Самое плохое, что можно сейчас сделать, — расслабиться. Потому что и инфляция у нас снижается, и ВВП растет, и налоговые поступления на пиках, и резервы на максимуме. Но любой экономический прогноз так или иначе упирается в риски в сфере безопасности, а все нынешние достижения вместе могут нивелироваться уже осенью. Поэтому подчеркнем: восторг от сегодняшних улучшений — это радость больного, который из реанимации поехал не в морг, а в интенсивную терапию.
Тем не менее все действительно лучше, чем могло бы быть. Потребительская инфляция год к году замедлилась с 26 до 12,8%, так что НБУ улучшил свои инфляционные ожидания второго полугодия с 14,8 до 10,6%. До вполне приемлемого уровня, учитывая обстоятельства. В следующем году Нацбанк ожидает инфляцию в 8,5%, а в 2025-м — до 6%, то есть уже в довоенном целевом диапазоне.
Не менее оптимистично выглядит и экономический рост воюющей страны. Прогноз роста ВВП в этом году НБУ уже улучшил с 2 до почти 3%. Аналитики с инвестрынка еще более оптимистичны и прогнозируют рост ВВП в диапазоне 4,5–5%.
Восстановление жилья и инфраструктуры, а также развитие логистических хабов на западной границе поддержали строительство. В свою очередь увеличение пропускной способности западной границы способствовало улучшению ситуации в металлургии и добыче руд, животноводстве и пищевой промышленности. Восстановительные работы в энергосекторе поддержали добывающую промышленность и машиностроение, а спрос на удобрения — химическую промышленность.
Глобально же нам помогают: увеличение внутреннего спроса, стабильное энергообеспечение и традиционная устойчивость украинских предпринимателей, которые, кажется, способны адаптироваться к чему угодно.
Общая сумма доходов сводного бюджета Украины за январь—июнь 2023 года составляла 1,5 трлн грн, более чем на 700 млрд превысив прошлогодний показатель. Правда, налогов из них только 49%, остальное — неналоговые поступления (33,2%) и западная помощь (17,8%).
В июле вообще рекорд на рекорде: налоговики собрали почти 52 млрд грн, таможенники — 38,5 млрд. Еще Минфин 40 млрд грн наторговал на продаже ОВГЗ. Так что в целом едва ли не впервые за год наши доходы в июле превысили наши расходы.
На валютном рынке штиль, а НБУ продолжает накапливать резервы, которые уже на историческом максимуме (39 млрд долл.) и покрывают более пяти месяцев будущего импорта. Тем не менее дисбалансы во внешней торговле продолжают пугать.
Уровень безработицы, каким бы условным ни был этот показатель, еще в июне составлял 21,4%, а в июле — уже 16,6%. Из хорошего — с начала года продолжается рост спроса на рабочую силу. Из плохого — среди новых вакансий преобладают рабочие профессии, работники сферы образования и медики. Первые покидали страну еще во время предыдущих волн трудовой миграции, вторых и третьих выгнало в Западную Европу полномасштабное вторжение. Рынок труда разбалансирован — запросы работодателей и предложения работников явно не совпадают. По крайней мере уровень безработицы среди внутренних мигрантов (который был стабильно выше, чем общий) наконец начал снижаться. Доля ВПЛ, имеющих работу, выросла с 45% в феврале до 62% в июне 2023 года, в частности тех, кто трудится на новой работе, — с 15 до 31%.
Есть и намеки, что доходы украинцев повышаются. В частности, косвенные оценки НБУ по налоговым данным, а также по зарплатам, предлагаемым в вакансиях, свидетельствуют по меньшей мере о дальнейшем увеличении номинальной оплаты труда. А по данным по выплатам зарплат на карты банков, росли и реальные доходы граждан. Предприниматели также указывают, что планируют в будущем увеличить затраты на оплату труда. Даже условный показатель бедности — процент людей, экономящих на питании, с 26,4% в июне снизился до 23% в июле.
