Победа таит в себе опасность, и ярким примером тому являются события, имевшие место в период между 22 января 2005 года и 7 июля 2006-го. Задача победителя — изменить правила игры, чтобы вчерашний проигравший, вновь придя к власти, вынужден был играть уже по новым правилам, принимая эту новую реальность как данность. Другими словами, оппоненту, возвращающемуся во власть, придется полностью измениться. Это то, чего удалось добиться и Маргарет Тэтчер, когда она трижды брала верх над Лейбористской партией, и Тони Блэру, когда он реформировал Лейбористскую партию в Новую Лейбористскую, приняв ключевые элементы ее, Маргарет Тэтчер, фундамента, который он искусно превратил в свой собственный.
И это то, в чем оранжевые лидеры потерпели фиаско. А ведь их успех мог стать куда более значимым, чем достижение Маргарет Тэтчер. И их провал будет скорее всего иметь гораздо более катастрофические последствия, чем возможный провал Тэтчер. В зрелых демократиях правительства могут терпеть поражения, они даже могут быть откровенно бездарными. Но там цена проигрыша не слишком высока. В либерально-демократическом государстве все происходит в рамках четко очерченных правил. Легальные механизмы власти находятся в руках гражданского общества, а не теневых властных структур, и закон служит ограничителем власти, а не ее оружием. И никакая революция или контрреволюция не может это изменить. А «старый режим» — это всего лишь урок истории, а не политическая сила.
Но в Украине все это не работает. В процессе оранжевой революции, как это было во время европейских революций 1848 года, старый порядок был свергнут. Однако, как и тогда, его властные источники и структуры остались нетронутыми. И там и тут «революционные» лидеры строили свои карьеры в рамках именно этих структур. Они никогда полностью не понимали их паразитическую, корыстную и (самое главное) злую природу, нацеленную исключительно на обслуживание их собственных потребностей. Они изменили политику в некоторых областях, но не сделали практически ничего, чтобы изменить те общественные институты, которые призваны воплощать ее в жизнь. У них был демократический, европейский дух, но не было настойчивости, и при этом они совершенно не видели приближающейся опасности. Откровенно говоря, тем, кто был лишен этих недостатков — а это посткоммунистические лидеры Центральной Европы, — не приходилось сталкиваться с проблемами, с которыми столкнулась Украина, учитывая ее большевистское наследие и неблагоприятные геополитические реалии. Более того, когда эти лидеры пришли к власти в своих странах, их политические противники уже утратили все те свои сравнительные преимущества, которые сохранила и выпестовала Партия регионов Украины. Это крепкая управленческая вертикаль, открытые притязания на власть, мобилизация всех финансовых ресурсов для проникновения в ключевые государственные институты и возможность подкупа всех, кого можно купить. В 1992 году один молодой польский политик сказал: «Необратимость означает ситуацию, в которой дореволюционные силы могут прийти к власти, но это не имеет никакого значения». Но только не в Украине. У Украины нет своего Квасьневского. Есть только все тот же Янукович. И поскольку при Ющенко революционных изменений почти не было, риск контрреволюции сейчас очень высок.
Проблема, которая больше всего занимает и, как всегда, разделяет оранжевый лагерь, состоит в том, как этот риск свести к минимуму. Провести новые выборы или, если это не удастся, уйти в жесткую оппозицию? А может, устроит и «нормальная», «конструктивная» оппозиция в нынешнем парламенте, или политическое слияние или неожиданный союз? Увы, при любом из этих раскладов придется признать очевидное: оранжевые проиграли.
Будь осторожен с тем, чего желаешь
Недоброжелателям президента Ющенко может показаться ошибочным его нежелание пойти на новые выборы. Но так ли это? Если исходить из интересов его партии, то это нежелание можно понять. Ибо в случае перевыборов от неминуемого разгрома «Нашу Украину» спасет разве что эпидемия коллективной амнезии. Но не ошибается ли Ющенко в этом вопросе, если исходить из интересов страны? Скорее всего, и в этом случае президент прав.
Предательство Александра Мороза можно назвать вероломным, но было ли здесь нарушение закона? Скорее всего, как утверждает большинство юристов, нет. Но даже те условно-сомнительные моменты, которые способны были поставить под сомнение легитимность нового альянса, были исправлены. И Мороз, и Янукович, конечно, будут стоять на том же, да еще и искренне верить в это. Но в таком случае можно ли сказать, что новые выборы пройдут под знаком законности?
