В свое время Александр Квасьневский сетовал: сколько бы он ни встречался с Леонидом Кучмой, в результате оказывалось, что Владимир Путин видится с украинским коллегой чаще. Валдасу Адамкусу не на что жаловаться: за последние два года вряд ли кто из лидеров зарубежных государств наведывался в Украину так часто, как он. По нашей информации, на протяжении этого времени президенты встречались десять раз. Дважды — во время стодневки правительства Януковича.
Но если совместное празднование годовщины Львова прошло под знаком эскалации грузино-российского конфликта, и президенты прямо из Львовской оперы набирали номер Саакашвили, чтобы высказать ему свою поддержку (Ющенко — на русском языке, Адамкус — на английском), то состоявшийся на минувшей неделе государственный визит больше походил на юбилейное собрание общества взаимного восхищения.
Президенты обменивались «высокими государственными наградами»: Ющенко, вручая орден «За заслуги» первой степени, делал акцент на участии литовского президента в разрешении политического кризиса двухлетней давности, Адамкус, награждая орденом Витаутаса Великого с золотой цепью, говорил о роли украинского коллеги в становлении украинской демократии.
Президенты всячески демонстрировали, что отношения между Украиной и Литвой отнюдь не являются диалогом двух глав государств. Литовский президент освятил своим присутствием подписание соглашений о региональном сотрудничестве между тремя украинскими областями и двумя литовскими уездами, принял участие в украинско-литовском бизнес-форуме и посвятил два дня знакомству с украинской глубинкой, в частности, с Луцком, родиной посла Украины в Литве Бориса Климчука, бывшего волынского губернатора.
Таким образом, с момента создания в Украине правительства во главе с Виктором Януковичем в Киеве побывали все три ключевые персоны литовской политики — премьер, министр иностранных дел и президент (дважды). В этом месте любой внешнеполитически подкованный литовский чиновник наверняка бы добавил: премьер Литвы Гядиминис Киркилас был первым зарубежным лидером, который посетил Киев сразу же после избрания Януковича на пост главы правительства. Говорят, чтобы решиться на этот шаг, Киркиласу понадобилось чуть меньше двадцати минут. Даже несмотря на то, что в тот момент он находился в отпуске на Балтийском побережье, целиком и полностью предаваясь любимой рыбалке.
Чем же объяснить столь пристальное внимание страны, в которой советники президента пишут заявление об отставке, как только в газетах появляется информация о незаконно приобретенной ими недвижимости в элитном предместье, а главы фонда госимущества лишаются своей должности за поездку на охоту на служебном джипе, к стране, где высокопоставленный государственный чиновник одновременно может значиться в основателях двух сомнительных энергетических компаний, разрываясь между интересами государства и бизнеса? Страны, для которой энергетический кризис начала девяностых стал мощным стимулом ускорить евроинтеграционные и евроатлантические процессы, к стране, в которой кризис начала 2006 года стал поводом для создания схем, отдаляющих ее от ЕС и НАТО?
В какой-то мере ответ на эти вопросы, хоть и в довольно завуалированной форме, дал во время нынешнего визита в Киев сам Адамкус, заявив, что Украину и Литву объединяет «общее стратегическое видение» того, как должны укрепляться стабильность и безопасность в регионе. В свободной интерпретации литовских экспертов, с которыми автору этих строк приходилось общаться в Вильнюсе, это звучало приблизительно так: только интегрированная в Евросоюз и НАТО Украина может поставить крест на неоимперских амбициях России в регионе.
Еще от литовских экспертов можно услышать о том, что Литве Украина нужна для своего самоутверждения в Евросоюзе: она, как и Польша, намерена точно так же влиять на выработку так называемого «восточного измерения» внешней политики ЕС, повышая тем самым свой статус в Брюсселе. Тем более что многолетнее «опекунство» над непосредственным соседом Литвы Беларусью не принесло Вильнюсу желаемых результатов в виде реальных процессов демократизации на вотчине Лукашенко и внешнеполитической переориентации Минска. И тем более что у соседних с Литвой Латвии и Эстонии (как, впрочем, и у некоторых других стран–членов из Центрально-Восточной Европы) подобные внешнеполитические амбиции не наблюдаются. Да, они охотно поддерживают евроинтеграционные устремления Украины во время двусторонних встреч президентов, премьеров и министров иностранных дел, однако в рамках двадцати пяти предпочитают свою «любовь» к Украине публично не демонстрировать. И лишь постфактум объясняют украинским партнерам: нам сначала нужно самим утвердиться в ЕС, а уже потом лоббировать чьи-то интересы.
Литовские стратеги исходят из того, что среди всех членов ЕС даже Польша не может продемонстрировать Украине лучший евроинтеграционный пример, нежели это может сделать Литва. Хотя бы потому, что поляки никогда не были в Советском Союзе (многие литовцы по сей день говорят «в России»), и, соответственно, имели другие стартовые позиции. Плюс ко всему над отношениями Украины и Польши довлеют не самые приятные фрагменты сложного исторического прошлого.
