От каждой перезагрузки власти отечественные избиратели традиционно ожидают чуда.
Парадоксально, но хотя чудо закономерно не происходит, в следующих итерациях перезагрузок эта иррациональная вера почему-то только усиливается. Правила игры при этом остаются неизменными. От новоизбранной власти требуют новой Стратегии, которая, в отличие от предыдущих стратегий, наконец откроет тот светлый путь, в ожидании которого общество методически возвышает, а потом сбрасывает насельников властного Олимпа.
Следуя запросам избирателей, власть продуцирует очередные стратегические скрижали и на первых этапах даже честно пытается их реализовать. Когда бесполезность таких попыток становится очевидной, акценты власти смещаются на стратегическую рутину, и общество продолжает двигаться по инерционному пути - просто до следующей перезагрузки.
Становится понятно, что за неумолимой закономерностью такой политической цикличности в Украине все же скрывается некоторый тайный механизм. Этот механизм составляет Большой Стратегический Секрет Украины, который должен был бы находиться (а может, и находится?) в первом из конвертов, которые предшественники передают (или должны передавать) своим преемникам во властных кабинетах. Этот Большой Секрет - невозможность имплементации любых стратегий в украинское общество в его нынешнем формате. Привлекательные цели и лозунги, воспринимаемые электоратом, обречены на неосуществимость. Тогда как то, что реально нужно делать, чтобы для начала восстановить способность общества к стратегической деятельности, - слишком рутинное и малопривлекательное (или, как принято говорить, непопулярное), чтобы создать у избирателей впечатление, что их ожидания начинают сбываться. Поскольку политический прагматизм, как правило, побеждает, разрыв между амбициозными задекларированными целями стратегии и необходимой для их реализации несформулированной рутиной тактики становится все сильнее.
Основная причина такой хронической "стратегической недостаточности" общества - перманентная дезинтеграция интересов его главных акторов: государства (власти), бизнеса и человека. Используя математические термины, можем констатировать, что у каждого из акторов своя собственная точка локального оптимума, в которой он чувствует себя максимально комфортно, но эти точки не совпадают между собой. Говоря на языке экономики, это несовпадение вызвано многочисленными институциональными ловушками, блокирующими движение от локальной до общей оптимальности. Имплементация стратегии в таких условиях лишена смысла: ведь по определению стратегия предусматривает консолидацию действий, опирающуюся на общность ценностей и целей общества.
Для государства в условиях невозможности действовать согласно консолидированным стратегиям технологии политик неизбежно начинают тяготеть над их смыслами. Институты власти, которые по тем или иным причинам оказываются более действенными, агрессивно подчиняют своей технологичности менее успешных "коллег". В Украине такое лидерство продолжительное время успешно делили Минфин и Нацбанк. Но в отрыве от других политик совмещение приоритетов консолидации бюджета и минимизации инфляции сейчас дает очевидный сбой. Исповедуя жесткую монетарную политику в рамках инфляционного таргетирования, Нацбанк оказался эффективным в достижении собственного локального оптимума, сбив годовую инфляцию до 5% в ноябре 2019-го. Но результатами стали сворачивание корпоративного кредитования, сокращение и примитивизация промышленного производства. Вместе с тем государственные заимствования для компенсации ослабленной способности экономики генерировать налоги столкнулись с поддерживаемой Нацбанком высокой стоимостью гривни, а следовательно, и гривневых ценных бумаг. Это запустило спекулятивную спираль ревальвации гривни, которая одновременно ударила по экспортерам и усилила вытеснение импортом украинских производителей с внутреннего рынка.
Бизнес приспособился работать в новых экономических реалиях, которые слишком упрощенно характеризуются как деиндустриализация. В действительности речь идет о становлении новой структуры, в которой оптимизация прибыльности достигается в рамках вертикально интегрированных бизнесов, цепочки добавленной стоимости которых завершаются за пределами национальной экономики, и вместе с тем вымываются малые и средние производители - главные налогоплательщики и провайдеры занятости, что особенно ощутимо в региональном разрезе. Этот процесс присущ не только промышленности, но и другим секторам, в частности, аграрному. Но и крупные экспортеры оказались в ловушке, которую сами для себя создали: не оптимизация ли ими налогов является одной из причин потребности в бюджетных заимствованиях, запустивших в 2019 г. ревальвационную спираль?