Станут ли «Регионы» на этих выборах играть по правилам, как они в той или иной степени делали это в марте 2006 года? А если нет, то кто изобличит их? Международное сообщество? Учитывая новую войну на Ближнем Востоке и необходимость решать целый ряд проблем, обозначившихся в ходе минувшего саммита «большой восьмерки», не слишком ли самонадеянно полагать, что ведущие западные страны —участницы ОБСЕ сумеют опять мобилизовать такие же ресурсы для мониторинга украинских выборов, как это было в марте? Весьма сомнительно. Не сомневаться можно лишь в том, что «Регионы» пойдут на выборы не просто как уверенная в себе политическая сила, но и, после сорвавшегося коалиционного соглашения 22 июня, сила оскорбленная и обманутая. И кто в таком случае сможет заставить ее играть по правилам?
А как там электорат? Обозлившийся и ненавидящий? И к кому он в наибольшей степени испытывает эти «теплые» чувства: к людям, которые предали его на Майдане, или к победителям? Последние неутешительные опросы общественного мнения показывают, что большинство населения страны по-прежнему не доверяет «Регионам», несмотря на всю их силу. Но они же показывают, что Януковича любят все же больше, чем Тимошенко. А когда это можно было мобилизовать народ против чего-либо при отсутствии этого самого «чего-либо», ради чего мобилизация собственно и затевается? И Веймарская республика в Германии, и Третья республика во Франции тому примером. Неужели политическая ситуация в Украине лучше, чем тогда была там?
А если «Регионы» вернутся в Раду еще большим составом, что тогда? Ответ очевиден.
В политике, как на войне, должно соблюдаться простое правило: никогда не нападай, если не владеешь ситуацией. В противном случае доведется испытать на себе правоту еще одной древней мудрости: того, кого боги хотят уничтожить, они прежде всего лишают разума. Поражение — это время для наблюдений, ожиданий и осмысления происходящего. И первое, что должно прийти на ум любому здравомыслящему человеку, — нового Майдана не будет, по крайней мере сейчас, если только, конечно, «Регионы» или их союзники не совершат какую-нибудь откровенную глупость.
Второй здравой мыслью должно бы стать то, что (коль скоро мы вынуждены об этом говорить) у оранжевых остается только две альтернативы — уход в парламентскую оппозицию или слияние с другими силами. Те политики из «Нашей Украины», кто выступал за широкую коалицию задолго до 7 июля, должны понять разницу между коалицией, основанной на хорошо взвешенном компромиссе (какой она была после 26 марта), и коалицией, образованной на заранее оговоренной сдаче своих позиций. И речь сегодня идет именно о такой коалиции. Но слишком многие из таких политиков отказываются видеть эту разницу. Причем по вполне очевидным причинам: деловые интересы у них, как всегда, стоят выше интересов партии и страны.
По той же очевидной причине огромное количество присоединившихся к «НУ» и БЮТ политических фрилансеров а-ля Волков и Зубик могут быть просто перекуплены. Но это совсем не значит, что подобный контингент не создаст подобных проблем для самих победителей. Как не означает и того, что такие дезертиры не смогут создать оппозицию, которая со временем станет сплоченной и эффективной, а в отдаленной перспективе, может, даже станет правительством Украины.
Если необходимость является матерью изобретательности, то поражение должно стать матерью стратегической мудрости. В кулуарах властных структур и каналах, соединяющих оппозицию и широкую коалицию, эта стратегическая мудрость должна быть направлена на достижение трех целей: срочной, среднесрочной и долгосрочной.
Самой неотложной задачей должно стать сохранение условий, оправдывающих участие в затяжных сражениях. В сущности, тут речь идет о сохранении демократии в Украине, а именно свободы слова и собраний, т.е. тех основных свобод, которые являются гарантией сохранения базиса всех партий в системе и обеспечивают легитимность победы Партии регионов. Крайне важно, чтобы «Регионы» осознали, что админресурс, их естественное искушение, противоречит законности, а значит и их жизненным интересам. В идеале, кто-то должен убедить «Регионы» отказаться от использования финансового ресурса как инструмента управления. Но мир, увы, не идеален, и вероятность того, что это кому-нибудь удастся, практически нулевая. Достаточно сложно будет также апеллировать и к интересам Партии регионов. И уж совсем бессмысленно будет взывать к чуждым ей идеалам.
