В прошлые выходные в Москве по сигналу бдительной гражданки была арестована группа террористов. Они прятали в стиральной машине на съемной квартире 5 кг селитры и детонатор. Злоумышленники, по предварительной информации правоохранительных органов, планировали дестабилизировать ситуацию в российской столице с целью вынудить прекратить военную операцию в Сирии.
Казалось бы, прогнозы о последствиях российского вмешательства в сирийский конфликт стремительно подтверждаются. Но 5 кг селитры в стиральной машине - это еще не тенденция. Только слабый намек.
Спящая угроза
В России на 146 млн населения приходится примерно 20 млн мусульман. Эта цифра оценочная. Переписи населения не учитывают религиозной принадлежности. Расчеты строятся на этническом составе населения и количестве мигрантов из Центральной Азии (их несколько миллионов). Далеко не все выросшие в мусульманской культурной среде - активные мусульмане, а среди тех, кто таковыми являются, только малая часть склонна поддерживать течения ислама, призывающие к силовому построению халифата и внедрению шариата.
О мусульманах России можно говорить как об умме, то есть сообществе людей ислама. Но чего-либо похожего на единый исламский фронт, для которого религиозная принадлежность важнее государственной, нет. Большинство российских мусульман относятся к суннитам, однако разных школ шариатского права (мазхабов). В Поволжье, западной части Северного Кавказа (Ингушетии, Карачаево-Черкесии, Кабардино-Балкарии), а также оккупированном Крыму распространен ханафитский мазхаб (также распространен в Турции и Центральной Азии). В восточной части Северного Кавказа (Чечне и Дагестане) превалирует шафиитский мазхаб (также - в Сирии, Иордании, Египте). Причем мусульманские общины Дагестана и Чечни организованы в виде суфийских тарикатов Накшбандия-Халидия, Шазилия и Кадирия.
В России нет единой мусульманской иерархии. Официально зарегистрирована
81 религиозная организация мусульман, Они часто конкурируют между собой за прихожан и внимание государства, которое можно оценить в полмиллиарда рублей ежегодных программ поддержки. Ни одна из этих организаций не ставит целью бросить вызов российской государственности. Но государство не вездесуще, чиновников, способных уловить нюансы религиозных проповедей, немного. Среда и возможности для распространения экстремизма на основе искаженного понимания ислама присутствуют.
Пестрота мусульманских общин России означает такую же пестроту радикальных искажений ислама. Чеченские войны были связаны с проникновением в Россию салафитских учений. На Западе для их обозначения используется термин "фундаментализм", в России - "ваххабизм". Названия достаточно условны. Салафизм означает понимание ислама в его первоначальном "чистом" виде. Один из суннитских мазхабов, ханбалитский мазхаб, являющийся официальным для Саудовской Аравии и Катара, можно определить как салафизм. Но в "экспортном" варианте, проникшем на Северный Кавказ, салафизм часто ассоциировался с экстремистскими организациями. В сочетании с борьбой чеченцев за независимость он стал фактором кровопролитных конфликтов.
Кремль сумел найти опору на Северном Кавказе в лице традиционных для региона суфийских тарикатов и "выдавить" салафитов в лес и горы. Так появился "Имарат Кавказ", который до последнего времени был главной исламистской угрозой внутри России. Сейчас эта угроза в силу разных причин сведена к минимуму.
Салафитское проникновение в мусульманские республики Поволжья было активным, но началось позже, чем на Северном Кавказе, и не привело к столь активным вооруженным проявлениям. Мусульмане Поволжья практически не участвовали в чеченских войнах. Экстремизм в этом регионе проявился в серии взрывов на газопроводах и линиях электропередач в Татарстане, Башкортостане, Кировской, Самарской и Ульяновской областях. Вскоре салафиты утратили лидерство в вопросе альтернативы традиционному исламу в пользу таких организаций, как "Хизб ут-Тахрир" ("Исламская Партия освобождения", первоначально действовавшая в Центральной Азии) и "Джамаат Таблиг" ("Общество доведения" - международное исламское движение, первоначально возникшее в Индии). Обе организации в настоящее время запрещены в России.
