Когда-то Мюнхен, где в сентябре 1938 года великие державы делили территорию Чехословакии, символизировал пренебрежение суверенитетом и интересами малых стран со стороны мировых центров силы. К каким жертвам привело такое пренебрежение — известно. Наверное, именно поэтому Мюнхен был избран местом проведения Конференции по вопросам политики безопасности, которая сегодня служит принципиально иным целям. Здесь ежегодно проходит дискуссия о главных тенденциях развития современной системы международных отношений, дискуссия, которая дает возможность большим, средним и малым странам услышать друг друга, чтобы вместе искать ответы на глобальные вызовы.
Мне уже не в первый раз приходится принимать участие в этом форуме, который иногда называют политическим Давосом. Всегда впечатления от дискуссии здесь были яркими и давали толчок для свежих идей и новых политических конструкций. Но нынешняя, 43-я конференция превзошла самые смелые ожидания ее многолетних участников. Заявления, прозвучавшие на самом высоком политическом уровне, их острая тональность вызвали в мире такую мощную волну заинтересованных реакций и комментариев, что их просто нельзя оставить вне повестки дня политической дискуссии в Украине.
Значение проходившего в этом году форума подтвердил уровень его участников. Среди них были президент России Владимир Путин, федеральный канцлер Германии Ангела Меркель, генеральный секретарь НАТО Яап де Хооп Схеффер, верховный представитель по вопросам внешней политики и политики безопасности ЕС Хавьер Солана, министр обороны США Роберт Гейтс, сенаторы Дж.Мак-Кейн и Дж.Либерманн, министры иностранных дел и обороны многих стран. Важным было участие в Мюнхенской конференции президента Украины Виктора Ющенко, который в своем выступлении подтвердил готовность Киева активно участвовать в развитии новой Европы.
Уже сейчас понятно, что Мюнхен-2007 дал старт не только критическому осмыслению современной системы международных отношений, но и положил начало публичности откровенного обсуждения реальных принципов современного мирового устройства. Раньше на эти вопросы обращали внимание в своих выступлениях эксперты, но какими бы авторитетными они ни были, их мнение воспринималось скорее как частная позиция. В нынешнем же году Мюнхен стал тем поводом и местом, где на смену ритуальным стереотипам и вопреки традиции всем понятной недосказанности внешне неожиданно пришла откровенность, а главное — обнажение позиций и стремлений тех, кто претендует на геополитическое лидерство.
С одной стороны, речь президента РФ В.Путина на мюнхенской трибуне вызвала огромный резонанс среди мировой аудитории. Российский лидер демонстративно очертил узловое противоречие сегодняшнего мира между приверженцами и оппонентами однополярного устройства. «Все, что происходит сегодня в мире, является прямым следствием попыток внедрения концепции однополярного мира. Это мир одного хозяина, одного суверена. И это пагубно не только для всех, кто находится вне рамок этой системы, но и для самого суверена, так как разрушает его изнутри. Соединенные Штаты переступили свои национальные границы во всех сферах: и в политике, и в экономике, и в гуманитарной сфере что-то навязывается другим государствам. Кому это понравится?» — заявил Путин. «Мир сегодня сложнее, чем 20 или 30 лет назад, и в нем есть те, кто понимает лишь аргумент превосходящей силы. Это реальность. И нет никаких сомнений, что миру нужен действенный и мускулистый трансатлантический союз», — ответил российскому лидеру министр обороны США Роберт Гейтс. По моему мнению, есть смысл сравнить эти выступления с речью Уинстона Черчилля в Фултоне в марте 1946 года. И дело тут не в сопоставлении жесткости тезисов. Главное — участники Мюнхенской конференции, как и выдающийся британский политик, в острой форме привлекли внимание к тому, что мир после окончания холодной войны так же, как и после Второй мировой, не стал настолько стабильным и прогнозируемым, как того хотелось бы.
