Поводом для нашего общения с экс-главой совета НБУ Анатолием ГАЛЬЧИНСКИМ стал нашумевший скандал по поводу денежной эмиссии Национального банка Украины. Экс-премьер Юлия Тимошенко посеяла смуту, заявив, что она, эмиссия, «зашкаливает». А нынешний премьер Николай Азаров смутил еще больше, заявив, что вообще никакой эмиссии не было…
После обсуждения премьерского спора беседа перешла и на многие другие, не менее важные темы.
- Анатолий Степанович, вам как авторитетному специалисту по денежному обращению должны быть известны все тайны эмиссионного процесса. Объясните для наших читателей, на чьей стороне правда.
- У известного специалиста-денежника Уильяма Гладсона (он, кстати, в 60-е годы ХІХ века был премьер-министром Великобритании) есть ставшее крылатым выражение: даже любовь не делает стольких дураками, как попытки интерпретации денежных процессов. Я не знаю, в какой мере это относится к названным вами фигурантам. Скажу лишь, что когда услышал фразу, что НБУ вообще абсолютно никакой эмиссии не осуществляет, я как-то непроизвольно подумал: опять зарплаты будут отоваривать кастрюлями. У нас такое было...
Эмиссия - это перманентный процесс, это выпуск денег в обращение. Различается наличная и безналичная эмиссия, первичная эмиссия, осуществляемая НБУ, и вторичная, реализуемая через механизмы так называемого кредитного мультипликатора коммерческими банками.
Непосредственное воздействие на макроэкономические процессы оказывает динамика денежной массы, которая включает в себя находящиеся в обращении наличные деньги, депозиты и ряд других компонентов. Возможно, и не всем смертным это нужно знать. Премьеры, бывший и действующий, - тоже люди.
- И все же - «зашкаливает» у нас эмиссия или нет?
- Если отвечать на ваш вопрос, который относится к числу наиболее сложных, «по-простонародному», то, скорее всего, в качестве критерия оптимальности эмиссии можно использовать показатель инфляции. В прошлом году уровень инфляции оказался меньшим прогнозируемого. Вывод делайте сами.
Важен и другой показатель - уровень монетизации экономики (соотношение денежной массы к ВВП). Если он ниже оптимальных размеров, то формируется определенный лаг увеличения эмиссии.
Приведу пример из собственной практики. На 2002 год совет НБУ утвердил потолок прироста денежной массы (это эксклюзивная функция совета) в 35%. Но даже такой внушительный рост предложения денег оказался недостаточным: по итогам года мы получили дефляцию - около 1%. В то время был очень низким показатель монетизации ВВП (всего 28%), а это значило, что денег в экономике не хватало.
В контексте «дискуссии» премьеров могу назвать и такие цифры: в 2005 году, во время премьерства Ю.Тимошенко, денежная масса увеличилась на 54,3%, что, естественно, не могло не повлиять на инфляционные процессы. При этом уровень наиболее инфляционно опасной - наличной эмиссии вырос в 2005-м на 43%, тогда как годом ранее - на 27%, а в 2003 году - всего на 8%.
В прошлом году денежная масса выросла на 22,8%. С формальной точки зрения, это очень внушительная цифра. Я - сторонник более жесткой денежной политики. К тому же уровень монетизации экономики сейчас близок к своему оптимуму - 53,3% (в Польше - 53,3, в России - 49,9%).
Но и в этом случае я был бы осторожен с обвинениями. НБУ является заложником собственной же политики «валютного якоря», при которой эмиссионные параметры определяются не в кабинетах НБУ, а на валютном рынке. Девальвируется один из основных инструментов монетарной политики центрального банка. Об этом нужно говорить открыто: в прошлом году 99,4% прироста денежной массы составили операции на валютном рынке. Мы говорим о сальдовых показателях.
