КАНАЛИЗАЦИЯ

16 июля под угрозой реального срыва выхода в эфир оказался самый популярный канал страны – студия «1+1». Весть об этом разлетелась мгновенно и до невозможности удивила наблюдателей. Каким образом могло случиться в Стране смешанных ветвей власти так, что периодически попадающий в опалу Рабинович смог одержать верх над каналом, возглавляемым человеком, входящим во все самые высокие кабинеты в Москве и Киеве? В чьих интересах принимал решение суд? В интересах справедливости и права, в интересах одной из сторон или в интересах третьей стороны? Что будет с каналом, зрителями которого являются миллионы? Что реально получил Вадим Рабинович и компания АИТИ? Вследствие чего стал возможным столь грозный вердикт суда? Чем и когда все завершится? Дать однозначные ответы на все эти вопросы мы сегодня не сможем. Равно как не сможет этого сделать никто. Но попытку разобраться в запутанных юридических, политических и личных отношениях мы все-таки предприняли.

История лицензий, претензий и судов

Первое, и как утверждает адвокат «1+1» Максим Варламов, единственное решение о выдаче лицензии студии «1+1» на девять часов вещания на Втором общенациональном канале, Нацрада приняла 08.10.96 года и выдала на руки 11.11.96 г. Эту лицензию в судебном порядке оспаривали и компания «Золотые ворота», и ТВ Табачук. Претензий было три. Во-первых, по мнению истцов, при принятии решения в Нацраде отсутствовал кворум. Не для печати бывшие члены Нацрады и их последующие коллеги утверждают, что видели три протокола решения с тремя, с пятью и с шестью подписями. Во время разбирательств в Высшем арбитражном суде студия «1+1» представила протокол с шестью подписями — пятью «мокрыми» и шестой, присовокупленной, согласно письменному заявлению члена Нацрады господина Мащенко.

Вторым упреком в адрес «плюсов» было принятие решения о выдаче лицензии в тот день, когда Верховной Радой было принято постановление о введении моратория на выдачу лицензий на вещание на общенациональных каналах. Именно 8 октября 1996 года Верховная Рада запретила это делать до разработки концепции телевизионного вещания. Юристы «1+1» в качестве аргументов защиты ссылались на то, что данное постановление вступает в силу после его опубликования. Ведь государственные органы не должны воспринимать решение парламента «с голоса». Постановление вступило в силу 11 октября 1996 г. и следовательно, как утверждает Максим Варламов, решение от 08.10.96 г. о выдаче девятичасовой лицензии абсолютно легитимно.

Третьим фактом разбирательств, всплывшим и во время нынешних судов, стала проплата за лицензию не самой студией «1+1», а третьей стороной — украинским предприятием «Интер-Медиа», соучредителем студии «1+1». Согласно нынешнему законодательству, проплата за третьих лиц в Украине запрещена. Однако, как утверждают юристы «1+1», дело было до принятия Закона о Нацраде. А согласно пункту 5 «Положения о порядке выплаты денежного регистрационного сбора за выдачу лицензий» «не допускается оплата денежного регистрационного сбора за телерадиоорганизацию другим юридическим или физическим лицом за исключением учредителя этой телерадиоорганизации». Арбитражный суд, возглавляемый Дмитрием Притыкой, посчитал аргументы канала убедительными и поставил точку в спорах о законности лицензии «1+1» № 000280.

В 1997 году «1+1» принимает решение о расширении вещания. В период до декабря 1998 года Нацрадой принимаются шесть решений о внесении изменений в лицензию в части увеличения объемов вещания. Первый раз это происходит 20.11.97 г., и «1+1» прибавляет к девяти еще три часа эфирного времени. Если раньше канал пребывал в эфире с 7 до 10 утра и с 18 до 24 вечера, то теперь в вечернем блоке он начинает вещать с 16 до 1 ночи. Решение оформляется Приложением № 2 к лицензии № 000280 от 11.11.96 г.

Прибавляется время вещания, в связи с чем каждый раз изымается старое Приложение №2 к лицензии и выдается новое. И наконец, в 1998 году к «плюсам» плюсуются еще три часа. Это означает, что к выданной 11.11.96 года лицензии выдается окончательное Приложение №2 с новой сеткой вещания, дающее право студии «1+1» находиться в эфире 15 часов. Однако, как утверждает Максим Варламов, секретарь Нацрады, заполняя окончательные документы, при впечатывании даты в бланк Приложения № 2 делает ошибку и пишет не 11.11.96 г., а 11.11.98 г. Что впоследствии и дает возможность Вадиму Рабиновичу в суде говорить о существовании нескольких лицензий у канала «1+1», что впоследствии Киевский хозяйственный суд и признает незаконным.

