Еще вечером минувшего воскресенья все висело на волоске. Третий день Генеральный секретарь ООН находился в Багдаде, встречался с министрами иракского правительства, а компромиссом пока не пахло. Саддам Хусейн до конца испытал нервы американцев и их союзников по коалиции и, зная, что срок предъявленного ему ультиматума истекает в полночь воскресенья, принял Кофи Аннана только утром в понедельник, справедливо полагая, что американцы не станут сбрасывать бомбы на голову лидера влиятельнейшей международной организации. Еще до встречи первых лиц Ирака и ООН в прессу стали просачиваться неофициальные сведения о том, что в принципе Багдад может согласиться с требованиями международного сообщества. Согласие это материализовалось в меморандум о взаимопонимании, который подписали Генеральный секретарь ООН и президент Ирака. Однако мир смог вздохнуть свободно только тогда, когда свою позицию обнародовал президент США Билл Клинтон. Он приветствовал итоги миссии Аннана и назвал их шагом вперед в урегулировании кризиса вокруг Ирака. Стало ясно - войны не будет.
Документ, подписанный 23 февраля в Багдаде, очень краток, но переоценить его значение трудно. Он состоит из семи пунктов, определяющих дальнейшие взаимоотношения между специальной комиссией ООН и центральной властью Ирака, и приложения, содержащего список специальных «президентских» объектов. Багдад дал обязательства немедленно предоставить беспрепятственный доступ на все находящиеся под подозрением объекты, в том числе на пресловутые восемь «президентских». В соответствии с соглашением, международные инспекторы смогут осуществить их проверку в сопровождении высокопоставленных зарубежных дипломатов, которые будут назначены Генеральным секретарем ООН. Каких-либо временных ограничений для проведения инспекций этих объектов не устанавливается. Эксперты спецкомиссии ООН смогут посещать их столько раз, сколько сочтут нужным. Кроме того, все другие районы, предприятия, документы и транспортные средства будут открыты для международных инспекторов в соответствии с ранее определенными процедурами.
Окрыленный успехом своей миссии, Кофи Аннан вылетел в Париж, а оттуда на сверхзвуковом «Конкорде» - в Нью-Йорк, где было созвано экстренное заседание Совета Безопасности ООН. На нем Генеральный секретарь сообщил членам СБ о результатах своей миссии в Багдаде. После чего председательствующий в этом органе в настоящее время представитель Габона Денис Данге-Ревака сделал специальное заявление. В нем он сообщил, что Совет поощряет Кофи Аннана продолжать работу для скорейшего и прочного решения проблемы сотрудничества Багдада с комиссией по уничтожению иракского оружия массового поражения.
В свою очередь сам Аннан, выступая на пресс-конференции после заседания СБ, был полон оптимизма. Он высказал полную уверенность в том, что его соглашение с Хусейном обязательно будет выполнено. Основанием для этого является факт личного подписания этого документа Генсеком ООН и президентом Ирака. Кроме этого, господин Аннан поделился с присутствующими некоторыми своими взглядами, от которых Вашингтон вряд ли пришел в восторг. Так, он высказал мнение о том, что ООН и ее специальная комиссия должны проявлять по отношению к Ираку уважение, соблюдать его достоинство и не создавать напряжение в совместной работе.
Несмотря на единодушную поддержку миссии Кофи Аннана, к которой присоединились даже делегации США и Великобритании, представители обеих стран сделали ряд оговорок относительно оценки ими эффективности багдадских договоренностей. И американский посол Билл Ричардсон и его британский коллега Джон Уэстон заявили о необходимости разъяснения некоторых формулировок меморандума. А британский премьер Тони Блэр считает необходимым даже принятие Советом Безопасности специальной резолюции по Ираку, исключающей возникновение подобного кризиса в будущем. Но всем понятно, что это - всего лишь своеобразный ритуал перехода этих стран от одной дипломатической позиции к другой.
