Умышленное доведение банка до неплатежеспособности является основанием для привлечения к уголовной ответственности. Однако спустя пять месяцев после национализации крупнейшего банка страны, после сотен статей и интервью о колоссальных размерах инсайдерского кредитного портфеля, выводе средств и грубейших нарушениях нормативов что-то не слышно о каких-либо претензиях к бывшим владельцам Приватбанка со стороны правоохранителей.
Президент Порошенко, отвечая на справедливые вопросы, почему рука Минфина в капитал банка 116 млрд грн положила, а рука правосудия до его бывших собственников так и не добралась, уверяет, что "никакого компромисса не будет"... Да только верится с трудом. Как слабо верится и в то, что в итоге что-то хорошее принесет затея с так называемым bail-in - попыткой закрыть часть проблем с капитализацией банка за счет лиц, связываемых с бывшими акционерами.
Тем временем на фоне майских праздников относительно незаметно прошло сообщение о выборе консорциума по реструктуризации приватовских кредитов. И входит в него компания, уже хорошо известная в Украине не только из-за демонизации фамилии ее владельцев (Ротшильдов) советской пропагандой. А в том числе благодаря ее внешне пока вроде не очень успешной работе по продаже ключевого бизнеса главы украинского государства. И это - далеко не единственное любопытное обстоятельство процесса, который, несомненно, окажет огромное влияние на дальнейшие тренды развития отечественного банковского рынка.
Все тайное становится явным
Актуальный Меморандум Украины с МВФ содержит два заведомо невыполнимых в установленный срок (до конца июня этого года) "банковских" пункта. В первую очередь, речь идет об обязательстве продажи Фондом гарантирования вкладов физлиц на международных платформах активов на сумму не менее 10 млрд грн. С учетом того, что самые ликвидные активы ликвидируемых банков находятся в залоге по рефинансированию Национального банка, банковский регулятор становится активным участником этого процесса. При этом непонятно основание для таких оптимистических ожиданий поступлений от продаж, ведь за 2014–2016 гг. Фондом гарантирования вкладов было продано прав требований по кредитам на общую сумму 5 млрд грн. А вот обязательство обеспечить до конца июня реструктуризацию кредитного портфеля экс-акционеров Приватбанка чревато тем, что сомнительные перспективы компенсации многомиллиардных убытков банка становятся вполне осязаемыми и материальными.
Несмотря на негативный информационный фон вокруг Приватбанка, его прошлогодняя национализация стала громом среди ясного неба. Общественный шок усилили озвученные руководством Нацбанка цифры, описывающие масштаб накопившихся проблем банковского учреждения. Так, его потребности в докапитализации оценивались на уровне около 150 млрд грн, из которых 116 млрд были покрыты за счет государства, выпустившего облигации. А остальные потребности были компенсированы путем конвертации обязательств перед связанными с прежними владельцами банка лицами в его капитал (так называемый bail-in, о сомнительных последствиях которого речь пойдет ниже). При этом 97% корпоративного кредитного портфеля оказались долгом экс-акционеров банковского учреждения.
Первоисточником проблем, формой материализации которых стали такие ужасающие цифры, являлся приватовский кредитный портфель. По оценкам финансистов, Приватбанк фактически отсутствовал на рынке корпоративного кредитования, несмотря на огромные величины его прироста после 2009 г. Что косвенно подтверждает тезис о высокой доле кредитов связанным лицам в его портфеле. Низкое качество обеспечения по кредитам в виде прав требований по заключенным контрактам и корпоративных прав уже озвучивалось как причина таких огромных потребностей в капитале. Также структура баланса многих заемщиков Приватбанка явно не соответствовала представлениям об их активной производственной деятельности. Небольшая величина собственного капитала относительно активов, излишнее доминирование финансовой дебиторской/кредиторской задолженности среди ограниченного круга компаний, совместная регистрация ряда предприятий по одному адресу, с большой вероятностью, были зафиксированы в ходе диагностики банковского учреждения Нацбанком в 2015-м. Выявленные проблемы были материализованы в существенно более высоких требованиях к величине капитала еще на этапе стресс-тестирования, до внесения изменений в методику оценки кредитного риска на начало 2017 г.
Напомним, именно такое резкое изменение Нацбанком правил регулирования было озвучено экс-менеджментом Приватбанка как причина недостаточности его капитала. И на этом фоне ряд неприятных вопросов вызывает промедление НБУ с решением проблемы этого банка в течение 2016 г. Ведь акционеры банковского учреждения не продемонстрировали способность (или желание) увеличивать на необходимую сумму его капитал. Косвенным признаком наличия подобных проблем у Приватбанка являлся низкий уровень покрытия сформированными резервами кредитного портфеля (см. рис. 1).