Вопрос в том, насколько в Вильнюсе считают искренними евроинтеграционные намерения нынешнего правительства. Ведь одно дело подписать совместное заявление о сотрудничестве в сфере евроинтеграции, что, собственно, и было сделано в декабре прошлого года во время визита министра иностранных дел Тарасюка в Вильнюс, и другое — продемонстрировать, что в таком сотрудничестве Киев действительно нуждается. Один лишь пример: по имеющейся информации, в прошлом году Литва готова была выделить украинскому правительству двух советников по вопросам европейской интеграции, однако на берегах Днепра это предложение проигнорировали.
Так или иначе, но во время нынешнего визита в Украину Валдас Адамкус больше акцентировал внимание на интеграции евроатлантической. «Литва будет и дальше поддерживать Украину на ее пути в евроатлантические структуры», — заявил литовский президент уже в ходе первой встречи на украинской земле. Мы же, в свою очередь, заметим, что симптоматическое слово «дальше» еще два месяца назад прозвучало в аналогичном мессидже министра иностранных дел Пятраса Вайтекунаса — пожалуй, единственного политика в странах НАТО такого ранга, который на дипломатические конвульсии Януковича в Брюсселе отреагировал специальным заявлением.
Интересно, воспользовался ли Адамкус встречей с Януковичем, чтобы поинтересоваться, как, например, продвигается работа по информированию населения о НАТО, к которой премьер лично намеревался подключиться после августовской встречи со своим коллегой Киркиласом. По крайней мере, о таких планах Виктора Федоровича автору этих строк приходилось слышать непосредственно от литовского премьера, бывшего министра обороны. Или почему Янукович в интервью Frankfurter Allgemeine Zeitung говорит о планах обрести членство в НАТО, а украинцам витиевато рассказывает о некой «паузе» в процессе присоединения к Плану действий относительно членства в альянсе (ПДЧ).
С другой стороны, более чем очевидно: точно так же, как украинские политики не будут убеждать жителей балтийской республики, что нет ничего страшного в присоединении Литвы к зоне евро, литовские не станут рекламировать преимущества членства в НАТО. Тем более что в последние полтора года нашим партнерам и без того приходится демонстрировать на берегах Днепра свое словесное мастерство, отстаивая интересы литовского бизнеса в Украине.
В прошлом году литовские власти вынуждены были в срочном порядке подключаться к решению проблем, возникших в связи с таможенными экспериментами украинского правительства вокруг импорта холодильников Snaige. И пока одни литовские дипломаты рассказывали партнерам по ЕС о необходимости упростить с Украиной визовый режим и предоставить в новом усиленном соглашении перспективу членства, другие жаловались на Украину в торговом директорате Евросоюза.
В этом году новая фишка. История с вынужденной приостановкой строительства торгово-развлекательного центра перед стадионом «Олимпийский» литовской девелоперской компанией HANNER, в результате которой убытки литовского инвестора уже составили около 45 млн. долл., а сам он объявлен братьями Суркисами едва ли не главным врагом проведения в Украине Евро-2012, рискует стать (если уже не стала) таким же раздражителем в украинско-литовских отношениях, как скандал вокруг реконструкции аэропорта Борисполь в украинско-японских. И сколько бы Адамкус на украинско-литовском бизнес-форуме ни говорил о том, что литовские бизнесмены руководствуются не столько строгими расчетами, как «тесными эмоциональными связями между народами», после истории с «Олимпийским» наверняка не один серьезный литовский инвестор задумается над тем, стоит ли ему вкладывать деньги в Украину.
На руку «стратегическому партнеру» может сыграть разве то, что в соседней Польше также не особо жалуют литовских предпринимателей. От экономического советника президента Валдаса Адамкуса приходилось слышать, что психологически работать в Польше литовским бизнесменам тяжелее, чем в Украине — поляки куда охотнее пускают на свой рынок тех же немцев, чем недавних собратьев по соцлагерю. Есть, скажем, примеры, когда одна литовская фармацевтическая компания планировала открыть в Польше тысячу аптечных точек — ей разрешили только сорок.
В то же время главные экономические умы Литвы признают: сегодня и на литовский рынок прорваться неимоверно сложно даже для западных компаний — это нужно было делать семь-восемь лет назад. Возможно, именно потому столько шума в Вильнюсе наделала покупка украинской компанией «Рошен» Клайпедской кондитерской фабрики — сделка, которая в самой Украине прошла практически незамеченной. Что, конечно же, весьма странно, поскольку это очередная крупная украинская инвестиция в экономику Европейского Союза. «Интегрируйтесь в ЕС через конкретные проекты», не так ли любит в последнее время повторять канцлер Меркель?