Сегодня, когда кризис уже позади, успех его урегулирования приписывают себе многие стороны. И каждая из них по-своему права. Как вы думаете, пошел ли бы на уступки Саддам Хусейн, если бы не имел у себя под боком американскую военную армаду? Разумеется, нет. Поэтому Билл Клинтон был абсолютно прав, выражая убежденность в том, что достижение соглашения между Кофи Аннаном и иракским руководством стало возможным во многом благодаря жесткой позиции, занятой Соединенными Штатами в отношении Багдада. «Мы вновь увидели, что дипломатия, подкрепленная решимостью и силой, может приносить положительные результаты», - заявил американский президент. Что ж, этой его фразой вполне можно определить всю внешнеполитическую американскую стратегию в отношении государств, отнесенных Вашингтоном к категории «строптивых».
Между прочим, президент США до сих пор имеет большие сомнения по поводу того, выполнит ли иракское руководство соглашение, подписанное им с Аннаном. По мнению Билла Клинтона, важно, чтобы Багдад не только давал письменные обещания, но и позднее не забывал о них. Чтобы дать Хусейну возможность отбросить сомнения по поводу серьезности намерений США, Вашингтон не собирается пока выводить свой военный контингент из Персидского залива, подчеркивая свою готовность добиваться выполнения требований ООН с помощью «любых необходимых средств».
Больше всего шума по поводу урегулирования кризиса в Персидском заливе было, разумеется, в Москве. Все без исключения российские средства массовой информации приписывали успех дипломатического его решения именно настойчивости и опыту московских политиков. Более того, в специальном заявлении МИД РФ сказано, что решающим фактором в обеспечении миссии Генерального секретаря ООН в Багдаде стали систематические контакты между президентами России и иракского государства. Главным же последствием недавнего противостояния, по мнению российского внешнеполитического ведомства, должно стать снятие с Ирака международных санкций, от которых страдает, в первую очередь, гражданское население страны.
Что ж, позиция России ясна и предсказуема. Кроме желания восстановить утерянное влияние в регионе, Москва не прочь была бы получить с Багдада должок за поставляемые Ираку бывшим СССР вооружения. Должок этот достигает 6 миллиардов долларов, которые будут совсем не лишними для начинающей свое возрождение российской экономики. Вернуть же деньги иракская сторона сможет, только когда начнет продавать на внешнем рынке нефть. Отсюда и такое горячее желание побыстрее и под любым предлогом снять с Багдада санкции.
Чрезвычайно удовлетворенным разрешением кризиса в Персидском заливе остался Европейский союз. Его представители и не пытались приписывать себе какие-либо особые успехи в нем. Задача ЕС была совсем другой - как избежать раскола, явно наметившегося среди его членов в отношении возможного военного удара по Ираку. Франция, Италия и Греция наотрез отказывались поддержать действия американцев, в то время, как все остальные в той или иной степени выступали за силовые действия против Багдада и даже послали свои военные контингенты в Персидский залив. Так что соглашение Аннана с иракскими властями стало «манной небесной» для ЕС.
Но, как ни странно, наибольшую пользу от всего происшедшего получил для себя не кто иной, как Саддам Хусейн. И не зря он провозгласил 23 февраля днем победы над Соединенными Штатами. Своими действиями иракскому президенту удалось расколоть не только арабский мир, но и добиться подобного раскола среди традиционных союзников США. Вице-премьер Ирака Тарик Азиз после отбытия из Багдада Кофи Аннана заявил: «Кризиса в отношениях Ирака с ООН нет, есть кризис в отношениях Ирака с США, которые стремятся навязать свою волю международному сообществу». В этом утверждении и заключается главная идея стратегии и тактики Хусейна во время очередного своего демарша. Он попытался представить США в глазах международной общественности в роли беспощадного мирового жандарма и отвлечь ее внимание от своих «грехов». Вряд ли кто-либо будет спорить с тем, что в этом он значительно преуспел.