Между тем значительная, если не преобладающая часть национальной политической элиты, независимо от идеологической окраски, в своем видении приоритетов Украины на международной арене до сих пор исходит из восприятия мира таким, каким он был в начале — середине 1990-х годов. Тогда многим казалось, что холодная война, только что завершившаяся полной победой Запада, снимет все барьеры на пути распространения либерально-демократической модели общественного строя. Ведь в то время европейский интеграционный процесс развивался сверхвысокими темпами, и появились мечты о том, и Украина вот-вот сможет присоединиться к этой интеграции по бывшему соцлагерю, который оптом, и в основном в кредит, приютила объединенная Европа. Тогда Североатлантический альянс, лишившись главного врага и как бы отодвинув на второй план свою миссию военно-политического союза, вместо этого искал новое амплуа в патронате демократии, стабильности и процветания, формулировал для себя новые задачи мирового центра борьбы с терроризмом, экологической угрозой, международной преступностью и наркоторговлей.
Но оказалось, что мир меняется не только так, как нам хотелось бы. А значит, опираться на старые представления при формировании внешнеполитической стратегии сегодня уже не только неправильно, но и просто опасно. Украинской политической элите пора трезво посмотреть на мир, который нас окружает и в котором она так мало понимает. Конференция в Мюнхене должна дать толчок этому сложному, но такому нужному процессу трезвого осмысления роли политической элиты в утверждении влиятельной позиции Украины в решении глобальных вызовов.
Таяние полюсов
Сегодня необходимо осознавать, что контуры новой международной системы, только формирующейся на обломках ялтинско-потсдамской модели, еще нечеткие и нестабильные. Каждое потенциально влиятельное государство (а Украина, по мнению многих как западных, так и российских исследователей, входит в тридцатку стран с наибольшим потенциалом международного влияния) еще имеет возможность поучаствовать в формировании новых правил игры в международной системе. И не нужно ограничивать свое поле для маневра устаревшими парадигмами и стереотипами.
Однополярный мир не состоялся
Соединенным Штатам не хватило ни ресурсов, ни желания, чтобы самостоятельно поддерживать стабильность и международный порядок. И вопрос тут не только в неудачных попытках силой помочь Ираку и Афганистану сформировать устойчивые демократические режимы. Проблема в принципиальной неспособности одной отдельно взятой страны, какой бы военно и финансово мощной она ни была, единолично гасить кризисы по всему миру. При этом американцев одновременно критикуют и за то, что они слишком сильно вмешиваются в дела других стран и целых регионов, и за то, что вмешиваются недостаточно, чтобы положить конец насилию и обнищанию.
В кулуарах конференции приводился пример, который свидетельствует об относительном уменьшении доминирующей роли США в мире. На наших глазах венесуэльский президент Уго Чавес, до недавнего времени воспринимавшийся как одинокий эксцентрик, сумел на платформе критики Вашингтона объединить вокруг себя блок латиноамериканских государств в составе Венесуэлы, Боливии, Эквадора, Никарагуа, Кубы. У себя под боком США не смогли помешать объединению оппозиционных им режимов, которые сумели воспользоваться разочарованием граждан в спонсируемых Вашингтоном неолиберальных реформах.
США остаются самым мощным военным государством, и постоянное увеличение расходов на оборону лишь укрепляет этот статус, но они уже не являются единственным богатым государством в мире. Масштабная экспансия Китая на рынки Африки и Латинской Америки позволяет Пекину постепенно оттеснять Вашингтон от роли главного партнера развивающихся стран. Китайцы, политические лидеры которых посещают страны третьего мира с прагматичными визитами, предлагают больше кредитов и больше инвестиций и при этом выдвигают меньше политических и экономических требований, чем американцы или европейцы. А в это же время и на Близком Востоке, и в районе Персидского залива США уже не воспринимаются как единственный игрок, имеющий определяющее влияние на ситуацию в регионе. Признаками этого являются и первый за всю историю визит российского президента в Саудовскую Аравию, и та роль, которую играет Иран в Ираке, и неспособность Соединенных Штатов существенно повлиять на разрешение палестинского кризиса.
