Стране — 15. Возраст, как говорят ее ровесники, стремный. В переводе — еще тот, неизвестно чего от особи в таком возрасте ждать. Особь ведет себя непредсказуемо — то плачет, то смеется, то космонавтом хочет быть, то слесарем, то на Запад, то на Восток, то льстит, то грубит, то оранжевый ей нравится, то бело-синий. Трудный, одним словом, возраст, особо — для окружающих. Лучше отойти.
Страна своему возрасту соответствует отменно.
То так, то не так. То новая власть, то прежние лица. То бандитов в тюрьмы, то во власть. То те руки ничего не крали, то эти никогда. То богатые помогут бедным, то наоборот. То грабли убрали, то на место положили. То спать, наконец, легли с президентом, проснулись с премьером. Проспали.
Граждане, говорят, в психозы стали впадать на политической почве. Чего впадать? Берега Днепра объединили, радоваться надо. Прав был Николай Васильевич, редкая птица пролетит, но Виктору Андреевичу удалось…
Но вряд ли удастся ему объединить нас, граждан единой страны. По двум причинам: во-первых, граждан объединяет, прежде всего, равенство прав и равенство перед законом, что обеспечивается, как известно, государством. Государство, главой которого является Виктор Андреевич, сделать этого не может. Во-вторых, мы действительно очень разные, если посмотреть по регионам, но скорее не в том, чем нас обычно пугают политики. А в том, о чем мы не особо подозреваем. Это интрига. Потому что об этом позже.
Сначала, по установившейся уже традиции, — о дне рождения страны. Опять же, интересно, как мы отреагировали на год с новой властью. Не с той, которая ночью со второго на третье, а с той, которая к прошлому Дню Независимости была еще новой, и ждали от нее многого.
Как обычно, в преддверии Дня Независимости социологическая служба Центра Разумкова провела опрос граждан по поводу их отношения как к самой независимости страны, так и к празднованию ее годовщины. Результаты — ниже.
Независимость с новой властью
Победа свободы укрепила нашу независимость, утвердила выбор 1991 года.
В этом году в опросах впервые за четырнадцать лет большинство граждан назвали наше государство действительно независимым.
В.Ющенко, 24 августа 2005 г.
Как и в прошлом году, граждане Украины засвидетельствовали, что независимость своей страны они ценят и готовы ей свою приверженность подтвердить. И что примечательно — равно в той же мере, что и годом прежде. Как будто не было его…
В прошлом году независимость страны поддержали бы 60% граждан, сейчас — 59%. Не поддержали, хоть в прошлом, хоть сейчас — 20%; не принимали бы участие в референдуме — 21%1. Стабильность, как при Леониде Даниловиче.
Изменились две вещи.
Первая — уровень осознания гражданами их личных потерь/приобретений от обретения страной независимости.
В прошлом году сочли себя в выигрыше от обретения Украиной независимости 28%, в проигрыше — 37%, еще 35% — подводили баланс.
Сейчас выигравших — 27%, но проигравших — 43%. Почти треть (30%) — продолжают подсчет. То есть чувствующих себя проигравшими накануне 15-й годовщины Независимости стало несколько больше.
Вторая. Обратно изменилось соотношение считающих, что за годы независимости Украина стала действительно независимым государством, и тех, кто так не считает.
Объясним. До прошлого года те, кто считал Украину действительно независимой, неизменно оставались в меньшинстве. Так, в августе 2004 г. соотношение составляло 38% против 49%. А в августе прошлого оно зеркально изменилось — 49% против 37%.
Что и было отмечено президентом в выступлении на Майдане в прошлый День Независимости как аргумент в пользу победы свободы.
Со свободой вроде ничего особо не произошло пока.
Однако положительное соотношение, отмеченное президентом, изменилось опять и составляет теперь 35% уверенных, что Украина стала действительно независимой, против 52%, так не считающих. Что примерно соответствует дореволюционному уровню августа 2001 г., когда действительно независимой Украину сочли 37% ее граждан, а усомнились в этом — 51%.
Может, с победой что не так?
Слабого утешения ради можно сказать, что на Западе страны число считающих свое государство независимым по-прежнему превышает число тех, кто полагает иначе, — 45 против 34%. Однако во всех остальных регионах наоборот: в Центре — 43 против 48%; на Востоке — 27 против 57%; на Юге — 24 против 68%.
Что не радует.
Наблюдая в прошлом году увеличение числа граждан, убежденных в действительной независимости своей страны, можно было предположить, что частью это вызвано результатами президентских выборов, частью — ощущением, что мы избрали президента как страна, независимая от внешних влияний. Частью — это было авансом новому президенту, от которого подавляющее большинство (76%) граждан ожидали, среди прочего, укрепления независимости страны.
А еще среди прочего, тремя строчками выше в рейтинге ожиданий граждан от нового президента, были, напомним, ожидания «решительной борьбы с преступностью и коррупцией» — чего ожидали 97% граждан, «борьбы с олигархами» (78%) и «развития демократии в Украине» (77%).
И что вселяло оптимизм — ожидания граждан всецело совпадали с обещаниями президента. И в том же прошлогоднем выступлении на Майдане он чеканным слогом заверил граждан: «От надежд на честность мы переходим к жесткому наступлению на коррупцию. Все должностные лица будут декларировать и доходы, и расходы».
Ну, положим, никто расходы не декларирует, а доходы… Принесло тут на днях одно лицо президенту декларацию, обнять и плакать над тобой, писал Афанасий Афанасиевич, до того жалко малоимущее. И ничего, стало лицо должностным. Похоже, что-то не сложилось у президента ни с преступностью и коррупцией, ни с олигархами. Или сложилось…
Праздник, который опять не для нас
Отношение граждан ко Дню Независимости не изменилось.
Если в прошлом году 22% опрошенных сообщили, что для них это действительно большой праздник, то в этом — 20%. Как он был для 40% обычным официальным праздником, а для 30% — обычным выходным, так и остался. Не считали этот день ни праздником, ни даже выходным — 5, сейчас — 7% опрошенных.
То есть мы по-прежнему не хотим действительно праздновать то, что нашим представлениям о действительной независимости не соответствует…
Однако, если праздник есть, он будет отпразднован.
Празднование уже анонсировано и будет длиться три дня. Первый день посвящен Государственному флагу, и президент уже обратился ко всем гражданам страны с призывом вывесить флаги в каждом окне. В ответ отдельные несознательные граждане предлагают президенту в окнах всех своих резиденций вывесить белые флаги…
В столице предполагаются массовые гуляния, спортивные мероприятия и выставки цветов. На Майдане состоятся торжественное поднятие Государственного флага с артиллерийским салютом, легкоатлетическая эстафета и концерт. Сначала 32 военных оркестра, затем фольк для взрослых, после — музыкальная тусовка для ровесников страны.
Непосредственно в День праздника президент страны примет участие в молитве за Украину, естественно, в Софийском соборе. Естественно — в компании с новыми премьером и спикером. Помнится, Александр Александрович до сих пор не особо бывал замечаем в храмах за молитвой. Недавно, поди, уверовал, уж больно часто ему в последнее время один сюжет из Библии адресовали. Проняло, наверное…
После молитвы президент под звон колоколов выйдет в указанной компании на площадь и обратится с поздравлением к народу Украины.
