Заканчивающийся год неожиданно оказался самым прагматичным в отношении Украины и Запада за всю новую украинскую историю. Эйфория закончилась, и это особенно заметно в военно- политической сфере. И если охлаждение Запада к украинскому вопросу наступило несколько ранее, то 2000-й примечателен тем, что в Киеве именно в этом году осознали и почувствовали это охлаждение. Начало падения имиджа Украины больше связывалось с 1998 годом, его пик определенно приходится на текущий.
В этом году произошло достаточно много и таких изменений, которые свидетельствуют о возможной коррекции внешнеполитического курса. Украинские дипломаты на Западе говорят, что наполненные пафосом речи о евроатлантической интеграции Украины на фоне развертывания масштабного взаимодействия с Россией уже стали раздражать многие столицы. И не только Вашингтон и Брюссель... Ропот слышен даже в Варшаве, которая на сегодняшний день осталась практически единственным лоббистом украинских интересов в Европе.
К слову, разочарована Украиной и многочисленная диаспора на далеком Западе, с которой многие связывали национальное возрождение. Например, в той же Канаде практически вся диаспорная пресса встала в оппозицию официальному Киеву. И дело не в том, что не оправдываются ожидания наших бывших соотечественников и партнеров на Западе, и даже не в том, что не оправдались и ожидания самого Киева на сотрудничество с Западом. Главная проблема заключается в том, что существует предел кредита доверия к кому бы то ни было и Украина, по мнению многих, слишком приблизилась к этому пределу.
Охлаждение к старым песням
Еще в начале года генеральный секретарь НАТО Джордж Робертсон дважды посетил Киев, что расценивалось как значительная политическая поддержка. Украинскую столицу, где в этом году впервые состоялось заседание Украина—НАТО, посетили и все послы НАТО. Наконец, самый консервативный орган украинской власти — парламент неожиданно ратифицировал Договор о статусе иностранных подразделений на территории Украины (Status of Forces Agreement). Правда, последний позволяет пока играть только в одни ворота: если с момента ратификации Договора по линии НАТО Украину без виз посетило уже более 5 тыс. западных военнослужащих, то украинские военные до министра обороны включительно пока в штаб-квартиру альянса попадают лишь при наличии визы.
Однако уже этой весной появились и первые признаки взаимных разочарований. Действительно, есть небезосновательные опасения, что с одной стороны, руководство НАТО не желает вникнуть в реалии сегодняшних проблем Украины, а с другой, Киев не желает слишком прислушиваться к советам Запада. Именно в этом году критическая масса недовольства была достигнута и Киеву впервые открыто заявили о том, что реформы, и в частности реформа оборонной сферы, сильно пробуксовывают. А также о том, что слишком невелики результаты в области гражданского демократического контроля. Киев же обидевшись, заявил, что строит армию «не для каких-то мадам», а для себя. В ответ на вопрос автора об оценке оборонной реформы Украины генеральный секретарь НАТО Д.Робертсон сказал, что «несмотря на то, что много сделано, многое еще предстоит сделать». И хотя он по-прежнему называет украинского министра «мой друг Александр Кузьмук», вполне ясно, что никакие личные факторы не заставят ключевые фигуры на Западе смягчиться и продолжать смотреть сквозь пальцы на действия Киева.
Затормозились и региональные начинания Киева в военной сфере: во второй половине текущего года мало кто вспоминал о батальонотворчестве с соседними Румынией, Венгрией и Словакией. Хотя, если быть объективным, украинско-польскому сотрудничеству, венцом которого сегодня является миротворческий «Укрполбат», удается сохранять темпы. Скорее всего потому, что Вашингтон все еще уделяет большое внимание этой структуре, усматривая в ней возможности для развития стратегического треугольника Вашингтон—Киев—Варшава.
Сегодня, хоть украинские дипломаты не устают повторять на Западе, что замена руководителя внешнеполитического ведомства Украины «никак не повлияет на внешнеполитический курс государства и на развитие отношений с НАТО», Запад прекрасно понимает символичность этого шага. Действительно, ни в Брюсселе, ни в Вашингтоне появление Анатолия Зленко не расценивается как поворот во внешней политике, но в нем определенно усматривают возможность такого поворота в будущем, если новая серия попыток сдвинуть отношения с альянсом от взаимных деклараций к конкретным программам и проектам потерпит крах.
