В начале сентября городской совет города Кропивницкого утвердил решение, еще несколько лет назад казавшееся невозможным и нереальным: звание почетного гражданина города присвоено бывшему связному УПА Семену Сороке.
Официальная формулировка звучит так: "…за выдающиеся заслуги перед территориальной общиной города, весомый личный вклад в отстаивании национальной идеи, становлении и развитии Украинского независимого государства, содействие патриотическому воспитанию подрастающего поколения в духе уважения к историческому прошлому своего народа, активную гражданскую позицию". Что же стоит за этими словами?
Кировоград становится Кропивницким?
Много лет Семен Климович Сорока считался в нашем городе в некоторой степени маргиналом. Так было во времена СССР, когда КГБ отслеживало каждый шаг бывшего узника ГУЛага. Во времена независимости, особенно в первые годы, его твердая украиноцентристская позиция зачастую вызвала неприятие, осторожность, а порой и агрессию. Когда в нашем городе создавалась первая община украинской церкви (УАПЦ), беседы Семена Климовича с прихожанами Московского патриархата, которые этому активно противились, трудно было назвать мирными дискуссиями.
И чтобы этого невысокого, худенького пожилого человека, который на всех публичных мероприятиях появлялся неизменно с флагом - либо с сине-желтым, либо с красно-черным, - назвали почетным гражданином города?! Города, который не столь давно принадлежал к красному прокоммунистическому поясу Украины и где состав депутатов городского совета и до сих пор еще в значительной мере пророссийский? Это четко продемонстрировал процесс переименования. Какие бы дискуссии и обсуждения ни проводили, какие бы аргументы ни звучали, а городской совет не смог окончательно отойти от имперского Елисаветграда и поддержать единственно украинское название. А улица Романа Шухевича у нас появилась только потому, что некоторые депутаты просто не знали, кто это, думали, что герой АТО.
Да и среди почетных граждан нашего города до сих пор не было ни одного человека с откровенно проукраинской позицией. Начиная с военного деятеля, начальника Новороссийских военных поселений времен Российской империи Дмитрия Остен-Сакена и первых местных большевиков Тимофея Гуляницкого и Григория Кочерещенко. Позже были герои - освободители от нацизма Иван Конев, Алексей Жадов, Михаил Степанов, Михаил Калихов, деятель советского ветеранского движения Василий Дацкий и другие. Несколько врачей, художников, спортсменов, крепких хозяйственников. Другие своей деятельностью декларировали просоветскую и пророссийскую позицию. Кое-кто - нейтральную, просто хорошие профессионалы. Но чтобы воин УПА, националист?!
Это решение городского совета свидетельствует о немалых сдвигах, произошедших буквально в последние годы в сознании депутатов и, очевидно, значительной части моих земляков. Кировоград все-таки постепенно становится Кропивницким.
Прошел путь героя "Тигроловов"
Как же оказался уроженец села Кричильск, что на Ровенщине, Семен Сорока в наших степях? Для этого ему буквально пришлось пройти путь героя произведения Ивана Багряного "Тигроловы" - пешком через Сибирь.
Рос будущий связной УПА в украинской среде. В селе активно действовала "Просвіта", имевшая большую библиотеку. Его отец - узник печально известного польского концлагеря Береза Картузская. Семен и его брат Пантелеймон в июне 1943-го присоединились к УПА. Младшему Сороке было 15. Он стал связником. Тогда как раз УПА подрывала в округе железные дороги, чтобы помешать вывозу молодежи и награбленного нацистами в Германию.
Позднее Семен Сорока организовывал молодежные ячейки ОУН в городке Дубна. Там его и арестовали в феврале 1952 г. Свою биографию Семен Климович рассказывать не любил. До сих пор жалею, что не настояла на разговоре и не записала детальный рассказ о его уникальном пути. Все думалось: еще успею. Все время нашего знакомства (а это почти тридцать лет) казалось, мне, по крайней мере, Климович был постоянно одного возраста - небезразличный, вспыльчивый, легкий на подъем. И так, казалось, должно было продолжаться вечно…
Осенью 1952-го Семен Сорока прибыл в лагерь на станции Инта. Узники работали в шахте. Один из них предложил сделать подкоп и бежать. На глубине 70 метров несколько смельчаков рыли его более полугода. Им удалось прокопать 130 метров туннеля и найти выход в тундру. Бежали впятером. Сорока пошел в другую сторону сам, а четырех потом задержали. Они сказали, что Семена съели. Неизвестно, поверили ли им эмгэбисты, и когда Семен тайно вернулся в родное село, узнал, что за задержание опасного преступника Семена Сороки объявлено вознаграждение - 20 тысяч рублей. В то время это были огромные деньги.
Но встрече с родными предшествовали пять с половиной месяцев опасного пути. Он прошел три тысячи километров. Спал где придется. Ел то, что удавалось добыть (у него был нож) или найти. Охотились и за ним. Некоторое время шли следом две росомахи. Потом волк километров 30 шел следом. Спасала вода. Переходил реку вброд или переплывал на самодельном плоту. Животные через воду не шли.
