«Украинская экономика показала высокий запас прочности в период обострения политической ситуации в стране. Однако высокие темпы экономического роста, продемонстрированные в последние годы, не являются заслугой ни политики в целом, ни политиков в частности», — такую мысль на международном семинаре «Устойчивый экономический рост в Украине: риски и перспектива», состоявшемся в Киеве 10 мая, высказал исполнительный директор НБУ по экономическим вопросам Игорь Шумило. Более того, он подчеркнул, что нестабильность экономического роста в Украине порождена именно политиками. Бизнес и население, считает представитель Национального банка, объединяет недоверие к власти, и главная причина этого — отсутствие единой четкой политики ее ветвей, единого видения нашего будущего.
Такие резкие оценки не являются достаточно типичными для современной Украины. Чем они продиктованы? Свой ответ на этот вопрос г-н Шумило обосновал в статье, подготовленной специально для «ЗН». Возможно, эта точка зрения даст толчок дальнейшей дискуссии.
Насколько устойчив экономический рост?
Экономика Украины уже довольно значительный период времени демонстрирует высокие темпы экономического роста: всего в течение 2000—2006 годов он составил 64,4%, или 7,4% в среднем за год. Ее реакция на повышение цены на газ (с начала 2006 года — на 80%) оказалась в большей мере положительной, чем ожидали украинские и международные эксперты.
Но вместе с тем возникает несколько вопросов.
— Почему так высока волатильность роста (минимум составлял 2,5% в 2005 году, максимум — 12,4% в 2004-м, коэффициент вариации = 42,5% за 2000—2006 годы)?
— Каково его качество?
— Насколько рост устойчив в долгосрочной перспективе?
Экономическая активность в Украине продолжает в значительной мере определяться внешней конъюнктурой (спросом). При этом изменения условий торговли (то есть цен экспорта и импорта) наиболее непостоянны для товаров с низкой степенью обработки, а соответственно — и добавленной стоимости. Именно эти товары и составляют основу украинского экспорта (в 2006 году доля металлургии достигала 42%, химических изделий — 12, зерновых — 3,5%). Доля машиностроения, которое все еще остается низкотехнологичным, равна лишь 14,3%.
Показательна почти прямая зависимость между динамикой отечественного производства и мировыми ценами для металлургии. Именно этим объясняется и начало спада уже в четвертом квартале 2004 года, и его усиление в 2005-м. Лишь улучшение ситуации на внешних рынках, начиная со второго квартала 2006 года, сделало металлургический комплекс (добычу металлических руд и металлургическое производство) вместе с машиностроением локомотивом как промышленности, так и экономики в целом.
Вместе с тем это является и ответом на вопрос, в какой степени политика власти влияла на динамику экономических процессов? Действительно, украинский бизнес сумел воспользоваться благоприятной внешней конъюнктурой, демонстрирует высокий динамизм развития, в частности по технологическому переоснащению производства. Но какова была при этом роль государственной машины? Чем она помогала, а чем мешала?
Особенно важно это определить именно сейчас, когда ценовые факторы роста украинской экономики фактически себя исчерпали. И хотя ее динамика остается все еще на высоком уровне, рассчитывать на ее сохранение без коренной перестройки экономики особых оснований нет.
Рост новой добавленной стоимости (то есть оплаты труда наемных работников, включая социальные начисления, валовой прибыли и смешанного дохода) значительно отстает от увеличения выпуска продукции на протяжении всех лет экономического подъема. Если за базу сравнения взять 1999 год (последний год экономического спада, когда добавленная стоимость составляла лишь 40% от уровня 1990 года), то добавленная стоимость возросла на 40, а валовой выпуск — на 60%. Это обусловлено наращиванием почти вдвое промежуточного потребления, то есть потребления сырья и материалов. Разрыв между объемами добавленной стоимости и выпуском продукции особенно усилился под влиянием социальной и фискальной политики и повышения цен на газ в 2005—2006 годах.
