Трагически высокой оказалась цена маршей Оранжевого ордена протестантов в Северной Ирландии - смерть троих детей, сожженных заживо в своих кроватях в ночь с 11-го на 12-е июля в результате брошенной в дом зажигательной бомбы. Вот что единственно охладило, правда, частично, патриотический пыл членов Оранжевого ордена протестантов, которые неистово уверяют, что отстаивают свои культурно-исторические традиции, и для этого требуют пропустить их с 15-минутным маршем на улицу, где живут католики.
Как зла порой ироническая связка между жизнью и смертью. Мать троих погибших мальчиков Куин, 7, 9 и 11 лет, католичка, воспитывала своих 4 сыновей, рожденных от отцов-протестантов, в протестантской вере. Потому что жили они в протестантской зоне и ей не хотелось, чтобы дети чем-то отличались от окружающей их общины и с детства сталкивались с религиозной враждой. Когда за три дня до трагедии некоторые соседи-католики получили анонимные открытки с коротким приказом убраться немедленно, она удивилась, что не получила такую же, и решила, что беда ее не коснется. Ее дети были протестантами. Но они погибли, потому что мать их была католичкой.
Полицейские эксперты не оглашают пока никаких результатов следствия, поэтому нет свидетельства того, что дом подожгли именно оранжисты или протестанты. В прессу просочились только сведения о том, что полиция начала допросы двоих подозреваемых. Больше никаких сообщений. Но есть факт, который невозможно отрицать: дети погибли в день кульминационного обострения религиозной и национальной борьбы, спровоцированной оранжистами, не желающими поступиться нетолерантными традициями во имя покоя и мира на этой земле. За принципиальные игры взрослых дети заплатили своими жизнями.
Известие о страшной гибели детей принесло воскресное утро. Оно шокировало даже тех североирландцев, кто потерял самых близких и за многие годы вражды перестал бояться известий о смерти. Оно отрезвило многих простых оранжистов. Реакция лидеров ордена удивила: они первыми заломали руки в скорбных речах, отмежевались от происшедшего, но посыпать голову пеплом не собирались. В тот же день они объявили, что 32 ложи Оранжевого ордена города Портодаун, в котором происходят главные баталии противостояния, приняли единогласное решение продолжать протест под баррикадами, преграждающими их путь в католическую часть города, чтобы добиться разрешения на марш именно перед окнами католиков. Дабы восторжествовал принцип.
Противостояние во время ежегодных маршей Оранжевого ордена, сопровождающееся вспышками насилия, имеет несколько начал - и в этом столетии, и в прошлом. Но истинные корни еще более глубокие. Сам Оранжевый орден был создан в 1795 году и в июле последующего года организовал свой первый парад, знаменующий победу протестантского короля Вильяма III над своим соперником за трон католическим монархом Джеймсом II в битве на реке Бойн 12 июля 1790 года. В 1807 году первый марш оранжистов прошел через городок Портодаун до церкви Драмкри. В 1813 году протестанты впервые направили процессию по католическим улицам. И с тех пор орденские марши знаменуют самые кровавые страницы в истории Северной Ирландии. В прошлом столетии их несколько раз запрещали, но они возобновлялись вновь.
Современный виток вражды начался в 1969 году. В 1985 году националисты стали весьма настойчиво протестовать против унижающих их парадов. Но самая сильная конфронтация случилась в 1995 году. Полиция блокировала парад, чтобы не допустить столкновений. Но оранжисты, выстояв три дня в строю, добились разрешения на марш по католической части города. Тогда же два юнионистских лидера, которые сегодня находятся по разные стороны мирного процесса, Дэвид Тримбл - первый министр Североирландской ассамблеи, и Иян Пейсли, лидер партии Демократических юнионистов, непримиримый оппозиционер мирному договору, праздновали свою победу в танце взявшись за руки. В 1996 году запрет на парады повлек за собой вспышки насилия и столкновения по всей провинции, потому в прошлом году марши были разрешены, но проходили под усиленной охраной полицейских и военных кордонов.
В этом году специально созданная правительственная комиссия по парадам частично урезала и изменила маршруты маршей, чтобы полностью вывести их из зон проживания католиков. Но оранжисты решили, что добьются своего, используя методы прошлых лет. Они оказались наивными. Во-первых, в их протестующих рядах не было уже Дэвида Тримбла, самого видного политика-юниониста Северной Ирландии. Не было и членов его самой многочисленной партии Ольстерских юнионистов, проголосовавших на референдуме за мирный договор Страстной пятницы. Во-вторых, они не учли, что три лидера - Британии, Ирландии и США слишком многое поставили на карту мирного урегулирования на землях Северной Ирландии, и тяжелым трудом добившись мирного договора, всеирландского референдума и выборов в ассамблею, не отдадут так просто завоеванное.
