Я не участник Второй мировой, не воевала в Афганистане и Вьетнаме, не служила в РОВД и не была в советской армии ни «салагой», ни «дедом». Именно поэтому я опасаюсь, что читатели все нижесказанное могут воспринять как ремейк монолога из фильма «Раба любви» — потрясенной до глубины души женщины, шепчущей: «Вы звери, господа». Однако перспектива быть воспринятой подобным образом не помешает мне, матери и женщине, живущей в XXI веке, прошептать о боли. Она родилась из ощущения страха перед войной, из чувства жгучего стыда за незнакомых мне американских солдат, из чувства жалости и сострадания к незнакомым мне иракским заключенным. Но не только. Кадры издевательств в тюрьме Абу-Грейб, потрясшие по разным причинам весь мир, обострили ощущение хрупкости цивилизации как таковой и понимание той легкости, с которой варварство может эту самую цивилизацию побеждать.
По сути сама по себе цивилизация — это результат осознанного управления рефлексами и инстинктами. Бесконтрольное же их доминирование порождает мрак жестокости в процессе борьбы человека за выживание. Рождаясь на свет, человек напичкан этими самыми рефлексами и инстинктами, призванными помочь ему отвоевать место под солнцем. Его жизненный путь освобожден природой от таких осложняющих движение обстоятельств, как гуманность, сострадание и милосердие. Все эти добродетели человеческой особи прививаются искусственно. Для части людей это стало необходимостью, поскольку сострадание и милосердие в сочетании с неагрессивностью и порядочностью несут душе перспективу вечной жизни. Для большинства соблюдение этих норм становится важным из-за страха перед неизбежностью Страшного суда и адовой расплаты, где женщин буду насиловать собаки, где в прямую кишку будут вставляться палки, а мужчин будут принуждать к неестественным половым актам…
Цивилизация — это когда гуманность и милосердие для человека естественны в такой же степени, как потребность в еде и питье. В мирное время складывается впечатление, что таких большинство. Война подвергает сильнейшим испытаниям эту иллюзию. Причем не каждая война. Попробую предположить, что если бы военнослужащие Соединенных Штатов вели боевые действия в Швейцарии или Нидерландах, то подобное вряд ли могло произойти. Встреча с врагом на линии фронта лицом к лицу, или же дисплей к дисплею, превращает человека в воина жестокого и злого, но не в животное. Враг невидимый, действующий коварно, цинично, кровожадно, не считаясь с удельным весом убитых детей и женщин, инфицирует своих визави варварством. Жестокость иракских боевиков, надругавшихся над телами убитых американских солдат, могла стать поводом для ответной жестокости. Но не может служить оправданием. Вирус варварства очень легко подхватить, и не только в военное время, но и в относительно мирное. Сколько раз украинским оппозиционерам приходилось слышать кулуарные упреки в том, что они действуют менее цинично, а поэтому гораздо менее эффективно, чем власть. И некоторые уверовали в невозможность гуманной победы, и выразилось это не только в идеях экономического реванша, но и в таких, казалось бы, мелочах, как книга об отце Медведчука или интервью со сводным братом Виктора и Сергея Медведчуков, пожелавшего вынести на суд общественности нечистое семейное белье. Это мелочь, позволяющая в малом поставить знак равенства между варварством власти, не гнушающейся никакими средствами в борьбе с оппозицией, и самой оппозицией, способной легко инфицироваться жестокостью и аморальностью.
