Семь лет назад рухнула советская империя, и на ее обломках, на огромных просторах Евразии, одновременно возникли национальные суверенные государства - нынешние члены СНГ, веско и напористо выражая и отстаивая свои национальные интересы. Самое парадоксальное то, что главным инициатором, движущей силой этого распада воистину всемирно-исторического значения стало Российское государство - становой хребет Советского Союза. Хотя, казалось бы, России и русскому народу, фактически титульной нации СССР, нужен ли был этот суверенитет.
В канун распада СССР известный писатель А.Солженицын в своей программной статье «Как обустроить Россию» выдвинул идеологию славянского единства трех народов: русского, украинского и белорусского. А сегодня жизнь показывает, что никакая философия, ни идеологическая общность не могут их спаять в связи с несовпадением, а подчас и спорностью национальных интересов.
Словом, мир состоит не из отвлеченных идеологий, а из государств, имеющих свою историю, свою национальную психологию, свои государственные интересы. Сами по себе коммунизм, либерализм, национал-социализм и тому подобные «идеологии» ровно ничего не значат. Вся сила их проявляется тогда, когда они привиты на могучем древе национальной государственности.
Каждая из стран СНГ по-своему переживает затянувшийся, длительный кризис постсоветского переходного периода. Вместе с тем в каждой из них здравомыслящая часть правящей элиты осознала чрезвычайную необходимость цементирующего начала в обществе, поделенном не только по идейным, религиозным, мировоззренческим принципам, но и по уровню доходов, по степени социальной защищенности. В России идут мучительные поиски примиряющей всех общенациональной идеи на путях возрождения русской идеи и поднятия ее до уровня государственной идеологии. Здесь спектр мнений самый широкий и противоречивый. Одни национальную идею сводят к русскому патриотизму. Другие говорят: «Давайте возьмем все, что есть на Западе, и прирастим к своему российскому сознанию»... Третьи вообще отвергают всякую идеологию.
Доказывая ненужность идеологии, часто ссылаются на примеры стран Запада, особенно США, и говорят, что там действительно нет идеологии. Возможно, при зажиточной жизни подавляющего большинства населения, отсутствии серьезных внешних и внутренних угроз национальной безопасности может иметь место всеобщая иллюзия деидеологизированности общества. Если не так, то откуда опасения выдающегося политолога современности З.Бжезинского, который пишет: «В Европе уже есть свидетельства того, что время интеграции и расширения проходит, а национализм вновь может набрать силу. Широкомасштабная безработица не прекращается даже в самых благополучных странах Европы, подогревая настроения неприязни ко всему иностранному, что может побудить французских или немецких политиков склониться в сторону экстремизма». И действительно, сегодня на Западе многие считают, что европейские титульные нации подвергаются экспансии со стороны выходцев из азиатских и африканских стран. А разве в самой Америке нет проблем с коренным многомиллионным населением афро-американского происхождения? В свете этих проблем бессмысленна малейшая недооценка национальной идеологии. Если сказать по большому счету, то коммунистический строй в СССР был подорван национализмом, в самом позитивном смысле этого термина, в смысле стремления наций к независимости и суверенитету.
Словом, мы живем под радиацией множества идеологических систем, идей и религий. Коммунизм, национализм, расизм, ислам, христианство и т.д. и т.п. сегодня можно видеть идущими бок о бок не просто в одном мире, но и в одной и той же стране и даже в одной и той же душе. Какая из них, в какой стране в качестве единой внутренней государственной идеологии будет максимально соответствовать ее коренным национальным интересам - вот в чем гвоздь. В это крутое время, пожалуй, для любого из государств СНГ нет выше интереса, чем обеспечение национального единства, укрепления веры людей в силы и разум своей Родины. И в этом плане вполне понятна озабоченность того же З.Бжезинского: «Если Америка не станет оказывать поддержку, скажем, Украине или Узбекистану в их усилиях по национальной консолидации, то их судьба будет оставаться неясной». И, наверное, не случайно в выступлениях Президента Украины Л. Кучмы постоянно проходит красной нитью мысль о необходимости национального согласия и гармонии, национальной сплоченности.
