Еще примерно год назад красной нитью через любой текст о немецкой партийной политике и прогнозе на грядущие выборы проходила тема высокого рейтинга правой партии "Альтернатива для Германии".
Немецкие правые были на пике; их поддержка доходила до 15%. Тогда с тревогой говорили о том, что даже в Германии - стране, где многие обычные для других государств проявления патриотизма до сих пор воспринимаются с осторожностью - националисты укрепили свои позиции. Это воспринималось как один из признаков общего "правого поворота", в терминах которого описывали политическую ситуацию на современном Западе.
Ныне до выборов остается три месяца (они состоятся 22 сентября), и похоже, что правые хотя и попадут в парламент, но не смогут набрать даже десяти процентов. Как и во многих других странах, ситуация в Германии в 2017 г. значительно отличается от 2016-го. Вместо "эффекта домино" после 3 на Западе, по-видимому, наблюдается маятниковый эффект. ZN.UA уже писало о том, что слухи о смерти западной либеральной демократии оказались несколько преувеличенными. Предвыборная ситуация в Германии это подтверждает.
Более того, видимо, не будет в Германии и другой сенсации, о которой говорили многие аналитики в начале этого года. В конце января в Социал-демократической партии Германии сменилось руководство; лидером партии стал экс-президент Европарламента Мартин Шульц, тогда как ее предыдущий руководитель, Зигмар Габриэль, стал министром иностранных дел. Шульц, отлично умеющий говорить и убеждать, с его преданностью делу евроинтеграции, и одновременно - более левыми социально-экономическими позициями, заинтересовал избирателей. Согласно опросам, рейтинги партии поднялись с 21–23% в январе до более чем 30%. Некоторые исследования показывали, что СДПГ получила преимущество перед главными конкурентами - правоцентристским блоком ХДС/ХСС, во главе которого на выборы вновь пойдет Ангела Меркель.
Как оказалось, это был лишь кратковременный эффект. По состоянию на июнь этого года можно констатировать: рейтинг социал-демократов упал, тогда как рейтинг ХДС возрос. Исходя из результатов проведенных в июне опросов, если бы выборы состоялись в ближайшее время, СДПГ мог бы претендовать где-то на 24% голосов, тогда как ХДС - примерно на 38%. Это весьма похоже на результаты прошлых выборов, прошедших в 2013 г.: партия Меркель тогда набрала 41,5%, а левоцентристы - 25,7%. Итак, "эффект новизны", связанный с приходом Шульца, уже не играет своей роли, и остается вопрос, за счет чего СДПГ думает увеличить свою поддержку на предстоящих выборах.
"Красно-красно-зеленая коалиция" - СДПГ, партия зеленых и "Левые", - о которой так долго говорили эксперты, ныне выглядит крайне маловероятной конфигурацией власти. Так, EUObserver отмечает, что одной из причин неожиданного разгрома СДПГ на региональных выборах в федеральной земле Саарланд стали их разговоры о потенциальной коалиции с "Левыми", чьи радикальные взгляды отпугнули умеренную часть избирателей социал-демократов. Тогда партия проиграла христианским демократам 11%, хотя незадолго до дня выборов, согласно опросам, они шли ноздря в ноздрю.
Выборы в Саарланде прошли в конце марта, а уже в апреле ХДС вновь начала наращивать отрыв от своих конкурентов. И не исключено, что именно эта ошибка и последовавшее крупное поражение на местном уровне привели к тому, что рейтинг СДПГ начал вновь падать. Таким образом, с "Левыми" - наследниками правящей партии ГДР, жесткими критиками НАТО и США, и сторонниками довольно радикальных, по меркам современной Европы, экономических реформ - СДПГ вряд ли будет пытаться объединиться.
Да и "Зеленые", по-видимому, теряют поддержку: год назад их рейтинг доходил до 14%, в начале года составлял около 10, а сейчас - 7–8%. Судя по тому, что падать их рейтинг начал примерно тогда же, когда рейтинг СДПГ - подниматься, нельзя исключать, что часть избирателей сначала переключилась с "зеленых" на СДПГ с вдохновившим их новым лидером, а затем и вовсе разочаровалась в существующих партиях.
Но точно можно утверждать, что влияние на поддержку "зеленых" идей оказал энергетический форс-мажор в январе. Тогда из-за облачной погоды и неожиданно низкой скорости ветра на солнечных и ветряных электростанциях, играющих значительную роль в энергобалансе Германии, было получено значительно меньше энергии, чем ожидалось. Электросеть была загружена полностью; только благодаря задействованию всех резервных мощностей удалось обойтись без массовых отключений электричества. Эта ситуация отрезвила часть сторонников ускорения перехода на возобновляемые источники энергии и заставила электорат обратить внимание на неэффективность некоторых электростанций, использующих альтернативные источники (в особенности ветряных).
Интересно, впрочем, что и поддержка "зеленых" сегодня весьма близка к уровню выборов 2013 г., а поддержка "левых" лишь немногим выше. По сути, рейтинги четырех упомянутых партий ныне находятся в пределах пары процентов от результатов четырехлетней давности. Это говорит о том, что партийная система Германии, которая, казалось, претерпевает некоторые изменения, вернулась к обычному для себя состоянию.