Но почему не на Майдане — откуда начал он не столь давно свой президентский путь? И где в прошлом году так проникновенно говорил о великом прошлом и не менее блестящем будущем… Ведь обещали новую традицию. И есть что предъявить народу — Универсал национального единства, уже объявленный непопулярным, но сильным решением, победой Мудрости, Ума и Сердца, именно так, с заглавных, это нам не ум, честь и совесть.
А может, именно потому не хочет идти президент на Майдан? Из-за случившихся в последнее время побед?
Победа
Убежден, что мы победим, это позиция сильного. Это не дискредитация доверия людей, не дискредитация, в конце концов, твоей чести, твоей морали как президента, как представителя новой власти. Мы убеждены, что победа будет за…
В.Ющенко, 24 марта 2006 г., за два дня до парламентских выборов
Самое смешное, что фраза действительно оборвана. Ну, не дослушал журналист Виктора Андреевича. Так стенограмму интервью на сайт президента и поместили. Как знали…
Победа действительно оказалась за.
По-другому и быть не могло. Это был неравный бой, как пел когда-то соотечественник бывшего грузинского друга Виктора Андреевича, ибо сам президент проиграл задолго до выборов. Именно дискредитировав доверие людей, честь и мораль президента как представителя власти.
Сначала было подписано соглашение с Януковичем, в котором президент согласился прекратить «преследование оппозиции». Потом Виктор Андреевич свою подпись отозвал, но медленно отзываемое неподписанным не считается.
Или сначала было публичное попрание закона и права? Когда Виктор Андреевич позвонил генеральному прокурору (тоже неплохо) и оба они вынули-таки из кутузки знаменитую Валентину Горобец, бессменную и незаменимую главу Козинского поселкового совета, на территории которого на бывших заповедных землях прежняя преступная и нынешняя новая власть мирно строят рядом что-то за высокими заборами. Если кому интересно, может поехать в Козин, Кончу, хотя нет, не может, нет туда уже ни подходов, ни подъездов. Там есть интерес президента? Или он не видит, что рядом намываемые берега Днепра скоро объединятся уже не в фигуральном смысле, а в прямом…
Или сначала с молчаливого (или нет?) согласия Виктора Андреевича было принято решение о новой форме налоговой декларации? Для тех самых должностных лиц, доходы и расходы которых обещал обнародовать президент «до седьмого колена». Из формы исчезло упоминание о родственниках даже первого. А когда журналисты полгода приставали к Виктору Андреевичу по поводу его собственной декларации, он отвечал на вопросы о ней так, как министр юстиции на вопросы о своем дипломе.
Или первым был Алексей Ивченко, странный человек в «Мерседесе», заключивший еще более странные соглашения? И вроде за что-то наказанный, но тут же ставший советником президента.
Или уличенный в гешефтах с Бориспольским аэропортом Анатолий Кинах? Который не только остался в новой команде, но и пошел было на повышение и по-прежнему востребован и готов возглавить что угодно.
Или сначала были указы, подписываемые где-то в тиши с незаконным грифом «Не для печати»? В первые же 100 дней своей деятельности президент издал почти четыре десятка указов с грифом «Публикации не подлежит»…
Или десятки кадровых указов, которые с первых же часов издавал президент, вопреки Конституции ни с кем не согласуя?
Впрочем, какая разница теперь что, за чем и сколько.
С момента представления президентской программы 10 шагов навстречу людям и инаугурации до процитированного выше убеждения Виктора Андреевича в грядущей победе было сделано так много шагов назад. Тихо, на пальцах…
И за два дня до выборов был уверен в победе блока, связанного с его именем?
Леониду Даниловичу, который пришел как технарь, обещая радикальные экономические реформы и только, прощали многое — он не обещал честную, прозрачную власть. И даже радикальные экономические реформы провел, честно в книге затем сообщив, что в интересах национального крупного бизнеса. Да, крупного.
Многое простилось и простится Виктору Федоровичу. Он хоть и молится в храмах на публику, но особо об уникальной религиозности и нравственности своей и вокруг себя не распространяется. Речь его проста и сурова: «В первую очередь — мы им ноги поперебиваем, а потом — головы поотрываем. И это мы сделаем сознательно, поскольку знаем, кто они». Понятно, чего от человека ждать, ноль иллюзий.
А Виктор Андреевич пришел в белых одеждах. С Житием святых в одной руке и планом морализации всей страны — в другой. И привел его к власти Майдан, большей частью поверивший его словам, его украинскому патриотизму, его обещаниям честной власти. Он не имел морального права делать ничего из упомянутого выше и не упомянутого пока нигде.
Будучи искренне заинтересован в объединении нации, он должен знать — и знает, что одно из условий такого объединения — формирование, создание, построение, как угодно, но наличие авторитета и положительного образа власти. Второе — постоянный ее диалог с гражданами. По поводу первого сказано выше. По поводу второго — если Виктор Андреевич и искренне был уверен в победе на выборах-2006, то граждан он не слышал.
В отсутствии обратной связи
Между тем, начиная с июня прошлого года, граждане громко и отчетливо сигнализировали новой власти о том, что по их, граждан, мнению, события в стране развиваются в неправильном направлении.
Если в феврале, на самой утренней заре новой команды, 54% граждан (небывалый показатель) полагали, что все в стране идет правильно, — против 23%, считавших наоборот, то уже в июне оптимистов стало 43, а пессимистов — 31%.
К началу года выборов, в январе доля оптимистов упала до 18%, пессимистов — возросла до 62%. Или — соотношение стало хуже, чем в последние месяцы президентства Леонида Даниловича. В апреле 2004г. оно составляло 20 : 56%.
Соответственно, падала поддержка действий институтов власти и властных лиц, по долгу службы ответственных за развитие ситуации в стране.
На упомянутой заре, в феврале 2005 г., уровень полной поддержки президента страны составлял 47%, парламента — 28%, правительства — 36%. К январю относительно действий президента он упал в два с половиной раза (до 19%), парламента и правительства — вчетверо (до 7 и 9%, соответственно).
Основные действующие лица оранжевой революции с апреля 2005 г. — момента наивысшей поддержки первых шагов навстречу людям — по январь 2006 г. потеряли в полной поддержке их действий более чем вдвое (В.Ющенко — с 49 до 21%; Ю.Тимошенко — 47 до 19%).
Иными словами, почти две трети украинских граждан в течение времени, достаточного, чтобы выносить и родить нового гражданина страны, пытались донести до новой власти неприятие того, что происходит. И?
Поражение было предсказуемым. Можно сколько угодно клеймить социологов и сравнивать их с кем угодно, например с политиками. От этого они не перестанут быть коммуникатором между гражданами и властью, равно как журналисты, правозащитники и прочие цепные псы демократии. И если власть не слышит коммуникаторов, она в демократической стране обречена на поражение. В этом, и только в этом смысле новая власть показала миру, что демократия в Украине есть.
Победа-2
Я хотел начать с того, что посмотрите, какая некоторая парадоксальность украинских выборов. Закончились выборы. С одной стороны, по сути 50% людей поддержали одну политическую силу, 50% людей поддержали другую политическую силу. Как действовать политикам?.. Это же не арифметика, пополам ничего не разрежешь… И тут я много раз своим коллегам говорил: тут арифметикой апеллировать нельзя. Мы должны сейчас стать немного мудрее. Мы сейчас должны показать, что политики могут на полкорпуса выходить и предлагать модель, которая действительно может связать две Украины.
