«Когда это было в первый раз, было смешно, во второй - тоже смешно, в третий - не смешно, а в четвертый - почему-то опять смешно». Такой была реакция профессора университета, когда он, в очередной раз открыв доску в аудитории физмата, увидел нарисованную мелом симпатичную хрюшку.
Правдивая иллюстрация того, как комедия перерастает в драму, а потом наоборот, была еще раз подтверждена жизнью, а вернее - сериалом попыток украинского парламента избрать собственного главу. Более того, украинские исследователи жанра пошли дальше и доказали, что к десятому разу и драма, и комедия перерастают просто в бездарное произведение. Поставить в нем точку на этой неделе не смогли. Хотя, нужно отдать должное, старались. Каждый - в меру собственных сил, средств и привычек. Некоторые старались выдавить из себя адреналин путем мастурбационных заявлений типа: «Если мы не изберем спикера, то Президент обратится к народу и объявит референдум, а до этого разгонит парламент». Другие пытались уговорить не себя, а коллег, пытаясь найти разумные компромиссы хотя бы на одной из половин законодательного дома. Третьи, несмотря на пролетевшие полтора месяца, все еще вяло принимали участие в происходящем, предпочитая сессионным заседаниям экскурсии по неизведанным кулуарам парламента.
Но несмотря на этот разнобой, на минувшей неделе у парламентариев был шанс избрать председателя. Им мог стать либо Петр Симоненко, либо Иван Плющ. Чудо помешало первому стать спикером, оно же помешало второму попробовать свои силы. Известно, что левые и правые, деля между собой центр, никак не могли найти нужного количества голосов для водружения собственного знамени в этой «Зарнице». Компромисс, предложенный, по некоторым данным, фракцией НДП, заключался в том, что два вышеупомянутых кандидата должны были пройти испытания судьбы путем неконтролируемого голосования. Первым пошел Симоненко и набрал 221 голос. Есть данные, что в их числе было 15-16 голосов от фракции власти. Надо полагать, представители трех оставшихся фракций правоцентристской коалиции, разве что за исключением Руха, также частично проголосовали за Симоненко. Но это не помогло Петру Николаевичу пережить жестокое разочарование. Пять недостающих голосов - наверное, это так же обидно, как серебряная медаль на Олимпиаде, как невеста, сбежавшая из загса. В момент объявления результатов кто-то вздохнул с облегчением, кто-то понял, как далеко он зашел в своих игрищах, а Президент, надо полагать, вычеркнул из своего списка, как несостоявшийся, вариант вполне его устраивающий: «Симоненко - спикер, Пустовойтенко - премьер, с утвержденной парламентом программой». Следующим пунктом в этом списке мог быть Иван Плющ. Иван Степанович согласился остаться в списке при условии полного одиночества. И, думается, не только на таких условиях. Человеку, который четыре года назад был обожжен результатом в один процент избирателей, нужны не заверения, а гарантии. Судя по всему, Иван Плющ их получил. Об этом говорило не только его уверенное поведение, но и роскошный новый костюм, одетый, надо полагать, если не по случаю, то к нему. Но именины аграрно-центристского сердца испортил Александр Ткаченко. Его кандидатура, неожиданно предложенная внефракционным депутатом Черненко, была внесена в тот же самый список, что и кандидатура Ивана Плюща. Такого коварства со стороны единомышленника, а главное - партнера по учредительству банка «Украина», Иван Степанович не ожидал, и посему кандидатуру свою незамедлительно снял, намекнув при этом, что левые не сдержали данного ими слова не выдвигать от себя кандидатов.
Весьма распространенная точка зрения о том, что Ткаченко выдвинул Александр Мороз, побоявшийся того, что Плющ реально может пройти, конечно, имеет право на существование. И фракции, входящие во временную правоцентристскую коалицию, будут на этой версии настаивать. Тем не менее, есть серьезные основания считать, что это не так. Во-первых, Александр Мороз во время обсуждения кандидатуры Александра Ткаченко прямо предложил своей бывшей правой руке сняться с голосования. Ткаченко отказался. Более того, на удивленные вопросы представителей исполнительной власти типа: «Откуда ты взялся?» - Александр Николаевич ссылался на то, что его выдвинула фракция, что, конечно же, не соответствовало действительности. Надо полагать, бывшему первому вице-спикеру показалось, что если к 221 голосу Симоненко добавить верных ему депутатов, отличившихся на алкогольной и аграрной бизнес-ниве, то место спикера ему обеспечено. Видение оказалось обманчивым, иллюзии розовых замков были разрушены бульдозером тайного голосования: за Ткаченко проголосовало 148 депутатов. Вопреки утверждениям Натальи Витренко, фракция социалистов и селян Ткаченко, несмотря ни на что, честно поддержала. Отдали за него голоса «Громада» и прогрессивные социалисты. Надо полагать, что подвели Александра Николаевича коммунисты, то есть те, кто, пообещав предоставить Ивану Плющу шанс, сдержал свое обещание. Если это так, то значит коммунисты могут держать слово и «не хулиганить» внутрифракционную дисциплину.
Тем не менее на сегодняшний день Иван Плющ сохранил свой шанс, правда, теперь уже в компании двенадцати других претендентов, среди которых, кроме него, нет ни одного реального кандидата, но зато сосредоточено большое количество желающих засветить собственное мало известное не только в стране, но и в политических кругах имя. Что же касается Александра Ткаченко, то он, безусловно, перенес серьезный удар. Тем более что даже коммунисты делились своим недоумением по поводу столь малого количества собранных голосов. Конечно, они не рассчитывали на то, что Ткаченко пройдет, но бюллетеней 190 в его распоряжении увидеть ожидали. Не получилось.