Среднесрочной целью должны стать переформатирование и перестройка уже существующих политических блоков. В их нынешнем виде они мало на что способны. Даже самые сильные и благородные из них — оранжевые партии имеют только одну точку соприкосновения: демократизацию государства и общества. Что касается экономической и геополитической философий, то здесь они расходятся. И эти расхождения как в зеркале отражены в антикризисной коалиция, хотя многие из них существуют, хоть и не так явно, и внутри самой коалиции.
В Украине также существуют иные влиятельные силы, от которых зависит исход выборов. Ярким их представителем являются деловые круги, группирующиеся вокруг Индустриального союза Донбасса — силы, которая не чувствует себя полностью своей ни в одном из существующих блоков. Поражение должно стать тем растворителем, который нивелирует существующие различия между блоками, сделает их более однородными и заставит эти политические группировки работать вместе на основе общих интересов — понятных и прозрачных.
Долгосрочная же задача заключается в создании оппозиции, целью которой была бы полная трансформация отношений между властью и бизнесом. И способную осуществить эту задачу. Связь между бизнесом и властью имеется в любой демократии. Но в демократиях, основанных на либеральных ценностях, эта связь существует открыто, а не в замаскированном виде. В Украине же теневые элементы и неразрывно связанный с ними криминалитет делают эту связь убийственной. Приверженность принципу либеральной демократии должна на взаимовыгодной основе стимулировать стремление присоединиться к сообществу либеральных демократий в сфере как экономики, так и политики. А после того как будут устранены табу и фобии прошлого, Украина должна присоединиться к миру либеральной демократии и в сфере безопасности. Новый поворот в области «цивилизованных отношений с Россией» и возникающее на горизонте Единое экономическое пространство могут заставить по-новому оценить высказывание Александра Грибоедова, сделанное им в девятнадцатом столетии: «Мы, русские, так же легко выигрываем новые пространства, как и бесцельно их используем».
Западный реализм
и реальность о Западе
Украинцы должны готовиться к худшему. Пока не осядет вся пыль, Запад не будет слишком уж помогать. Отчасти из-за кровопролития на Ближнем Востоке, нарастающего конфликта в Ираке и Афганистане и из-за всегда присутствующей угрозы войны с Северной Кореей. А отчасти из-за того, что западные правительства так же растеряны, как и украинское. Они решают дилемму. Ну как им критиковать формирование коалиции, которую ближайшее окружение Ющенко обсуждает уже не первый месяц? Ведь сам факт, что коалиция приобрела форму, отличную от той, которую хотел Ющенко, Запада не касается. Но вот если ее появление создаст угрозу демократии или спровоцирует социальный конфликт, то оставаться в стороне будет невозможно. Такой формат коалиции, несомненно, затронет интересы Запада и вызовет действительно жесткую реакцию.
Международная политика страны никогда не будет на 100 процентов ее личным делом. Поэтому Запад должен быть готов к наихудшим для себя сценариям: возрождение былой мощи России и связанная с этим угроза безопасности Черноморского региона. Не секрет, что Янукович и Мороз категорически против вступления Украины в НАТО. Янукович, отзывающийся о ЕС позитивно, по крайней мере, на словах, в действительности является преданным сторонником Единого экономического пространства, которое без Украины не сможет стать «противовесом» Евросоюзу, как того хочет президент Путин. Также очевидно, что Ющенко, формально по-прежнему определяющий международную политику Украины и контролирующий силовые структуры государства, рано или поздно утратит эти прерогативы из-за своей собственной слабости или в силу полномочий парламента по формированию бюджета. В этом случае Грузия может потерять своего самого сильного регионального союзника. Реанимированный ГУАМ (Грузия, Украина, Азербайджан и Молдова) и несколько расширенное Содружество демократического выбора могут утратить смысл своего существования, а украинскому сотрудничеству с ЕС в Приднестровье, которое так не по вкусу России, также может прийти конец.
Мощь Запада подвергается множественным рискам, связанным с энергетической безопасностью, которая в значительной мере зависит от того, будет ли Украина и дальше владеть своей системой трубопроводов. Сигнал, прозвучавший 13 июля из уст главы компании «Нафтогаз України», противоречит всем предыдущим заверениям о том, что собственность (да и управление газотранспортной системой) не будет передана «объединенной» русско-украинской структуре. И он не остался неуслышанным в западных столицах, где тамошние политики ясно отдают себе отчет в том, что курс Януковича вполне может привести к интеграции Украины в российское энергетическое «пространство».