В мелочах — дьявол. Преступление ограниченного масштаба способно вызвать недоверие к большому и потенциально правильному делу. Омерзительные действия американских военных подорвут в миллионах веру в витринные принципы американской демократии. В ее стойкость, глубину и осознанность. И это, с моей точки зрения, будет ошибкой. Самоуверенность рулевых в Вашингтоне дает основания для раздражения. Преступления рядовых — для злорадства и брезгливости. Но есть американская система и есть американский народ, неоднократно доказавшие свою способность производить болезненную процедуру самоочищения, сопровождающуюся публичным признанием собственных ошибок. Соратники Медведчука, эпидемией темников сразившие украинскую журналистику, потратили немало усилий поначалу на то, чтобы скрыть наличие цензуры, а затем — чтобы доказать нормальность этой патологии. Как много слов мы услышали о том, что темники работают в Америке, о цензуре в этой стране и зависимости СМИ. Но ведь это там, в находящемся в состоянии войны Вашингтоне, американские журналисты вскрыли гнойную историю с издевательствами в иракской тюрьме. Именно американская пресса, отдающая себе отчет в наличии всемирного антиамериканского шторма, вытащила на свет божий преступление собственных соотечественников. Это вам не россказни наших телеканалов о двух солдатах, которые курили в неположенном месте…
Конечно же, нельзя закрывать глаза на то, что в Соединенных Штатах идет предвыборная кампания. Произошедший скандал в значительной степени на руку кандидату от демократов Керри. И тем не менее, элита США подавляющим большинством демонстрирует готовность к проведению ревизии американских действий в Ираке. Далеко не все подвергают критике принятое стратегическое решение о начале военной операции, однако это не мешает демократам и ряду республиканцев аргументированно критиковать тактические шаги администрации Буша и главы его военного ведомства. Просчеты и ошибки Рамсфелда открыто обсуждаются в американских СМИ, Конгрессом и сенатом. Складывается впечатление, что его отставка неизбежна. Просто президент США позволил себе слабость продемонстрировать силу. Подобная ситуация знакома и украинцам: под давлением Верховной Рады в 2000 году Президент не отправил в отставку глав СБУ и МВД. Однако спустя время и Леонид Деркач, и Юрий Кравченко своих постов лишились. Но это уже как бы не было результатом политического давления на Президента. В американской же ситуации категоричность и правовой нигилизм Рамсфелда создали целую вереницу проблем, которые еще долго будут разбираться. Одной из первых трагедий, случившихся по вине американской армии в Ираке, стала гибель журналистов, за которое так никто и не понес ответственности. Обстоятельства смерти Тараса Процюка, погибшего от выстрела американского танка, несомненно, должны быть еще раз расследованы в психологически новых условиях, обязывающих американскую сторону к большей открытости и объективности в проведении дознания.
В сложившихся непростых условиях возникает соблазн пересмотреть свои решения относительно присутствия в Ираке стран—членов коалиции. Украина — не исключение. Честно говоря, ввод украинских войск в Ирак и их участие в незаконной, с точки зрения международного права, коалиции у меня никогда не вызывали восторга. При всех объективных аргументах «за», приводимых МИДом и Министерством обороны, принимающие решение руководствовались личными интересами. Президент закрывал открытый Америкой антикучмовский фронт, известный дипломат, предлагая Президенту выход из сложной ситуации, торил себе карьерную стезю, а еще один министр рассчитывал крепко заработать на иракских контрактах… Но после принятого властью и проглоченного обществом решения кулаками махать либо смешно, либо недостойно. Разрушить коалицию и выйти из Ирака то ли Украине, то ли Польше, то ли Соединенным Штатам (куда более, чем славянские страны, чувствительным к человеческим потерям) — означает продемонстрировать слабость цивилизации перед заложенными фугасами и террористами-камикадзе. Отступить сегодня, не выведя Ирак на качественно новый демократический виток, означает уменьшить территорию цивилизации на площадь Ирака. Более того, почувствовав успех и эффективность методов, варвары смогут прирастать площадью каждого нового взрыва на территории оппонентов. И мир неустойчивого милосердия станет резко уменьшаться, как шагреневая кожа.
Просматривая хронику американо-иракского скандала, связанного с пытками и издевательствами, очень важно помнить о том, что не все американцы способны и могут действовать подобным образом. Замешанных в скандале может быть десяток или два, а семьсот граждан этой страны уже отдали свои жизни за то, чтобы страну Саддама Хусейна на время превратить в изолятор, провести санацию и вылечить от варварства, в котором, кстати, имели место куда более страшные и несравнимо более массовые пытки и издевательства над людьми. Важно помнить и о том, что, мягко говоря, не все мусульмане — террористы.
В Коране абсолютно четко сказано о том, что свидетельством искренности веры мусульманина является наличие у него чувства сострадания, а человек, не имеющий чувства сострадания, вообще не может считаться верующим. «Сражайтесь на пути Божием с теми, которые сражаются с вами; но не будьте несправедливы, потому что искушение губительнее убийства». Это Коран.
Справедливость — сложная категория. Мир делится на две части: на тех, кто определяет «справедливо или нет», руководствуясь силой рефлексов, и тех, кто руководствуется силой разума, великодушия и доброты. С каждой сменой поколения, с каждой сменой власти вторых должно становиться больше. В противном случае живущий в каждом из нас вирус Синдром Дефицита Цивилизации превратит нас из носителей в смертельно больных.