В. Ющенко, 3 августа 2006г.
Цитата, конечно, длинновата. Но что делать, 3 августа президент очень старался внятно объяснить гражданам страны, почему стряслось подписание универсала с Виктором Федоровичем, если накануне велись консультации о роспуске парламента. И сформулировал причину именно так.
Некоторым образом парадоксальные украинские выборы закончились четырьмя месяцами раньше. Почему если не 10 апреля, в ночь оглашения результатов, то 12-го президент не вышел к гражданам и не сказал: «Избрали вы, господа электоры, что избрали. И я как президент всей страны убежден, что должна быть создана коалиция блока «Наша Украина» и Партии регионов как знаковых представителей двух Украин. И будет эта коалиция, как зайчик, чтить Конституцию и законы страны и выполнять Программу президента, я сказал. Виктор Федорович — уникальный парень, очень знаковый, потому никаких премьеров. Я договорился».
Наверное, мы бы обиделись, все по-разному. И возмутились бы. Но не надо полагать нас за тех, кто на полкорпуса глупее. Мы бы поняли. В конце концов, мы стояли на Майдане не только и не столько за Виктора Андреевича, а за нашу и вашу свободу выбирать честно…
И Виктор Федорович, возможно, согласился бы. Место-то первое, но оранжевых — больше. Тогда было. Не 50 на 50. И политикам не надо было арифметику пополам резать…
Но президент, как известно, — не почтовый ящик, получил информацию и тут же ответил. Четыре месяца страна жила в отсутствии победителей и непобежденных, наблюдая за витиеватыми па действующих лиц с гарантом вкупе и припадая к источникам информации в ожидании новостей, как фронтовых сводок…
И получила коалицию с обалдевшими от неожиданности коммунистами. Думал ли Петр Николаевич, мирно работающий оппозиционером в администрации президента и набравший на выборах менее 4%, что это не последние его выборы …
И получила дивный документ с пыльным, но в духе Виктора Андреевича названием — универсал. Есть в нем что-то королевское, в названии, и гетманское, недаром Виктор Андреевич, себя называя, путался в терминах «гетман, король, президент». Кроме названия, правда, от президента там мало что осталось. Разве что нет «жахливого» слова «федерализм». Можно подумать! Кому и зачем теперь пугать Виктора Андреевича федерализацией?
Получила страна и правительство, глядя на утверждение которого по телевизору, не могла понять, трансляция ли, архивная ли пленка. Вот Николай Янович прошел, вот Табачник Дмитрий, так он же вроде еще раньше, вот…
Министр внутренних дел только не проходил. Да и утверждали его партнеры по коалиции из Партии регионов с трудом. Г-н Ахметов рассказывал: я, говорит, не его адвокат, но выступал как адвокат. Уговорил.
И все в порядке. Побежденных, сказал президент, нет.
Хорошо. Побежденных нет. Но победил-то кто?
Победил Леонид Данилович.
Мы увидели Украину без Кучмы, и она оказалась точно такой же, как с ним. Победила созданная им «короткая скамейка запасных»… Которую использовал и Виктор Андреевич. Победила созданная Кучмой система и мораль власти. Знаете, как психологи определяют переходный возраст: «период бурного и неравномерного развития организма, когда происходит интенсивный рост тела, совершенствуется мускульный аппарат, идет процесс окостенения скелета».
Все есть, и рослое тело, и совершенствование мускульного аппарата скоро увидим. Но если позволим окостенеть созданному Леонидом Даниловичем скелету, — будет у нас горбатый… Но об этом потом.
А Виктору Андреевичу не позавидуешь. Тут арифметикой апеллировать нельзя.
К гражданам страны за помощью обратиться? Вряд ли. Граждане на Майдан и на сей-то раз не особо вышли… Знаете, есть такая очень морально-этическая сказка — о пастушке, который кричал «Волки, волки!»…
К Западу? Хоть к Западу страны, хоть мира — первый слишком возмущен, второй слишком вежлив. Не поймут. К Востоку? Если страны — там уже вряд ли будут поучения часами слушать, они теперь сами учить будут. Если мира — и слушать будут, и учить…
А ведь он — гарант. В стране — Конституции, закона, наших прав. Удастся повернуть реформу вспять, не удастся, а гарантируй. В мире… Тяжело будет, до французского алфавита, может, и не дойдет, но стыдно.
А победители, что победители? Победителей не судят. Не правда ли, Юрий Витальевич?
Их судят до победы.
Берега Днепра
Убежден, что каждому человеку, который ходит с украинским паспортом, болит от того, что нас делят по какому-либо признаку — это унизительно. Мы единая, красивая, с колоссально прекрасной историей нация. И если существует вызов какого-либо разъединения, я убежден, что политик должен быть первым, кто должен обслуживать, как выйти из этой проблемы.
В.Ющенко, 3 августа 2006 г.
Должен. Как было сказано выше — на полкорпуса. Но в самый сложный, самый политизированный межвыборный период наблюдалось полное игнорирование прежде этой популярной вдруг проблемы. Что сделали оранжевые правительства и президент лично для того, чтобы решить проблемы двух Украин, пребывая в полной власти и ясных полномочиях в течение года — с февраля 2005 г. до марта 2006-го? Кроме того, что Виктор Андреевич проблем видеть не хотел, называл их надуманными, а говорил от имени нации сам. Помните, нация ждет «Тараса Бульбу», нации нужно то, нации нужно се, назвать нельзя из соображений политкорректности…Но впечатление возникало, что Виктор Андреевич действительно знает некую «мою нацию», во всем единую и единодушную…
А мы, между тем, разные.
Оглядим берега с точки зрения идентификации граждан Украины и ее региональных особенностей.
За умным словом «идентификация» скрывается нечто, чем мы все занимаемся всю жизнь, не зная, что это так красиво называется, точно так же, как говорим, оказывается, прозой. В двух словах.
Человек — существо общественное, как и многие в этом мире. Но если, скажем, пчела, нет, только не пчела, если муравей рождается рабочим муравьем или там муравьем-солдатом, то человек — неизвестно кем. Для себя самого, во всяком случае. И всю жизнь со-относит (идентифицирует) себя с тем, что ему по разным признакам близко, свое.
Сначала он относит себя к мальчикам-девочкам, называется — половая идентичность, она тоже не всем удается, но это другая тема. Затем к компании во дворе, коллективу в классе, в студенческой аудитории, к профессиональному, конфессинальному сообществу и так далее вплоть до «мы — избранные, мы — уникальные», а они…
Собака зарыта здесь. «Мы» и «они». «Мы» называется общей или единой идентичностью. «Они» — по-разному.
Все бы ничего, если бы человек только осознавал свою принадлежность к некоему «мы». Штука идентичности заключается в том, что человек и ощущает, чувствует свою принадлежность. Именно чувство делает «мы» сообществом, обществом, нацией, чем-то, что в спокойном состоянии есть некое «чувство локтя» (солидарность), а может мгновенно стать «все вдруг» (мобилизация) или монолитом (защита).
