Украина и Польша готовятся к весьма напряженному и ответственному периоду двусторонних отношений. Активные политические консультации на самом высоком уровне и уровнях пониже, которые велись с начала года, в марте должны дать первые конкретные результаты. В Брюсселе начнется дискуссия о так называемой «восточной политике ЕС» и статусе «соседа» для стран, которые будут граничить с Евросоюзом после его расширения в 2004 году. Следующий месяц обещает быть насыщенным и в плане двусторонних контактов между Киевом и Варшавой. Однако в обеих столицах не чувствуется уверенности в том, что через несколько недель политики двух стран смогут отрапортовать о преодолении всех так неожиданно возникших перед ними трудностей.
Накануне брюссельских смотрин
С середины января Польше удалось привлечь к себе внимание украинцев, новыми предложениями о так называемом «восточном измерении» внешней политики ЕС. Варшава, основываясь прежде всего на собственном опыте евроинтеграции, своем видении положения дел в регионе, предложила Брюсселю новую концепцию связей со странами у восточных границ будущего Евросоюза 25-ти. Хотя до момента вхождения Польши в ЕС остается более года, поляки уже сейчас хотят внести свою лепту в формирование политики Евросоюза в отношении государств, которые пока лишь в отдаленной перспективе могут рассчитывать на членство в этой структуре. Речь идет об Украине, Беларуси, Молдове и России. Нужно отметить, что Киеву поляки уделили в своей инициативе центральное внимание, и это не может не радовать.
В то же время от пристального взора не удалось спрятать и негатив. В неофициальном документе польского МИДа (который, пожалуй, впервые на прошлой неделе обнародован в Варшаве не в виде устного пересказа, а письменно на двух языках — польском и английском — объемом восемь страниц) об Украине говорится, что «прогресс в реформах, а также ряд аспектов внутренней и внешней политики являются источником озабоченности». Поэтому активный диалог с Киевом, его «максимальная вовлеченность в происходящие процессы, сотрудничество, помноженное на помощь, должны предупредить «риск ослабления реформистски настроенных и нацеленных на евроинтеграцию сил».
Полякам непонятно (или они только делают вид?), почему Украина, которая говорит о евроинтеграции постоянно уже почти 10 лет, а в последние годы приняла столько правильных программ и законов, остается фактически на том же уровне отношений с ЕС, что и в самом начале этого пути. При этом опыт других стран показывает: за такое время можно при желании стать членом ЕС. Ответа на этот вопрос в польских инициативах, к сожалению, нет. Зато предлагается Евросоюзу сделать первый шаг навстречу Киеву и принять политическое заявление, в котором бы признавался европейский выбор Украины и, возможно, в отдаленной перспективе право этой страны претендовать на вступление в ЕС. Это только начало! Затем — договор об ассоциации с ЕС и, быть может, переговоры о вступлении в Союз.
На международной конференции, состоявшейся в Варшаве 20—21 февраля под названием «Политика расширяющейся Европы в отношении соседей на востоке», новая польская концепция несколько конкретизирована, хотя и в виде такого же ненавязчивого совета. Ведь, как отметил Александр Квасьневский, поляки лучше разбираются в вопросах отношений со своими соседями, чем Брюссель. И, следовательно, польские инициативы помогут чиновникам Еврокомиссии в работе с этими странами. «Все попытки принять восточную политику ЕС без участия или за спиной Варшавы обречены на провал», — полагает польский лидер. В то же время, по словам шефа польского дипломатического ведомства Володзимежа Цимошевича, у Варшавы на самом деле нет законченного видения концепции восточной политики ЕС, так как ситуация в странах, которых эта политика коснется, постоянно меняется. Отношение к Европе в Киеве, Кишиневе и Минске под воздействием внутренних и внешних процессов из года в год становится другим. Единственное условие, на котором настаивает Польша: к каждому государству-соседу Брюссель должен выработать дифференцированный подход. Определены условия и сроки как своеобразные ориентиры на пути к сближению и, в конечном счете, к вступлению в ЕС. А для этого необходимо, чтобы, помимо Польши, в процессе выработки единой политики ЕС Западом учитывались мнения и тех стран, за которые она хлопочет.
