Цзян Цзэминь |
Киев — четвертая после Москвы, Минска и Кишинева столица, которую председатель КНР Цзян Цзэминь посещает в ходе своего длительного зарубежного турне. Если применить к этому вояжу лидера коммунистического Китая стратагемы (каноны китайской науки власти), то к московской части, вероятнее всего, будет относиться №17 — «бросить кирпич, чтобы получить яшму»: во время пребывания китайского лидера в Москве там был подписан договор о добрососедстве, дружбе и сотрудничестве, который, по оценкам экспертов, при всей своей декларативности направлен против Соединенных Штатов. Что же касается поездки в Украину, которая началась вечером пятницы, то здесь скорее уместна стратагема №12 — «увести овцу, попавшуюся под руку».
Когда стало известно, что Китай станет хозяином Олимпиады-2008, один из тамошних обозревателей заметил, мол, жителей Поднебесной слишком много, чтобы не учитывать их мнение при выборе столицы новых Олимпийских игр. Действительно, миллиардный Китай слишком большой, чтобы его можно было не замечать. Экономика Срединного царства слишком стремительно развивается, чтобы его игнорировать. И с КНР тем более приходится считаться, потому что он имеет ядерное оружие.
Сегодня Китай представляет собой гибрид капиталистической экономики и коммунистической идеологии. Ныне благодаря реформам экономика Поднебесной, по оценкам экспертов, по своему потенциалу не уступает ведущим промышленно развитым странам мира. По прогнозам, к 2020 году экономика Китая станет крупнейшей в мире, значительно обогнав Соединенные Штаты, и будет играть роль «экономической сверхдержавы XXI века».
Вместе с экономической мощью растет и политическое влияние Пекина, усиливающееся по мере того, как с КНР воссоединяются территории, некогда отторгнутые у цинского Китая европейскими державами — Британией и Португалией. Сянгань и Аомынь уже вернулись в лоно Поднебесной, и не за горами тот день, когда и Тайвань станет уже не только де-юре, но и де-факто частью коммунистического КНР.
Одновременно с возвращением территорий ширится экономическое и культурное влияние Пекина, за которым непременно следует и военно-политическое. Эксперты полагают: наряду с объединенной Европой Китай в ближайшем будущем сможет создать центр противодействия Соединенным Штатам, и таким образом XXI век действительно станет триумфом китайской нации. Сейчас же Пекин делает все возможное, чтобы увеличить свое экономическое и политическое присутствие в мире.
В этих честолюбивых планах правящей китайской элиты какое-то место отведено и Киеву. Безусловно, для китайского руководства Украина не является такой ключевой страной, как, например, Россия. Но, отмечают эксперты из авторитетного Института стратегических исследований в книге «Украина 2000 и далее: геополитические приоритеты и сценарии развития», она «рассматривается Пекином как важное европейское государство, которое не стремится к доминированию или к военно-стратегическому перевесу в регионе. Китай планирует использовать сотрудничество с Украиной для обеспечения экономического и политического проникновения КНР в регионы Восточной и Центральной Европы».
Содействует подобному интересу к Киеву и «намерение Пекина иметь под рукой «украинскую карту» в двусторонних отношениях с Россией. Существование суверенной Украины рассматривается Пекином как препятствие реставрации Российской империи, а также как возможность осуществлять определенное политическое давление на Москву».
Интерес Пекина к Киеву не односторонний: на Банковой и Михайловской рассматривают Китай, страну–постоянного члена Совета Безопасности ООН, как важного партнера Украины. И не только в азиатско-тихоокеанском регионе, где Киев пытается занять нишу.
Киев и Пекин оказывают друг другу взаимную помощь на международной арене. Китай поддержал Украину в вопросе территориальной целостности в начале девяностых и предоставил гарантии ядерной безопасности (заметим к слову, что механизмы этих гарантий не разработаны до сего времени). Киев же, в свою очередь, не акцентировал внимание на положении с правами человека в Китае. К тому же, как отмечают эксперты, китайцы по достоинству оценивают украинскую позицию в таких щекотливых вопросах, как Тайвань и Тибет.
Так что не случайно еще во время визита в 1995 году Леонида Кучмы в Поднебесную, украинский лидер провозгласил Китай стратегическим партнером. Однако стратегическое партнерство, о котором говорят и в Киеве, и в Пекине, на сегодняшний день в большей степени декларативно.
Наглядным подтверждением этому служит неуклонно падающий товарооборот между двумя странами. Так, если в 1997 году, по данным украинского Госкомстата, он составлял 1256,7 млрд. долларов, то в 1998 году он равнялся 860 млрд. долларов, в 1999-м — 840,8 млрд. долларов, а в 2000 году — 760,7 млрд. долларов.