Называется это все наличием в идентичности мощной эмоциональной составляющей. Не надо объяснять, что там, где чувства, там чувствительные вопросы. И если мы полагаем нечто признаком этого самого «мы», оно для нас ценность, в том, философском смысле. Ценность, даже если это орлиное перо, для кого-то смешное. Вот тот, для кого смешное, — тот не наш, а поскольку смеялся…
Поэтому «они» — чужие, противники, враги, супостаты. Но далее — не по возрастающей, а до просто «они».
Когда человек ходил в шкурках и питался мамонтами, он идентифицировал себя с рядом в такой же шкурке находящимся так основательно, что этнографы не пропускают случая сообщить: самоназвание такого-то племени в переводе означает «люди», а соседнего — «не-люди».
И только много времени спустя человек понял, что люди — это все люди, равные в правах и достоинстве и далее по тексту Декларации о правах человека и гражданина. И тогда все более стали делить на «мы» и «они». И все более понимать, что «мы» и «они» — это не «мы — лучше, они — хуже». Это — «мы не хуже и не лучше, мы — разные». Или, как было сказано однажды, «толерантность — это признание различия навсегда». Но об этом потом…
Социологическая служба Центра Разумкова провела исследование некоторых черт идентичности жителей Украины и разных ее регионов с целью выявить, чувствуем ли мы себя как единое, общее «мы».
Исследование выявило три вещи, не особо неожиданные.
Первое. Мы достаточно разные и чужие друг другу.
Второе. Мы достаточно одинаковы и близки друг другу для того, чтобы жить в одной стране долго, мирно и счастливо.
Третье. Если мы хотим быть «мы», то у нас проблемы.
По поводу первого — не прав был Виктор Андреевич, утверждая, что проблемы надуманны.
По поводу второго и третьего — вряд ли прав Виктор Андреевич, утверждая, что универсал, Виктор Федорович и неизвестная миру коалиция объединят берега Днепра.
Далее — подробно. Почему бы нам не посмотреть на нас пристально…
Скажите мне, где вы живете…
Как правило, выясняя подробности идентичности граждан страны, начинают с так называемой территориально-пространственной, ибо страна для начала — территория. Однако не просто географическая, а населенная означенными гражданами (социальная среда), которые, что бы они ни делали, создают тем самым некую культуру, общение и прочее, что свойственно месту и пространству, где живут люди.
Поэтому если некоего, скажем, Петра Петровича из села Радостное спросить ни с того ни с сего — а с чем вы себя связывает в первую очередь? И перечислить все, что касается места, где он живет (село, район, местность, область, страна, материк, Земля в целом), то он, не особо долго думая, ответит и назовет именно то из перечисленного, что является его жизненными пределами, пределами общения, знания об этом месте, думания о нем и его судьбе и прочее. Скажем, Петр Петрович посмотрел на вас снисходительно (что с социолога взять?) и сказал, что он — житель села Радостное. Как правило, это означает, что человек чувствует себя хорошо преимущественно в пределах своего села, в окружении односельчан, а более широкое пространство, включая все, что с ним связано, интересует и трогает его меньше. Вот и все.
Так вот, респондентам предложили определить себя в параметрах «место проживания — регион проживания — Украина», а также Советский Союз, Россия и Европа — как индикаторов степени укорененности в социально-культурное прошлое (Советский Союз) и сориентированности на главные центры притяжения и раздражения (Россия, Европа).
Выяснилось, что нам наиболее свойственна локальная идентичность, проще — привязка к месту проживания, малой Родине. С ней связывают себя 44% граждан. С большой Родиной — Украиной в целом — 31%; с регионом проживания — 15%; с Советским Союзом — трое из сотни; с Россией — двое, с Европой — один.
Локальная идентичность превалирует во всех регионах, кроме Западного, где относительное большинство жителей (40%) отождествляют себя с Украиной, и наиболее ярко выражена в Центре (50%) и на Юге (49%). Вероятно, в Центре за счет Киева (17% населения региона), на Юге — Крыма, где отмечаются признаки особой идентичности (мы — крымчане).
Уровень общеукраинской идентичности падает в направлении с Запада на Восток и к Югу (с 40 до 26%). Идентификации с Россией и Советским Союзом соответственно возрастает, если это можно назвать ростом: с Россией — от 0,3% на Западе до 2,4% на Юге; с Советским Союзом — от 0,6% на Западе до 4,2% на Юге.
Европейской идентичности ни расти, ни падать особо некуда, ибо если округляя, то во всех регионах европейцев — указанный выше один из ста!!!
Региональная идентичность более всего свойственна жителям Востока (19%), менее всего — Центра (10%).
Что это значит? Пока ничего особенного, кроме того, что жители Запада более тяготеют к большой Родине (Великій Україні), нежели все остальные в ней непосредственно живущие и ощущающие себя, кстати, дома.
На каком языке вы говорите и почему…
Большинство (52%) граждан страны считают родным украинский язык; почти треть (31%) — русский. Почти для каждого шестого (16%) родными являются оба языка в равной мере, для каждого девятого — иной язык.
При этом на Западе и в Центре страны как родной доминирует украинский язык (90 и 72%, соответственно), на Востоке и Юге большинство жителей считают родным русский язык (54 и 52%) или являются билингвами (24 и 17%).
Что примерно отражает этнический состав населения регионов: в первых двух этнические украинцы доминируют (Запад: украинцы — 93%, русские — 3%; Центр: соответственно, 92 и 7%), на Востоке и Юге — составляют большинство, но наряду с ними существуют крупные группы этнических русских (Восток: украинцы — 67%, русские — 30%; Юг — 58 и 32%, соответственно).
Обращает на себя внимание то обстоятельство, что свободно владеют украинским языком больше граждан, чем считают его родным (58% против 52%). А если принять во внимание тех, кто засвидетельствовал достаточное владение им, то окажется, что 92% граждан страны владеют государственным языком либо свободно, либо в объеме, достаточном для общения. Только семеро из ста имеют с ним проблемы и только один из сотни сообщил, что украинского языка не понимает.
Понятно, что уровень владения украинским падает с Запада, где им свободно владеют 89% жителей, на Восток и Юг, где свободно владеющих — 37 и 36%, соответственно (в Центре — 71%).
Однако используют украинский в быту значительно меньше граждан, чем им владеют, а на Востоке и Юге — меньше, чем считают украинский родным. Если говорить о регионах, то украинский доминирует в быту жителей Западного региона, 89% жителей которого пользуются исключительно или преимущественно украинским, превалирует — в быту Центрального (62%) и занимает второстепенные позиции в быту жителей Востока (16%) и Юга (21%), где доминирует русский (63 и 60%, соответственно).
Мотивы выбора языка общения можно условно разделить на три категории: естественные (на этом языке я разговариваю с детства), прагматические (этот язык наиболее распространен в местности, где я живу и т.п.), и ценностные — это язык народа, к которому я принадлежу; язык моего государства, разговаривать на нем — мой долг; язык страны, которую я считаю своей Родиной.
Во всех регионах большинство или относительное большинство составляют люди, мотивирующие свой выбор естественной причиной (от 47% на Западе страны до 62% на Юге). Однако жителям Запада более свойственно отношение ценностное (43%). В Центре соответствующая группа составляет 22%; на Востоке — 11%; на Юге — 8% жителей региона.