В этой ситуации не может не беспокоить и другое: НБУ ограничивает свои возможности выполнять одну из своих базовых функций - выступать кредитором последней инстанции. Эмиссионные ресурсы поглощаются валютным рынком. От этого страдает банковская система, экономика в целом. Теряет свою действенность важнейший показатель монетарной политики - учетная ставка НБУ. На Западе - это ключевой инструмент экономического регулирования.
- Вы ссылаетесь на официальную статистику, но ведь она подвержена манипуляциям. Оппоненты НБУ акцентируют внимание именно на этом.
- Но это, что называется, «вешать лапшу на уши», это полнейшая ерунда. Существуют десятки косвенных показателей, которые дают возможность специалисту определить достоверность официальной денежной статистики.
Каждая эмиссионная копейка поступает на счета ее получателя. Эмиссия - это не напечатанные деньги, а деньги, которые влились в каналы обращения. В итоге существует двойной или даже тройной счет этого процесса. Так что «химия» здесь полностью исключается. Прибавьте к этому жесткий контроль со стороны МВФ - и вы поймете всю несостоятельность подобного рода обвинений.
- Не слишком ли вы защищаете Нацбанк?
- Я защищаю не банковского чиновника, а святую святых - национальную денежную единицу, которая, кстати, своим названием ежедневно напоминает нам, что нам несколько больше, чем двадцать лет. Гривня - это серебряная монета Киевской Руси. У меня действительно аллергия на политиков, которые, «на минуточку», забывают это.
Согласно Византийскому соглашению 911 года, греки обязывались выплачивать князю Олегу дань в гривнях. В Европе очень мало денежных единиц с подобной исторической родословной. Рубель появился в XIV веке, как «рубленая гривня». Рубель - половина гривни. На большее Московия тогда не тянула. У меня не может быть уважения к политикам, которые «позволяют» себе «забыть» это. Гривня переживет их.
Отношение политика к национальной денежной единице определяет уровень его экономической культуры. Ведь это - эпицентр экономики. К тому же весьма чувствительный к разного рода «интерпретациям».
- Давайте вернемся к вопросам денежной политики. Вы не раз говорили об уязвимости политики валютного якоря. Как вы относитесь к идее инфляционного таргетирования, которая не только активно обсуждается среди специалистов, но и навязывается Украине ее иностранными донорами?
- Очень важный вопрос. Я не просто активно отстаиваю в последние годы политику инфляционного таргетирования, но и считаю ее безальтернативной. Нам нужно существенно снизить потенциал инфляции. Создать надежную основу инвестиционного роста экономики, ее инновационного развития возможно только на этой основе. От этого зависит и динамика реальных доходов населения.
8-10% - это очень высокая инфляция. Я не витаю в облаках. Знаю, как много нужно сделать, чтобы снизить инфляцию на два-три процентных пункта. Но у нас нет другого выхода. Уже в ближайшее время мы должны выйти на уровень инфляции 5-6%, а в перспективе - 3-4%. Достижение этой сверхсложной задачи без использования механизмов инфляционного таргетирования, при котором достижение целевого уровня инфляции становится приоритетом номер один не только монетарной, а всей макроэкономической политики, невозможно.
Механизмы инфляционного таргетирования применяются не только в странах с переходной, но и с развитой экономикой, в частности, в Англии, Канаде, Новой Зеландии, Швеции, Финляндии, Норвегии и др. Среди наших ближайших соседей - это Чехия, Венгрия и Польша. У нас есть очень солидные наработки решения соответствующей проблемы. В том же НБУ есть специалисты, разбирающиеся в этих вопросах.
- Почему тогда мы не решаемся перейти на такую систему?