В отличие от ваххабитских организаций, ориентированных на вооруженную борьбу, "Хизб ут-Тахрир" и "Джамаат Таблиг" являются идеологическими течениями. В их учении присутствуют призыв к халифату и шариату вместо светской государственности, но достижение этих целей не связано с акцентом на экстремистские методы. Эти движения создают скорее условия для экстремизма, чем сам экстремизм.
Если говорить о Крыме, до его оккупации Россией заметного салафитского проникновения там не было. Но "Хизб ут-Тахрир", не отнесенный в Украине к экстремистским организациям, действовал. Это влияние подкреплялось значительным числом сезонных рабочих из Узбекистана. После оккупации, как можно предположить, присутствие "Хизб ут-Тахрир" в Крыму сведено к минимуму.
В одном из своих недавних интервью российский президент заявил, что Россия миролюбива, самодостаточна и не боится террористов. Что касается миролюбия, это заявление может вызвать только улыбку. Но относительно отсутствия страха перед террористами утверждение может быть искренним. Угроза исламского экстремизма в современной России хоть и не нулевая, но контролируемая и находится на достаточно низком уровне.
В то же время, по некоторым оценкам, "зараженность" российских мусульман радикальными взглядами составляет 5%. При общем количестве мусульман России 20 млн это примерно миллион потенциально опасных исламистов. Далеко не все из них готовы продвигать свои идеи силой оружия и самодельных взрывных устройств. Счет таких идет на сотни, максимум на тысячи. Но с другой стороны, экстремизм и терроризм опасны не столько количеством боевиков, сколько используемыми ими методами. Угроза перестала быть явной, но не исчезла.
"Зеленый коридор"
В последние годы интенсивность терроризма на Северном Кавказе существенно снизилась. Портал "Кавказский Узел" ведет достаточно надежную статистику потерь всех сторон конфликта (боевиков, силовиков, гражданских лиц) в разного рода эпизодах (терактах, боевых столкновениях, упреждающих контртеррористических операциях). Согласно этой статистике, в 2010 году общее количество жертв (убитых и раненых) составило 1705 человек, в 2011 г. - 1375, в 2012-м - 1225, в 2013-м - 986, в 2014 г. - 525. В первом квартале 2015 года потери составили 51 человек, во втором - 44, в июле - 19, в августе - 45. Судя по динамике, в этом году потери будут заметно меньше, чем в прошлом.
Причин две - эффективные действия силовиков против "Имарата Кавказ" и отток боевиков в Сирию. После смерти первого амира Доку Умарова в сентябре 2013 года "Имарат Кавказ" существовал без амира до марта 2014 года. Причем на этот период безвластия пришлась Олимпиада в Сочи, которую Доку Умаров, пока был жив, стремился сорвать всеми способами, как праздник "неверных" на костях кавказцев (Сочи исторически является городом адыгов, называемых также черкесами, которые в XIX веке подверглись тотальному уничтожению и выселению, преимущественно в Турцию, в ходе российской колонизации). Доку Умаров по этому случаю даже отменил свое более раннее указание не совершать терактов против гражданских объектов. Но "Имарат Кавказ" даже близко не смог подобраться к объектам Олимпиады в Сочи ни на этапе подготовки, ни на этапе проведения. С одной стороны, хорошо сработали российские силы безопасности, но с другой - это уже был явный признак уменьшения оперативных возможностей "Имарата Кавказ".
Второй амир "Имарата Кавказ" Алиасхаб Кебеков, занявший пост через полгода после смерти первого, пытался найти новую опору в лице "Аль-Каиды", но оставался в живых чуть больше года. Он был уничтожен в апреле 2015 г. Выборы нового амира заняли несколько месяцев. В период безвластия имела место декларация верности (байат) амиров (лидеров) вилаятов (районов) "Имарату Кавказ" в адрес Абу Бакра аль-Багдади, лидера "Исламского государства". Было объявлено об учреждении кавказского вилаята, то есть кавказской провинции (Wilayaat al-Qawqaz на арабский манер) в рамках "Исламского государства" и назначении амиром Рустама Асильдерова (Абу Мухаммада Кадарского).