Выразительно иллюстрируют степень укорененности граждан страны в русскоязычную культуру ответы на вопрос «Если бы у вас было возможность выбрать книгу зарубежного автора, которую вы очень хотели бы прочитать, какому переводу вы отдали бы предпочтение — украинскому или русскому?». Относительное большинство (37%) взяли бы русский перевод, 29% — украинский, 28% — какой под руку попадется.
Да, жители Запада страны скорее предпочли бы украинский (68%), Центра — под руку попавшийся (40%), Востока и Юга — русский (62 и 58%, соответственно).
Что из этого следует? Во-первых, для жителей Запада украинский язык — это чаще ценность; для жителей Центра, Востока и Юга — скорее просто средство общения. Во-вторых, мы в достаточной степени владеем государственным языком, чтобы использовать его как язык межнационального общения. Штука в том, что и русским мы владеем в достаточной степени…
К какой культуре вы себя относите…
Респондентам было предложено отнести себя на выбор к украинской, русской, советской либо общеевропейской культурной традиции. Большинство (56%) отнесли себя к украинской; почти каждый шестой — к советской; каждый девятый — к русской. Почти семеро из ста — к общеевропейской, что, заметьте, в семь раз больше, чем тех, кто определил себя европейцем раньше, в территориально-пространственных параметрах. Последнее — шутки ради, но наиболее четко иллюстрирует то простое обстоятельство, что, живя сегодня на некой территории, человек действительно может относить себя к культуре иной территории и иного времени, — как правило, прошлого, что понятно, но от того не менее грустно.
Теперь кое-что сопоставим.
К Украине в целом себя относят, как было сказано, 31%, а к украинской культуре — 56%; к России — 2%, а к русской культурной традиции — 11%; к Советскому Союзу — 3%, а к советской культурной традиции — 16%, наконец, к Европе — 1%, а к общеевропейской культуре — 7%.
При этом можно обратить внимание на тот факт, что к украинской культурной традиции отнесли себя больше граждан, чем считают украинский язык родным (56 против 52%), и значительно больше, чем пользуются им в общении (56 против 46%).
Кроме того, среди тех, кто отнес себя к украинской культуре, каждый пятый (20%) — русскоязычный. А среди последователей советской культурной традиции каждый четвертый (25%) — украиноязычный.
То есть весьма расхожие стереотипы, что русскоязычный — враг украинской культуры или украиноязычный — обязательно принадлежит украинской культуре, не совсем отвечают действительности. Конечно, корреляция между языковой и культурной идентичностями высока, иного и быть не может, но она не абсолютна.
Показательны мнения граждан относительно перспектив культурных традиций в Украине и ее регионах. Через 20—25 лет, по мнению опрошенных, в Украине будет превалировать украинская культурная традиция. Но отметили эту позицию 35%, что на 21% меньше, чем ее нынешних последователей.
22% считают, что в разных регионах будут доминировать разные культурные традиции, 16% высказались в пользу общеевропейской и только трое из сотни полагают, что доминирующей будет русская культурная традиция.
Примечательно, что в группах нынешних последователей советской культурной традиции чаще высказывается мнение о будущем доминировании украинской культуры; в группе последователей русской культуры — о будущем превалировании в разных регионах разных культур.
Примечательно также то, что относительное большинство жителей Запада и Центра прогнозируют доминирование украинской культуры (45 и 47%, соответственно), Востока и Юга — полагают, что в разных регионах будут превалировать разные культуры.
С одной стороны, это может означать, что нынешние культурные различия регионов обретают в массовом сознании характер долгосрочных, с другой — у жителей Востока и Юга не наблюдается особого порыва добиваться доминирования свойственной им культуры на всей территории страны.
А с третьей. Если помните, к общеевропейской культуре отнесли себя только 7%. Однако, на вопрос «Чувствуете ли вы себя европейцем?» утвердительно ответили значительно больше — 26% (15% — безусловно, 12% — скорее да). То есть некую приобщенность к Европе чувствует каждый четвертый житель Украины. Более всего «европейцев» на Западе — 40%, менее всего — на Востоке (18%). В Центре — 25%, на Юге — 30%.
Грустно, что чувствовать себя европейцами гражданам страны мешает, прежде всего, низкий уровень материального благосостояния — эту причину назвали 73% тех, кто «европейцем» себя не чувствует. И только каждый десятый как причину отметил «ощущение себя представителем иной культуры».
И не следует думать, что гражданам Украины свойственно видение Европы как молочной речки с соответствующими берегами, где упомянутый уровень материального благосостояния сам струится к гамаку, например.
Интересное наблюдение из другого исследования: гражданам задавался вопрос «Что является приоритетным в ситуации ограниченности бюджетных средств в Украине?». И два варианта ответа: (1) поддержка государством малообеспеченных и нетрудоспособных граждан путем увеличения социальной помощи, выплат субсидий и др;.( 2) поддержка государством трудоспособных граждан путем повышения зарплаты, создания рабочих мест, способствования малому и среднему бизнесу.
Если в декабре 2003г. 64% опрошенных предпочли первый вариант, 33% — второй, то в октябре 2004г. соотношение составило 48% и 33%, а в декабре 2005г. — 33% и 64%. То есть почти две трети граждан страны предпочитают получать от государства не социальные выплаты, а работу. Это вполне европейские черты расчета на свои силы и самостоятельность, но — и ожидание адекватной оплаты труда, ибо известно, что в Украине она сильно занижена.
И потом — разве на Майдан, тот, первый и для многих пока последний (по времени) граждане вышли не ради таких общеевропейских ценностей, как достоинство и права человека, уважение к закону, политической культуре, или культуре ведения политической борьбы, кому как нравится? И право призвать власть к ответу, если она на эти ценности посягает?
16% видящих перспективу в Украине общеевропейской культуры — это много, или мало? Это почти каждый шестой.
И если очень осторожно обобщить все, то можно предположить, что сегодня граждане страны приняли украинскую культуру и украинский язык — в разной степени, но достаточно для уважительного к ней отношения, и в то же время — они все более восприимчивы к общеевропейским ценностям и культуре.
И если не замыкать украинский язык на патриархальных и этнографических моментах, если на украинском языке будет выходить качественная интеллектуальная и качественная массовая литература, будут переводиться фильмы и мультики для детей и т.д. — украинский язык без напряжения и принуждения войдет в быт и культуру украинцев, граждан Украины. И еще — если бы, возможно, не постоянное реформирование украинского языка. Ведь известно — для единой идентичности в первую очередь необходим эталонный язык, общепонятный или, как его называют, литературный…
Считаете ли вы Украину своей Родиной?
Да. Так ответили 93% опрошенных. То есть абсолютное большинство во всех регионах страны, с небольшими вариациями от 98% на Западе до 82% — на Юге.
Однако, это восприятие Родины скорее как данности, отождествленное с гражданством, — ибо выбрали бы Украину Родиной, если б была возможность выбора, только 70% ее граждан. И если на Западе и в Центре сделали бы такой выбор преимущественное большинство (79 и 76%, соответственно), то на Востоке и Юге — большинство (62 и 60%). Соответственно, в этих регионах больше тех, кто такой выбор не сделал бы, — 21% на Юге и 18% на Востоке против 7% на Западе и 11% в Центре).