Свое неудовольствие суд выражает и проплатами каналом «1+1» за трижды получаемое дополнительное время. В платежках, свидетельствующих о перечислении денег от «1+1» в Нацраду, бухгалтер «1+1» пишет то за лицензию, то за дополнение к лицензии. Опять налицо конфликт содержания и формы.

«За что, кроме как за выделенное эфирное время, телекомпания может платить Нацраде? За персики?» — достаточно резонно вопрошает адвокат «1+1». — Нацрада выдает «1+1» в общей сложности шесть часов дополнительного эфирного времени. То есть получается, что мы не оплачивали это время, а просто перечисляли Нацраде деньги. А она просто нам давала разрешение на дополнительное время. Так что ли?»

Судья Киевского хозяйственного суда, посчитав, что закон не столько строг, сколько принципиален, существующие недочеты в оформлении признал не в пользу «1+1». Но тут мы немного забегаем вперед.

Теперь предыстория АИТИ. Свой первый конкурс компания выиграла тогда же, когда и «1+1». Однако в силу вступил выше упомянутый мораторий. Почему вышло так, что из четырех компаний, выигравших конкурс на право вещания на Втором национальном канале, две получили лицензии («1+1» и НТКУ), а две («Золотые ворота» и АИТИ) не удостоились соответствующего решения Нацрады, мне, например, непонятно. Но Нацрада приняла именно такое решение, обездолив Просветова и Орлова в связи с действующим мораторием.

Вторую попытку получить лицензию по соседству с «1+1» АИТИ, будучи уже под крылом Вадима Рабиновича, предприняла в 1999 году. 13 мая этого же года компания получила право на три часа вещания с 4 до 7 утра на УТ-2. Прямо скажем, не прайм-тайм, но все же. Сказать, что Александр Роднянский, партнерские отношения которого с Рабиновичем к этому моменту уже были разорваны, был в восторге от подобного соседства, будет преувеличением. Но прямого отношения к делу на тот момент это не имело. В судьбу АИТИ вмешался член Нацрады, экс-депутат, коммунист господин Аксененко. Дело в том, что к мнению господина Аксененко прислушались во многих должностных кабинетах. А состояло оно в том, что к эфиру не должны быть допущены компании, получившие лицензию от Нацрады, возглавляемой Петренко, после того, как полномочия этой Нацрады истекли. Согласно законодательству мандат Национальной раде по телевидению и радиовещанию выдается на четыре года. Однако мы хорошо помним, как в 1999 году Нацрада имела только одну свою половину – парламентскую, а Президент практически год медлил с назначением своей четверки. Поскольку господин Аксененко находился в бездействующей парламентской половине, то он и обратился к занимающемуся трансляцией концерну РРТ с требованием не выпускать в эфир те компании, что получили лицензию после завершившей де-юре Нацрады Петренко. Именно поэтому, утверждают представители АИТИ, компания не смогла выйти в эфир. Однако заметим, что статья 17 в Законе о телевидении и радиовещании четко гласит о том, что лицензия теряет силу в случае, если в течение года после ее получения компания не обозначилась в эфире. Этим обстоятельством и воспользовался канал «1+1», подав в суд на телекомпанию АИТИ. Случилось это в июне 2000 года. Все тот же Высший арбитражный суд, получив подтверждение того, что АИТИ в течение года в эфире не появилась, постановил считать выданную компании Рабиновича лицензию утратившей силу. В ноябре 2000 года решение суда подтвердила коллегия «вышки», в которую АИТИ обратилась с жалобой. Таким образом АИТИ осталась без лицензии.

В январе 2001 года Вадим Зиновьевич, чей конфликт с Роднянским горел цветом знамен всех стран и континентов, поскольку в него оказались вовлеченными и немцы, и американцы, и россияне, и евреи, наносит ответный удар. Он обращается в суд с требованием признать недействительными решения Нацрады об увеличении объемов вещания «1+1» на три часа.

Высший арбитражный суд, изучив дело, принимает решение в пользу «1+1», подтверждая правомерность действий Нацрады. Рабинович опять обжалует это решение в коллегию и опять неудачно.

В конце 2001 года Вадим Рабинович предпринимает очередную попытку. Однако на этот раз он уже не обращается в Высший арбитражный суд, поскольку, согласно изменениям в законодательстве, получает право подать иск в Киевский хозяйственный суд. Он требует признать недействительной лицензию №000280 и Приложение №2 к ней. Если ранее он пытался обжаловать решение Нацрады, то сейчас форму, в которую эти решения были обличены. Об опечатках и неосмотрительности бухгалтера при оплате дополнительного времени мы рассказывали выше. Однако аргументацию защиты «1+1» суд посчитал неубедительной. И решил:

1. Удовлетворить исковое заявление полностью.

