На фоне политических скандалов и противостояния в обществе можем констатировать, что украинцы постепенно начинают проявлять определенный гражданский нигилизм, начинающийся с утраты чувства патриотизма и доверия к институтам власти, государству, общественным ценностям. Майдан, к которому нынче так любят апеллировать наши политики, породил среди народных масс веру в то, что от их голосов и их энергии чтото в этом государстве может зависеть. Последующие годы и непрофессионализм новой политической команды привели к разочарованию народа в кумирах и идолах, к убежденности, что никто не имеет права на получение звания мессии авансом. Настоящие ценности Майдана оказались забытыми. Политики так часто начали спекулировать на словах «свобода», «Майдан», «революция», «идеалы», «демократия», что все эти слова оказались девальвированными.
Сейчас особенно часто приходится слышать тезис о том, что необходимо создать партию защиты идеалов Майдана. Искренне убежден — защищать идеалы Майдана не стоит. Не стоит жить вчерашним днем, иначе мы превратимся в ветеранов политических баталий. Майдан — часть нашей истории. Он сыграл свою роль и остался в прошлом, дав толчок новым процессам. И Ющенко, и Янукович являются продуктом Майдана. Первого Майдан привел к власти. Второму дал основания организовать реванш, базирующийся на антимайданной риторике. Но Майдан породил Януковича, как действие порождает противодействие. Сегодня можем констатировать: Майдан выполнил свою роль. И если мы хотим быть политиками дня завтрашнего, то должны идти вперед, а не останавливаться во времени и в своем развитии на событиях ноября-декабря 2004 года. Мы прошли Майдан — так же, как в свое время прошли холодный гранит студенческой революции, акции «Украина без Кучмы» и «Восстань, Украина», так же, как прошли Форум национального спасения и Общественный комитет сопротивления «За правду!». Мы идем дальше.
Майдан не является нашей целью. Майдан не объединяет нас и не является нашим главным достижением. Наши главные достижения — впереди. Украина находится на пороге нового — третьего этапа революции. Майдан был лишь частью нашего революционного пути. Во время первого этапа (1989—1991 годы) мы осуществили национально-освободительную и социальную революцию. Во время второго этапа (2000—2004 годы) — буржуазно-демократическую. Сейчас мы стоим на пороге завершения буржуазно-демократической революции в соединении с революцией муниципальной, культурной и личностной. Конечное освобождение человека, его природных желаний, энергии, инициативы, обеспечение его основных прав и свобод — вот конечная цель нового этапа революции. И для ее воплощения не стоит апеллировать к Майдану — есть и другие формы и методы достижения цели. Одним словом, в Украине должен состояться третий, завершающий этап — гражданская революция.
Есть один важный момент. Первые два этапа революции были вызваны желанием создать и усовершенствовать наше государство. Украинское государство на протяжении этих двух этапов мыслилось как определенный Абсолют, как незыблемая догма. В 1991 году актуализировался лозунг «Обретешь Украинское государство или погибнешь в борьбе за него». Фактически в 1991 году завершился и определенный — героический — этап украинской истории. Государство обрели, нравилось оно кому-то или не нравилась. В 2004 году государство усовершенствовали: революционный процесс сопровождался желанием: а) изменить систему власти; б) изменить элиты; в) сместить акценты — с опоры на олигархат на опору на малый и средний бизнес. В конце концов революция 2004 года была персонифицирована и во времени совпала с президентскими выборами (из-за чего оппоненты Майдана считали революцию PR-технологией).
Третий этап революции должен стать антигосударственным. Со всей ответственностью отношусь к этому слову и подчеркиваю: только в фашистском государстве Муссолини действовал лозунг «Все для государства, ничего против государства, ничего кроме государства». Общественная действительность является таковой, что государство как сложное переплетение чиновничье-бюрократического аппарата и фискально-правовых механизмов сосуществует в одной плоскости со страной — более сложной и разнородной субстанцией, базирующейся на творческой энергии и инициативе как отдельной личности, так и целых общественных групп. В тоталитарном обществе государство стремится полностью подчинить страну, отождествить проект страны с государственным, выдать достояние страны за достояние государства. Украина как Страна должна провести освободительную революцию, высвободить общественную инициативу из-под диктата Государства и разграничить Государство и Страну.