После национализации Приватбанк стал, наоборот, лидером в группе указанных банков по соотношению сформированных резервов к кредитному портфелю (74% по состоянию на 1 января 2017 г.). Кроме эмиссии ОВГЗ, источником такой консервативной политики по управлению кредитными рисками (материализованной в максимальном резервировании кредитов) стал новый для Украины механизм bail-in.
Его суть в конвертации обязательств перед связанными с экс-акционерами банка структурами в его капитал. Но кроме них, в этот список попал ряд профессиональных инвесторов, установить связанность которых с бизнес-империей "Привата" представляется сомнительным. Ситуация с зернотрейдером мирового уровня Cargill, имеющим мощный финансовый блок, вообще заставила очень критически переоценить использование механизма bail-in на общую сумму, эквивалентную 29,4 млрд грн. Напомним, по сообщениям СМИ, после интенсивных "чаепитий" руководства нашего финансового блока в американском посольстве были возвращены предварительно конвертированные в капитал Приватбанка средства компании Cargill на сумму 70 млн дол. А это уже косвенное подтверждение слабой правовой позиции украинского государства в вопросе упомянутой конвертации и, с учетом жесткой позиции пострадавших кредиторов, чревато многомиллиардными делами, проигранными в судах.
С другой стороны, некоторые аналитики обратили внимание на значительные объемы конвертации валютных кредитов в гривневые в течение нескольких предшествующих национализации месяцев. Это может свидетельствовать о выведении валютных средств экс-акционерами Приватбанка (под зорким надзором НБУ) и появлении в балансе банковского учреждения существенных "скрытых дыр" из-за возросших несоответствий между активами и пассивами в иностранной валюте. Косвенным подтверждением наличия такой масштабной проблемы служит тот факт, что почти половина от объема докапитализации (примерно 74 млрд грн) осуществлялась с помощью эмиссии ОВГЗ, индексированных (привязанных) к динамике курса иностранной валюты. Потенциальная девальвация приведет к росту гривневого эквивалента госдолга по таким облигациям. При этом такие "рекапитализационные" ценные бумаги, с учетом аналогичных гривневых "приватбанковских" ОВГЗ и облигаций для докапитализации других госбанков, стали фактически источником скрытой эмиссии (см. рис. 2 на сайте ZN.UA).
Колоссальный рост облигаций в портфеле банков в 2016 г. (на 173 млрд грн, или в три раза) свидетельствует о риске инфляционного всплеска при их монетизации (тут на помощь правительству всегда приходит Нацбанк). С другой стороны, не очень радужными выглядят перспективы и самого Приватбанка. Рейтинговое агентство Standard&Poor's (S&P) в конце апреля отметило его высокую склонность к рискам и низкий уровень капитализации. Также было высказано предположение, что по результатам проверки качества активов банковского учреждения аудитором Ernst&Young была установлена необходимость существенного доформирования резервов по корпоративным кредитам и другим видам активов. А это уже чревато потенциальным ростом потребности в докапитализации национализированного банковского учреждения.
Спасательным кругом в этой ситуации может стать оптимальная реструктуризация кредитного портфеля госбанков, в первую очередь национализированного Приватбанка, которая сможет обеспечить хотя бы частичный возврат средств за счет погашения кредитов или улучшения их качества. По оценкам главы правления финучреждения А.Шлапака, величина такого портфеля составляет 160 млрд грн, а осведомленный источник ZN.UA сообщает, что по итогам аудита Ernst&Young может быть озвучена еще большая сумма - свыше 170 млрд грн. Но предложенный 10-летний период для такой реструктуризации в совокупности с тревожными заявлениями о ее ходе от министра финансов А.Данилюка и замглавы НБУ Е.Рожковой заставляют очень критически переоценить ее перспективы.
Большая охота за активами
В одном из своих последних интервью Александр Шлапак рассказал, что ранее в банковском учреждении существовали специфические структурные подразделения, заточенные на обслуживание интересов акционеров: инвестиционный департамент и департамент "Бизнес-обслуживание клиентов". По его словам, они фактически были "банком в банке" и занимались на уровне банковского учреждения разработкой и внедрением разнообразных схем организации бизнес-процессов внутри группы "Приват" (кстати, г-н Шлапак также отметил, что их ждет "не ликвидация, а реорганизация"). Поэтому логичным шагом стало привлечение известных международных компаний к проведению переговоров о реструктуризации и взыскании задолженности с экс-акционеров, что и нашло свое отражение в восьмом пункте Меморандума с МВФ. Стоит отметить недавно всплывшую в СМИ информацию, что в прошлом году для подготовки национализации "Привата" НБУ нанял две международные компании: детективное агентство Kroll и консалтера Alix Partners (привлекла себе в помощь для работы на территории Украины юрфирму "Астерс"). Упомянутые компании помогали регулятору "в подготовке к национализации системно важного банка и розыске активов бенефициарных владельцев банка для обеспечения возврата средств рефинансирования НБУ", получив за свои услуги в общей сумме около 87 млн грн. Хотелось бы верить, что результаты работы этих структур оправдали потраченные на оплату их услуг средства (по сообщениям СМИ, Нацбанк планирует потратить на Alix Partners в 2017 г. еще 20 млн евро) и будут полезны для новосозданного консорциума по реструктуризации кредитного портфеля национализированного банка.