Немногим более двух месяцев назад устами президента И.Каримова заявлено о необходимости для Узбекистана единой национальной идеологии, призванной объединить людей вокруг единого национального знамени, обеспечить приоритет высших интересов и целей народа и государства. «Национальная идеология, - сказал он, - уникальный инструмент сплочения народа. Тот народ, который имеет такую идеологию, в состоянии поставить перед собой великие цели и достичь их». Мне кажется, что это не сверху навязанная, а идущая от жизни идеология, опирающаяся на патриотизм узбекского народа. Заявление было сделано очень своевременно: во-первых, сегодня вооруженные талибы в упор, лицом к лицу подошли к границам Узбекистана. Подошли они под флагом ислама, но открыто выставляя свой пуштунский этноцентризм и агрессивные намерения; во-вторых, так же под религиозным прикрытием в стране действует радикальное вахабитское движение, изнутри угрожая духовному и национальному единству народа; и в-третьих, здесь имеют место весьма непростые внутриэтнические отношения.
Эти факторы прямо или косвенно, отличаясь лишь по характеру и силе воздействия на общественно-политическую жизнь страны, имеют место и в Кыргызстане. И, естественно, они находятся под пристальным вниманием президента Республики Аскара Акаева, всех государственных органов. Проводя государственную национальную политику, Кыргызстан исходит из следующих трех важных постулатов: прежде всего Кыргызстан - это исконный дом кыргызов. Второе - у Кыргызстана есть соседи, интересы которых надо уважать. И, наконец, третье: в Кыргызстане живут сотни тысяч людей некоренной национальности, для которых здешняя земля давно стала родным домом.
Исходя из этого, создается новая государственная идеологическая система. Заслуживают внимания попытки наших официальных идеологов разработать национальную идеологию в качестве государственной. Но, к сожалению, такая идеология, мягко говоря, не срабатывает. Кроме лозунгов и призывов к общенациональному единству и братству, она пока ничего существенного не дала. И этому есть весьма серьезные причины.
Первое. Крупный методологический просчет состоит в том, что до сих пор четко и ясно не определены основополагающие принципы национальной идеологии и самое главное, социальная база, на которую она опирается.
В истории человечества было немало идеологий, основными принципами которых были мессианство, идеи национальной исключительности и богоизбранности, превосходства одной нации над другой. Надо сказать, что подобные синдромы абсолютно немыслимы в менталитете, национальном самосознании кыргызского народа. В той же мере он свободен от всяких комплексов неполноценности и национального самоуничижения, веками боролся за национальную независимость, отстаивал и сохранял свои народные традиции и самобытность, честь и достоинство кыргызской нации. Возникает вопрос: что тогда является целью и основными принципами кыргызской национальной идеологии? Сегодня нет выше национального интереса, чем выживание и созидание новой жизни. И только на этом пути кыргызский народ самоутвердится как нация и займет свое достойное место в мировом сообществе.
Думается, что настоящему моменту отвечала бы, ну, скажем, идеология национального самоутверждения. Что касается ее социальной базы, то я убежден, что в обществе, разделенном по вертикали и горизонтали, особенно по имущественным и национальным признакам, идеология не может базироваться и развиваться на почве одной нации, пусть она даже титульная и составляет подавляющее большинство. Когда мы говорим о национальной идеологии самоутверждения, то имеется в виду отечественная, государственная идеология. Она может состояться лишь на базе многонационального класса или социальной группы. К счастью народа, такой класс есть. Это - средний класс. Как показали мировые финансовые кризисы последних лет, опорой и спасением национальной государственности во многих странах, в частности в Восточной Европе, Прибалтике, Южной Корее и многих других, стал средний класс. Мы с изумлением следили, как переживавший финансовый кризис, аналогичный с российским, чешский народ по зову президента В.Гавела не пошел в банки снимать свои сбережения и спас свою национальную валюту. Мотором этого движения был средний класс Чехии. Мы все видели по телевидению, как спасали свою страну южные корейцы, в массовом порядке сдавая свои золотые изделия и сбережения в банки, делая сознательные уступки государству. И здесь средний класс сыграл первую скрипку. Разумеется, финансовый кризис серьезно отразился и на экономике Украины. Но я, внимательно следя за поведением масс, приятно удивлен и восхищен благоразумием и спокойствием украинского народа. Здесь нет никакой истерии, никакого ажиотажа. Чувствуется нечто корневое, глубинное в отношении народа к своей Родине. Вот уж поистине - патриотизм, говоря словами генерала Шарля де Голля, выковывает великие нации.
