В итальянском городе Турине проходит межправительственная конференция стран-членов Европейского союза, одна из ключевых задач которой - адаптация ЕС к новому расширению организации. До начала лета 1997-го должна быть найдена новая модель взаимоотношений стран ЕС - то есть до того, как намечен к внедрению Экономический и Монетарный союз ЕС. Иначе введение общеевропейской валюты с начала 1998 года окажется очередной несостоявшейся мечтой.
Задача общеевропейского планирования - дело не из легких, ибо со времен Древней Греции не до конца ясно, что есть «настоящая» Европа, а что - нет. Соответственно, сложно планировать мероприятия европейского масштаба, покуда не договорились: считать ли Турцию и Россию европейскими государствами, а значит - будущей частью Европейского союза, рассчитывать ли и на них также общеевропейские реформы? «Допуск», как видим, идет на миллионы жителей и не одну сотню квадратных километров. Соответственно - возможная неточность и ошибка могут спровоцировать гигантский перекос, если не коллапс.
Между тем, недавний конфликт в бывшей Югославии кричит о срочности наработки новой общей политики в Европе. Авральная ситуация в Европейском союзе усугубляется необходимостью определиться очень быстро: разумно ли принимать в ЕС Восточную Европу «в обмен» на желаемое членство в НАТО? Этот вопрос является центральным в работе межправительственной конференции Пятнадцати.
«Ситуация осложняется тем, - считает руководитель Французского института международных отношений Тьерри де Монтбриаль, - что после падения Берлинской стены Запад неосторожно позволил вознадеяться Восточной Европе - вплоть до Украины, - что путь ее в западные структуры - будь то ЕС или НАТО - может быть быстрым и несложным. Тогда как уже в 1989-м было понятно, что это утопия. Теперь же беспочвенные надежды питают чувство разочарования в народных массах, которое может породить новую европейскую трагедию». Пока что в Турине лидеры стран ЕС приняли сдержанное решение «не вести конкретных переговоров о вступлении бывших социалистических стран ранее чем через полгода по окончании работы конференции». То есть реально - не раньше 1997-го. Ближайшими кандидатами по-прежнему внегласно считаются Чехия, Венгрия и Польша.
Второй по значимости вопрос - окончательная реформа структур ЕС (которые задумывались для шести участников лет сорок назад). Реформа должна быть отмоделирована теоретически до середины июня 1996-го, а осуществлена обязательно до реального расширения на Восток.
Между тем геополитические концепции различных стран ЕС (что очередной раз подтвердилось в Турине) по-прежнему не совпадают. Особенно оппозиционно к любым более-менее решительным новациям настроены британские консерваторы, чью несговорчивость западные издания объясняют желанием потянуть время до выборов в Великобритании, намеченных на весну 1997 года. Английское правительство также высказывает наибольшее количество опасений по поводу принятия в ЕС стран Восточной Европы.
Очевидно, что эффективность ЕС может быть обеспечена только усилением центральной власти. Возникает вопрос: как реформировать Совет ЕС, Комиссию ЕС, Европейский парламент, чтобы техника принятия единых решений была четкой и одновременно - демократичной? Заменить ли во имя скорости принятия решений принцип консенсуса принципом большинства (например, в 4/5 голосов) или же сохранить обязательный консенсус как гарант суверенитета каждой из стран-участниц, что особенно важно для малых и невлиятельных стран? «Большие страны» - члены Пятнадцати (Италия, Франция, Испания, Германия) не против перейти к системе голосования большинством в Совете ЕС, маленькие ведут себя настороженно, а Великобритания принципиально против.
Вторая по значимости дискутируемая проблема - «вариативная геометрия», или же - экономические различия между участниками ЕС. Центральное ядро, или «внутренний круг» Европейского союза, который составляют Франция и Германия, уже сейчас готово вести общую монетарную политику. Между тем, за семь лет после падения Берлинской стены Европейский союз уже стал приоритетным, если не основным экономическим партнером многих постсоциалистических стран (в продолжение подписанных в 1991 году договоров о сотрудничестве и решений Совета ЕС в Копенгагене в 1993 году). Попытки «подровнять» экономические диспропорции в развитии двух Европ - Восточной и Западной - между тем, пока что удаются не совсем. Западные эксперты всерьез опасаются, что даже формальное экономическое слияние с «бывшими коммунистами» может спровоцировать финансовый дисбаланс в ЕС. Чем и как гарантировать стабильность будущего евро?
Острые дискуссии ведутся вокруг модели общей системы безопасности в Европе. Французы не против развивать Еврокорпус и расширять его в последствии на Восток вместо НАТО, а также максимально укреплять Западноевропейский союз, однако их позиция не находит массовой поддержки. Англичане принципиально не видят иного гаранта безопасности в Европе, кроме НАТО и поддержки со стороны Америки. Германия, Италия, Бельгия, Нидерланды, Люксембург достаточно лояльны к идее усиления ЗЕС. Повисает в воздухе участие в системе коллективной безопасности вступивших в ЕС нейтральных стран - Австрии, Ирландии, Швеции, Финляндии, не говоря уже о тоскующих на пороге восточноевропейцах...
«Проблем громадье» заставляет участников межправительственной конференции в Турине довольно скептически прогнозировать результативность мероприятия. «Если же максимум до конца будущего года на всевозможных форумах и конференциях ЕС так и не будет внедрена новая единая политика, можно будет с почестями похоронить европейскую идею как самый заманчивый из глобальных мифов человечества», - написал французский журнал «Ле Пуэн».