Как результат, экономика Украины продолжает оставаться высокозатратной, материалоемкой; доля промежуточного потребления много лет остается на очень высоком уровне — немногим более 60%. Для сравнения: в 1991 году в структуре выпуска она составляла около 50%, то есть была на 10 процентных пунктов ниже. В развитых странах этот уровень достигает 45—50%.
Вместе с тем значительно возросли чистые налоги: на 29% в 2005 году и на 17% — в 2006-м. В 2005 году увеличение добавленной стоимости в отдельных секторах было нивелировано спадом в строительстве и торговле, и фактически весь прирост ВВП образовался за счет роста чистых налогов (НДС, акциза, налогов на импорт). В 2006 году увеличение чистых налогов обеспечило фактически треть роста валового внутреннего продукта.
Впечатляющим является соотношение динамики реального потребления и инвестиций. Воспроизведя только в 2006 году уровень потребления 1990 года, страна сделала это за счет прошлых и будущего поколений.
Хотя за последнее десятилетие текущие инвестиции и выросли более чем в два раза, по результатам 2006 года они все равно составляют только около 35% от уровня 1990 года. Хотя, конечно, их качество сейчас другое, чем в советское время, когда значительная доля инвестиций направлялась в оборонный комплекс.
Чтобы не повторять старых ошибок, особенно поучительно проанализировать период 2005—2006 годов. Когда необходимость выполнения обязательств по повышению социальных стандартов (пенсий, заработной платы, социальных пособий) в результате соревнования за благосклонность электората во время президентских и парламентских выборов — сначала правительством Януковича в сентябре 2004 года, а потом правительствами Тимошенко (с его призывами к массовой реприватизации) и Еханурова — привели к угнетению как государственных, так и частных инвестиций.
Необходимость концентрации ресурсов для выполнения обязательств по повышению социальных стандартов привела к усилению налогового давления (доля чистых налогов на производство в ВВП за 2005—2006 годы возросла на 3,3 проц. пункта). А значит, уменьшились имеющиеся ресурсы, которые остаются у производителей (доля дохода в ВВП сократилась на 7,1 проц. пункта и нынче составляет 37%). В реальном выражении, то есть с учетом инфляции, валовая прибыль и смешанный доход в 2005 году по сравнению с 2004-м уменьшились на 5,8%.
Вместе с тем в 2006 году впервые за много лет внутренние сбережения были меньше инвестиций. То есть страна стала чистым нетто-заемщиком.
Разрыв между динамикой роста реальной заработной платы (в 2,6 раза за 2000—2006 годы) и производительности труда (почти в 1,5 раза) значительно усилился. И хотя опережающий рост заработной платы можно объяснить ее значительным выходом из тени, а достигнутый уровень (в эквиваленте немногим более 200 долл. в месяц в 2006 году против около 60 долл. в 2001-м) сохраняет конкурентные преимущества украинской экономики, беспокоит незначительный уровень роста производительности труда за последние три года. Такое опережение темпов роста заработной платы над повышением производительности труда несет постоянную угрозу нарастания инфляционного давления.
Пережив сложный период дискуссий о реприватизации, бизнес последовательно наращивает инвестиции. Начиная с первого квартала 2006 года, фиксируется прирост и государственных капиталовложений.
Вместе с тем существенно увеличились прямые иностранные инвестиции. Их рост в 2006 году составлял 5,3 млрд. долл., что значительно больше, чем в позапрошлом году (если не принимать во внимание доходы от приватизации «Криворожстали»).
Сложные процессы последних лет (необходимость технического переоснащения, особенно в связи с повышением цен на газ; увеличение присутствия иностранного капитала, в частности в банковской сфере; вымывание ресурсов вследствие политики государства в отношении предприятий, в частности государственных; значительное увеличение потребительского спроса) обусловили ощутимый рост внешнего частного долга. Особенно этот процесс усилился в последние два года: долг увеличился на 23 млрд. долл. (или на 10,8 проц. пункта от ВВП), из них внешний долг банковского сектора — на 11,2 млрд. долл., других секторов экономики — на 11,6 млрд. долл.