- Важно понять следующее: обеспечить устойчивую ценовую стабилизацию только инструментами монетарной политики НБУ невозможно. И дело здесь не только в росте цен на энергоносители. Инфляционный потенциал в нашей экономике носит системный характер. И определяется, прежде всего, сверхвысоким уровнем государственного потребления, структурными диспропорциями экономики, очень высоким удельным весом базовых отраслей, высокой себестоимостью продукции, узкими параметрами внутреннего рынка, постоянными нарушениями пропорциональности в росте производительности труда и его оплаты, высокой монополизацией и низким уровнем конкуренции, фактическим отсутствием фондового рынка, низкой степенью капитализации доходов населения и многим другим.
В этой ситуации инфляционное таргетирование может оказаться результативным лишь при условии совместных системно скоординированных действий НБУ и правительства. Нужны принципиальные изменения общей философии экономической политики государства: политика решения отдельных вопросов должна уступить место политике приоритетности макроэкономической стабилизации. Достроить станцию метро за одолженные деньги - не тот случай, по поводу которого можно неделю пиариться. К тому же это дело местных правителей - зачем у них отбирать хлеб? Давайте начнем в первую очередь решать вопросы, от которых зависит общее состояние экономики. Это - во-первых.
Во-вторых, нужно осознать бесперспективность политики стимулирования экспорта за счет заниженного курса гривни. Самой серьезной проблемой украинской экономики является узость внутреннего рынка. В прошлом году экспорт рос в несколько раз быстрее, чем общие параметры ВВП. В итоге - данная проблема продолжает усугубляться.
Наша экономика никогда не станет инвестиционно привлекательной при таком положении дел. Иностранные инвестиции бесконечным потоком плывут в экономику КНР, прежде всего, благодаря очень динамично развивающемуся внутреннему ринку. В Китае внешнеторговый оборот составлял в 2007-м докризисном году 38,8%, в России - 30,4%, в Турции - 21,9%, а у нас - более 60% ВВП. Этой статистикой все сказано.
- Разве этого не понимают в правительстве?
- В правительстве нет людей с поставленным макроэкономическим мышлением. Хорошо понимать философию «купи-продай» очень важно, это тоже искусство, дар Божий, но для руководства экономикой как целостным организмом этого мало. Печальная эпопея с принятием Налогового кодекса - одно из доказательств того, что в целом потенциал макроэкономического мышления правительства крайне мизерный. Я не исключаю и существующей заинтересованности перераспределения доходов за счет низкого валютного курса гривни в пользу экспортеров.
Вообще нужно понять природу высоких параметров украинского экспорта. Экспортной стадии не предшествовала стадия технологического обновления производства. Мы и сейчас занимаем первое место в мире по доле морально устаревшего, архаического мартеновского производства стали: среднемировой показатель - 3%, а у нас - более 40%. Экспортный потенциал базовых отраслей опирался все годы на низкую стоимость труда и заниженную (искусственно) стоимость национальной валюты.
Подобная ситуация бесперспективна. Нужны решительные шаги по принципиальной коррекции общей направленности экономической политики в стране. Видимо, решающее слово в этом должен сказать президент, если, конечно, на Банковой существует понимание отмеченного. Не только сильная, но и перспективная экономическая политика - это политика, ориентирующаяся в первую очередь на внутренний рынок. Оказывается, что кризис 2008-2009 годов нас ничему не научил.
Что касается НБУ, то здесь нужно более решительно двигаться в направлении либерализации валютного курса. Без этого политика таргетирования невозможна. Я обычно разделяю постсоциалистические страны на страны с формально и реально открытой экономикой. После вступления в ВТО Украина стала страной с реально открытой экономикой. В этой ситуации возрастает значимость рыночных регуляторов платежного баланса, а это без механизмов плавающего (с необходимыми ограничителями) курса гривни нереально.
Невооруженным глазом видно и другое: внутренние цены растут, а валютный курс гривни искусственно удерживается на неизменном уровне. Каков конечный результат? Он очевиден: доллар стабилен, а гривня обесценивается, люди отказываются от гривни, конвертируя ее в доллары. А где же политика укрепления национальной денежной единицы, которую должен осуществлять НБУ, где политика дедолларизации экономики? Это - наиболее очевидные противоречия, элементарные вещи.
