Стоит упразднить депутатскую неприкосновенность и это даст возможность массово прийти в парламент юристам и политологам, которые пока что не могут конкурировать с миллионерами, которым нужна именно парламентская «крыша». Эта идея, высказанная на днях лидером христианских демократов Виталием Журавским, без сомнения, найдет множество приверженцев. И в высших эшелонах власти, и в народных низах. Собственно, об упразднении депутатской неприкосновенности в последнее время говорят и Леонид Кучма, и проправительственные народные депутаты.
Не будем вдаваться в тонкости вариантов упразднения такой неприкосновенности. Представим: ее нет. И не в США или на Марсе, а в реальной Украине. Станет ли это сильнодействующее лекарство целительным для отечественного парламентаризма?
Поставим себя на место профессионального юриста, мечтающего о политической карьере, но не лишенного доли прагматизма (мало кто готов с места в карьер идти в тюрьму за свои убеждения). Рванется ли радостно в парламент этот юрист (или экономист), зная, что депутатской неприкосновенности больше нет?
Во-первых, сможет ли он говорить все, что считает нужным? Свобода слова парламентария и ныне не полностью защищена - согласно статье 80 Конституции депутат не несет юридической ответственности за высказывания в парламенте или его органах, исключая ответственность за оскорбление или клевету. Правда, без согласия Верховной Рады депутата нельзя привлечь за это к уголовной ответственности - действует принцип неприкосновенности. А если его не станет?
Тогда «нормальный» депутат, не имея щита из дюжины телохранителей, начнет постоянно оглядываться на тех, чьи интересы в своих выступлениях он будет затрагивать. Особенно если эти «кто-то» имеют власть или деньги. Ведь кому охота оказаться за решеткой по обвинению в «злостной клевете» на власть? А как легко оказаться клеветником, все знают после недавних судебных процессов против оппозиционных газет, по странному совпадению выигранных именно представителями властных структур.
Между прочим, конституция США (статья 1.6) фиксирует совсем иное правило - за любые высказывания в сенате или палате представителей депутат не может быть привлечен ни к какой ответственности, кроме как дисциплинарной перед самой палатой парламента.
Во-вторых, будет ли иметь депутат свободу деятельности (в том числе и оппозиционной)? Можно предположить, что попытками такой деятельности он будет вводить исполнительную власть в непрестанный соблазн. Ведь как здорово и просто - на легальном основании накануне голосования по вопросу о доверии правительству или (берем выше) об импичменте президента взять да и задержать до выяснения обстоятельств на несколько суток десяток-другой наиболее рьяных оппозиционеров. За переход улицы в недозволенном месте. Или за распитие пива в непотребных дозах. Да мало ли что можно придумать! Была бы возможность. А она будет - согласно переходным положениям Конституции, до лета 2001 года будут действовать сугубо советские правила задержания подозреваемых.
Подумаем: разве можно вводить даже праведного человека в такой соблазн? Отцы-основатели американской демократии, люди не последней учености, знали: человек по своей природе слаб. Он может бороться с соблазнами, а может и уступать им, то есть грешить. Законы и должны ограждать человека (будь он простой фермер или президент страны) от опасных соблазнов, не вводя во грех. Собственно, депутатский иммунитет придуман, дабы у исполнительной власти не возникал соблазн ради блага нации расправиться с законодательной властью.
Наконец, ликвидация депутатского иммунитета открывает вообще удивительную перспективу. Конституция в статье 81 зафиксировала: полномочия народного депутата прекращаются досрочно в случае вступления в действие обвинительного приговора. Иными словами, в Украине суд имеет право отменить волю избирателей.
Кстати, в Германии времен первой мировой войны Карл Либкнехт был осужден за антивоенную деятельность. И после тюрьмы отправлен в дисциплинарный батальон. Но никто и не подумал прекратить действие его депутатского мандата. И под стражей осужденный Либкнехт препровождался на сессии рейхстага.
У нас традиции иные. В 1990 году Степан Хмара был арестован не по решению суда. А по решению депутатского большинства действие его депутатского мандата как бы приостановилось. Вопреки всем писаным и неписаным правовым нормам. А ведь Михаил Потебенько, который в те времена превратил ордер на арест в санкцию на приостановление депутатских полномочий (хотя как генеральный прокурор должен был первым броситься на защиту прав Степана Хмары на участие в работе парламента), ныне вновь на той же должности.
А теперь вопрос на засыпку: кто из разумных людей обладает достаточной тягой к суициду, чтобы рискнуть баллотироваться в парламент, защищенный только своим названием? Но если такие и найдутся, то можно ли пускать во власть людей, склонных к профессиональному героизму?