По оценкам экспертов, значительная часть внешних заимствований и иностранных инвестиций в действительности является деньгами украинских предпринимателей, которые таким образом возвращаются в Украину как более защищенные. И это симптом неуверенности бизнеса в защите своих прав. Возобновился отток капитала в значительных объемах, о чем будет идти речь немного ниже.
Показательно то, что пик бегства капитала пришелся на 2004 год, когда его объем составлял 6,9 млрд., а после существенного снижения в 2005 году (до 4 млрд.) в 2006 году оно снова усилилось — до 5,5 млрд. долл. (из них 3,3 млрд. во втором полугодии прошлого года). И это только по операциям, которые включают обратный выкуп отечественных ценных бумаг, носящих фиктивный характер, и превышение платежей за импорт товаров над фактическими объемами импорта, зафиксированное таможенными органами.
Нужно отметить, что указанные цифры не в полной мере характеризуют масштабы бегства капитала, поскольку не учитывают других его аспектов (вследствие занижения экспортных цен, завышения импортных и тому подобного). Эти аспекты не могут в явной форме фиксироваться платежным балансом.
Хотя в течение четырех месяцев нынешнего года наблюдается низкая инфляция (1,3% за январь—апрель), инфляционное давление остается довольно высоким — 10,5% в годовом выражении. Продолжает расти индекс цен производителей, уже достигший 18,7%. Для украинской экономики на протяжении уже длительного периода с лагом в шесть месяцев наблюдается значительная корреляция между показателями роста индекса потребительских цен и индекса цен производителей. На высоком, и даже не снижающемся уровне, находится и базовая инфляция: как широкая (8,9% в годовом выражении), отражающая давление спроса, так и узкая (2,6% в годовом выражении), характеризующая действие монетарного фактора.
Политика поддержки курсовой стабильности обуславливает значительную зависимость инфляционных процессов от экономических циклов и возможность высокой инфляции в среднесрочной перспективе.
Все указанное, при отсутствии среднесрочной стратегии развития, которой доверяли бы общество и бизнес, а также концентрации властных усилий на решении текущих проблем, порождает большую неопределенность. Как результат — недостаточное доверие к национальной денежной единице, высокий уровень долларизации экономики.
Например, депозиты в иностранной валюте составляют около 40% от всех депозитов, отношение денежной массы в иностранной валюте ко всей денежной массе — около 28%. Темпы роста кредитов в иностранной валюте (100,8% в годовом выражении) значительно опережают свой аналог для национальной (52,5%). Разрыв за последний год значительно усилился и составляет сейчас почти 50 проц. пунктов. Существенно увеличивается разрыв между долгосрочными депозитами и кредитами в иностранной валюте, достигший уже 68,9 млрд. грн. (или 13,6 млрд. долл.), а их соотношение (с начала 2005-го по март 2007-го) уменьшилось с 60,9 до 37,4%.
Нарастание валютных дисбалансов и перегрев рынка недвижимости (кстати, очень интересна значительная положительная корреляция между чистой инвестиционной позицией корпоративного сектора и ценами на недвижимость) несут угрозы устойчивости банковской и всей финансовой системы.
Какие реформы необходимы Украине?
О неотложной необходимости глубоких структурных реформ в Украине говорят уже много лет — практически в течение всех лет независимости. Но реальных достижений чрезвычайно мало. Чтобы их пересчитать, достаточно пальцев одной руки:
— радикальный переход к денежным расчетам за энергоносители, электроэнергию и газ (2000—2001 годы);
— либерализация рынков зерна и нефти (2000 год);
— прозрачная конкурентная приватизация нескольких стратегических объектов: ряд облэнерго (2001 год), «Криворожсталь» (2005 год);
— последовательная перестройка (в течение последних лет) Вооруженных сил Украины.