За день до первого марша, после сожжения 10 католических церквей, Тони Блэр, британский премьер-министр, Берти Ахерн, его ирландский коллега, и Билл Клинтон, американский президент, обратились и к оранжистам-протестантам, и к католикам с просьбой не допустить срыва мирного процесса. Оранжисты проигнорировали обращения и готовились к параду по запрещенному маршруту. В Северную Ирландию прибыли дополнительные войска, улицы были грамотно забаррикадированы военными. Напряжение возрастало. В воскресенье 5 июля празднование началось со службы в церкви Драмкри, затем 1400 членов Оранжевого ордена городка Портодаун в сопровождении оркестров направились в католическую часть города. Дойдя до баррикад, они постояли немного, затем развернулись и пошли назад к церкви. И так много раз туда-сюда, короткими марш-бросками. Право же, парад напоминал пародию на комедию, однако лица «на марше» были очень серьезными и отнюдь не праздничными.
Когда первый день закончился, ночь принесла то, к чему готовилось правительство. Начались ночные вылазки боевиков, нападения на полицию и спецвойска. И так еженощно в течение недели. Были безрезультатные переговоры, были моменты, когда казалось, что надо разрешить парад, было многое другое, что угрожало взорвать ситуацию. Например, в Портодаун начали прибывать оранжисты со всей территории Северной Ирландии, чтобы поддержать своих «обиженных» властью членов ордена. Но Тони Блэр не дрогнул и не уступил. Для него разрешить парад - означало свести в прямом столкновении протестантов и католиков, тем самым похоронить все завоеванное в мирном процессе. В середине недели в Северную Ирландию были направлены дополнительно 800 солдат, военная техника, вертолеты.
С момента первого заседания Североирландской ассамблеи 1 июля и последовавших за ней ночных поджегов католических церквей для жителей провинции прошло две недели кошмара. Особенно в Портодауне, где поля перерыты искусственными рвами, наполненными водой и огражденные с двух сторон колючей проволокой. С католической стороны в первой линии стоят солдаты, за ними местные жители. С протестантской стороны - маршируют по полям оранжисты. Что самое печальное - там маршируют дети и подростки с барабанами в руках. С наступлением темноты на улицах появляются только боевики или отчаянные смельчаки.
Начало последней недели внесло существенные коррективы в планируемую ситуацию. Кульминационный воскресный марш 12 июля празднования победы в битве 200-летней давности был практически сорван. Ожидаемые несколько тысяч оранжистов в Портодаун или не прибыли, или рассеялись по пути, шокированные известием о гибели детей. Даже из местных 1400 членов ордена у церкви Драмкри собралось всего около 5 сотен. Лидеры объяснили малочисленность плохой погодой. Те, кто все-таки пришел, были люди среднего и старшего возраста, многие в прошлом военнослужащие, пропитанные глубоким чувством долга и традиции, как они их понимают, а они верят, что участие в параде - это продолжение той борьбы, в которой гибли их пра-пра-прапредки...
В Белфасте католическая община приняла решение разрешить проход марша по своей территории в понедельник и пообещала властям, что воспримет оранжистов спокойно в память о невинно погибших детях. Единственным условием католиков было отсутствие музыкального и барабанного сопровождения марша. Парад действительно состоялся, но очень мало походил на празднование какой-либо победы. В полном молчании в 8.30 утра оранжисты промаршировали по католической улице. По обе стороны их маршрута стояли местные жители в траурных одеждах с черными флагами и портретами погибших мальчиков.
Следует сказать, что не все члены Оранжевого ордена впали в фанатическую борьбу с правительственными запретами. В двух графствах на западе провинции оранжисты вообще не поддержали общий протест. В некоторых других рекомендации комиссии были восприняты довольно мирно. Интересно, что для многих британцев члены Оранжевого ордена ассоциировались с честностью, законопослушностью и богобоязненностью. Видимо, потому, что в текстах ордена записано, что «оренджмен» должен «культивировать правду и справедливость, братскую доброту и благотворительность, согласие и единение, послушность закону, его поведение должно быть добрым и сочувственным». Но те, кто продолжает стоять под баррикадами и перебрасывать ночью через них зажигательные бомбы, очевидно, причисляют себя уже к другому ордену, более воинственному. Для 300 непримиримых «передовиков» Оранжевого ордена, собравшихся в Портодауне, ничего не значит обращение пастора англиканской церкви Драмкри с просьбой прекратить противостояние. Они игнорируют обращение Дэвида Тримбла, который говорит о том, что единственная возможность хоть как-то спасти лицо и честь ордена, это немедленно разойтись. Даже детские смерти не остановили их. В архаической пыли празднования незначительной победы и вопреки здравому смыслу они маршируют вдоль заградительных баррикад. Они уже не скрывают, что протестуют не против запрета комиссии, а против мирного процесса.