Высшее образование в современном мире приобретает все более массовый характер. Как отмечается в докладе, подготовленном к Всемирной конференции ЮНЕСКО по высшему образованию 2009 года, глобальная экспансия высшего образования, наблюдающаяся со второй половины ХХ столетия, имеет объективные экономические, социальные и политические предпосылки: становление постиндустриального экономического уклада и переход к экономике знаний, смена технологий, урбанизация, продвижение гендерного равенства, рост благосостояния, развитие инфраструктуры и самой образовательной сферы, в том числе частного сектора. Ныне в большинстве стран мира высшее образование является необходимым условием социальной мобильности и экономического успеха. А как с этим обстоят дела в Украине?
В Украине в период между переписями населения 1979-го и 2001 года численность лиц с полным высшим образованием увеличилась в два раза (рис. 1), а в расчете на 1000 чел. в возрасте десять лет и старше - с 65 до 129 чел. Однако настоящий бум в сфере высшего образования начался в конце 1990-х годов, когда быстрыми темпами стали расти количество вузов и численность принятых ими студентов. Только за 2002-2011 годы численность людей с полным высшим образованием увеличилась почти на 2 млн. чел., а в расчете на 1000 чел. в возрасте десяти лет и старше их представительство достигло 192 чел. (общая численность населения в возрасте десяти лет и старше сократилась за это время почти на 4 млн. чел.).
Контингент студентов вузов в Украине достиг исторического максимума в 2007/08 учебном году - 2813,8 тыс. чел., что в 1,7 раза больше, чем в 1990/91 учебном году (рис. 2). В последние годы студенческий контингент несколько сократился, что связано исключительно с уменьшением общей численности молодежи (демографическая волна, вызванная резким снижением рождаемости в 1990-х годах).
Принципиально изменилось соотношение в численности студентов заведений, дающих базовое высшее образование (вузы I-II уровней аккредитации - техникумы, колледжи, училища; длительность обучения составляет два-три года) и полное высшее образование (вузы III-IV уровней аккредитации - университеты, институты, академии; длительность обучения составляет пять-шесть лет). В первой половине 1990-х годов, как было принято с советских времен, между ними поддерживался паритет, но в дальнейшем рост контингента происходил исключительно за счет вузов III-IV уровней аккредитации, и сейчас численность их студентов почти в шесть раз превосходит численность студентов вузов I-II уровней аккредитации. То есть прослеживается четкая установка на получение полного высшего образования.
Следует отметить готовность населения оплачивать вузовское обучение. Численность учащихся профессионально-технических заведений, где обучение осуществляется практически полностью за счет государственных средств, продолжает неуклонно снижаться, тогда как удельный вес студентов, которые учатся за средства физических лиц (как правило, своих родителей), в вузах I-II уровней аккредитации составляет 41,6%, а в вузах III-IV уровней аккредитации достигает 58,8%. Государство также тратит немалые деньги на финансирование сферы высшего образования, бюджетные расходы (включая местные бюджеты) на эту подотрасль превышают 2% ВВП. То есть общество как на государственном уровне, так и на уровне домохозяйств осознает высокую ценность и перспективность высшего образования и охотно инвестирует в этот сектор.
При этом все реже обучение в вузе сочетается с занятостью. Если в 1980-е годы более 10% студентов вузов обучались на вечернем отделении, то сейчас деятельность вечерних отделений практически свернута (менее 0,5% общей численности студентов). По заочному отделению ситуация внешне вполне благополучная, численность заочников до недавнего времени стабильно увеличивалась, а их удельный вес в структуре студентов достиг 42% в 2007/08 учебном году (в 1980-е годы - около трети). Популярность заочного обучения объясняется более легким порядком поступления (процедура приема на контракт часто ограничивается формальным собеседованием) и меньшей стоимостью обучения, чем на стационаре. Но если в советское время для поступления на вечернее или заочное отделение требовались документы, подтверждающие наличие работы, то теперь подобных условий нет, то есть заочное обучение совсем не предполагает занятости, тем более в близкой к будущей специальности сфере.