Люди сейчас оказались в самом выигрышном, с политической точки зрения, положении. Благодаря реформам децентрализации происходит постепенное формирование коллективного интереса (осознание громады). Но локальная успешность децентрализации сейчас закрепляет парцелляцию общества, при которой консолидация интересов зависает на местном уровне с соответствующими уровнями ценностей и приоритетов. Дальнейшее движение к консолидации заблокировано примитивностью экономической структуры, ограничивающей ресурсы состоятельности громад, а также возможности реализации людьми своего трудового потенциала. Как результат улучшения условий жизни в громаде без улучшения условий для труда - увеличение оттока человеческих ресурсов, что блокирует дальнейшее развитие громад.
Такова реальность, которая встретит власть в новом году. В условиях дезинтеграции общества, задекларированной "правительством технократов", попытки применять проектный подход, доказавший свою успешность в бизнес-среде, будут иметь весьма ограниченную эффективность. Это не отменяет важности успешных точечных проектов, но следует понимать, что они не прекратят инерционности развития общества. Единственной альтернативой является последовательное восстановление стратегической состоятельности общества на основе укрепления субъектности (независимой действенности) и сплоченности его главных акторов. Это и должно было бы определять политические приоритеты 2020-го.
Формированию новой субъектности государства будет содействовать логическое продолжение децентрализации: дальнейшее расширение полномочий и состоятельности громад, наделение их возможностями и умением строить среду, благоприятную для развития. Это должно вывести громады из ловушки локальности на государственный уровень, сделав их не только точками консолидации общества, но и драйверами и соавторами дальнейших реформ.
Для привлечения экспертной и гражданской среды к контролю и стратегированию государственной политики необходимо развитие соответствующих партисипативных институтов. Это позволит, во-первых, существенно улучшить коммуникации относительно государственной политики, во-вторых, компенсировать существующую где-либо профессиональную недостаточность власти, вызванную быстрыми политическими изменениями. В том числе существует шанс откорректировать монетарную политику, что разблокирует перспективы структурных изменений.
Как можно более быстрым должно быть раскрытие потенциала цифровых трансформаций как основы для управленческой состоятельности власти, оптимизации экономики и расширения коммуникаций общества. Внедрение цифровых технологий неразрывно связано с преодолением цифровой неграмотности.
Имплементация Соглашения об ассоциации с ЕС и ускорение внедрения европейских институционально-правовых норм изменит внешнюю субъектность Украины, расширит возможности партнерства и упростит доступ к европейским финансовым ресурсам, вхождение Украины в европейские макрорегиональные проекты и трансграничное сотрудничество.
В пользу новой внешней субъектности будет работать и выработка Украиной собственных позиций в отношениях с международными организациями и по поводу глобальных проблем, которыми занимаются мировые лидеры.
Формирование новой субъектности бизнеса возможно в случае приоритетности политик поддержки конкуренции, развития предпринимательства, поощрения малого и среднего бизнеса, интернационализации (внешнеэкономической открытости) последнего. Коррекция монетарной политики должна упростить доступ к кредитным ресурсам, что, в свою очередь, укрепит дееспособность предпринимательских субъектов и увеличит их разнообразие, размывая засилье крупных экспортоориентированных компаний.
Сформировать новую индивидуальную субъектность - самая сложная задача из-за значительной распространенности среди людей патерналистских настроений. Между тем продуктивными будут социальные стратегии, ориентированные на активных индивидуумов: содействие индивидуальному и мелкому предпринимательству, гибкости рынка труда, реформирование образования и профподготовки и т.п.
Важно, что продуктивным будет только синхронное укрепление субъектности всех главных акторов, что достигается сбалансированностью, последовательностью и профессиональностью политики. Если один из акторов становится более действенным, он получает возможность перетягивать в свою пользу ресурсы общества, что только усилит дезинтеграцию.
Нарастание общественной дезинтеграции достигло максимальных уровней, о чем свидетельствуют описанные выше примеры системных противоречий. Следовательно, хотя преодоление "стратегической недостаточности" украинского общества - задача долгосрочного характера, шаги в этом направлении являются первоочередным и обязательным условием действенности внедрения каких-либо стратегий. И в следующем году должны начаться процессы восстановления субъектности и сплоченности общества.