Но это отнюдь не значит, что мы не любим свою страну как Родину. Это значит, что Родина — не только страна, а еще и государство. И мы несколько по-разному понимаем, что означает быть гражданином государства Украина.
Относительное большинство из нас (30%) полагают, что это значит либо возможность ощущать заботу со стороны власти, иметь надлежащие социальные гарантии (24%), либо уверенность, что украинская власть защитит своего гражданина, если он попадет в сложную ситуацию за границей (6%), — что можно назвать прагматическим отношением к гражданству.
Более чем каждый пятый (22%) засвидетельствовал исключительно формальное понимание государства, сведя его собственно к гражданству, наличию паспорта Украины.
В то же время 20% свойственно отношение, которое можно назвать ценностным: гражданство для этих людей означает «чувствовать себя частью единого украинского народа, его культуры и традиций». Близко к этому и желание иметь «возможность гордиться достижениями своей страны и ее представителей в различных сферах — экономике, науке, искусстве, спорте», свойственное еще 10% из нас.
Точно так же для каждого десятого гражданство — это возможность принимать участие в делах государства, влиять на власть (избирать президента, парламент и местные органы власти, участвовать в референдумах).
Ценностное отношение к гражданству в большей степени свойственно жителям Запада и Центра, где его засвидетельствовали относительное большинство опрошенных (36 и 24%, соответственно). На Востоке и Юге больше тех, кто относится к гражданству прагматически (32 и 33%, соответственно).
Но если граждане относятся к государству преимущественно прагматически, то стоит ли удивляться, что они им недовольны и высказывают готовность отказаться и от самого гражданства и от страны? Ощущают ли они заботу со стороны власти с надлежащими социальными гарантиями вкупе? Уверены ли, что в случае попадания в халепу за границей власть их защитит?
Поэтому и Родину бы выбрали другую… Принимать эти слова всерьез — все равно, что верить матери, ругающей в сердцах того самого подростка. И ребенок вроде, и жаль, но пора бы уже…
Почти половина (49%) из нас хотели бы получить другое гражданство, но только менее четверти из этой менее половины — согласны (даже вербально) ради этого отказаться от гражданства Украины. Отказались бы от него 18% жителей Запада, желающих иметь другое гражданство, 20% жителей Центра, 26% — Востока, и 28% жителей Юга.
Куда бы мы, желая получить другое гражданство, подались? Жители Запада страны — преимущественно в США (11%), Канаду (6%) и Россию (5%). Жители Центра, Востока и Юга прежде всего в Россию (12, 32 и 31%, соответственно), а также в США, Германию и Канаду.
Считаете ли вы себя патриотом страны?
Безусловно, да, или скорее да, но 75%. Причем по сравнению с 2000г. это число несколько увеличилось, было среди нас патриотов 71%. И что самое интересное — наиболее ощутимо оно увеличилось на Юге страны, где в 2000г. считали себя безусловными патриотами только четверть опрошенных, а сейчас — почти треть (32%). Скорее патриотов было 36, а сейчас — 43%. То есть уровень патриотизма на Юге составляет 75% — ровно такой же, как и в Центре. Но наиболее высоким он неизменно остается на Западе (88%), наименее — на Востоке (64%).
С высоким в целом уровнем патриотизма несколько диссонирует уровень готовности защищать страну в случае гипотетической войны. С 2000 г. по декабрь 2005-го он снизился с 66 до 53%. Снижение коснулось всех регионов, кроме Западного, наиболее ощутимо — Востока, где уровень готовности защищать страну снизился с 64 до 42% и является самым низким среди украинских регионов. Соответственно, увеличилась группа тех, кто защищать страну не намерен, — с 16 до 27%, особенно ощутимо, почти вдвое, на Востоке (с 18 до 35%) и в Центре (с 14 до 27%). Вполне возможно, что мы просто не видим угрозы даже гипотетической войны. Врагов, так, чтоб с оружием, вокруг…
Зато понятным выглядит нежелание оказать помощь государству в случае гипотетического финансового кризиса, как это сделали в свое время граждане Южной Кореи, сдав в национальный банк свои драгоценности, включая обручальные кольца. Только 6% из нас вручили бы преемнику Виктора Андреевича все, что лежит на черный день. При этом только на Западе страны число таких самоотверженных граждан, по сравнению с 2000 г., возросло — с 3 до 16%.
Подавляющее большинство граждан государству помочь в этом случае отказалось бы. И доминирующая причина отказа (включая Запад) — неверие в то, что сданные ценности будут действительно использованы для укрепления национальной валюты, а не разворованы. Да…
Патриотизм, однако, от Patria, а не от государства и уж тем более не власти.
Качества, которые мы считаем важными для патриота страны, особых региональных отличий ни в перечне, ни в градациях не имеют и, несомненно, делают нам честь. Более двух третей опрошенных отметили следующие качества (в порядке убывания): труд на благо Украины; забота о стабильном благополучии своей семьи; желание воспитывать в детях любовь к Украине; уважение к законам и институтам власти в стране; знание истории и культуры Украины; стремление к равенству прав всех национальностей; готовность бороться за соблюдение прав и свобод всех граждан страны; готовность даже ценой жизни защищать Украину от внешних врагов.
По сравнению с 2000 годом, среди качеств, важных для патриота, чаще отмечается такая черта, как стремление к равенству прав всех национальностей; реже — использование в быту, общественных местах и госучреждениях исключительно украинского языка
Не важными для патриота (отметили как не важные более трети опрошенных) граждане считают такие качества: быть против сближения Украины с Россией; принадлежать к украинской церкви (имелись в виду УПЦ-КП, УГКЦ и УАПЦ); использовать в быту, общественных местах и госучреждениях исключительно украинский язык; быть против сближения с США; быть украинцем по происхождению. Только по поводу последнего число тех, кто отметил его как не важное, меньше, чем тех, кто считает его важным для патриота.
Приведенные черты характеризуют наше понимание патриотизма скорее как гражданского, то есть фактически лишенного этнически акцентированных черт, и при этом — безусловно предполагающего любовь к Украине, знание ее истории и культуры — то, что есть столь же безусловное уважение к народу, давшему название государству. С языком проблемы. Но только бы с ним.
С кем вы близки…
Это не то, о чем можно подумать, особенно пребывая в возрасте моей страны. Это о социально-культурной и психологической (эмоциональной) близости, определяющей упомянутое выше «мы».
Респондентам предложили оценить по 10-балльной системе, насколько близки к ним по характеру, обычаям и традициям жители других регионов Украины или сопредельных стран (введенных как референтные).
Результат: граждане Украины в целом полагают более близкими себе жителей России и Беларуси, нежели своих сограждан из Западного региона собственной страны: Волыни, Галичины, Буковины и Закарпатья.
А в региональном измерении картина выглядит следующим образом:
· жители Запада Украины считают одинаково близкими себе как жителей Польши, так и Донбасса;
· жители Центра полагают более близкими себе жителей России, чем Буковины, Галичины и Закарпатья;
· жители Востока — более близкими жителей России, нежели Крыма, всего Южного региона и Киева, а жителей уже двух стран — России и Беларуси — ближе, чем Буковины, Закарпатья, Волыни и Галичины;
· жители Юга — более близкими жителей России, чем Слобожанщины, Киева и всего Центрального региона, а жителей России и Беларуси — ближе, чем Волыни, Закарпатья, Буковины и Галичины.