И таких примеров потери Соединенными Штатами монополии на влияние в различных регионах мира можно привести достаточно. Добавим лишь, что концепция однополярного мира вызывает все большее сопротивление со стороны других больших государств таких как Китай, Индия, Бразилия, Россия. Сопротивление, постепенно приобретающее черты солидарности.
В Вашингтоне сложившуюся ситуацию оценивают реалистически, но внутренне от философии однополярности пока отказаться не готовы. Вместо этого ставка делается на включение в состав столпов системы уже не только самих США, но и их союзников в Европе и в Азиатско-Тихоокеанском регионе.
Роль НАТО в современном мире
В своем выступлении в Мюнхене американский министр обороны Роберт Гейтс подчеркнул, что и сегодня основная миссия альянса в своей основе остается неизменной. «Члены альянса должны быть готовы приложить свои человеческие, технические и финансовые ресурсы не только в Афганистане, но и в любой точке мира. НАТО — не «социальный клуб» или «площадка для дискуссий». Это военный блок с серьезными международными обязательствами. И граница сейчас пролегает не между «старой» и «новой» Европой, а между теми членами НАТО, которые полностью выполняют свои союзные обязательства, и теми, которые не выполняют», — заявил Гейтс. При этом он добавил: США рассчитывают, что в ближайшее время норму о выделении не менее 2% ВВП на нужды обороны будут соблюдать не только 6 из 26, а все члены альянса.
Все это всем нам нужно знать и понимать. НАТО нельзя воспринимать просто как транзитную остановку на пути к ЕС, только как клуб стабильных демократий, предоставляющий надежные гарантии безопасности. Членство в этой организации для Украины будет означать также готовность проявлять трансатлантическую солидарность в сложных ситуациях, брать на себя серьезные военные и финансовые обязательства. Без глубокой и всесторонней оценки этих моментов ответственно говорить о евроатлантической интеграции нельзя. И начинать этот процесс необходимо с анализа возможностей расходовать 2% ВВП на оборону. Но, по-видимому, каким бы ни было окончательное решение относительно нашего членства в НАТО, без обеспечения финансирования на достаточном уровне собственных вооруженных сил на серьезную роль Украины в современном мире надеяться не приходится.
Европейский вызов
Для многих участников конференции важным сигналом стало выступление министра иностранных дел Германии Ф.В.Штайнмайера. Хотя во время холодной войны относительно необходимости усиления НАТО они с министром обороны США были единомышленниками, теперь Штайнмайер решительно заявил, что для решения таких глобальных проблем, как изменение климата, перенаселение, нехватка природных ресурсов, которые представляют все большую опасность для человечества, одного лишь альянса недостаточно. Взамен он призвал к сотрудничеству США и ЕС как равноправных партнеров вне структур НАТО. Это важное свидетельство желания европейцев выйти из-под опеки Вашингтона и играть более весомую роль в решении проблем, которые сегодня, к сожалению, волнуют «старую Европу» намного больше, чем Соединенные Штаты. Не менее значимым выводом Мюнхенской конференции — и об этом ее участники активно говорили в кулуарах — стала громкая заявка Германии на более активную роль в мировой политике. Берлин не скрывает, что стремится превратиться в одного из участников выработки новых правил игры в формирующейся международной системе, и эту тенденцию необходимо принять во внимание тем, кто привык воспринимать позицию Запада и позицию США как тождественные.
Вызов новой холодной войны
В Мюнхене много говорили о новой роли России в обеспечении международной безопасности. Особенно, на этом акцентировали европейские политики. В частности, канцлер Германии Ангела Меркель заявила: «Россия уже сегодня во многих случаях несет вместе с нами общую ответственность. Это ее вклад в разрешение ближневосточного конфликта; учитывая ситуацию в Иране — ни одна резолюция не действовала бы, если бы не участие России. Да и учитывая Балканы. Вместе с Россией мы можем многое сдвинуть с места и многого достичь».