Кажется, не все так плохо, но не следует обольщаться. Рисков впереди столько, что чрезмерный оптимизм власти, для которой «как-то оно будет» — главная стратегия работы, должен серьезно напрягать.
Несмотря на все июльские рекорды, потребности Украины в дополнительном финансировании государственного бюджета, после мартовского увеличения расходов, выросли до 59,3 млрд долл. Но объем подтвержденного и полученного иностранного финансирования на этот год составляет лишь 42,1 млрд долл., из которых 27 млрд мы уже получили. Также правительство уже выпустило ОВГЗ на 9,1 млрд долл., сократив годовой финансовый разрыв до 8,1 млрд долл. Но это все равно огромные средства, привлечь которые только лишь дополнительными выпусками ОВГЗ, даже при растущем спросе со стороны нерезидентов, вряд ли удастся. Помним при этом, что в западной поддержке важны не столько суммы, сколько ритмичность и прогнозируемость, которые, собственно, и позволяют избегать эмиссии, а следовательно, сдерживать инфляцию. Конечно, Минфин убежден, что западные партнеры нас без поддержки не оставят, но сейчас никаких подтверждений этой уверенности нет. Как-то оно будет.
Не меньшим вызовом остается и нехватка людей, без которых нет ни выпуска, ни спроса. Не забываем и о квалификационном несоответствии предложения рынка труда спросу от работодателей. Впрочем, максимум, который мы видим, — в Минэкономики рассчитывают, что в следующем году в Украину вернутся около трех миллионов украинцев, то есть почти половина из тех, кто сейчас находится за границей. Их оптимизм основывается на соцопросах, которые свидетельствуют, что безопасность — основной фактор, который сейчас влияет на принятие решения о возвращении или невозвращении в Украину. Вероятно, этим объясняется, почему нынешнее правительство вообще ничего не делает, чтобы ускорить процесс возвращения основного капитала страны. Как-то решится.
Инфляционные риски также более чем реальны: тарифы обязательно будут повышать, как уже было с электричеством. Да, НБУ надеется, что процесс будет поэтапным и спланированным, но вспомним то же электричество. При этом стоимость горючего уже растет из-за возврата довоенной ставки НДС, а вместе с горючим будет дорожать и большинство товаров. Это все на фоне длящихся логистических проблем экспортеров и сниженного едва ли не на половину урожая в следующем году.
Причем понятно, что недостаточный экспорт (который приводит валюту в страну) при огромных объемах импорта (который валюту из страны выводит) — это проблема, которая с нами надолго. Существенные объемы импорта сохранятся, даже если все самые оптимистичные прогнозы о желанной победе оправдаются, потому что импорта потребует послевоенное восстановление страны. А быстро вернуться к довоенным экспортным объемам маловероятно. Потому что и здесь все, похоже, само должно решаться.
А главное — базовый сценарий НБУ основывается на предположении об ощутимом уменьшении рисков в сфере безопасности со второй половины 2024 года и, соответственно, полноценном разблокировании морских портов и возвращении в Украину вынужденных мигрантов, то есть о росте как экспортного потенциала, так и внутренних производства и потребления. Извините, но это очень оптимистичный базовый сценарий.
Если война затянется, будет еще больше жертв и разрушений, в том числе энергетической инфраструктуры; экономическая активность, наоборот, будет сворачиваться, люди продолжат покидать страну, экспортная логистика останется ограниченной, так что экономика вряд ли будет расти, в отличие от государственных расходов и зависимости от международной помощи. Причем это не перспективы второго полугодия следующего года, реально хуже может стать уже осенью, если враг снова вернется к энергетическому террору. Конечно, как-то оно будет и в этом случае, но хотелось бы больше уверенности в том, что нынешнее шаткое улучшение если не увеличить, то хотя бы зафиксировать мы сможем.