(Напомним, что, обращаясь в Киевский хозяйственный суд, ООО ТРК АИТИ просила:

Признать недействительной лицензию № 000280 на право вещания в объеме 15 часов в сутки и Приложение №2 к ней.

Признать недействительной лицензию № 000280 от 11.11.98 г. и дополнение к ней, обязать Нацраду провести конкурс для определения победителя на право вещания на УТ-2 в период с 7 до 10 утра и с 14 до 4 утра. Также АИТИ просила суд вытребовать у ответчика документы о выдаче лицензии, Приложение №2 и доказательства оплаты третьей стороной лицензионного сбора за лицензию 1996 года, а также за лицензию 1998 года.)

В своих интервью Вадим Зиновьевич неоднократно повторял, что он не требовал отобрать у «1+1» лицензию на весь объем вещания. Однако только что ознакомившись с исковыми требованиями, можно предположить, что Рабинович не был предельно искренен. Дополнительным подтверждением того служит второй пункт решения Киевского хозяйственного суда:

2. Лицензию № 000280 от 11.11.96 г. и Приложение №2 к ней, согласно которому ООО «Телекомпания «Студия «1+1» производит вещание на канале УТ-2 признать недействительными.

3. Третий пункт предписывает признать недействительными лицензию № 000280 от 11.11.98 г. и Приложение №2 к ней.

4. Четвертым пунктом суд запрещает осуществлять вещание на канале УТ-2 студии «1+1».

5. Пятым пунктом обязывает Нацраду в соответствии с установленным порядком провести конкурс и определить победителя на право вещания на канале УТ-2, в требуемых АИТИ промежутках времени. Взыскать с Нацрады в пользу АИТИ издержки на информационно-техническое обеспечение судебного процесса.

Подобные решения не только каналом «1+1» были восприняты как гром среди ясного неба. В причастности к его проведению руководство канала само собой обвинило Рабиновича. Но не только его. Прозвучали прямые обвинения во вмешательство в деятельность суда мэра Киева Александра Омельченко. Тут же каналом «1+1» была подана жалоба в Киевский апелляционный суд. Постепенно к решению Киевского хозяйственного суда все стали относиться как к недоразумению. В исходе рассмотрения дела в апелляционной инстанции никто не сомневался: «плюсы» победят. Однако 16 июля апелляционный суд принимает решение о том, что постановление Киевского хозяйственного суда остается в силе. Это означает, что судебный исполнитель мог бы явиться на АСК и потребовать отключения «1+1» от эфира. Однако адвокаты «1+1» все же оказались готовы к подобному повороту событий и в тот же день, 16 июля, подали кассационную жалобу на постановление суда в апелляционную инстанцию. Уже 18 июля Высший хозяйственный суд Украины издал определение, согласно которому кассационная жалоба студии «1+1» принимается им к рассмотрению. Исполнение постановления суда, подтвердившего победу АИТИ, приостанавливается до вынесения решения судом кассационной инстанции.

Максим Варламов считает, что точка в судебных разбирательствах будет поставлена именно в этой инстанции. Первое заседание по делу назначено на 4 сентября.

Следовательно на этот момент, в сухом остатке: АИТИ свою лицензию не восстановила, а «1+1» с 18 июля вещает благодаря полученному определению Высшего хозяйственного суда. Похоже, ни одна из сторон не намерена сдаваться. В частности Вадим Рабинович не намерен этого делать по следующим причинам:

— Я считаю свою позицию верной, потому что она опирается не на события, а на факты. Заключаются они в следующем. Телекомпания АИТИ выиграла конкурс на втором общенациональном канале в тот же день, когда его выиграли «1+1» и «Золотые ворота». Мы получили лицензию и проплатили за нее более 630 тысяч. А потом появилось письмо члена Нацрады по телевидению и радиовещанию Сергея Аксененко, на основании которого нас не выпустили в эфир. После этого, не правоохранительные органы, ни надзирающие, заметьте, а «1+1» подает на нас в суд: мол, «уберите их с канала». Нас убирают. И никто, заметьте, не кричал о том, что душат журналистику и демократию. Ни одно печатное издание не вступилось за нас. Как же, журналисты-то у нас в компании «второстепенные». Вот и Роднянский об этом сказал недавно, отказавшись встречаться с Орловым (Президент АИТИ. — Ред.).