Пророческими оказались слова Шадмана Валави, в свое время — руководителя миссии МВФ. В середине 90-х годов после преодоления гиперинфляции он говорил: «Для достижения и удержания финансовой стабильности нужна политическая воля одного человека и знание нескольких десятков людей на ключевых позициях в администрации президента, Кабинете министров и основных министерствах. Для структурных изменений необходимы концентрированные чрезвычайные усилия тысяч людей и общественная поддержка большинства населения». Потому что такие изменения задевают глубинные интересы людей, бизнеса, требуют достижения консенсуса, без которого невозможно решить болевые, чрезвычайно сложные вопросы собственности, благосостояния, улучшения условий жизни.
Препятствия, не позволяющие Украине энергично двигаться по пути реформ, давно определены во многих рекомендациях как украинских (государственных и негосударственных), так и международных институтов. Основной проблемой остается недоверие к власти со стороны как населения, так и бизнеса. И причины его сводятся к четырем позициям:
— низкая институциональная способность государственных учреждений вырабатывать и реализовывать стратегический курс в условиях трансформации общества и политической конкуренции;
— неблагоприятные условия для ведения бизнеса и инвестиционной деятельности;
— неэффективное использование общественных ресурсов;
— ненадлежащая социальная защита и неэффективная система социальных льгот.
Эти позиции как декларации провозглашаются в программных документах партий, правительственных программах. Но фактом остается неудовлетворительное выполнение всех этих обязательств в течение многих лет. И именно отсюда — недоверие к власти со стороны населения и бизнеса.
Главным приоритетом сегодня является реформирование государственной машины. Ее слабость — основной тормоз структурных реформ.
Согласно «Отчету о глобальной конкурентоспособности», обнародованному на Всемирном экономическом форуме в Давосе 26 сентября 2006 года, наихудший рейтинг был дан Украине по фактору «качество государственных и общественных институтов» (104-е место). По этому показателю нас обошли не только Молдова (101), Армения (84), Таджикистан (77) и Азербайджан (72), но даже такие страны, как Уганда (100), Шри-Ланка (82), Эфиопия (83), Нигерия (94) или Камбоджа (95).
Каким же образом можно повысить институциональную способность государственных учреждений вырабатывать и реализовывать стратегический курс в условиях трансформации общества и политической конкуренции? Прежде всего следует выполнить такие задачи:
— обеспечить добросовестность (прозрачность, подотчетность, эффективность и результативность) государственного управления;
— внедрить стратегическое планирование в практику работы органов государственной власти, в частности среднесрочное бюджетное планирование;
— содействовать развитию и усилению роли гражданского общества в жизни страны (выработке и реализации экономической политики).
К сожалению, все политические силы в Украине сегодня действуют в направлении, прямо противоположном развитию добросовестного управления (Good Government). Достаточно вспомнить проекты всех коалиционных соглашений, в том числе и оранжевых, когда в распределение правительственных должностей попадали и Счетная палата, и институты, осуществляющие регулирование определенных секторов. Чего только стоит желание одной из политических сил получить каждую восьмую должность во всех государственных институтах согласно своей доле!
О пренебрежении принципами добросовестного управления свидетельствует и принятие Закона «О Кабинете Министров», который объединил представителей правящей коалиции и Блока Юлии Тимошенко.
К сожалению, к концу дискуссии в Верховной Раде по этому законопроекту остались только несколько позиций, которые касаются распределения полномочий президента и правительства: кто, какие кандидатуры и в какой последовательности должен вносить. Хотя (и это было в первых замечаниях президента, когда он ветировал этот закон) главная необходимость его принятия заключалась в развитии эффективной системы власти в Украине, четком определении и отделении исполнительной власти от других органов государственной власти, которые не входят в состав правительства и должны быть от него независимыми (государственные регуляторы и т.д.).