Есть вопросы и более сложного порядка. Все это требует осмысленных и скоординированных решений.
- Вы затронули вопрос о заниженном валютном курсе гривни. Нельзя ли подробнее обосновать этот тезис, ведь последние данные свидетельствуют об увеличении отрицательного торгового сальдо?
- Расчеты, сделанные на основе паритета покупательной способности, показывают, что в 2009 году валютный курс гривни был занижен в 2,6 раза. Говоря об этом, давайте не будем забывать, что в годы экономического кризиса самые большие потери понесла гривня - она потеряла в своем весе более 70%.
Напомню, что еще в середине 2008 года один доллар стоил 4,6 гривни. Сейчас уже поздно ставить вопрос, была ли у НБУ возможность за счет валютных интервенций не допустить подобного падения. Да, от заниженного курса выигрывают экспортеры. Но в то же время в результате кризисной девальвации в 1,7 раза подорожал в гривневом эквиваленте импорт энергоносителей, машин и оборудования, медикаментов и ряда других товаров критического импорта, от которого мы не можем отказаться. Адекватным образом увеличилась стоимость обслуживания внешних долгов государства и субъектов хозяйствования.
Перечень подобных потерь можно продолжить. Согласно статистике МВФ, ВВП Украины в текущих ценах снизился всего за один год с 179,7 млрд. долл. в 2008 году до 115,7 млрд. - в 2009-м. Соответственно, с 3,9 до 2,5 тыс. долл. уменьшился показатель ВВП на душу населения. В этой динамике отражено не только реальное снижение ВВП, но и обвальное падение курса гривни, о котором идет речь.
Нужно ли в этих условиях, накапливая валютные резервы, продолжать искусственную девальвацию гривни? Укрепление экономики должно сопровождаться адекватной тенденцией укрепления валютного курса. Я не говорю об искусственном форсировании этого процесса. Рынок сам в состоянии решить эту задачу. Ему надо лишь немного помочь в этом или хотя бы не мешать. Речь идет об очень важном факторе антиинфляционной политики.
- В прошлом году совет НБУ, кажется, ни разу не собирался, и мир от этого не перевернулся. Нужен ли он, совет НБУ, в принципе? Недавно один из вице-премьеров заявил, что это вообще атрибут административной системы.
- В административной системе центральный банк подчинен правительству, и именно там никакой совет действительно не нужен. В Великобритании - стране классически-либеральной рыночной экономики - много лет действует Комитет монетарной политики банка Англии, который состоит из девяти человек и реализует полномочия, близкие к полномочиям совета НБУ.
Совет НБУ - это у нас конституционная норма. Чиновник обязан считаться хотя бы с этим. Но я хочу сказать о другом. Согласно Закону «О Национальном банке Украины», на его совет возложена эксклюзивная функция разработки основ денежно-кредитной политики, осуществления контроля за ее исполнением, а также, что очень важно, утверждения сметы доходов и расходов НБУ плюс определение аудитора финансовой отчетности Национального банка. Есть и другие не менее значимые функции. Их реализацию не может перебирать на себя правление НБУ.
Я не знаю, чем сейчас занимается совет НБУ, но если указанные вопросы решаются иным образом, то эти решения, по законам юриспруденции, могут оцениваться как нелегитимные.
- Последний вопрос: как вы оцениваете общие экономические результаты страны за прошлый год?
- 4,1% роста ВВП - это лучше, чем спад в 15%. Но нужно учитывать циклическую закономерность: после кризиса, даже если ничего не делать, подъем наступает сам собой. В прошлом году многие страны преодолели результаты кризисного падения. Нам до этого еще очень далеко.
В 2000-2004 годах среднегодовой темп роста составлял 8,6%. Почему власти не ставят перед собой задачи подобного уровня? 4% роста - это консервация нашего отставания. В этом вся суть поставленной вами проблемы.