Мы бились во все двери, я лично с необходимыми документами ходил к генпрокурору. Все ужасались принятым судебным решением, но ни к каким правовым последствиям эти ужасания не приводили.

Мы подали в Киевский хозяйственный суд на «1+1», так же, как ранее они на нас. При этом мы не требовали лишать их лицензии. Не стану вдаваться в длившиеся два года юридические перипетии. Остановлюсь на последнем решении суда, согласно которому нам должны выплатить 1 миллион двести тысяч гривен — компенсацию за прямые убытки и 16 млн. гривен, в качестве компенсации от недополученной прибыли. И виновным сделали концерн РРТ. Это означает, что сейчас мы должны получить 18 млн. из бюджета. Их отберут у рядовых граждан только потому, то чиновник Холод и экс-чиновник Аксененко не хотят отвечать за свои ошибки. Они и компания, лишившая нас лицензии через суд, должны нести эти издержки, а не бюджет.

Я повторяю, мы не требовали лишить «1+1» лицензии. Другое дело, что в ходе судебного разбирательства адвокаты этой компании заявили: «Да, «1+1» не платила за лицензию. Средства были переведены с другого счета». А им говорят: «Но третьей стороне, по законам Украины, запрещена проплата за других лиц». И следует ответ: «Ну, мы были молодой компанией и не знали законов…» Но как видите, законы оказались одинаковыми и для старой компании, и для молодой.

— Руководство «1+1» не скрывает, что о решении апелляционного суда им стало известно за день-два до его оглашения. Когда о решении узнали вы?

— Ну, они информированные люди, у них хорошие источники в судебных органах. Я же не то что ничего не знал, я был до последнего дня убежден, что суд даст определение действиям Нацсовета и позволит восстановить действие законной лицензии АИТИ. А что мне добавляет решение суда о лишении лицензии «1+1»? От того, что у соседа на один глаз стало меньше, мне легче не станет. Эфир, отобранный у «1+1», не прибавит эфира АИТИ.

И потом, я не слишком верю, что они знали о сути решения. После его оглашения адвокат «1+1» был искренне изумлен и на весь зал воскликнул: «Ничего себе!» (я смягчил одно слово). Так что, похоже, они просто пытаются сделать хорошую мину при плохой игре.

— У «плюсов» есть серьезные покровители в верхах. Как вы думаете, почему эти покровители не смогли вмешаться и повлиять на исход дела ?

— Это сложный вопрос. Роднянский сегодня фактически не руководит «1+1». Как следствие, фактор личных контактов существенно ослаблен. Кроме того можно предположить, что эти самые покровители критично оценивают помощь, оказываемую им каналом…

Любопытно другое. Я прочитал в Интернете заявление Роднянского, который сказал буквально следующее: «Если нас лишат лицензии, то мы пойдем на новый тендер. И я хочу посмотреть, кто сможет выиграть у нас конкурс». Из этого я делаю следующий вывод: они готовы к судебному проигрышу и к участию в новом тендере. Но уже без американских партнеров. Если моя версия верна, то я недооценил Роднянского. Он, действительно, гениальный режиссер-постановщик.

— Сомнительно, что подобный план можно осуществить. Действительно, любой, кто зайдет на сайт СМЕ (компании Роналда Лаудера, чьи акции котируются на нью-йоркской бирже) сможет увидеть, что и Александр Роднянский, и Борис Фуксман брали кредиты у этой компании. Но, во-первых, Роднянский такой же учредитель «1+1», как и компания Лаудера. Следовательно, он не сможет так просто покинуть «плюсы» в случае лишения лицензии. И во-вторых, кто вам сказал, что Роднянскому будет интересно начинать что-либо с нуля в Украине, имея интересный и перспективный проект в Москве? А в-третьих, кому из власть предержащих, привыкших пользоваться журналистскими командами, захочется в случае «смерти» «1+1» поставить на человека, ведущего крупный проект в другой стране и занимающегося украинским телевидением на огрызках времени? Не проще ли любому из олигархов поставить на полностью контролируемую и сосредоточенную только на его интересах, телевизионную команду?

— Вы не обратили внимания на один «хитрый» пункт судебного решения: запретить «1+1» участвовать в тендере. И тем не менее Роднянский заявляет, что готов участвовать в тендере. Следовательно, он планирует принимать участие в конкурсе со своей медиа-группой, но без своих партнеров и с другим юридическим лицом. Не важно, какое оно будет носить имя — «2+2» или «8+8».