Скрываться долго не хотел - разве для этого бежал? Поехал на Львовщину, пытался восстановить старые связи по линии ОУН - не удалось. Вспомнил, что когда-то были такие на Кировоградщине, поэтому поехал в село Петровка бывшего Хмелевского района. Устроился там на работу. Позже перебрался в Кировоград, работал столяром на заводе "Красная звезда". Весной 1956-го КГБ его все же вычислило и арестовало. Но времена изменились, и спустя три года он был уже на свободе. А еще через три поступил в Кировоградский пединститут на специальность "Биология". Но его больше интересовала биохимия, и он перевелся на вечернее отделение биофака Киевского госуниверситета, где и получил высшее образование. Учительствовал потом в нескольких селах области, некоторое время и в селе Павлыш Онуфриевского района, где директором школы тогда был известный педагог Василий Сухомлинский.
Знаменосец
Большинство жителей нашего города помнят Семена Климовича Сороку как неизменного знаменосца во главе колонн во время государственных праздников и гражданских акций. Причем и там, и там - и с участием власти, и без - он был желателен и уважаем. Именно в таком амплуа, своеобразного знаменосца, он и появился на гражданском пространстве нашего города.
…Осенью 1989-го в городском саду проходил первый в новейшие времена демократический митинг. Уже было сформировано ядро городской организации Народного руха Украины, первой к тому времени альтернативной Коммунистической партии политической организации. Состоялась ее учредительная конференция. Национальная символика тогда еще только входила в сознание более активной части общества, и многие, даже из рядовых граждан, реагировали на нее как бык на красное. Сказались десятилетия замалчивания и агрессивного пренебрежения к сине-желтым цветам.
Конечно, мы волновались, поскольку до сих пор такого опыта у нас не было. На митинг собралось много людей - около тысячи. Это было больше, чем мы надеялись. И вот когда митинг уже подходил к завершению, когда выступили новоизбранные члены совета городской организации НРУ, на сцену вышел невысокий "дедушка" (так мы его воспринимали, хотя он тогда был разве что немногим старше нас нынешних), вынул небольшой самодельный флаг и начал рассказывать о национальных символах. Рассказ его был сумбурным, - очевидно, он волновался да и не имел опыта выступлений перед такой немалой аудиторией. Его речь восприняли настороженно - и участники митинга, которые, наверное, еще не были готовы к такой информации, и сами организаторы, потому что не знали, как отреагируют люди.
Мы уже встречались с этим "дедушкой": он приходил на наши пикеты, которые мы организовывали возле бывшего кинотеатра "Комсомолец", но еще не знали, кто он такой. И только теперь я понимаю, как в те минуты рвалось его сердце. Ведь ему так хотелось передать всем то, с чем он рос и что стало смыслом его жизни, мы же тогда только подходили к осознанию, что такое украинские святыни.
Еще одна история, которая приходит мне на память, когда я вспоминаю Климовича, тоже связана с флагом. Это случилось в годовщину провозглашения Декларации о независимости - 16 июля 1991 г. Мы уже были хорошо знакомы с Семеном Климовичем. Тем более что и жили тогда рядом. Тогда мы решили установить возле памятника Шевченко, где проводили свои митинги, флагшток и поднять сине-желтый флаг. Он еще не был государственным, и на него плохо реагировала власть, но люди уже воспринимали его как символ перемен и надежды. Установление было фактически несанкционированным. Флагшток подготовили члены ячейки, действовавшей на заводе имени Таратуты. Его удалось установить во время самого митинга, когда вокруг было много людей. А когда все разошлись, возле флагштока остались трое - Юрий Матко, Владимир Погребной (рабочий завода) и Василий Бондарь. В сумерках подъехала милицейская машина, ребят связали и отвезли в каталажку.
Семена Климовича с ними не было. Но именно он пришел к нам (с четырехлетним сыном я уже вернулась домой) и сообщил о задержании. Начали звонить тогдашнему секретарю горсовета Петру Руденко. Не знаю, может, ему еще перед этим известно было о задержании, но ребят через несколько часов отпустили (на суде их оштрафовали, но после провозглашения независимости штраф отменили). В тот вечер было боязно и тревожно. Климович успокаивал. Какие же это были мелочи, по сравнению с тем, что пришлось пережить ему!
Можно еще вспомнить, как он последовательно отстаивал Украинскую Церковь, как неизменно (не только в последние годы, когда это уже стало обычным и для представителей власти) бывал в Дни памяти жертв Голодомора и политических репрессий возле креста на валах. Во всем был настоящим, не всегда удобным, порой даже агрессивным, когда речь шла о принципиальных вещах, но несокрушимым и неутомимым во всем, что касалось украинского дела, церкви, памяти.
Он был и на Майдане, и когда началась нынешняя российско-украинская война, готов был отправиться на фронт. Да куда же? Девятый десяток пошел. В прошлом году на Покров, в день учреждения УПА, ставшего Днем Украинской армии, Семен Климович гордо нес красно-черный флаг во главе городской колонны, которая шла с цветами к могилам погибших. А в ноябре, именно в день Достоинства и Свободы, его не стало.
Звание почетного гражданина города Кропивницкого Семену Сороке присвоено посмертно.