Несмотря на отсутствие каких-либо возрастных ограничений для абитуриентов, подавляющее большинство молодых людей стремятся стать студентами сразу по окончании средних общеобразовательных учреждений. Среди поступающих в вузы I-II уровней аккредитации удельный вес выпускников школ достигает 78%, в вузы III-IV уровней аккредитации - 67%. Только за 2005-2011 годы уровень охвата вузовским обучением молодежи в возрасте 17-21 года вырос с 45,5 до 50,3%, тогда как уровень охвата лиц более старшего возраста заметно сократился (рис. 3). То есть в целом можно говорить о «локализации» вузовского обучения в максимально молодом возрасте - как правило, до 22 лет завершается полный цикл высшего образования. С точки зрения теории человеческого капитала, это целесообразно, поскольку более ранние инвестиции в образование позволяют получать экономический эффект от них больший период времени, который ограничен рамками трудоспособного возраста.
О растущей доступности высшего образования свидетельствует динамика охвата вузовским обучением сельской молодежи. Если в 2005/06 учебном году удельный вес выходцев из сельской местности в общем количестве зачисленных составлял 30,6%, то в 2011/12 учебном году - уже 35,7%.
Вследствие образовательных реформ период школьного обучения увеличен с 10 до 11 лет (изначально период школьного обучения предполагалось увеличить до 12 лет, но потом возникли опасения, что двухлетнее отсутствие выпускников будет иметь негативные последствия для экономики, а главное - для системы профессионального обучения, особенно вузовской, которая и так столкнулась с дефицитом абитуриентов, обусловленным демографическим фактором), вузовского обучения - с четырех-пяти до пяти-шести лет. Непрерывность перехода от школьного к вузовскому циклу образования и удлинение общей продолжительности периода обучения означают дальнейшую отсрочку выхода молодежи на рынок труда. Это наряду со становлением современной модели репродуктивного поведения (более поздний возраст вступления в брак и рождения детей), задекларированным переходом на контрактную основу комплектования армии, сменой общественных представлений и ожиданий относительно социальной роли отдельных возрастных групп дает основания для пересмотра возрастных границ периода детства - фактически оно продолжается, по крайней мере, до 20 лет.
Расширение доступа к высшему образованию имеет чрезвычайно важное значение для развития человеческого потенциала страны, ведь знания наряду с долгой здоровой жизнью и материальным благосостоянием относятся к основополагающим правам человека. Экономический анализ профилей бедности подтверждает, что одним из главных факторов, значительно снижающих риск бедности, является наличие в домохозяйстве хотя бы одного человека с высшим образованием (большее противодействие бедности оказывает разве что факт проживания в крупном городе). Наличие полного высшего образования является весомым конкурентным преимуществом на рынке труда: уровень безработицы среди лиц с полным высшим образованием на 15% ниже, чем в целом по рабочей силе. Кроме того, социологические исследования показывают, что чем выше уровень образования респондентов, тем выше уровень их удовлетворенности своей работой. Несомненно, это свидетельствует о большей степени свободы в выборе рабочих мест, которую предоставляет высшее образование.
Вместе с тем следует понимать, что вследствие массового характера высшее образование постепенно утрачивает функцию социального лифта: наличие вузовского диплома перестает быть безусловной гарантией высокого социального статуса, ведь такие дипломы есть у подавляющего большинства молодых людей.
Тотальный характер высшего образования обостряет проблему несоответствия между приобретенным образовательно-квалификационным уровнем и фактическим квалификационным уровнем, которого требует выполняемая работа. Выделяют два типа квалификационных несоответствий:
- горизонтальное несоответствие, когда практическая трудовая позиция соответствует уровню образования/квалификации работника, но относится к другой сфере деятельности, чем полученное образование;
- вертикальное несоответствие, когда занимаемая позиция (должность) ниже, чем предполагает уровень образования/квалификации работника.