Тем не менее, был формально объявлен третий амир - Магомед Сулейманов. Но он прожил чуть больше месяца (с момента декларации назначения 5 июля до ликвидации 11 августа). Он не успел предпринять никаких важных действий, кроме как стать центром концентрации власти в "Имарате Кавказ", альтернативным "Исламскому государству". Как власть "Имарата Кавказ", так и власть "Исламского государства" над боевиками Кавказа в нынешнем положении весьма условна - они существуют в виде де-факто самостоятельных групп. Примечательно, что главной целью российских силовиков стал именно Магомед Сулейманов, а не полевые командиры, присягнувшие Абу Бакру аль-Багдади.
Такой мощный прессинг российских сил безопасности оставляет мало шансов "Имарату Кавказ" на активное существование в России, если только не произойдет вливание в эту структуру финансовых, организационных и человеческих ресурсов со стороны "Исламского государства" или "Аль-Каиды". Они не будут этого делать, пока главная их деятельность осуществляется в Сирии и Ираке.
Вторая и, возможно, главная причина относительного умиротворения Северного Кавказа - отток боевиков. Россия сумела отрезать "Имарат Кавказ" от внешних ресурсов, в том числе благодаря активным дипломатическим усилиям в арабском мире. С начала "арабской весны" Россия открыла коридор для оттока боевиков в Сирию. Поезд Махачкала - Баку уносил их за пределы России. Далее они пересаживались на международные автобусные рейсы Баку - Стамбул и через турецкую границу попадали в Сирию.
Одновременно был создан барьер для возвращения боевиков в Россию как с помощью организационных мер, так и путем ужесточения законодательства против участия граждан в иностранных военных структурах. "Зеленый коридор" работает только на выход. На входе осуществляется перехват, арест и перевербовка.
Шишани ушли, но обещали вернуться
Согласно обнародованным в сентябре оценкам ФСБ России, в деятельности "Исламского государства" принимают участие 2,4 тыс. российских граждан. Формулировка "принимают участие", означает, что учитываются не только боевики, но и врачи, технические специалисты и прочие гражданские лица. Поскольку Россия склонна не делать различий между исламскими группировками в Сирии, речь идет, скорее всего, о россиянах, воюющих во всех этих группировках, а не только за "Исламское государство". Каких-либо надежных данных о распределении между ними нет.
Между тем, вопрос, за кого и против кого воюют российские граждане в Сирии (помимо правительственных сил и добровольцев, поддерживающих Башара Асада), важен для понимания мотивов российского вовлечения в конфликт. Оценку, пусть грубую, можно сделать, исходя из принадлежности ряда харизматичных полевых командиров в Сирии, воевавших ранее против правительственных сил в России. По стечению обстоятельств, все они носят имя "Шишани". Это слово на арабском означает "чеченец". В Сирии и Ираке воюет множество боевиков с таким именем, но несколько из них являются знаковыми фигурами конфликта.
Первый - Умар аш-Шишани (Тархан Батирашвили), грузин по отцу, кистин по матери. (Кистины - обособленная группа чеченцев, проживающая в Панскисском ущелье в Грузии. Там также живут беженцы из Чечни, переселившиеся в результате российско-чеченских войн. Всего в Панскисском ущелье около 5 тыс. чеченцев, многие из которых отправились воевать на Ближний Восток).
Умар аш-Шишани был первым лидером объединенной группировки иностранцев в Сирии, которая в нынешнем виде называется "Джейш-аль-Мухаджирин валь-Ансар". Осенью 2013 года он присягнул "Исламскому государству", но не был поддержан большинством группировки и перешел к "Исламскому государству" в качестве автономного полевого командира с группой выходцев с Кавказа. После этого Умар аш-Шишани был осужден "Имаратом Кавказ" и лишился его моральной и информационной поддержки.