— Но есть и другая версия. Конфликтом между Рабиновичем и «1+1» может воспользоваться третья сторона, желающая приобрести компанию. Прибыльный, профессиональный и от этого весьма дорогой канал, безусловно, упал в цене из-за того, что Роднянский серьезно сосредоточился на работе в московском СТС. А тут еще, как нельзя «кстати» и серьезная проблема с лицензией. Известно, что переговоры о покупке с руководством «плюсов» вел, например, Виктор Пинчук. В любом случае, любое лицо, имеющее телефонную власть, и желающее приобрести «1+1» по сходной цене, может быть заинтересовано в раздувании скандала вокруг лицензии. При этом, правда, это лицо должно быть уверено, что в нужный момент — после договоренностей о цене, — ему окажется под силу поставить жирную точку в судебных разбирательствах в пользу канала. Либо добиться перелицензирования «1+1».

— Я не могу исключать подобный вариант. Однако лично я, если вы помните, еще после первого суда высказал предположение, что за всем этим стоят ребята с «1+1», которые просто запутались в своих финансовых делах, погрязли в кредитах, которые они понабирали у американцев.

Когда я обращаюсь с исками к Роднянскому, то представители Печерского суда просто смеются мне в лицо, не принимая их. А когда Роднянский требует от меня 750 миллионов, то этот иск сразу берут к рассмотрению. Они, действительно, влиятельные люди, и покровители у них сильные.

А в случае с АИТИ, вдруг все как-то уж очень объективно рассматривается, несмотря на то что друзья «1+1» имеют влияние и в этих инстанциях. Что-то тут не вяжется.

Повторюсь, версия о некоем третьем лице теоретически возможна. Но мне кажется, что ребята с «1+1» уже доросли до статуса рыночных хищников и способны вести самостоятельную игру.

— Кстати, у вас были контакты с Пинчуком по поводу «1+1»?

— Нет. За два года я видел его лишь раз. В аэропорту.

— Но вы не считаете, что в Украине достаточное количество состоятельных людей, имеющих не только желание, но и возможность приобрести канал «1+1»?

— Все имеет свою цену. Можно переплатить в два раза, в три, но не более того. Даже если потенциальный покупатель имеет колоссальные политические амбиции, он едва ли выложит двести миллионов за канал, который стоит три миллиона. Лично я убежден: компания, которая фактически находится в долговой яме, не нужна ни Роднянскому, ни Фуксману. Она им вообще не нужна. И они намерены ее продавать. Вот этим самым богатым людям, о которых вы только что говорили. Но сначала они хотят разыграть комбинацию, о которой я уже упоминал – они избавятся от американцев, избавятся от долгов (которые в этом случае фактически лягут на плечи государства), получат новую лицензию, после чего получат деньги за проданный канал. Деньги, которыми уже не надо будет ни с кем делиться.

Однако я думаю, что господин Роднянский ошибается. И несмотря на колоссальную лоббистскую работу, которая уже ведется, очень сомнительно, что он получит новую лицензию.

— Почему, когда вы имели отношение к каналу «1+1», то никогда не поднимали вопрос о лицензии? Почему вы стали поборником справедливости лишь тогда, когда эта компания стала конкурентом АИТИ?

— Потому, что первая лицензия, полученная в мою бытность, была получена абсолютно законно.

— Но разве не вы заявляли, что «1+1» не заплатил ни за одну лицензию.

— Повторяю, она была получена абсолютно законно, в отличие от других, которые оформлялись, образно говоря, под столом. А что касается собственно проплаты, то этим вопросом занимался Борис Фуксман.

— Допустим, вам удастся добиться права вещать на втором общенациональном канале. Чем, позвольте поинтересоваться, компания АИТИ станет заполнять отведенное ей эфирное время?

— Меня волнует не столько судьба лицензии «1+1», сколько судьба лицензии компании АИТИ. Мы не хотим забирать время у «1+1», мы хотим вернуть наши, законно полученные и незаконно отобранные пять часов вещания. Это не слишком удобное время: два часа рано утром (с пяти до семи), два часа днем и час вечером. Но мы готовы попробовать побороться за свое место под телевизионным солнцем и в таких условиях.

А ирония, которая сквозит в вашем вопросе, мне кажется неуместной. Почему-то считается, что, например, Вася может делать телепродукт, а Петя нет. А вы дайте Пете попробовать. «АИТИ» пока сделала всего одну программу — «Диканьку», но она по рейтингу опережает все программы производства «1+1». Это качественный, востребованный, национальный продукт. Мы показали, что мы можем. Но у нас имеется большой портфель идей. Разработана концепция современного, молодежного вещания, которую компания готова реализовать.