На сайте Приватбанка появилась информация о том, что в начале мая будет подписан договор с консорциумом международных компаний во главе с Rothschild&Co ("Ротшильд") относительно переговоров о реструктуризации кредитов бывших владельцев банка. Другими участниками такого консорциума стали ООО "Эрнст энд Янг" и ООО "ФИНПОИНТ" (FinРoint). И на первый, и на второй взгляд, действительно, авторитетные в мире финансов имена компаний. Однако более глубокий анализ ситуации выводит в повестку дня ряд интересных вопросов.
Любопытный и осведомленный читатель может заинтересоваться, а нет ли конфликта интересов в том, что аудитор Ernst&Young, проводящий проверку отчетности и качества активов Приватбанка после национализации, будет активно заниматься и реструктуризацией его кредитного портфеля? Напомним, что именно эта компания из "большой четверки" является аудитором "Привата". После скандала с PriceWaterhouseCoopers (PWC) этим делом занимается ООО "Эрнст энд Янг Аудиторские услуги" (код ЕГРПОУ 33306921). А в случае с консорциумом по реструктуризации, вероятно, речь идет об ООО "Эрнст энд Янг" (код ЕГРПОУ 33306958). То есть они объединены под единым зонтиком бренда Ernst&Young, но являются отдельными юрлицами. И в теории предотвратить конфликт интересов призван такой инструмент корпоративного управления, как chinesewall ("китайская стена"). Под этим термином следует понимать мероприятия, проводимые финансовой компанией, чтобы не допустить передачу конфиденциальной информации между структурными подразделениями. Однако комментировать перспективы использования chinesewall в украинских реалиях сложно.
При этом в украинских реалиях тот факт, что аудитор Ernst&Young проводил проверку Приватбанка, а сейчас активно участвует в процессе реструктуризации его кредитов, может даже стать неоспоримым конкурентным преимуществом. Ведь теперь ее представители максимально владеют информацией о состоянии кредитного портфеля банковского учреждения (и о причинах такого состояния).
С другими участниками консорциума по реструктуризации ситуация тоже выглядит неоднозначно. Ведь речь идет о стратегических партнерах в работе на украинском рынке: в 2009 г. компании FinРoint и Rothschild заключили договор о стратегическом партнерстве. До этого компания FinРoint была известна в качестве активного посредника при операциях слияния и поглощения (M&A) на рынках Украины и России, прежде всего в банковской сфере. Так, их основными кейсами были продажа банков "Аваль" и "Престиж" австрийским инвесторам (Raiffeisen International и Erste Bank соответственно), АО "Индекс Банк" французскому Credit Agricole. Кризис 2008–2009 гг. стал причиной изменения профиля бизнеса: в дальнейшем акцент делался на реструктуризации долговых обязательств перед международными кредиторами. Так, среди совместных с Rothschild проектов можно выделить реструктуризацию кредитов, привлеченных от международных кредиторов Кредитпромбанком и "Надра Банком".
Старший партнер Rothschild&Co представляет собой крупную международную финансово-холдинговую компанию, контролируемую французской и английской ветвями семьи Ротшильдов. Можно выделить два основных направления их деятельности: консалтинговое направление (Rothschild Global Advisory) и управление активами (Rothschild Private Wealth&Rothschild Asset Management и торговый банк Rothschild Merchant Bank). Деятельность по управлению активами Rothschild&Co приобрела широкую популярность в украинском обществе. Ведь именно эта структура предоставляет услуги "слепого траста" для бизнес-активов президента П.Порошенко, которые никак не могут быть успешно проданы. Но основной доход (67%) Rothschild&Co приносит именно консалтинговое направление деятельности (глубоко интегрированное с деятельностью в сегменте M&A). Именно это подразделение глобального холдинга, вероятно, будет ответственно за работу по реструктуризации кредитного портфеля Приватбанка. Надо признать, что Rothschild имеет в портфеле своих кейсов ряд успешных проектов по реструктуризации задолженности международных компаний, в том числе и украинского резидента ДТЭК.