С точки зрения эффективности инвестиций в образование, более негативные последствия имеет несоответствие второго типа, проявляющееся в избыточности полученных профессиональных знаний (англ. overqualification). По терминологии Международной организации труда, такое несоответствие является признаком ситуации неадекватной занятости (skill-related inadequate employment), поскольку снижает продуктивные возможности и благополучие работников.
Проблема избыточной квалификации не нова и в известной степени может считаться объективным явлением: образовательная сфера должна развиваться быстрее производства, обеспечивая опережающий рост знаний, что само по себе является фактором прогресса. Однако в связи с «массификацией» высшего образования масштабы вертикального квалификационного несоответствия существенно возросли. В странах ЕС среди занятого населения в возрасте 25-34 лет четверть лиц с высшим образованием заняты на должностях/работах, для которых высшее образование не требуется. Это свидетельствует об отставании рынка труда, который «не успевает» предоставлять большее количество высококвалифицированных работ, соответствующих переходу к обществу знаний.
В Украине проблема избыточной квалификации усугубляется отсутствием необходимых структурных реформ в экономике, что приводит к нарастанию дисбаланса между растущим уровнем образования населения и качеством имеющихся рабочих мест. За 2000-2011 годы профессионально-технические училища подготовили 3,2 млн. квалифицированных рабочих, вузы III-IV уровней аккредитации выпустили 5 млн. специалистов с базовым и полным высшим образованием. В то же время численность занятых на должностях профессионалов, требующих полного высшего образования, выросла лишь на 0,35 млн. чел., численность работников сферы услуг и торговли увеличилась на 0,8 млн. чел., а в других видах деятельности количество квалифицированных рабочих даже сократилось на 1,4 млн. чел. При этом число работающих по простейшим профессиям выросло на 1,2 млн. чел. (см. рис.4 на сайте ZN.UA).
По данным обследования экономической активности населения, в 2011 году в Украине 6,6 млн. занятых (почти треть общей численности занятого населения) имели избыточную квалификацию, в том числе:
- 3,5 млн. чел. с высшим образованием были заняты на должностях клерков или в рабочих профессиях;
- 3,1 млн. чел. с полным средним образованием были заняты в простейших профессиях.
Несоответствие технологического уклада отечественной экономики высокому образовательному уровню населения приводит к нарушению нормального процесса воспроизводства человеческого капитала, вследствие чего образовательные преимущества не реализуются в полной мере в высокий уровень жизни и устойчивое развитие. Украина, не уступающая по образовательному уровню населения большинству
высокоразвитых стран, в четыре-пять раз отстает от них по показателю среднедушевого валового национального дохода и более чем на десять лет - по ожидаемой продолжительности жизни, занимая в глобальном рейтинге стран по индексу человеческого развития лишь 76-ю позицию.
Сейчас в Украине наибольшими секторами занятости являются малопроизводительные со всех точек зрения торговля (преимущественно мелких форм, чаще всего рынки и другие виды уличной торговли) и сельское хозяйство (в основном в личных крестьянских хозяйствах). Промышленность занимает третье место по численности занятых, однако в структуре персонала промышленных предприятий преобладают низкотехнологичные подотрасли (добывающая, пищевая, металлургическая). Естественно, с такой структурой занятости масштабы избыточной квалификации неизбежно будут расти.
Решение проблемы следует искать, конечно же, не в ограничении доступа к высшему образованию, как предлагают некоторые представители власти и бизнеса, а в создании благоприятных условий для полной и продуктивной занятости населения. Политика должна быть направлена не только на расширение возможностей выбора рабочих мест, но и на формирование новой модели трудового поведения, в которой внимание сосредоточено на содержании выполняемой работы и возможностях развития, а не только на размере заработка или иных материальных выгод.