«Будущее среднего класса, - писал А.Тойнби, - это насущный вопрос для всех стран... ибо именно средний класс является тем самым ферментом, закваской, которая взрыхлила массу и таким образом, создала сегодняшний мир. Если средний класс потерпит крушение, не потянет ли он за собой в своем падении все здание человечества?... Несомненно одно: кризис определяющего меньшинства неизбежно станет кризисом всего остального мира».
Изучая материалы Турецкой революции, возглавляемой великим Ататюрком, я поразился тому, что он, одновременно проводя экономическую, политическую, культурную и религиозную революции, главным вопросом текущей политики считал формирование среднего класса, предложил своему народу новые общественные идеалы, привлекательные для этого класса. Он побуждал турков забыть о том, что они скотоводы или воины, или управленцы, и посвятить себя коммерции и производству, доказав тем самым, что турки могут своими силами не хуже любого на Западе справляться со всем тем, чем раньше считали ниже своего достоинства заниматься, ибо традиционно презирали эти виды деятельности. Кстати сказать, и ныне в нашем обществе найдется немало людей, которые считают зазорным занятие коммерцией и отдельными видами производства. С насмешками относятся к т.н. «челнокам», которые, невзирая ни на какие муки, стиснув зубы, мечутся по всему свету, доставая товар и продукцию. Они дают сегодня почти 30% налоговых сборов, обеспечивая тех «насмешников» пенсией и зарплатой. Сегодня сотни представителей молодежи заполонили рынки и учатся коммерции, создают себе предпосылки будущей зажиточной жизни. Раньше в обществе бытовало мнение, что кыргызы вряд ли приспособятся к рынку. Сейчас настолько хорошо приспособились, что уже обслуживают не только Кыргызстан, но и соседние государства. Однако есть силы, которые даже эти небольшие ростки нового воспринимают чуть ли не как национальную трагедию.
В нашей стране ныне разворачивается всенародное обсуждение вопроса о введении частной собственности на землю. Если это конституционно закрепится, то те 700 тысяч семей (или 2,5 млн. человек), которые сегодня имеют свидетельства о праве пользования землей, в недалеком будущем станут остовом нарождающегося в республике среднего класса. Разумеется, вопрос о частной собственности на землю крайне болезненный и противоречивый, и потому у нас в стране бушуют страсти, схлестнулись разные ветви власти. Я был и остаюсь твердым сторонником введения частной собственности на землю, ибо без земельного рынка не будет и полнокровного среднего класса в аграрном секторе.
Второе. Действующая идеологическая работа чрезмерно отягощена ориентацией на прошлое, в то же время вне поля ее зрения остаются фундаментальные проявления сегодняшней национальной жизни. К примеру, много сил потрачено на то, чтобы эпос «Манас» использовать как инструмент оперативной идеологии. Спору нет, эпос «Манас» - это универсальный архетип кыргызской национальной культуры, предмет неисчерпаемой любви и гордости кыргызского народа. Наконец, это величайший памятник мировой культуры. И к нему надо относиться как к памятнику, так же как к «Тадж-Махалу» - в Индии или к пирамидам - в Египте. Конечно, трудно переоценить его значение в патриотическом и в нравственном воспитании поколений. Но, согласитесь, идеология и педагогика - совершенно разные вещи. Использование эпоса как инструмента государственной идеологии приобретает смысл лишь в том случае, если его повседневно корректировать с текущим политическим моментом, постоянно изобретать механизмы его реализации. А это практически невозможно. Впрочем, жизнь уже показала несостоятельность такого подхода к идеологической работе.
Всем известно, что после войны Япония сумела приживить передовую электронную технологию к прошлому, менталитету и традициям своего народа. В Германии, напротив, послевоенный экономический прорыв совершался на путях отторжения прошлого. Здесь сумели сделать то, что немцы называют «преодолением прошлого». Это в Германии до сих пор - ключевое понятие. Так что нет готовых рецептов, а просто необходимо искать и находить такие действенные, жизненные факторы на национальной почве, ухватившись за которые, можно вытащить всю цепь. Вот пример. Самое лучшее, что вошло в плоть и кровь кыргызов в советский период нашей истории, - это их всеобщее стремление к образованности. Кыргыз отдает последний кусок хлеба, чтобы дать хорошее образование своим детям. Это не только неоценимый социально-экономический фактор развития, но и своего рода уникальный национальный идеал и, к нашему счастью, в Кыргызстане есть объективные возможности приживления его к информационной технологии. Между прочим, в своем интервью «Независимой газете» президент А.Акаев прямо подсказывает нашим идеологам: «Мы поняли одно. У нас грамотное население. И мы делаем ставку на развитие человеческих ресурсов. Надо сегодня, используя образованность людей, развивать информационные технологии... Для этого есть достаточные основания».