На самом деле в принятом законе нарушаются ключевые принципы, которые должны обеспечить качественное управление, а именно:
— принцип распределения ответственности между Кабинетом министров и другими органами государственной власти;
— демократичности (коллегиальности) работы правительства;
— распределения политических и административных должностей;
— предупреждения коррупции, разделения власти и бизнеса;
— открытости и прозрачности;
— ответственности (подотчетности).
Фактически существующий закон законодательно закрепляет систему власти, де-факто существовавшую на протяжении всех предыдущих лет. Но есть много сторонников подобного подхода, этого закона. Г-н Турчинов четко указал мотивацию: «Потому что в ближайшее время мы планируем формировать правительство, и нам нужны полномочия для того, чтобы навести порядок в стране».
Самой слабой стороной государственных институтов является неуверенность в определении позиций разных групп интересов и их реакции на предлагаемые решения, а также отсутствие качественных коммуникаций (внутренних и внешних) для обеспечения их общественной поддержки. Необходимо значительное улучшение знаний и навыков по этим вопросам. Речь идет об общественных дискуссиях, наработке документов для них («белые» и «зеленые» книги). Крайне важно подготовить подобные документы по вопросам административной, налоговой реформ, провести их широкое обсуждение с обязательным учетом его результатов. Без этого невозможно существенно сократить и привести в соответствие с реальными возможностями экономики бюджетные обязательства государства.
Пришло время для глубокой реформы бюджетных секторов (здравоохранения, образования, милиции) как в части повышения качества услуг, ими предоставляемых, так и сокращения количества занятых в бюджетной сфере, уменьшения доли ВВП, перераспределяемой через бюджет. Должно существенно сократиться количество получателей социальных льгот с целью значительного увеличения их размера для тех, кто особенно в них нуждается (инвалиды, дети, сироты, неимущие пенсионеры).
Вместе с тем необходимо прекратить повышение социальных стандартов, не подкрепленное ростом экономики и производительности труда. Значительная неравномерность распределения доходов между разными слоями населения (вызывающая роскошь одних на фоне обнищания большинства) требует существенного увеличения социальной ответственности бизнеса.
Требует отмены Закон «О государственном прогнозировании и разработке программы экономического и социального развития Украины». Вместе с принятием закона о стратегическом планировании и изменений в Бюджетный кодекс эти нововведения обеспечат: разработку стратегических и оперативных планов министерств; внедрение среднесрочного бюджетного планирования; разработку и публичность правительственных макроэкономических прогнозов (на ежеквартальной основе).
Что значит улучшить условия для ведения бизнеса? Это отказ от тотального контроля государственной машины на всех уровнях (центральном и местном) над экономической деятельностью, от использования власти для достижения бизнес-интересов. Что невозможно без кардинальной реформы всех составляющих государственной бюрократической машины, и прежде всего — судебной и налоговой. Необходимо принять кодекс поведения государственного служащего, направленный на жесткое отделение бизнес-интересов от выполнения служебных обязанностей.
Теперь о существенном сокращении государственной собственности. Хотя большая доля собственности все еще остается за государством, но используется оно неэффективно и в значительной степени не в пользу государства и общества. Прежде всего, из-за фактической приватизации государственной собственности руководителями государственных и бюджетных учреждений.
Продолжается вымывание активов государственных предприятий, общее снижение их стоимости, в частности путем направления их финансовых ресурсов не на инвестиции, а для затыкания бюджетных дыр.
Развитие и обеспечение политической, финансовой и операционной независимости регуляторных институтов (Антимонопольного комитета, регуляторов финансового рынка, энергетики, связи и т.д.) и прозрачности, подотчетности их деятельности требует внесения изменений в соответствующие законы с целью приведения их в соответствие со стандартами ЕС.
Обеспечению прозрачности финансовых потоков государственных холдингов, прежде всего НАК «Нафтогаз Украины» и НАЭК «Энергорынок», будет способствовать введение отчетности перед правительством и обществом в соответствии с действующими международными стандартами.