— Вадим Зиновьевич, верна ли информация о том, что не так давно вы выходили на людей из окружения Виктора Ющенко, предлагая помощь в организации медиа-холдинга.

— Ни с глубоко мною уважаемым Ющенко, ни с каким-либо другим политиком я не хочу создавать никаких холдингов. Все, что я создаю, я создаю сам для себя. У нас есть серьезный план действий, но в этом плане отсутствует политическая составляющая. Тем более, что у меня нет политических амбиций.

И вообще, все разговоры о реализации политических амбиций при помощи масс-медиа сегодня мне кажутся не слишком актуальными. На мой взгляд, последние парламентские выборы отчетливо продемонстрировали, что средства массовой информации реально способны повлиять разве что на некоторую часть элиты. И уж во всяком случае не способны сыграть решающую роль в победе кого-то из кандидатов.

Все ведущие политики в этом убедились, однако уже через два дня после окончания избирательной кампании об этом благополучно забыли и снова ринулись в масс-медиа.

— То есть вы отрицаете факт подобной встречи.

— Встреча была, но на ней обсуждались совершенно другие проблемы.

— Рискнете ли вы спрогнозировать решение Высшего арбитражного суда, принимая во внимание тот факт, что г-н Медведчук весьма близок с
г-ном Притыкой?

— Я думаю, что указание конкретного человека уже не способно повлиять на разрешение данной проблемы. Потому что процесс уже приобрел открытый характер. Хотя драка идет страшная. И в этой войне между Роднянским и Рабиновичем многим морально трудно принять сторону Рабиновича. Даже если они понимают, что Роднянский не прав.

— Потому что Роднянский создал качественный продукт.

— Все значительно проще. Есть журналистская, телевизионная тусовка, где существуют определенные правила, связи, интересы, симпатии. Леша в этой тусовке свой, а я чужой.

Что не мешает мне пребывать в абсолютной уверенности, что АИТИ лицензию получит. А страна получит высококачественный телевизионный продукт.

— Если предположить, что АИТИ получит лицензию, а «1+1» ее окончательно лишится, будете ли вы приглашать в свою команду людей, работающих сегодня в команде Роднянского?

— На «1+1» много настоящих профессионалов. Вполне возможно, что кое с кем из них мы будем работать вместе. С некоторыми мы уже сегодня обсуждаем подобный вариант. Возможно, мы привлечем к сотрудничеству ярких и, увы, не сполна реализовавших себя личностей, которые в свое время ушли из этой компании. Мне все равно, где человек до этого работал, если он является мастером своего дела.

— И как вы думаете, захочет ли кто-то из «плюсовцев» работать под вашим началом?

— Я не исключаю, что кто-то из компании «1+1» перейдет в «АИТИ». Впрочем, я не исключаю и обратного.

— Напоследок, один неприятный вопрос. Как бы вы прокомментировали кулуарную информацию о том, что Рабинович материально стимулировал судей, рассматривавших вопрос о законности получения лицензий компанией «1+1»?

— Во-первых, это вопиющая, хамская ложь. И тот, кто рискнет заявить подобное вслух, может не сомневаться, что я подам на него в суд.

Во-вторых, это глупость. Вы считаете, что так легко повлиять на судьбу дела, в котором заинтересованы едва ли не все сильные мира сего в этой стране? Если бы это было так просто, то «1+1» выигрывал бы все суды.

* * *

Александра Роднянского в пятницу мы нашли по телефону в Италии. Надеемся, что его небольшой комментарий даст возможность читателям в совокупности с мнением Максима Варламова и Вадима Рабиновича составить наиболее полную и объективную картину происходящего.

— Александр Ефимович, на самом деле после прохождения всех судебных инстанций такой же иск к «1+1» может попытаться предъявить не АИТИ, а любая другая компания. Возможно ли в существующем конфликте каким-то образом поставить точку легитимную и непоколебимую. Если возможно, то как?