Заметный рост показали только две партии, оставшиеся тогда за бортом Бундестага. "Альтернатива для Германии" увеличила свою поддержку примерно вдвое: в 2013 г. правые получили 4,7% голосов, сейчас могут рассчитывать на 8–9%. Рост их популярности, безусловно, связан с миграционной политикой Германии, - по мнению немецких правых, чрезмерно либеральной. "АдГ" в идеале видит Германию монокультурной и активно апеллирует к традиционным немецким культурным кодам. Она не только хочет значительно ужесточить политику по отношению к беженцам, но и намерена предложить другим иностранцам, проживающим в Германии, программы возвращения на родину.
Однако похоже, что именно на такие лозунги спрос в Германии относительно низок. Во всяком случае, когда ситуация с обустройством беженцев в стране несколько стабилизировалась, а власть (прежде всего ХДС) ужесточила миграционную политику, увеличив интенсивность проверок претендентов на статус беженца и обязав их проходить обязательные интеграционные курсы и курсы языка. Кроме того, по результатам проверок потенциальных беженцев из стран, где нет структурных угроз жизни и безопасности претендента - таких как Марокко или Тунис, а также балканских государств, - будут депортировать.
Таким образом, сдвинув свою политику вправо, ХДС лишила "Альтернативу для Германии" умеренного электората, который был недоволен волной иммиграции и опасался ее последствий, но не разделял радикальных лозунгов. По-видимому, часть этого электората вернулась к ХДС. С "АдГ" же остался электорат, на который направлены лозунги о монокультурном государстве, антиглобализме, защите традиционных ценностей и борьбе с немецким комплексом исторической вины. Самопозиционирование партии делает невозможным ее коалицию с кем бы то ни было из "системных" игроков. Да и вряд ли "АдГ", типичная партия протеста, к этому стремится.
Зато явно не против войти в правящую коалицию Свободная демократическая партия (СДП). Либералы, сторонники рыночных принципов в экономике и защитники европейской интеграции, конечно же, проиграли выборы 2013 г. Европа тогда только-только выходила из кризиса 2008 г. Много говорилось о том, что причиной кризиса был недостаток экономического регулирования, проводились параллели с Великой депрессией, и, конечно, на таком фоне классические либералы потеряли поддержку избирателей.
Однако на дворе 2017-й, Европа вернулась к экономическому росту, и экономика Германии, в частности, как ожидают эксперты FocusEconomics, в ближайшие два года будет расти примерно на полтора процента ВВП в год. Так что европейцы смотрят в будущее с надеждой. И вполне естественно, что раз экономический цикл входит в фазу подъема, поддержка либеральных экономических идей вновь растет. Избиратель может позволить себе ориентироваться на идеи, предлагающие большие перспективы роста, а не на повышающие социальную защищенность. Рейтинг свободных демократов ныне также составляет около 8–9%.
Если до выборов не случится чего-либо неожиданного и социал-демократы не смогут резко сократить отставание от лидера, по-видимому, Германию ждет четвертый срок Ангелы Меркель на посту канцлера. Вопрос только в том, какая партия станет младшим партнером ХДС/ХСС по коалиции. Возможно, у власти останется действующая "широкая коалиция". В таком случае вряд ли политика Германии принципиально изменится. Однако не исключен и вариант возвращения к "черно-желтой" коалиции ХДС с СДП, управлявшей государством в период 2009–2013 гг. Экономическая программа либералов в целом совместима с принципами ХДС. Но совместимы с ней и планы "зеленых" насчет энергетических перспектив страны: во время правления Меркель Германия всегда выступала одним из центров развития альтернативной энергетики в Европе.
Для электората ХДС все три варианта, по-видимому, будут довольно приемлемыми. Во внешнеполитическом же отношении (в том числе касательно Украины), так или иначе, вряд ли что-то принципиально изменится. Все эти партии настроены оптимистично по отношению к ЕС. Есть важные вопросы во внешней политике, в которых мнения представителей этих партий отличаются от мнения ХДС.
Например, в СДПГ и Партии зеленых более терпимо относятся к проблеме Греции, и хотя не заявляют о необходимости списания части долга, но более или менее мягко критикуют навязываемую политику экономии и говорят, что она мешает восстановлению конкурентоспособности страны. Однако очевидно, что, если до сентября не будет сюрпризов, в любой конфигурации коалиции важнейший пост министра финансов останется за ХДС, и, значит, принципиальных перемен - по крайней мере если сама партия не поменяет свою точку зрения - здесь ждать не стоит.
Так или иначе, 2017 г. для Европы - это, по-видимому, год возвращения к привычным ритмам политической жизни. И выборы в Германии, результаты которых будут очень близки к результатам четырехлетней давности, вопреки множеству событий, уместившихся в эти годы, и несмотря на значительные колебания партийных рейтингов в промежутке, - отличный тому пример.