Иногда охлаждение интереса Запада к Украине кажется естественным. В самом деле, некогда ядерная Украина давно разоружена. Возможности влияния России на соседей, по оценкам западных экспертов, основательно подорваны, а возрождение империи и впрямь невозможно. Но, как любит говорить один весьма известный в Европе военный эксперт из Великобритании, хорошо разбирающийся в украинском и российском вопросах, свято место пусто не бывает. Многие западные правительства не понимают этого жизненного правила.
В какой-то момент Киев осознал, что оставлен наедине со своими многочисленными проблемами. Результат этой тенденции не замедлил появиться: в середине этого года Россия названа Киевом «первым среди равных» стратегических партнеров. Неожиданно Украина стала участницей ряда военных учений на территории России, и в будущем уже абсолютно не исключено возобновление полноценного членства Украины в Объединенной системе ПВО СНГ, организованного Москвой. Тем более что российский военный министр Игорь Сергеев уверен: Украина и так является полноценным членом этой очень показательной коалиции. В частности, предусматривающей совместную оборону воздушных просторов и, возможно, получение взамен новых средств ПВО. Россия (если не считать небольших проектов с Ираном и Китаем) — единственное государство, с которым Украина реализовывает ряд крупных военно-технических проектов. Ну, и конечно же, Россия является основным поставщиком в Украину газа, нефти и топлива для ядерных реакторов. Вследствие упомянутого охлаждения к украинскому вопросу у нашей страны сегодня фактически нет альтернативы сотрудничеству с Россией, несмотря на то, что именно растущее украинско-российское партнерство наряду с политическими декларациями о военно-политическом партнерстве с Западом превратило Украину в буферную зону.
Интересно, что если раньше в Брюсселе были несколько обескуражены напористостью украинской стороны, то сегодня в коридорах штаб-квартиры сквозит удивление по поводу резко уменьшившейся инициативности особого партнера. Скорее всего, не случайно акценты неожиданно начали ставиться на невоенную сферу. Хотя, конечно, тот факт, что около 500 украинских ученых уже получили гранты НАТО на различные исследования, бесспорно, также важен. Важно и совместное планирование в сфере предотвращения чрезвычайных ситуаций, выполнение индивидуальных планов партнерства. В украинском военном ведомстве утверждают, что результативность сотрудничества улучшается: если еще в 1999 г. план индивидуального партнерства был выполнен на 66%, то в текущем году, хоть и запланировано несколько меньше мероприятий, военные рассчитывают выйти на 90%. Военные к концу года подтвердили дальнейшее участие в третьем этапе специальной программы оценки военных подразделений на 2001—2006 гг. (Planning and Review Process), предусматривающей достижение целей партнерства, что означает в первую очередь языковую совместимость и соответствие систем управления и тылового обеспечения. Правда, небезынтересен и тот факт, что ранее достигались не цели партнерства, а цели взаимосовместимости, в чем Киев, мягко говоря, преуспеть не сумел.
Сегодня уже заметно пробуксовывают и украинско-американские отношения. США проявляют слишком мало заинтересованности в выходе за пределы политической поддержки Украины. Сегодня более чем когда-либо заметно, что американско-польские, американско-турецкие и, тем более, американско-израильские отношения мало напоминают американо-украинские. Украина не получает в «подарок» военные корабли, как Польша, Украина не может воспользоваться американским политическим влиянием на рынках других стран, как, например, Турция в Малайзии или Израиль в Румынии.
Хотя среди удачных примеров — содействие США при вступлении Украины в режим РКРТ и выходе на космический рынок с реализацией проекта «Морской старт», помощь в ликвидации наступательных вооружений, создании в Украине современной системы экспортного контроля чувствительных товаров.