Если посмотреть по областям, картинка будет подробнее:
· жители Ивано-Франковской области полагают более близкими себе жителей Польши, чем Донбасса и Крыма;
· жители Закарпатской области — жителей Венгрии, чем Донбасса;
· жители Черновицкой области — жителей Молдовы и Румынии ближе, чем Донбасса;
· жители Донецкой области и АР Крым — жителей России ближе, чем жителей всех других регионов Украины;
· жители Луганской области — то же самое, но делают исключение для жителей Донбасса, жители Севастополя — для Крыма.
Такая вот картинка. Хоть где, хоть как, но Восток не особо любит Юг, Юг не любит Север и оба они — Киев. А все втроем — не очень Запад. И скорее Россия и Беларусь, чем он. Запад хоть и более отзывчив ко всей Украине, но в долгу не остается, и ему, что Польша, что Донбасс, а если посмотреть по областям…
И я не смогу вам сказать, кто вы
Во всяком случае, сразу.
Хорошо все это или плохо? Не хорошо и не плохо. Это так.
И это было так, когда 15 лет назад мы проголосовали за независимость страны, которую полагали своей, за суверенитет государства, которое должно было стать нашим.
И мы знаем, почему мы так различны. За нами нет столетий действительно общего прошлого, у нас нет единой веры, единой культуры. Слишком долго мы жили в разных империях и государствах, ходили в разные церкви, говорили на разных языках, считали ценностями разные вещи. И не единожды нам приходилось во имя интересов тех государств, а иногда — и тех церквей, поднимать друг на друга оружие. «Русь нищить Русь» — постоянно повторяющийся сюжет украинской истории.
Несколько жестко, но. Мы — из разных миров. Одни помнят цисаря, другие царя, третьи — польскую корону. А если вспомнить, кто с кем, за кого и за что воевал….
Но это так. И нам с этим жить.
Украина отнюдь не уникальна в смысле наличия территориальных различий. Такие различия есть всюду, где для этого существуют исторические причины, наличествует полиэтнический и/или поликонфессиональный состав населения, неравномерность социально-экономического развития, различные геокультурные и, соответственно, геополитические ориентации граждан.
Сами по себе такие различия не составляют целостности гражданской нации и территориальной целостности страны. Риск возникает тогда, когда эти различия сочетаются и обретают четко очерченную географическую локализацию — тогда они способны приобрести характер противоречий.
В Украине наличествуют все из перечисленных различий, в наиболее рискованном их сочетании и с четкой географической локализацией. Об их конфликтном потенциале свидетельствует даже тот простой факт, что указанная чуть выше черта страны — полиэтнический состав населения — оспаривается.
У нас может стать предметом спора такая простая вещь, как мера времени.
По какому времени мы встречаем Новый год? Часть — по киевскому, часть — по московскому. Уже потенциально чувствительный вопрос. Если это принять как обычную культурную традицию, историческую память тех, кто помнит не цисаря, а царя, — нормально, «они». Как политическую демонстрацию — «чужие».
И у нас нет сейчас того, что, как правило, ложится в основание сообщества, общества, нации, — общего прошлого, общей судьбы, а потому — общего исторического мифа, героя, образа.
Для жителей Запада «Украина — единственная преемница истории и культуры Киевской Руси» (относительное большинство, 46%).
Для всех остальных — «История Украины — неотъемлемая часть истории великого восточнославянского народа, как и история Беларуси и России» (Восток — 54%; Центр — 42%; Юг — 60%).
Для жителей Запада война против фашизма — Вторая мировая (41%). Для всех остальных — Великая Отечественная (Восток и Юг — по 64%; Центр — 59%).
Иными словами, возвращение прошлого для нас — это возвращение проблем прошлого, прошлых непониманий и бывших обид. И чем ближе прошлое — тем острее обиды. Что мы сейчас часто наблюдаем. Возьмем, например, фильм «Мазепа». Или памятник Екатерине Второй…
Однако… Мы любим свою страну, считаем ее своей Родиной, полагаем себя ее патриотами и уверены, что первейшие качества патриота — труд на ее благо, воспитание детей в любви к ней, знание ее истории и культуры. Мы владеем государственным языком. Хотим гордиться своей страной. А также — уважать законы и институты власти в стране, т.е. государство. Здесь перечислено то, что свойственно большинству из нас, согласно результатам опроса.
Теперь можно сказать, или хотя бы предположить, кто мы. Мы можем стать гражданами, гражданской нацией.
Слишком чужие для граждан одной и единой страны?
Чужие
А с четвертой стороны — с чего нам быть близкими? Экономические связи нас не связывают. За 15 лет не только ни на йоту не уменьшись экономические диспропорции в развитии регионов, сложившиеся в советское время, но и обострились. Промышленность на Западе страны «легла», на Востоке — вспомним «экономические реформы» Леонида Даниловича — был создан «крупный национальный капитал». Один показатель: экспортные возможности в расчете на душу населения, по результатам 2005г., для Западного региона страны составили 281 долл., для Восточного — 1295 долл., или почти впятеро больше. Для справки: для Центра — 594 долл., Юга — 360 долл.
Запад и Центр страны всегда были более аграрными, Восток и Юг — индустриализованными. Отсюда различия в соотношении сельского и городского населения: на Западе оно составляет 53 на 47%; на Востоке — 16 на 84%. Для справки: в Центре 39 на 63%, на Юге — 34 на 66%.
Еще раз отсюда — диспропорции в уровне занятости и оплате труда. В прошлом году в Тернопольской области среднемесячная зарплата была в 2,4 раза ниже, чем в Киеве, а уровень безработицы — выше в 15 раз.
Поэтому жители Запада страны выезжают на заработки в страны Европы и далее. Жители Востока и Юга — в Россию.
И последнее — экономическая кооперация между регионами мизерная. Промышленность Востока и Юга зависит от российских поставок, прежде всего энергоносителей, и работает в основном с российскими партнерами. Промышленность других регионов, соответственно — со своими соседями.
Эта ситуация сохраняется все 15 лет. Так кто кому ближе?
Мы лишены географической мобильности, проще говоря — возможности свободно передвигаться по стране и тем самым — просто видеть друг друга. Первое — стоимость перевозок. Второе — отсутствие свободного рынка жилья для трудовой внутренней миграции и обучения молодежи. По состоянию на 2005 г., объемы пассажирских междугородных перевозок, по сравнению с 1990 г., уменьшились вдвое, в т.ч. железной дорогой — почти в полтора раза, речным — в пять, автомобильными дорогами — в четыре раза.
У нас нет дорог. Как известно, Римская империя создана римскими дорогами. За 15 лет в Украине общая протяженность путей сообщения уменьшилась. За исключением автомобильных дорог, протяженность которых возросла на 1%.
И так далее, от внутреннего туризма и гостиничного хозяйства до дивной политики Министерства образования по «приближению высшего образования к местам проживания молодежи».
В результате — отчуждение. Мы друг друга плохо видим и плохо знаем. Можно легко рассказывать жителям одних регионов, что жители другого, например, спят в ластах. Проверить — только телевидение.
Вот это и должно было бы быть задачей того политика, который «должен быть первым, кто должен обслуживать, как выйти из этой проблемы». И на полкорпуса впереди — президента.
Моя нация
Граждане страны понимают украинскую нацию по-разному.