Они также должны осознавать присутствие российских интересов и российского влияния. Москву очень устраивает ситуация, которая сложилась сейчас в Украине. И на то у нее есть четыре причины:
— осознание того, что после марта 2006-го Партия регионов почти не имела шансов прийти к власти демократическим путем;
— твердое стремление заблокировать путь Украины в НАТО и обеспокоенность успехами Украины на пути военных реформ, осуществленных в течение последних двух лет;
— страх перед Юлией Тимошенко, которая, несмотря на все ее недостатки, является проницательным и храбрым политиком, способным и решительно настроенным на противостояние с Кремлем;
— в частности, они боялись, что Тимошенко разнесет в пух и прах газовые договоренности января 2006 года, выставит на всеобщее обозрение стоящие за ними схемы и очистит энергетический сектор и службы безопасности от людей, зависящих или подкупленных Кремлем.
Картина весьма унылая. Но это еще не наихудший сценарий. Даже он не в полной мере учитывает противоречивость бизнес-интересов, находящихся под «крышей» Партии регионов, не говоря уже о других деловых интересах предпринимателей Восточной Украины. В 2004 г. Янукович хотел, чтобы Украина стала ближе к России, но не была бы у нее в подчинении. Он хотел, чтобы российский вектор стал приоритетным, но не единственным в украинской политике. Ему в любом случае нужен был Запад, и он желал, чтобы западный вектор украинской политики уравновешивал восточный. Так, может, не стоит это все менять? Какой смысл ему или Ринату Ахметову отстаивать собственные интересы в спорах с российским капиталом менее активно, чем они это делали ранее? Разве не очевидно, что они не уступят России без солидной соответствующей компенсации? И не глупо ли было предполагать, что они окажутся еще более продажными и такими же некомпетентными, какими показали себя люди из ближайшего окружения Ющенко со времен заключения январских 2006 года газовых соглашений и образования «РосУкрЭнерго»?
Но все это далеко не бесспорно. Как и утверждение, что Запад утратил свои рычаги воздействия на ситуацию в Украине. Это должны быть те же рычаги, которые использовались до сих пор: устранение барьеров между экономиками и установление отношений, стимулирующих торговлю и инвестиции и повышающих уровень доверия. Условия должны оставаться прежними: демократия, прозрачность, безопасность и правила, четко очерчивающие условия для ведения бизнеса. Смогут ли «Регионы» отвечать этим условиям? И уже Западу надлежит четко продемонстрировать, что этого невозможно достичь без подчинения этим правилам и изменения своего поведения. Если Янукович встанет на этот путь, то он очень скоро поймет, что существуют противоречия между желаниями его партии и ее же интересами. Если же он изберет другой курс, то, возможно, это сделает за него кто-то другой. В противном же случае Партия регионов и ее партнеры по коалиции останутся наедине с братской Россией. Есть все основания надеяться на то, что такого все-таки не произойдет. Остается надежда и на то, что Украина получит качественные правительство и оппозицию. Особенно, если Запад пойдет на компромиссы и заставит выполнять при этом свои условия. Но если он закроет книгу под названием «Украина», проиграют все.
Демократические силы в Украине, как и на Западе, были подавлены распадом оранжевой коалиции и триумфом Партии регионов. Довольно широко освещались в украинских средствах массовой информации выступления тех немногочисленных западников, которые призывали к созданию коалиции равных между двумя этими силами, но еще меньше тех, кто приветствует ту неравноправную коалицию, которая сформировалась сейчас, хоть это неравноправие стараются особо не афишировать. Несмотря на заявления ряда экспертов и влияние, которое они будут иметь, западные правительства отнюдь не в восторге от того, что произошло. Большинство разочарованы и обеспокоены. Но как бы там ни было, «Регионы» сейчас у власти, и проигравшая сторона должна извлечь максимум пользы из этой ситуации.
Поражение — суровый учитель. Но и из него можно извлечь пользу. Появляется возможность разобраться в себе, вернуться к началу и возобновить попытки уже на основе более глубокого и прочного знания. «Ще не вмерла Україна», как и ее европейские перспективы.
Взгляды, изложенные в статье, принадлежат автору и не обязательно совпадают с точкой зрения правительства Великобритании.