Иностранные бойцы в Сирии оказались под властью еще одного кистина - Салахуддина аш-Шишани. Под его началом "Джейш-аль-Мухаджирин валь-Ансар" все более ассоциировала себя с "Имаратом Кавказ", включая публичные байяты, и даже неформально обозначалась как "Имарат Кавказ в Сирии".
Летом этого года произошел новый раскол. После присоединения к "Джейш-аль-Мухаджирин валь-Ансар" значительного числа выходцев из Саудовской Аравии ("Зеленый батальон") они усилили свое влияние и изгнали Салахуддина аш-Шишани и его сторонников за несоблюдение законов шариата. Это произошло в июне, одновременно с формальным переходом "Имарата Кавказ" под руководство "Исламского государства". Салахуддин аш-Шишани назвал свой отделившийся отряд уже укоренившимся названием "Имарат Кавказ в Сирии" и публично присягнул только что объявленному новому амиру "Имарата Кавказ" Магомеду Сулейманову. Ликвидация последнего оставляет "Имарат Кавказ в Сирии" в некотором вакууме, но группировка сохранилась.
Еще одним харизматичным кавказским лидером в Сирии является Муслим аш-Шишани (Муслим Маргошвили), также кистин. Он возглавляет автономную группировку "Джунуду ш-Шам", которая лояльна "Имарату Кавказ", но действует автономно. Муслим аш-Шишани выступает за прекращение раскола между кавказскими группировками в Сирии и их объединение.
Только один из трех - Умар аш-Шишани - воюет за "Исламское государство". Выходцы из России под руководством Салахуддина аш-Шишани и Муслима аш-Шишани действуют на западе Сирии против правительственных сил Башара Асада. Они оппозиционны "Исламскому государству".
Рациональный блеф
При всем стратегическом авантюризме вовлечения России в сирийский конфликт, оно не лишено тактической рациональности. Военное присутствие России в Сирии весьма ограничено - несколько десятков боевых самолетов и вертолетов, полторы тысячи персонала гарнизонов и некоторое количество военных советников, притом что воюющие группировки насчитывают сотни тысяч, а боевые вылеты авиации международной коалиции исчисляются тысячами. Но политический эффект присутствия и довольно успешные усилия по созданию коалиции в составе правительственных сил Сирии, Ирана, Ирака, террористической группировки "Хезболла" и, возможно, курдского ополчения в Сирии позволяет уберечь режим Башара Асада от скорого падения. Асад может быть использован Россией как более значимая, чем ранее, фигура переговоров с Западом, Турцией и Саудовской Аравией. Если его все же придется сдать, Россия может сделать это на более выгодных условиях, чем ранее.
Помимо этих геополитических соображений Россией движет логика борьбы с угрозой внутреннего исламского экстремизма. Благодаря "зеленому коридору", Россия "выдавила" конфликт на Северном Кавказе вовне. Но боевики, воевавшие ранее на ее территории, только частично присоединились к "Исламскому государству", создавая проблемы международной коалиции под руководством США. Большая их часть усилила группировки, воюющие с режимом Башара Асада, ускоряя его падение. В интересах снижения уровня экстремизма на Северном Кавказе для России важно, чтобы Башар Асад держался у власти как можно дольше и в составе созданной Россией коалиции в его поддержку отвлекал на себя силы исламистов, готовых воевать в России.
Пока Башар Асад остается активной стороной сирийского конфликта, Россия может не бояться объявлений ей джихада, которые немедленно последовали со стороны вооруженных группировок сирийской оппозиции, "Исламского государства" и религиозных лидеров Саудовской Аравии. Главной целью суннитского джихада остается Башар Асад.
Но если план его сохранения у власти провалится, перспективы для России неутешительны. 5% из 20 млн, то есть около миллиона идеологически восприимчивых к идеям джихада российских мусульман могут откликнуться на приход денег, ресурсов, лидеров и опытных командиров. Подняв ставки вокруг режима Башара Асада, Россия резко увеличила собственные риски от его падения. Теперь она вынуждена воевать. Уход из Сирии может оказаться для России значительно более трудным, чем уход с востока Украины, и даже более трудным, чем возвращение Крыма.