В наследие тоталитарной эпохи нам достались нонсенсы в виде творческих союзов — эдакие «министерства литературы» или «министерства музыки». Они уже давно отжили свое. Это бессмертный труд Ленина «Партийная организация и партийная литература» утверждал, что не может существовать художественный процесс вне политического. И программа ОУН образца 1940 года предусматривала, что «государство оставляет за собой право вмешиваться в творческий процесс украинских художников, чтобы они творили культуру героического цикла». Но теперь — совсем другая эпоха! Как посттоталитарный нонсенс имеем Министерство культуры, которое уже давно нужно превратить в государственный комитет с узкими хозяйственными функциями распределения бюджетных средств между учреждениями соцкультбыта. Как проявление тоталитарной модели управления государством можно расценить нынешнюю вертикаль власти, которая не учитывает ни специфики региональных элит, ни исторических и ментальных особенностей регионов, ни интересов общин. Мнение и воля губернатора, назначенного из центра, преобладает над мнением и волей представительских органов, избранных общиной. Мне как харьковчанину может не нравиться Салыгин или Добкин. Я не отношусь к сторонникам бело-синего лагеря. Но если избранный большинством харьковчан областной совет высказал недоверие помаранчевому губернатору Авакову, он должен уйти в отставку. Поскольку такова воля общины. Хотя бы ради прецедента и ради торжества проекта страны над государственным. «Я могу не соглашаться с вашим мнением, но я отдам свою жизнь за то, чтобы вы его могли высказывать», — говорил Вольтер.
Нынешняя ситуация в Украине сложна и взрывоопасна. Вы не задумывались, что объединяет Восток и Запад, Донецк и Львов, Симферополь и Житомир в одних границах? Несмотря на все разнообразие регионов и множество различий в быту, мировоззрении, языке и культурном развитии граждан — только одно: чувство общего врага. И этим врагом для них является Украинское Государство. Государство как аппарат насилия. Государство как гвардия чиновников. Государство как система законов и тарифов. Львовянин и луганчанин должны платить одинаковые налоги и придерживаться одинаковых законов. И мы не отрицаем того, что государство как этот общий необходимый враг должно существовать. Но должно быть и что-то такое, что бы объединяло Восток и Запад на положительной основе. И этим общим положительным знаменателем должна стать Украинская Страна.
Несмотря на это, совсем нельзя утверждать, что Украина без государства окажется на грани раскола или цивилизационного разлома. Социологические данные, обнародованные Институтом Горшенина, доказывают, что различия между Востоком и Западом Украины не столь роковые, какими представлялись нашим политикам. Существуют различия в геополитической ориентации (ориентироваться на Россию или Европу? Интегрироваться в постсоветские формы или в НАТО и ЕС?) и языково-религиозные особенности. Бытовые различия — не важны. Тем более — различия культурного характера. Украинцы как на Востоке, так и на Западе одинаково уважают Тараса Шевченко. Празднуют одни и те же праздники. Одинаково любят творчество Леся Подервянского или Славка Вакарчука. С одинаковым напряжением болеют за украинскую сборную по футболу. Это — то, что также объединяет. И русскоязычный донетчанин во время прошлогоднего Мундиаля забывал, что его сосед на стадионе — украиноязычный галичанин. Их объединяла гордость за Украину.
Кстати, те же социологические данные свидетельствуют, что более двух третей украинцев гордятся своим украинским гражданством. Украина уже воспринимается как общее добро всех ее граждан — и именно это служит основой гражданского патриотизма украинцев. Для того чтобы процесс патриотизации украинского общества стал необратимым, необходимо воплотить главную формулу: общая для всех украинцев история, умноженная на качественную социальную политику. В таком случае обе составляющие должны заработать на стратегическую перспективу.
Беда Украины не в том, что у нее нет истории, как утверждают одни. И не в том, что украинскую историю нельзя читать без брома, как констатируют другие. Беда Украины в том, что ее политики, ее элита рассматривают историю как красивые рассказы о прошлом, как набор фактов или мифов. Единицы умеют приспосабливать историю к сегодняшнему дню и объяснять, опираясь на исторические аналогии, те или иные события. А на самом деле нужно использовать историю как стойкий фундамент для будущих свершений и будущих достижений.
Украина формировалась как пестрая, неоднородная страна. Подчеркиваю: как страна! Украинские земли периодически входили в состав тех или иных империй или государств. В условиях безгосударственности мы развивали собственную «країнну» сущность, которую чуть не утратили после обретения государства. Украинцы боролись за независимое государство и гибли в борьбе за него. Но при этом они не забывали творить «Просвиту», народные театры и хоровые коллективы, народные библиотеки, школы. Поэты и писатели, историки и физики становились государственными деятелями — но при этом они влияли на развитие гражданского патриотизма, творили и укрепляли Украинскую Страну.