Влияние гражданского общества на проведение реформ в Украине
Следует признать институциональную слабость гражданского общества (партий, ассоциаций, в частности бизнесовых, третьего сектора) и, соответственно, недостаточность давления на власть (Верховную Раду, президента, правительство) по поводу проведения структурных реформ. Ситуация усложняется тем, что все слои общества, сверху донизу, привыкли жить в условиях неформальных отношений.
Политическая же элита вместо решительных структурных реформ, которые бы повысили конкурентоспособность украинской экономики и заложили фундамент устойчивого экономического роста, борются за благосклонность электората путем законодательного увеличения социальных обязательств государства (часто не подкрепленных существующими бюджетными ресурсами). Тогда как государственный аппарат в некоторой части обслуживает интересы отдельных финансово-промышленных групп, в частности при приватизации государственной собственности или при перераспределении частной.
Обеспечивая свои позиции через политические связи, влиятельный крупный бизнес до сих пор не проявлял заинтересованности в четком законодательном закреплении прав на частную собственность и качественное корпоративное управление. Наглядным примером этого служат многочисленные попытки принять закон об акционерных обществах, отвечающий международным стандартам, и обеспечить функционирование действенного рынка земли, в том числе сельскохозяйственного назначения.
Что касается помощи внешних структур, то и здесь ситуация в Украине значительно отличается от стран Восточной Европы, получивших четкий сигнал о будущем присоединении к Европейскому Союзу. А соответственно — и четкие программы действий по развитию стабильных учреждений, гарантирующих демократию, верховенство закона, обеспечение прав человека, действующей рыночной экономики и способности выдержать давление конкуренции и рыночных сил в пределах ЕС; способности взять на себя обязательства, которые вытекают из членства в ЕС, включая признание целей политического, экономического и валютного союза.
Значительная часть внешней технической помощи, поступившей в эти страны, была сфокусирована на институциональном развитии как гражданского общества, так и государственных институтов. В Украине же, за редкими исключениями, речь шла, прежде всего, о предоставлении технической помощи через консультации, советы зарубежных экспертов без соответствующих усилий по развитию способности украинского сообщества разрабатывать и реализовывать качественную экономическую политику.
Риски и угрозы
Каковы же наиболее важные риски и угрозы продолжительному положительному экономическому развитию Украины? Условно их можно разделить на внешние и внутренние.
Внешние — это существенный рост цен на газ свыше 130 долл. за тысячу кубометров (неизбежный переход уже в ближайший период к ценам на уровне 200 долл. и выше); ухудшение условий торговли вследствие дальнейшего роста мировых цен на нефть и газ и возможного снижения мировых цен на продукцию металлургической и химической промышленности (основных украинских экспортообразующих отраслей); враждебные действия сил, для которых демократическая, успешная Украина является угрозой существованию их власти. А внутренние — попытки ветвей власти и политических партий повысить социальные стандарты без адекватного роста производительности труда; отсутствие единого видения у разных политических сил стратегии (программы) экономических реформ, которые обеспечили бы финансовую стабильность и устойчивый экономический рост; ухудшение инвестиционных и инфляционных ожиданий в случае отсутствия такой программы или промедления с ее принятием.
Каких ошибок нужно (и можно) избежать? Наибольшей угрозой является социальный популизм и дискредитация предпринимательской деятельности под видом борьбы с олигархами.
К сожалению, социальный популизм и социальный подкуп процветал раньше и процветает сегодня. Никто так публично и не признал своей вины за события осени 2004 года, когда пенсионные выплаты повысили вдвое без имеющегося финансового обеспечения (оно было только на 2,5 месяца, то есть на полмесяца после завершения второго тура президентских выборов). Население быстро поняло, что за все это придется очень дорого платить: начались существенное увеличение спроса на валюту и стремительный рост цен, которые фактически привели финансово-банковскую систему Украины на грань кризиса.
Стоит также вспомнить действия правительства Тимошенко (и даже Еханурова), предвыборные обещания всех политических сил, даже тех, которые в том числе представляют крупный бизнес.