Стоит отметить, что стратегическое партнерство Rothschild&Co и компании FinРoint координируется из офиса старшего партнера, курирующего бизнес в странах СНГ и расположенного в Москве. По словам управляющего директора Rothschild в странах СНГ Джованни Сальветти, на данном этапе Rothschild работает над реструктуризацией корпоративной задолженности в России и странах СНГ объемом около 15 млрд долл. При этом г-н Сальветти отмечает: "…люди в СНГ сегодня не хотят использовать живые деньги, вместо этого они стремятся заключать сделки, созвучные новой геополитической ситуации. Есть много активов, которые можно обменять на другие активы".
Вот на этом моменте хотелось бы остановиться детальнее. Ведь надо понимать, что в случае реструктуризации кредитного портфеля Приватбанка консорциум во главе с Rothschild&Co будет по другую, непривычную для них сторону баррикад. Ведь эти компании привыкли участвовать в реструктуризациях в интересах должников, а в данном случае требуются оперативно-розыскные мероприятия в пользу кредиторов, направленные на поиск активов. С учетом информации СМИ об открытых правоохранительными органами уголовных делах относительно вывода средств рефинансирования НБУ из Приватбанка можно предположить, что основной акцент необходимо сделать не просто на реструктуризации кредитов в рамках правового поля Украины. В данном случае речь идет о работе на уровне офшорных юрисдикций, вероятно, с акцентом на казначейские операции. Следует отметить, что московский офис Rothschild имеет в своем кадровом резерве банкиров, перешедших из российского подразделения Deutsche Bank. Учитывая довольно скандальную информацию о "зеркальных сделках" Deutsche Bank с подсанкционными российскими банками, такие ключевые компетенции сотрудников Rothschild&Co могут стать конкурентным преимуществом указанного консорциума по реструктуризации. Но ключевым скрытым моментом может стать направленность упомянутых финструктур (как и наличие спроса сторонних клиентов) на осуществление операций обмена/свопа (от англ. swap - обмен) активами. А работа над реструктуризацией кредитного портфеля Приватбанка может предоставить массу интересной и "вкусной" информации для посредников в таких операциях.
Также следует выделить своеобразное распределение ролей между вышеуказанными "стратегическими партнерами". Компания FinPoint преимущественно работает "в поле", проводит подготовительную работу, общается с клиентами. А Rothschild больше сосредоточен на структурировании сделок, определении стратегических направлений развития, построении бизнес-моделей. Но достаточно деликатным вопросом становится взаимодействие в рамках консорциума Rothschild&Co и ООО "Эрнст энд Янг". Ведь вышеупомянутый Джованни Сальветти также является финансовым советником комитета инвесторов в еврооблигации бонд-холдеров агрохолдинга "Мрия". Того самого, в скандале с подготовкой недостоверной отчетности которого, напомним, в свое время оказался замешанным Ernst&
Young. Будем надеяться, что какие-то пока неизвестные подводные течения не повлияют негативно на работу консорциума по реструктуризации кредитного портфеля Приватбанка.
Подытоживая изложенное
Самое интересное, что ключ к решению вышеописанной интригующей ситуации лежит вне сферы влияния банковского регулятора, а в плоскости политических конфликтов и договоренностей. Вполне вероятно, что реструктуризация кредитного портфеля "Привата" может стать одним из фронтов противостояния между президентом и другим крупным бизнесменом, а также и полем для реванша за неудачу, например, на "блокадном" фронте. Может такая карта быть разыграна и в контексте торгов за перераспределение портфелей в рамках существующей коалиции или (не)допущения перевыборов в Верховную Раду. Таким образом, повторится типичная ситуация последних лет, когда любая, даже самая инновационная и современная управленческая или бизнес-новация становится заложником кулуарных договоренностей и дефектной системы сдержек и противовесов.
С другой стороны, политические оппоненты могут использовать ситуацию с задолженностью крупного бизнеса как инструмент давления на него. Кроме общества, которое должно оплачивать этот захватывающий сериал из своего кармана, есть один потенциальный заложник обстоятельств, имя которого мы пока не знаем. Речь идет о будущем главе Нацбанка, который получит тяжелое наследство в виде проблем национализированного Приватбанка. В этой ситуации особенный вес приобретают результаты экономического расследования на предмет соответствия законным практикам операций этого банка перед его национализацией, которое установлено требованиями Меморандума с МВФ и должно быть завершено до конца сентября этого года. Имея на руках его результаты, новому руководителю банковского регулятора будет легче стать реальным модератором этого процесса (а не заложником политических обстоятельств), переведя его в публичную плоскость. А успешное решение проблемы Приватбанка, бесспорно, является одним из ключевых условий для успеха каденции будущего главного банкира страны.