Однако при пересечении экономических интересов Украины и США Киев всегда подстерегает фиаско. Попытки последнего наладить торговые отношения, например, с Ираком, на рынок которого через российских посредников и так попадает 14 видов украинской продукции, не вызывают энтузиазма Вашингтона. Не было адекватной компенсации за отказ Киева от Бушерского контракта в Иране. Последний случай тем более интересен, что не решил проблемы: государство не получило прибыли, но украинские специалисты ядерной отрасли все равно в частном порядке участвуют в строительстве АЭС в Иране. Поэтому и Китай приобретает все большее значение для Украины.
Именно сложности торговых отношений с западными партнерами толкают Украину на поиск новых рынков, к развитию сотрудничества с теми странами, которые являются антагонистами США. Действительно, главные ожидания Киева были связаны именно с развитием экономического сотрудничества и появлением проукраинского лобби, что дало бы в десятки раз больше пользы, нежели транши международных финансовых институций. Может быть, конечно, Киев ожидал слишком многого...
Кстати, о том, что застывшее ожидание Запада представляет опасность, первыми заговорили сами американцы. «Западу необходима более агрессивная стратегия по отношению к Украине, ибо негативные последствия сравнения Украины с Польшей могут привести к тому, что Украину «причислят к неевропейским государствам». Такое мнение высказал на прошлой неделе известный американский эксперт из Центра изучения проблем международной безопасности им. Карнеги Шерман Гарнет во время встречи с ежегодной делегацией Гарвардской программы национальной безопасности Украины, в состав которой входят представители всех силовых структур страны. Ш.Гарнет честно признал, что стратегическое партнерство США и Украины слишком сильно руководствуется решением проблем безопасности, в то время как экономическая составляющая этого партнерства невелика. Американский эксперт добавил, что «современная политика по отношению к Украине может привести к появлению зоны потенциальной нестабильности и формированию периферийной Украины, которая опасна как для Европы, так и для себя самой».
ГУУАМ — новый мост для старых идей
Именно совпадение интересов США и всех членов неформального объединения — ГУУАМ может обеспечить ему долгую жизнь и влить свежую кровь в партнерство Украины и Запада. Напомним, что еще в 1997 г. американская администрация объявила каспийскую нефть «сферой национальных интересов США». Несмотря на то, что Москва воспринимает ГУУАМ как структуру, действия которой направлены против России, США будут поддерживать развитие ГУУАМ. Так считает высокопоставленный представитель Минобороны США Джеффри Старр. Действительно, и в Киеве многие уверены в том, что именно успех ГУУАМ способен выровнять отношения Украины с Западом.
Однако никто не ожидал, что Западная Европа займет слишком осторожную позицию относительно поддержки ГУУАМ, поскольку с приходом к власти Путина все больше оглядывается на Россию. После визита российского президента в Париж стало ясно, что рассчитывать на серьезную поддержку Европы не стоит.
В том, что европейские государства не будут поддерживать развитие ГУУАМ, уверен и первый замдиректора Института украинско-российских отношений Анатолий Гуцал. По его мнению, главной причиной этого является нежелание Запада идти на эскалацию конфронтации с Россией.
Интересна позиция Польши. На предложение Украины «влить польскую кровь» в это объединение, Варшава никак не откликнулась. Как сказал автору один польский дипломат, «пока не произойдет вступление Польши в ЕС, Варшава не станет демонстрировать многовекторность внешней политики. Хотя не исключает и непрямую поддержку ГУУАМ».
Испытывают трудности и сами члены неформального форума. Так, Молдова практически заморозила свое участие, объявив, что будет сотрудничать на двусторонней основе — слишком уж велико давление Москвы через проблему Приднестровья. Что касается одного из ключевых членов ГУУАМ — Грузии, то одобряя в целом идею такого формирования, Тбилиси по финансовым соображениям не может активизировать работу в этом направлении.
Замминистра Грузии Гела Бежуашвили сказал автору, что Тбилиси еще рано думать о военном подразделении в составе ГУУАМ, учитывая, что даже организация работы миротворческого взвода является пока непосильной задачей.