Третье. Жизнь показала, что идеал национального единства серьезно расходится с практической политикой. Суть такой дивергенции состоит в том, что интересы различных групп населения стали выражаться не только по партийным признакам, но нередко по линии национального партикуляризма. На первый взгляд, у нас тоже имеет место многопартийность, начиная от компартии, естественно, имеющей свою идеологическую основу, и заканчивая мелкими, разношерстными партиями, за которыми в общем-то не стоит никакая идеология. Но пока все они остаются слабыми перед напором подчас уродливо проявляющих себя таких феноменов, как родство, местничество и трайбализм. В советский период нашей жизни мы полагали, что трайбализм может существовать где-то там далеко в «банановых республиках», где сосуществуют племенной строй и европейские политические институты - армия, чиновничество, парламент, партии и.т.д. Мы думали, что только там могут быть такие проявления трайбализма, как покровительство единоплеменникам и родственникам, слияние политической и межплеменной борьбы. Какими мы были наивными. Да и надо отдать должное, коммунистическая система была непримирима к подобным проявлениям, хотя и тогда они имели место. Между тем, официальная идеология, плывя по течению, мало что делает, чтобы мобилизовать ресурсы нации против этих проявлений. В теоретических работах, средствах массовой информации почти исчезла конструктивная национальная самокритика, исцеляющая, укрепляющая национализм в самом здоровом, положительном смысле этого слова. «Дух нации, - писал А.Тойнби, - это закваска для молодого вина в ветхих мехах трайбализма». Для Франции или Украины достаточно победы в футбольном матче, чтобы сплотиться. Неужели мы не сможем сплотиться в борьбе против своих же недостатков?
Идеология призвана заниматься упорными поисками механизмов достижения разумного общественного консенсуса. Надо искать и находить паритетные варианты решения проблем. Паритет нужен во всем: в отношениях между структурами власти, между регионами, между новыми и старыми элитами, между внутриэтническими центрами сил и лидерами. Было бы целесообразно провести перед референдумом «круглый стол согласия» с участием всех сил, всех реальных, по-настоящему влиятельных лидеров, всех тех, кто реально властвует, и тех, кто лишь принимает участие во власти.
Эскалация попыток отдельных сил перетягивать одеяло на себя предвещает лишь новые социальные и политические бури. И так будет до тех пор, пока центр тяжести социальной структуры нашего общества не переместится к его средним слоям, пока именно они не станут ведущим субъектом собственности и массовой базой гражданского общества. Тогда, возможно, и отомрут всякие идеологии, восторжествует примат прав и свобод личности. Только у политики, ориентированной (реально, а не пропагандистски демагогически) на данные приоритеты, есть шанс уже в XXI веке прервать цикл социальной нестабильности и политической конфронтационности, под дамокловым мечом которых так или иначе живет человечество по меньшей мере на протяжении всего ХХ века.
Сааданбеков Жумагул Сааданбекович
Родился в 1940 году.
Специальность по образованию: физик-математик, кандидат философских наук.
Работал в прошлом:
1960-69 гг. - учитель физики и математики в сельской школе.
1969-73 гг. - аспирант, научный сотрудник Национальной академии наук.
1973-1990 гг. - партийная работа: заведующий отделами, секретарь столичного Бишкекского (г. Фрунзе) горкома КП Киргизии, инспектор, заведующий идеологическим отделом Компартии Киргизии.
1985-95 гг. - депутат двух созывов Верховного Совета Киргизской ССР.
1990-98 гг. - председатель комитета Верховного Совета Киргизстана по науке, образованию и культуре; заместитель председателя Совета республик Верховного Совета СССР; председатель Госинспекции при президенте Кыргызской Республики; губернатор Иссык-Кульской области.
В апреле 1998 года указом президента Кыргызской Республики назначен Чрезвычайным и Полномочным послом Кыргызстана в Украине.