— Я считаю, что существует три реальных варианта окончания этой истории. Каждый из них имеет свою степень сложности. Компания АИТИ действительно, не существуя в эфире, является исключительно инструментом судебных исков против «1+1». И действительно по ее стопам может с подачи заинтересованных сторон пойти потенциальный новый истец. Первый выход из создавшейся ситуации — это добиться прозрачного рассмотрения фактов и документов, а не «аргументов» сторон в Высшем хозяйственном суде. Второй вариант — более длительный и изматывающий. По мере приближения выборов все меньше и меньше будет участников политического процесса, ставящих себе задачу изменить позицию «1+1». Сегодня кое-кто считает, что за два года до выборов это можно сделать и для этого есть время. По мере приближения к 2004 году в этом будет отпадать надобность, поскольку подобным политическим игрокам канал нужен до выборов, а не после. Длительные тяжбы будут способствовать оттоку политико-финансовых групп, которые нынче заинтересованы в развитии дела. А третий способ поставить точку, и о нем я сейчас очень интенсивно думаю, это побороться за лицензию на 24 часа вещания на УТ-2. В открытом, прозрачном и разумном тендере, я думаю, что у нас были бы очень неплохие шансы. С точки зрения развития «1+1» не удовлетворен даже нынешним объемом вещания. По сути мы проигрываем конкурентам, ведь у «Интера» уже 20 часов, у остальных — круглосуточное вещание. Поэтому мы были бы очень заинтересованы в получении возможности лицензированно вещать 24 часа в сутки.

— Если бы вы приняли окончательное решение и обратились за лицензией на 24 часа, то сохранили бы вы в составе учредителей «1+1» своих американских партнеров?

— Ни одно стратегическое решение не принимается без американских партнеров. Более того, у меня есть поручение Рональда Лаудера, возникшее после февральского решения Киевского хозяйственного суда, которое и формулирует задачу «1+1» как получение лицензии на круглосуточное вещание. Мы не имеет ни одного варианта развития без активного участия наших партнеров. У нас очень высокий уровень доверия. Я буквально сегодня разговаривал с Лаудером и с президентом СMI. В нынешней ситуации они подтвердили свою готовность к самым жестким действиям, таким, как международный суд, резонансные выступления, и вам известно, что СMI имеет в этом серьезный опыт, связанный с Чехией: в результате
4-летнего скандала ни бывший партнер, по сути, укравший бизнес, ни компания, на которую он перевел канал, а Чешское государство согласно решению суда должно выплатить более 600 млн. долларов штрафа за то, что не защитило права международного инвестора. Однако наши партнеры в данной ситуации понимают, что речь не идет о позиции украинской власти, а речь идет о борьбе политических сил при достаточно очевидном нейтралитете власти. Поэтому наши партнеры заинтересованы в прозрачном решении существующего конфликта, в расширении вещания до 24 часов. Более того, мы даже обсуждаем возможность создания системы продакшн-компаний. И если честно, то и создание нескольких нишевых каналов, потребность в которых сегодня совершенно очевидна. На самом деле ни одного варианта развития компании без СMI.

— Не считаете ли вы, что в подобном решении апелляционного суда мог быть заинтересован кто-то из украинских политиков, стремящихся купить канал и подобным образом сбивающий на него цену?

— Это очень логичный вопрос. Подобная ситуация обсуждается как один из реальных вариантов. Подавляющее большинство моих коллег, знающих индустрию как в Украине, так и в России, исходят, прежде всего, из этой посылки. Опыт аналогичного стиля действий известен в обеих странах. Я бы хотел надеяться, что это не так. В противном случае, это было бы предельно цинично. Но как вариант я не исключаю.

— Вы догадываетесь о том, кто бы это мог быть?

— Есть по меньшей мере два-три варианта тех, кто проявлял интерес к каналу. В этой ситуации очень уместна цитата из «Крестного отца», когда Дон Карлионе перед смертью учит своего сына тому, что тот, кто придет к тебе с предложением о встрече с потенциальными соперниками на рынке, тот и будет предателем. Вот я с интересом и жду, кто же придет и сделает предложение.

Называть фамилии я бы пока не хотел. Это было бы оскорбительно. Да и доказательств у меня нет. Я хочу лишь, воспользовавшись случаем, сказать, что ни одного серьезного разговора, который можно было бы расценивать как попытку выхода из бизнеса, предполагающую продажу канала, у нас с партнерами никогда не было. Зато у нас есть большие планы, и я уверен, что мы их реализуем.

* * *

К мнению оппонентов несколько слов добавим и мы. Канал «1+1» — несомненное явление в украинском телепространстве. Таковым детище Александра Роднянского сделал не только украинский язык вещания. Новой, заложенной «плюсами» традицией стало производство качественного современного национального телевизионного продукта. Вне зависимости от результатов судебных разбирательств у отечественных телегурманов есть основания тревожиться за судьбу канала. Во-первых, в связи с ослаблением стержня, на котором держался коллектив: Роднянский слишком много времени стал уделять московскому проекту. Во-вторых, в связи с неизбежным появлением на «1+1» множества российских программ, производимых совместно с СТС. Украина все больше оказывается конкурентно несостоятельной в борьбе за собственный телеэфир, все больше уступает в качественных характеристиках, не говоря уже о средствах, выделяемых студиями на производство продукта. В России бюджеты несравнимо больше. Атака на все еще самый современный украинский канал пришлась для поклонников украинского телевидения абсолютно не вовремя. А вот для желающих приобрести этот канал она оказалась как нельзя кстати.