Так что ГУУАМ, похоже, станет двойным тестом для Украины и Запада: первый — на способность Украины формировать региональную политику, второй — на последовательность политики Запада в оказании поддержки Украины.
Выживет ли ГУУАМ без европейской поддержки — большой вопрос. А прекрасной иллюстрацией позиции Европы стали слова руководителя Бюро по сотрудничеству Фонда Эберта в Украине Винфрида Шнайдера-Детерса, произнесенные летом этого года. Немецкий представитель в Украине уверен, что субрегиональные структуры сотрудничества способствуют разделению региона и провоцируют конфронтацию, в чем не заинтересован ЕС. Но если Украина возьмет на себя создание зоны экономического сотрудничества и объединение части Европы и части Азии, ЕС, «пока избегающий сотрудничества с группой ГУУАМ, должен будет пересмотреть свою позицию».
Произойдет ли это?
Пристальный взгляд на оборонную реформу
Промежуточное подведение итогов реформирования оборонной сферы приобретает особое, даже символическое значение не только потому, что руководство альянса поставило в зависимость от успеха реформы оборонной сферы дальнейшее сотрудничество Украины и НАТО, но еще и потому, что на этой неделе ВСУ праздновали свое девятилетие.
Украине, без сомнения, досталось тяжелое наследие в виде огромных военных формирований бывшего СССР и гигантского количества техники. И даже сократив наполовину количество военных, Украина все еще остается слишком милитаризованным государством. Только военных в ВСУ сегодня 310 тыс., в МВД — 412 тыс., в Погранвойсках — около 45 тыс., в ВВ — 47 тыс. Есть еще СБУ, численность сотрудников которой официально не объявлялась. Достаточно много военных и в Министерстве по вопросам чрезвычайных ситуаций. Практически каждый пятидесятый житель Украины является человеком в погонах. Однако, реалии таковы что Киев не в состоянии без внешней помощи серьезно уменьшить численность военных и полувоенных формирований, что настоятельно советуют западные партнеры. Ибо сами американцы признают, что легче содержать 10 тыс. чел., чем их сократить. Однако проблема больше в том, что Киев не желает признавать самой необходимости сокращения. Кроме того, Киев игнорирует и призывы уже сегодня модернизировать штатную структуру силовых организаций. Например, осуществить переход на гражданский штат Минобороны (например, в той же Грузии оба заместителя военного министра — гражданские, а всего в военном ведомстве до 40% гражданского персонала), уменьшить количество видов ВС, например путем объединения ВВС и ПВО, возможно, подчинить СВ напрямую Генштабу, как это сделала Россия, ускорить профессионализацию армии и милиции, ликвидировать монополию одной спецслужбы в государстве.
Киев меньше всех остальных государств-партнеров НАТО и США пользуется услугами западных экспертов для отработки тактики реформирования. Как считает уже упомянутый Д.Старр, сегодня еще одной из существенных проблем, влияющих на развитие сотрудничества Украины с Западом в сфере безопасности и обороны, является недостаточный уровень прозрачности военного ведомства Украины и медленные темпы пересмотра стратегии оборонной безопасности государства.
Хотя есть и положительные изменения. Среди успешных шагов Киева — ликвидация Нац- гвардии, введение начальника Генштаба в состав Совета национальной безопасности и обороны и создание в прошлом месяце Правительственного комитета по вопросам реформирования национальной обороны, оборонно-промышленного комплекса (ОПК), государственной безопасности и правоохранительной деятельности, который возглавил премьер-министр Виктор Ющенко. Таким образом, впервые в новой истории Украины правительство проявило основательный интерес к реформе оборонно-промышленного комплекса и оборонной сферы. Украина в этом году значительно расширила миротворческую деятельность, а Совет национальной безопасности и обороны к 1 июля следующего года должен представить новую Концепцию национальной безопасности. Очень может быть, что к концу следующего года в Украине может появиться новая военная доктрина.
Что ж, в то время как Европа уже просто молчаливо наблюдает за Киевом, США все еще делают последние попытки нас ободрить. Может, еще не все потеряно? Может быть, если в Киеве поймут, что спасение утопающих — дело рук самих утопающих?