Проблема в том, что в Киеве, как и в других столицах мира, вовремя не дали адекватную оценку процессам восстановления российского влияния в регионе и мире. Украинские политики в большинстве своем не заметили, как Россия превратилась в достаточно богатое, военное и политически мощное государство, где все более уверенная в себе элита на международной арене не боится вести себя резко, даже агрессивно. Иметь дело с таким соседом мы еще не научились. И главное, что в этом Евросоюз, который сам ищет оптимальную модель диалога с Москвой, нуждаясь в ее поддержке во многих вопросах, нам не поможет. И дело не только в зависимости от российского газа. Европа сегодня ждет от Киева надежности и предсказуемости в отношениях с Россией. Париж, Берлин или Брюссель готовы помочь противодействовать российскому давлению, но не будут втягиваться в конфликт за Украину, если украинская сторона спровоцирует его своей непоследовательностью и неумением выполнять обязательства. Это четко ощущалось в Мюнхене, где европейские политики решили воздержаться от вмешательства в очередную дискуссию относительно перспектив российско-украинского газового партнерства. Тем более что в ЕС из-за склонности украинских политиков к тайным переговорам с Москвой в очередной раз не понимают, кто в этой истории прав.
С другой стороны, и на Западе, и в России достаточно влиятельных политиков, которые по сей день живут с призраком холодной войны, и держат наготове если не пушки, то по крайней мере шинели. Ряд резких фраз в выступлении президента России и в выступлениях американских высоких должностных лиц дали повод аналитикам и журналистам в очередной раз говорить о разворачивании нового глобального противостояния между Москвой и Вашингтоном. И мы должны отдавать себе отчет, что в этой ситуации от Украины зависит намного больше, чем об этом принято думать. Ведь наша страна может быть как надежным мостом между Западом и Россией, так и полем для соперничества. И здесь выбор в значительной степени зависит от украинской элиты, поскольку именно острота противоречий между ее группами и неспособность самостоятельно находить компромиссы, как раз и провоцирует конкуренцию между Москвой и Вашингтоном на политическом рынке Украины. Яркий пример — прошлогодний процесс создания парламентской коалиции и внешняя борьба за влияние на правящее большинство и правительство. И сегодня как раз от позиции Киева, от способности украинской элиты воздержаться от поиска внешней поддержки во внутриполитической борьбе зависят не только уровень суверенитета Украины, но, в определенной степени, и масштабы соперничества между мировыми центрами сил.
Запрос на консолидацию
Мюнхенская конференция засвидетельствовала, что узкое восприятие безопасности как простого наличия низкого уровня угроз, отходит в прошлое. Все четче понимание, что безопасность — это не состояние, а процесс, движение. Безопасность — это постоянное и неуклонное создание состояния с низким уровнем угроз. Поэтому недооценка такого аспекта, как конкурентные возможности государства в борьбе за выживание, может породить большие проблемы. Вспомним, как СССР расходовал огромные средства на подготовку к борьбе с внутренними и внешними врагами, но распался из-за острого дефицита жизнеспособности собственной системы.
В конце концов, будем откровенны — все основные угрозы национальной безопасности Украины сегодня находятся внутри государства и именно они ослабляют ее противодействие внешним вызовам. Без консолидации украинской политической элиты любая стратегия внешней политики будет обречена на провал, даже если она будет продумана и учтет все реалии современных международных отношений. Сегодня у нашего государства есть замечательная возможность не только отстоять право на самостоятельную внешнюю политику, но и активно приобщиться к формированию как новой структуры международных отношений в регионе, так и системы современного мироустройства. Единственное, что для этого нужно, — чтобы те, кто в Украине принимает решения, действовали на основе согласованной платформы и вместе искали ресурсы для ответа на вызовы внутри украинской политической системы, а не в эгоистическом балансировании между мировыми центрами силы. Украина не может позволить себе внутреннюю холодную войну, равно как и внутреннюю биполярность.