Проигранный суд напрямую свидетельствует лишь об одном факте: Президент не принимает активного участия в решении судьбы «1+1». По крайней мере, на данном этапе. Почему своим друзьям с «плюсов» не смог помочь Виктор Медведчук? Действительно, вопрос. По некоторым данным, за день до последнего заседания апелляционного суда с его будущим решением приезжали знакомиться юристы ВIM. И тем не менее апелляционная инстанция поддержала решение Киевского хозяйственного суда. Что это? Случайность? Торжество независимости третьей ветви власти? Если да, то независимости от кого? Судебная тяжба между АИТИ и «1+1», несомненно, будет продолжена. С 80-процентной вероятностью можно утверждать, что судебная инстанция, руководимая Дмитрием Притыкой, традиционно примет решение в пользу «1+1», но оставит ли это решение в силе Верховный суд? Да и станет ли вердикт Верховного суда окончательным? Ведь если появятся «вновь открывшиеся обстоятельства», можно все начать сначала. Подвешенное состояние вряд ли будет устраивать «плюсы». Тем более что споры вокруг перераспределения эфира между политическими силами в преддверии выборов только разгораются. И нарушить баланс сил, заключающийся практически в монопольном владении эфиром группами Медведчука и Пинчука, захотят многие. Пинчук действительно был бы рад прирасти второй кнопкой. Но подобные попытки в прошлом году предпринимали и донетчане, и ющенковцы.

Поговаривают, что симпатизирующие обнаружились и у АИТИ. И речь даже не об Александре Омельченко или Андрее Деркаче. Источники в Нацраде сообщают о том, что якобы спикер парламента проявил свою озабоченность в связи с невниманием Нацрады к просьбам АИТИ восстановить лицензию. Одним словом, конфликт между АИТИ и «1+1» еще долго будет представлять собой разрастающийся клубок объективных дознаний, юридической казуистики и различных векторов влияния.

Проблемы «1+1», вне всякого сомнения, могут создать проблемы для всего отечественного телехозяйства. Как заявил в интервью «ЗН» президент «Consulting Ukraine Group» Игорь Ткаченко, исчезновение из телевизионного эфира канала, количество зрителей которого составляет десятки миллионов, окажется серьезным ударом по национальному ТV. По словам Ткаченко, часть аудитории «переключится» на другие украинские каналы, пропорционально местам, которые они занимают в табели о рангах. Однако львиная часть зрителей, скорее всего, пополнит аудитории иностранных каналов, в первую очередь российских.

Судя по всему, в Россию может «убежать» не только значительная часть зрителей, но и значительная часть рекламодателей. Стремительно развивающийся рекламный рынок уже в ближайшее время способен отреагировать на беды «плюсов». Существующая практика предусматривает предоплату телевещателям за рекламу. И если компанию отключат от эфира, то моральные и материальные убытки потерпит не только она, но и рекламодатели. А потому вполне естественным будет их стремление обратить свое внимание в сторону более стабильной телевизионной России. Ведь нет никакой гарантии, что в ситуацию, аналогичную той, в которой оказались «плюсы», не попадет любая другая телекомпания.

Тем более что, в случае изгнания «единичек» из телепространства, будет создан политико-правовой прецедент, который, по идее, должен заставить вздрогнуть не только генеральных продюсеров, но и владельцев всех отечественных ТК и ТРК. Ведь, как когда-то признавались сразу двое, теперь уже бывших членов Нацрады по вопросам телевидения и радиовещания, теоретически можно поставить под сомнение правомерность получения лицензии едва ли не любой компании. Печальный для «1+1» исход «дела о лицензиях» будет означать переход от теории к практике. Иначе говоря, в случае изменения политической конъюнктуры, при наличии соответствующего «заказа», на месте «плюсов» может оказаться любой другой канал.

Остается только надеяться, что в Украине наступит время, когда телевизионный вопрос перестанет быть вопросом сугубо политическим. Когда процесс получения лицензий будет зависеть не от результатов подковерной войны «крыш» и «денежных мешков», а от итогов честного соревнования идей и команд. Когда процесс лишения лицензий будет регулироваться исключительно законным путем. Когда понятие право во всех сферах и в любых случаях окончательно избавится от эпитета «телефонное». Это время неизбежно наступит. Но точно определить, когда оно придет, еще сложнее, чем спрогнозировать исход войны между Роднянским и Рабиновичем.