К сожалению, существует большая угроза, что и сейчас, в период политического кризиса, все политические силы снова прибегнут к социальному подкупу. И, судя по тому, как правительство начало поднимать, в частности и под давлением президента, социальные стандарты и аккумулирует средства на счету, не осуществляя запланированных расходов, в частности инвестиционных, такая угроза остается серьезной.
Следствием этого может стать угроза нарушения финансовой стабильности, «ручного» административного управления экономическими процессами. Борьба за электорат приводит к отсутствию четких целей и приоритетов (текущих, средне- и долгосрочных), особенно тех, которые не являются социально привлекательными.
Еще одной ошибкой является то, что государственные институты и должности государственных служащих рассматриваются как квоты политических сил — начиная с Конституционного суда и заканчивая управлениями райгосадминистраций.
Неотложные задачи
Среди неотложных задач для государственной власти следует выделить такие:
1) усиление требований и усовершенствование процедуры декларирования доходов и имущества государственных служащих, в том числе лиц, которые будут занимать политические должности; исключение возможности, чтобы лица, занимающие политические должности, а также члены их семей управляли принадлежащими им активами, и установление порядка передачи этих активов в управление специализированным независимым юридическим лицам, а также лишение их возможности получать подарки, стоимость которых превышает установленный законом размер минимальной заработной платы (соответствующие законодательные предложения уже разработаны, но до сих пор не вводятся);
2) организация дискуссий в обществе и принятие Закона «О Кабинете министров Украины» на основе принципов добросовестного управления;
3) принятие закона «Об акционерных обществах», отвечающего европейским стандартам;
4) отмена Хозяйственного кодекса, наличие которого позволяет судебной системе играть на разногласиях между ним и Гражданским кодексом;
5) немедленная разработка «зеленых» книг, начало публичных дискуссий о реформах в жилищно-коммунальном хозяйстве, здравоохранении, образовании, энергетике, сельском хозяйстве;
6) дискуссии с бизнес-ассоциациями, представителями крупного бизнеса, региональными элитами.
Среди задач для негосударственных организаций:
— выдвигание требований к программам партий (что общество хочет видеть в программах партий, идущих на выборы). Четкость определения позиций по болевым вопросам (пенсионный возраст, уровень тарифов, минимальная заработная плата и уровень ее повышения и тому подобное) в программах партий и проектах коалиционных соглашений;
— требования к проекту Коалиционного соглашения (что в нем должно быть отображено, на какие вопросы должны быть ответы в соглашении и программе действий);
— подготовка собственных предложений и участие в дискуссиях о Законе «О Кабинете министров» и Налоговом кодексе, «зеленой» бюджетной резолюции и «зеленом» бюджете.
В развитых странах (последний пример — кампания выборов президента Франции) фактически каждая из общественных групп (бизнес, профсоюзы, общественные организации) имеет собственное видение потребностей и задач для власти, которые они передают партиям и политикам. В дальнейшем они поддерживают или не поддерживают последних, в зависимости не только от наличия обязательства осуществлять предложенные действия, но и от результатов их дальнейшей практической реализации. Слабость украинского общества заключается в том, что нет как четких требований со стороны общественности, так и четких обязательств по их выполнению.
Хочу еще раз подчеркнуть: речь идет о желании не только бизнеса, но и других групп общества, а также о выработке политики, которая нужна стране и которая будет иметь общественную поддержку.
Следовательно, сегодня Украина должна сделать выбор.
Или подготовка и немедленное принятие сложных, непопулярных решений, которые будут болезненными для общества, но в перспективе позволят решить важнейшие проблемы и сделать экономику конкурентной, удерживать высокие темпы экономического роста и обеспечить движение к повышению уровня жизни людей.
Или отсутствие структурных реформ и в итоге — угроза постоянного снижения высоких устойчивых темпов роста, невозможность существенного повышения уровня жизни населения и потеря стоимости активов бизнес-групп.
Надеюсь, что здравый смысл победит.