Нельзя сказать, чтобы обе страны не были заинтересованы в развитии экономических отношений. Те же эксперты Института стратегических исследований, анализируя перспективы двустороннего экономического сотрудничества, пишут: «Мы (Украина. — Авт.) объективно заинтересованы в расширении торгово-экономического сотрудничества с КНР, что обуславливается наличием в Китае большого рынка сбыта продукции машиностроения, металлургической, химической, авиа- и судостроения и т.д…
Пекин исходит же из тезиса о взаимодополняемости экономических интересов Китая и Украины, что дает возможность, с одной стороны, заполнять украинский рынок товарами народного потребления китайского производства, а с другой — использовать украинские передовые технологии в соответствии с теми программами, которые сегодня разрабатываются в Китае (ракетно-космическая, авиа- и судостроение и т.д.)».
Причину падения товарооборота, по мнению сотрудника Института мировой экономики и международных отношений НАН Украины профессора Леонида Лещенко, следует искать в самой структуре украинского экспорта. В нем львиную долю занимает продукция двух отраслей — металлургии и химической промышленности (минеральные удобрения). Однако в последние года Пекин, проводя политику ориентации на собственные силы, значительно сократил закупки продукции металлургической и химической промышленности, предпочитая развивать их у себя.
По словам Леонида Лещенко, если Украина не хочет потерять китайский, а вместе с ним и азиатско-тихоокеанский рынок, то она должна наращивать экспорт продукции самолето- и машиностроения — тракторы, станки и т.д. Это мнение украинского ученого разделяют и в Институте стратегических исследований, но добавляют, что Киев должен также увеличить и предоставление услуг, особенно транспортных.
Собственно говоря, эту позицию разделяют и сами китайцы. Если проанализировать последние бизнес-контакты китайских предпринимателей, то нельзя не обратить внимание на то, что они связаны с авиастроением (ряд соглашений с АНТК им. Антонова), ракетостроением (неоднократные поездки в Днепропетровск на КБ «Южное»), сотрудничеством в космосе и т.д. И естественно — ВТС, которому китайцы уделяют особое значение. Украинские эксперты-китаеведы связывают этот интерес и готовность к сотрудничеству сходной технической и научной базой Украины и России.
Но более всего китайцев привлекает сотрудничество с украинцами в научной сфере. Именно перспективы получения разработок украинских ученых являются едва ли не главной гарантией от свертывания Китаем экономических отношений с Украиной.
Что же касается политических контактов, то и здесь дела обстоят не просто. Встречи китайских и украинских высокопоставленных чиновников — переговоры на высоком уровне президентов, глав правительств, спикеров, министров иностранных дел — проходят регулярно. И на них, как правило, говорится о взаимной заинтересованности друг в друге. Однако за этими встречами далеко не всегда следует реализация экономических проектов, о которых речь шла на переговорах. Как отмечают китаеведы, подобная нерасторопность отталкивает китайцев от Украины.
Помимо этого слишком часто Киев допускает непростительные оплошности в своих отношениях с Пекином. Так, во время визита в 1999 году вице-президента КНР У И встречу с ней проигнорировал тогдашний украинский премьер Валерий Пустовойтенко. По оценкам знатоков китайской психологии, этот инцидент сильно пошатнул престиж Киева в глазах Пекина.
Но в целом, отмечает профессор Лещенко, «сегодня у Пекина еще не наступил период разочарования». Пока нынешнюю политику Поднебесной относительно Украины можно охарактеризовать емким словом «осмотрительность»: несмотря на все заявления Киева о последовательности и предсказуемости его внешней политики, он все же остается для Пекина труднопрогнозируемой страной.
И дело здесь не столько во внутриполитических проблемах Украины или «тэйпгейте». Китайское руководство меньше всего волнует нарушение демократических свобод. Скорее их коробит то, что украинцы обвиняют свое руководство во всех грехах: подобное практически невозможно для Китая, ко всем бывшим и нынешним руководителям страны здесь относятся с почтением, как минимум, внешне.
Иное дело внешняя политика Киева. В Поднебесной до сего времени не могут получить ответы на многие вопросы. Например, каковы настоящие, а не декларируемые ориентиры Украины? Смотрит ли она на Запад или на Восток? Насколько Киев независим на международной арене? Какова будет его позиция в случае углубления противостояния между Китаем и Соединенными Штатами, между Китаем и Россией?
Судя по всему, ответы на эти вопросы не получил и министр иностранных дел Китая Тан Цзясуань, побывавший в Киеве в апреле, в разгар внутриполитического кризиса в Украине. Возможно, что Цзян Цзэминь будет более удачлив, тем более что в Киеве возлагают большие надежды на неофициальные беседы с китайским лидером.