· 43% опрошенных вкладывают в это понятие исключительно гражданское содержание («все граждане Украины, независимо от их этнической принадлежности, языка, который они используют в общении, национальных традиций, которые они соблюдают и на которых воспитывают своих детей»).
· 34% полагают определяющим признаком принадлежности к украинской нации происхождение, в т.ч. частью (14%) относят к ней всех украинцев, независимо от места их проживания и гражданства;
· 15% — не считают происхождение определяющим признаком принадлежности к украинской нации, признавая достаточность гражданства Украины, однако акцентируют обязательность использования украинского языка, соблюдения украинских национальных традиций и воспитания на них детей. Такое понимание можно назвать культурническим. Или ценностным.
То есть 43 и 45%, в переделах ошибки. Но даже столь незначительная ошибка может дорого обойтись, поскольку речь идет о ценностях, чувствах, идентичности, как говорилось — чувствительных вопросах.
Выходов два — или пытаемся навязать ценности друг другу и рискуем, или договариваемся жить как люди, готовые стать гражданами.
Для начала
Что нужно для того, чтобы жить мирно с соседями? Не заливать водой соседа снизу, отгонять свою кошку, удобно присевшую под соседской дверью, и не тыкать ее в нос мимо проходящей соседке с криком «Правда же, пупсик?!», ибо у соседки может быть аллергия на то, кто для вас пупсик. Не выяснять в доме отношения на повышенных тонах, хотя бы ночью. Выносить мусор в завязанном накрепко пакете и не бросать в мусоропровод то, что итальянцы выбрасывают из окон в новогоднюю ночь. Это просто.
Сложнее, но надо не впадать в родимчик, если сосед отмечает пасху в непонятное время, называет ее почему-то пейсах, вместо кулича потребляет мацу. Или наоборот — вместо мацы кулич и называет это пасхой. Или еще что-либо, что нам совершенно не мешает, но почему-то царапает, но надо.
Надо просто уважать жизненное пространство соседа, как территорию, включая с нами общую, так и его привычки, обычаи, традиции и прочее, обычно называемое культурой. И все.
Конечно, мы не станем родными и не будем петь хором и со слезой любимые народные песни по той причине, что народные песни у нас разные. Но ведь речь идет о соседях, а не о родне, которая, кстати, живет, как правило, дальше от нас, нежели соседи. Бывает и ближе, но тогда и слезы бывают не только при пении хором. Есть такая весьма народная мудрость: реже видимся, роднее будем…
Для жизни в одном государстве, по большому счету, подходит та же схема. Конечно, если мы не хотим, чтобы это государство существовало исключительно и только для носителей этнонима, давшего государству имя.
Перечисленного выше достаточно. Ибо граждане государства объединены не родством, а гражданством. И слезам на их глазах положено появляться не при пении народных песен, а при артиллерийском салюте в День Независимости, при поднятии Государственного флага, звучании Государственного гимна и озвучивании отчета президента/правительства об итогах прожитого года. Ой, что-то здесь не так, о слезах, надо уточнить — речь идет о слезах гордости за страну и государство, где-то, не побоимся этого слова, умиления и щемящей готовности защитить их — наше общее достояние.
Ключевые слова — общее достояние.
И это касается не только благосостояния, которому не положено быть так бессовестно сосредоточенным в руках нескольких сомнительно лучших семейств.
Это касается самого государства, раз мы — его граждане. Сегодня чувствуют себя хозяевами государства Украина 16% граждан (что не так уж плохо, если учесть, что настоящие хозяева в опросы не попадают). Не чувствуют себя таковыми 76%, или подавляющее большинство.
Это касается желания жить в этом государстве, иными словами — видеть, живя в нем, свою социальную перспективу. Сегодня видят свою социальную перспективу в Украине 19% ее граждан, не видят ее для себя — 69%.
Кстати, о предложении президента. На заре новой власти, в феврале 2005 г. перспективу для себя в Украине видели 36% граждан, а в июле 2004 г., под конец власти прежней, — только 17%. Почти как сейчас…
Чтобы слезы на глазах при виде Государственного флага, надо гордиться своим государством. Сегодня, к исходу 15-го года независимости, граждане полагают Украину преимущественно «маловлиятельным европейским государством, находящимся в поисках своего места в мире».
И не стоит спешить с упреками в критиканстве и нелюбви к своей стране. Мы видим ее в будущем «высокоразвитой демократической влиятельной европейской державой», все, во всех регионах без исключения. Еще раз — мы хотим гордиться своей страной, нам это, помимо личного благополучия, необходимо для счастья в жизни, каждому второму. Чем мы хотим гордиться? В подавляющем большинстве своем и без каких бы то ни было региональных различий, во-первых, высоким уровнем благосостояния населения (74%), во-вторых, высоким уровнем экономического развития страны (71%).
Чего нет, того нет.
Но даже не это удерживает нас от вывешивания флагов в окнах наших домов в День Независимости без особых о том предложений президента.
Первое. В стране должен быть один для всех закон. Только тогда мы будем гражданами, единым народом, нацией. Не по происхождению, а по равенству перед законом, равенству в правах.
Второе. В стране не должно быть очень много бедных граждан и несколько очень богатых. И даже не в этом дело. Не должно быть бедных навсегда. Не должно быть ситуации, при которой девять человек из десяти понимают, что своим трудом им никогда не выбраться из строчки «в целом на жизнь хватает, но приобретение вещей длительного пользования уже вызывает трудности» в строчку «живем обеспечено, но сделать некоторые покупки мы не в состоянии (купить квартиру, автомобиль и т.д.)» При этом «никогда» отнюдь не означает вечность. Достаточно десяти лет. Но если за десять лет, прилежно трудясь, человек знает, что не сможет купить обычное средство передвижения, то это — никогда. Независимо от возраста.
Третье. Стране нужна правда власти и правда о власти. Власть, не диктующая законы, а следующая законам. Работающая для граждан, а не для себя. Власть, которая действительно хочет жить в правовом государстве, а не говорит о нем вот уже 15 лет.
И тогда мы будем едины. И тогда Украина, Родина, государство, страна и, быть может, даже власть в нашем сознании будут едины тоже. И относиться мы к ним будем с уважением. Ведь мы считаем это важным качеством патриота страны. И считаем себя патриотами…
И будем гордиться своей страной. И вывесим флаги на окнах сами, так, как это делают граждане Дании, Швеции, Соединенных Штатов, Германии, Финляндии и множества других унитарных и федеративных государств, монархий и республик, президентских и парламентских…
Но заставить власть и государство быть правовым, мы должны сами.
Этого не сделают универсал и договоренность Виктора Андреевича с Виктором Федоровичем. И вероятно, не сделают они сами. Мы уже знаем, чего от них можно ждать.
Оба они уже были премьерами, а один — даже был президентом.
В статье использованы результаты социологических исследований Центра Разумкова, проводившихся во всех регионах Украины среди населения старше 18 лет: с 20 по 27 декабря 2005 г. (опрошено 2009 респондентов, погрешность выборки — 2,3%); с 20 апреля по 12 мая 2006 г. (опрошено 11216 респондентов, погрешность выборки — 1%); с 13 по 20 иля 2006 г. (опрошено 2011 респондентов, погрешность выборки — 2,3%).