Это говорит о том, что даже такой опытный парламентарий, как Александр Ткаченко, не смог просчитать не только собственные потенции, но и расклады в новом парламенте. Тем же, кто стоит за Александром Ткаченко за пределами законодательной власти, стоит сделать вывод по поводу как реальных возможностей этого политика, так и его управляемости. Если после этого кто-то считает, что Ткаченко на посту премьер-министра будет марионеткой в руках информированных о его бизнес-деятельности кукловодов, то он глубоко ошибается. Во-первых, потому что руководить Александром Ткаченко так же «легко», как и Павлом Лазаренко. (А истории ведь известны случаи, когда Павла Лазаренко в Киев привели в полной уверенности, что компроматная управа, имеющаяся на него, поможет удержать джина в бутылке...) А во-вторых, закон эсэнговского бизнеса гласит: если сумма возможной прибыли превышает содержащуюся в компрометирующих материалах, то такие материалы не могут быть уздой.
Вместе с тем, вполне возможно, что рассуждения о возможной замене Пустовойтенко на Ткаченко теряют свою актуальность по мере того, как в президентском окружении под давлением заокеанских правоохранительных органов теряют вес те, кто выступает против Пустовойтенко в пользу Ткаченко. Но это совсем не значит, что от этого шансы премьера нынешнего остаться в своем кресле до конца работы нынешнего Президента увеличиваются. Совсем нет. Заявление Леонида Кучмы на встрече с фракциями о том, что кадровый состав правительства для него менее важен, нежели стабильный парламент, а также внутреннее чутье, подсказывающее Президенту, что нынешнее руководство Кабмина не сможет к моменту президентских выборов радикально изменить ситуацию в экономике к лучшему, говорит о том, что Президент за это правительство до последней капли крови сражаться не будет. Просто так, конечно, не отдаст, но верную замену подыскать попробует.
Слабость правительства заключается еще и в шаткости его парламентских опор. Социалисты, «Громада» и коммунисты (в случае, если им не достанется место спикера) позволят правительству протянуть разве что до середины осени. На коалицию правоцентристов рассчитывать тоже не придется, поскольку ее как таковой не существует. Основой, объединяющей СДПУ(о), зеленых, Рух и НДП, является отнюдь не антипатия к карикатурным красным, а стремление в данный период времени быть полезными и не ссориться с Президентом. Если Матвиенко в парламенте не здоровается с лидерами зеленых, а актив фракции НДП постоянно берет на себя иезуитскую инициативу выдвигать в спикеры членов СДПУ(о) без ведома последней, то о единстве в рядах этих фракций говорить не приходится. Возможно, еще одно-два голосования они смогут пережить, сохраняя способность контролировать процесс. В целом же взаимоотношения в коалиции чрезвычайно натянуты, взаимонеуважительны и неконструктивны. Отсутствие серьезной единой кандидатуры - тому лишнее подтверждение.
Но если мания величия представителей центра традиционна для наших политических процессов, то раздор, который поселился в лагере, где «в партии сгрудились малые», является чем-то новым, вернее - не само явление, а его обнародование. Голосование по Ткаченко стало самым ярким проявлением трещины с виду гладкого левого блока.
...Один знакомый, узнав о том, что в Украине с остервенением борются между собой за право быть главной несколько еврейских общественных организаций, заметил: «Что вы хотите от депутатов, когда в нашей стране даже евреи договориться не могут».
Иногда складывается впечатление, что все вокруг пропитано воздухом раздора. И именно от этого - все наши неприятности. Именно поэтому мы седьмой год топчемся на месте и живем все хуже и хуже. Мы можем грешить на власть и обвинять ее во всем, но это мы избрали этот парламент. Мы вычеркивали и оставляли и бросали в урны. Сухой остаток второй месяц выбирает спикера. Иногда кажется, что мы не можем сдвинуться с мертвой точки, потому что у нас нет чего-то, что объединяло бы всех. Как ни крути, у нас нет одного языка, нет одной религии, нет одной идеи. У нас нет общей для всех победы. Единственное, что могло бы объединить нас всех, - это желание создать приемлемые и выполняемые всеми правила общежития. Экономического и правового. Но и этого мы не можем сделать по причине хуторского менталитета. Речь не о провинциальности, а об отделенности каждого от каждого. Большинству ведь нет дела до того, что происходит за дверью его квартиры или за забором дома. Так мало дела до того, чем можно помочь, что можно изменить. В конце концов, как можно объединиться тем, кому плохо, чтобы стало лучше. Каждый выживает в одиночку. Совместно на Киев ходят только многократно использованные шахтеры.
Я когда-то спрашивала таксистов, когда им впервые подняли цены на бензин, запчасти и услуги: «Почему вы не бастуете?» А они мне говорили: «Потому что грачи нас заменят». Я спросила: «А почему вы не перекроете улицы, как ваши коллеги в Праге или Будапеште?» Ни один из них мне не сказал - почему. И ни один из парков не выехал на забастовку. Так и вымерло государство таксистов. Безропотно и без яркого следа, без попытки спастись. Так это происходит со всеми: с НИИ, СКБ, со школами, с заводами. Потому что каждый выбирается в одиночку.
Так и депутаты. Депутатам-бизнесменам не нужен свой «профсоюз», который будет выбивать общие правила для всех, поскольку каждый из них считает, что через голову коллеги договорится напрямую с Президентом или с премьером о своем бизнесе. Каждый думает, что сам для себя решит свое политическое будущее, именно поэтому фракции не могут договориться об общем, о государственном. Державу разменяли на интересы отдельного челночника или отдельного холдинга. В масштабах пятидесяти миллионов это не имеет значения.
Равнодушные люди продолжают выбирать спикера. Но разве вам до этого есть дело?