Эту самую Украинскую Страну создавали испокон веков не только украинцы, но и россияне, поляки, евреи, крымские татары. Каждая общественная инициатива, каждое произведение искусства, каждое сказанное слово, которое нашло продолжение в человеческих душах, в следующих поколениях, — это процесс созидания страны. И не важно, было это слово сказано на украинском, русском, татарском или иврите. Все вместе — и Шевченко, и Франко, и Леся Украинка, и Шолом-Алейхем, и Юлиуш Словацкий, и Максимилиан Волошин, и Анна Ахматова, и Михаил Булгаков — творили украинскую культуру. И украинская история — это не только казаки, повстанцы, УНР или УПА. Украинская история — это и Ярема Вишневецкий, и князь Витовт, и Менгли-Гирей, и король Ян Собеский, и гетман Скоропадский, и Владимир Щербицкий, и Леонид Брежнев. Украина — это что-то больше и качественно выше, чем сведенное до уровня учебника описание жизни титульного этноса. Если мы сможем сформировать такую концепцию, которая бы объединяла, а не втолковывала в голову маленькому поляку или маленькому крымскому татарину, что, дескать, их предки были врагами украинского народа, мы сможем развернуть нашу историю так, чтобы она служила делам будущего. Мы сможем воспитывать патриотов.
Повторяю: история — это не коллекционирование трипольских черепков, скифского золота или гуцульских древностей. История — это не мифы об украх или атлантах в херсонских степях. История — это живой и действенный инструмент, благодаря которому можно и нужно активно влиять на формирование будущего. А нация, как известно, это сообщество людей, объединенное общим будущим.
История дает возможность почувствовать свою генетическую непрерывность в веках, свою миссию на этой земле. А качественная социальная политика рассчитана на цементирование патриотических чувств, завершение созидания национальной идеи. Иначе говоря, каждый гражданин — независимо от того, в какой стране он живет, — хочет гордиться своими предками и быть уверенным в дне завтрашнем — своем и своих детей. Социальная политика дает такую уверенность.
До недавнего времени считалось, что социальная политика — это прерогатива только государства. Дескать, пенсии, стипендии или выплаты нетрудоспособным — это и вся социальная политика. Настоящая же социальная политика должна быть направлена на совсем другие сферы. Оставьте государству его прерогативы — проекты страны предусматривают создание широкой сети взаимопомогающих и самопомогающих структур, волонтерских организаций, проведение акций борьбы с бедностью, общественных инициатив и тому подобное. Гражданин должен почувствовать себя защищенным. Но защита может быть разной. Может быть защита американского образца: любой гражданин США знает, что когда с ним произойдет какое-то несчастье — Шестой флот ВМС США будет поднят по тревоге и брошен на защиту прав, свобод и жизни рядового американца. На этом базируется американская государственническая мифология. Мы предлагаем защиту другого уровня: каждый гражданин Украины должен ощущать «чувство локтя». Это — защита восточного образца. В конце концов, такая традиция присуща украинцам исторически: побратимство у казаков, поляков и крымских татар, формы коллективного жития и взаимопомощи у украинских евреев, «Маслосоюзы» и кредитные союзы в Галиции с их лозунгом «Свій до свого — по своє!»… Украинец будет чувствовать себя защищенным тогда, когда будет знать: если случится несчастный случай или финансовое затруднение, о нем позаботятся община, его ближние.
Роль государства в социальной сфере может свестись к сотрудничеству с широкой сетью общественных организаций и самопомогающих структур, к координации действий этих организаций. В социальном срезе — Страна должна доминировать над Государством, а еще лучше — плодотворно сотрудничать: ведь у нас одни и те же задачи. Когда я говорил выше об антигосударственном характере новой революции, я не имел в виду упразднение государства или его институтов. Я говорил об уменьшении роли государства в общественной жизни — и об увеличении количества общественных проектов. И революция — это не обязательно штурм государственных зданий или выход людей на Майдан. Революция — это радикальное изменение существующего порядка. Но она может состояться и без массовых потрясений. Историки часто говорят о «революции свыше» как о возможности радикальных, революционных преобразований. Реформы 1861—1864 годов в России были «революцией свыше». Горбачевская перестройка также была попыткой «революции свыше». Украина в 1991 году была рождена «революцией свыше». У президента и других институтов имеется достаточно полномочий, чтобы провести очередную «революцию свыше», — для этого нужны мудрые советчики, крепкая воля и несколько росчерков пера.
Мы — та сила, которая должна дать уверенность и укрепить свободу тех, кто должен провести эту революцию свыше. Или же — если такой воли не окажется — провести революцию снизу.
Украина должна быть перестроена. В Украине должна появиться новая форма гражданской и общественной жизни. Украина должна стать не только сильным государством, но и авторитетной страной. Страной, которой можно гордиться. Страной, у которой есть история. Страной, у которой есть будущее.