"Украинский вопрос" стал тестом на единство Центральной Европы. В частности Вышеградской группы, объединившей в начале 1990-х Польшу, Венгрию, Чешскую и Словацкую Республики. Ведь после присоединения этих стран к Европейскому Союзу в 2004-м была выполнена основная миссия, ради достижения которой в свое время формировалось субрегиональное объединение. Поэтому содействие проевропейским реформам в Украине могло бы стать новой объединительной целью для "четверки".
В течение 2013 г. именно центральноевропейские страны, а также государства Балтии, были самыми большими сторонниками безусловного заключения Соглашения об ассоциации между Украиной и ЕС, а в период Евромайдана - медиаторами, наряду с лидерами США и ЕС, в отношениях между властью и оппозицией в Киеве. Уже весной 2014 г. в условиях изменения власти в Украине V-4 заняли согласованную позицию о необходимости немедленно подписать Соглашение об ассоциации и как можно скорее ратифицировать этот документ национальными парламентами.
Тем временем реакция на усиление вмешательства России в украинские дела продемонстрировала неготовность политикума, да и вообще центральноевропейских обществ, портить отношения с Москвой из-за украинцев. Так, соседние государства, реагируя на аннексию Крыма Российской Федерацией, интенсификацию гибридной войны в Донбассе, публично поддержали территориальную целостность Украины. В то же время латентные этнополитические конфликты между ней и Венгрией обусловили обнародование официальным Будапештом заявлений о необходимости расширить права венгерского меньшинства в Закарпатской области.
Различными были и оценки причин конфликта на Востоке Украины лидерами V-4: от "агрессии России" (Республика Польша) до "гражданской войны", одной из сторон которой являются "бандеровцы" (Чешская Республика). Можно, конечно, искать причину такой оценки в ментальных особенностях чешского президента М.Земана. Однако будет ответственнее признать, что многие чехи, не имея значительных экономических и политических связей с Украиной, хотят избежать конфликта, который разворачивается на ее границах с Россией.
Еще больше разделились центральноевропейские государства в определении необходимости и последствий введения европейских санкций против Москвы. К критике этого шага Венгрией, которая почти полностью зависит от поставок энергоносителей из РФ, а также является заемщиком ее кредитов, присоединились Словакия (с учетом энергетического фактора, а также мощного информационного влияния России на политическую и социальную сферу этой страны) и Чешская Республика, для которой приоритетны нужды собственной экономики, что обусловливает появление заявлений о необходимости обеспечить нейтральный статус Украины.
Эта дифференциация политических позиций Вышеградских стран в украинском вопросе объясняется также тем, что V-4 находится в поиске объединительных факторов, ввиду расхождения экономических и этнополитических интересов и отсутствия четкой интеграционной платформы, в частности на уровне обществ. Именно это бессилие, а отчасти бессмысленность поддержки отдельного формата сотрудничества стало еще одной причиной инертности центральноевропейских столиц в формировании позиции относительно украинского кризиса.
Наконец, фактор непосредственного соседства с Украиной трех представителей "четверки", тесные контакты, в частности в сфере энергетики, торговли, логистики, заставил Вышеградскую группу сформулировать своим приоритетом вопрос содействия безопасности восточного соседа. Кроме того, принимая во внимание доминирование стран "нормандского формата" и США в решении военно-политического аспекта украинского кризиса, "четверка" взяла на себя обязательства предоставлять помощь в проведении отраслевых реформ, в чем заинтересованы Германия и другие лидеры ЕС.
Политическая воля Украины осуществить в течение 2015 г. реформы в ключевых сферах, где может понадобиться опыт соседних государств, - децентрализацию и изменение административно-территориального устройства, энергообеспечение и энергосбережение, поддержку развития малого и среднего бизнеса, налаживание режима свободной торговли с ЕС, содействие гражданскому обществу - ключевой фактор для потенциального преобразования V-4 в формат V-5 или же V-4+ 1, да и вообще сохранения Вышеградской группы как жизнеспособного регионального объединения с общими интересами.
Сегодня обеспечение региональной энергетической безопасности является еще одним объединительным фактором в отношениях Украины и центральноевропейских соседей. В частности, увеличение реверса газа из Словакии до показателя трети нынешних потребностей Украины, достижение консенсуса с этой страной как с соединительным газотранспортным звеном в транзите российского сырья нивелирует неоднозначное восприятие в словацком обществе изменения политического режима в нашей стране, роли России в военно-политическом кризисе. Заинтересованность Братиславы, Праги, Варшавы и Киева в формировании регионального энергетического хаба не поддерживает только Будапешт, у которого свой интерес в увеличении объемов российского газа в собственных хранилищах, строительстве газопровода "Южный поток", что объясняет его нечеткую позицию в вопросе реверса сырья в Украину. Вместе с тем, анонсирование строительства газопровода Eastring, который соединит Украину с Турцией через территорию Словакии, Венгрии, Румынии и Болгарии, означает начало понимания венгерской стороной важности диверсификации источников и путей транспортировки энергоносителей.
Можно прогнозировать, что новый формат отношений V-4 и Украины и, в целом, смысловая нагрузка функционирования этого объединения в краткосрочной перспективе будет зависеть от прагматических дел, а не цивилизационных проектов, как это представлялось еще до недавнего времени. Кроме энергетических связей, необходим анализ экономической выгоды от создания общих предприятий, кластеров, прочих сетевых форм сотрудничества с украинскими партнерами, способными конкурировать с другими европейскими аналогами в условиях расширения зоны свободной торговли. Это, в свою очередь, требует открытия новых пунктов пропуска через общие границы и расширения пропускной способности действующих, развития транспортной сети, включая и трансевропейские коридоры, формирования проектов в сфере новой, креативной экономики, усиления конкуренции за иностранные инвестиции, в частности в условиях оттока российского капитала.
В то же время, чувствительность центральноевропейцев к российской пропаганде (к тому же на фоне евроскептических настроений), которую, к счастью, понимают большинство из них, требует наполнения реальным содержанием задекларированных некогда проектов вроде каналов вещания, образовательных учреждений и культурных инициатив. Тестом на искренность заявлений Вышеградских стран об уважении территориальной целостности Украины станет содержание политики поддержки зарубежных соотечественников: недавно Венгрия обнародовала данные о том, что около 94 тыс. жителей Закарпатской области имеют венгерские паспорта, поэтому в условиях декларированного начала децентрализации этот фактор является предметом пристального внимания, который потенциально может использоваться для продвижения идеи автономии.
Новый формат взаимодействия между V-4 и Киевом был бы также перспективным, а не имеющим лишь PR-основу, если бы наполнялся реальными и полезными для обеих сторон инициативами, как, например, литовско-польско-украинская бригада, более широкое привлечение центральноевропейских "эксов" к осуществлению реформ в Украине, собственное кредитование строительства инфраструктуры, общие учебные и научные проекты, что вполне реально, принимая во внимание огромный потенциал украинской научно-образовательной сферы.
Реализация этих планов зависит от многих факторов, однако решающим является то, что условия украинского кризиса заставили вышеградские столицы четко понимать свою зависимость от событий, разворачиваемых на Востоке.