С надеждой и тревогой
Украинцы, похоже, смирились с тем, что Варшава фактически представила в рамках своей концепции «восточной политики» ЕС все то, о чем в Киеве так или иначе говорили в последние лет пять. И о признании европейского выбора, и о договоре об ассоциации, и даже о желании вступить в ЕС в отдаленном будущем. Все это пункты евроинтеграционной программы официального Киева. О том, что это именно так, свидетельствует хотя бы тот факт, что Киев, узнав об инициативах Польши, принял их безоговорочно и даже не делал каких-либо уточнений и замечаний. Не стали украинцы и выяснять с поляками сложного вопроса об авторских правах, надеясь, что в польском изложении их собственные инициативы будут скорее услышаны в Брюсселе. Правда, в этом случае весь «гонорар» за успешную промоцию в Европе той самой небольшой публикации на польском и английском, всего в восемь страниц, заберут себе поляки.
Правда, удивительно, что Брюссель, не имея собственной доктрины в отношениях с востоком Европы в целом и Украиной в частности, до сих пор оставался безучастным ко всем этим просьбам, инициативам и предложениям. Некоторые украинские политики, как, в частности, руководитель комиссии Верховной Рады по вопросам европейской интеграции Борис Тарасюк (кстати, также выступивший на Варшавской конференции), не верят, что украинские идеи в изложении Польши придутся по душе Брюсселю, а тем более будут приняты всеми 15 странами нынешнего ЕС. «Нам нужен более солидный адвокат в Европе, чем Польша», — заявил он в интервью радиостанции «Немецкая волна». Намекнув на то, что именно у немцев опыта лоббирования в ЕС интересов восточных соседей больше, чем у поляков.
Как бы там ни было, в Киеве и Варшаве с нетерпением ждут, что скажет Европа. Первая реакция уже есть. Во время февральского визита в Киев тройки ЕС представитель председательствующей Греции заявил, что, безусловно, к Украине будет особый и дифференцированный подход при обсуждении вопроса о статусе «соседа» ЕС.
К сожалению, Варшавскую конференцию проигнорировали приглашенные на нее верховный представитель ЕС Хавьер Солана, главы дипломатических ведомств Германии и Франции. И новых мнений представителей Евросоюза о польской инициативе мы пока не услышали. Старая Европа погрязла в дебатах вокруг Ирака. И Варшава, пытаясь и тут внести свою лепту в выработку общей позиции, получила оплеуху от французского лидера Жака Ширака. И хотя поляки стараются не придавать этому заявлению значения, понимают, что отстаивание любых европейских инициатив будет сопряжено с дополнительными трудностями, раз некоторые руководители в Европе предпочитают, чтобы страны-кандидаты помалкивали. Но надежда все-таки есть. Тем более что, по словам Александра Квасьневского, не война в Ираке, а именно расширение ЕС определит состояние дел в Европе. И доктрина восточной политики ЕС будет разработана уже в нынешнем году.
В этой связи, безусловно, важным, и с этим не сможет не считаться Евросоюз, является компромисс, достигнутый Александром Квасьневским и Леонидом Кучмой по вопросу виз. Если Киев и Варшава доведут декларацию до практического воплощения, это будет первый успех и реальный результат от воплощения украинско-польского видения восточной политики ЕС еще до одобрения ее Брюсселем. (Хотя у европейцев пока нет явных оснований, чтобы протестовать.) В то же время, по словам руководителя Бюро национальной безопасности Польши Марека Сивца, Польша ищет тех союзников в Европе, которые бы помогли поддержать Украину на пути евроинтеграции, а также продолжает дорабатывать свою концепцию «восточного измерения ЕС» с тем, чтобы диалог с Брюсселем вышел более конкретным. Политическое сотрудничество Украины и Польши может быть эффективным, и хочется верить, что совместными усилиями удастся убедить даже такую неповоротливую структуру, как ЕС, принять уже сейчас решения, которые помогут Киеву спустя несколько лет.
Непростая дружба
Успех всех начинаний будет, естественно, зависеть от более тесной координации действий двух стран. На минувшей неделе в Киеве было объявлено о намерении начать создание Межпарламентской ассамблеи Украины и Республики Польша. (Поляки называют ее украинско-польским сеймиком.) Идея, которую впервые высказали осенью прошлого года, начала воплощаться только сейчас. Украинские парламентарии, которые станут участниками этого органа, намерены детально изучить опыт законотворчества польских коллег в том, что касается приведения национального законодательства к стандартам ЕС. В Польше эта работа идет уже более 10 лет, и поучиться там есть чему. Но, наверное, самым ценным будет то, как поляки умудрялись, несмотря на давление со стороны Евросоюза, проводить свою линию во всех вопросах, касающихся самой Польши. Даже сейчас Варшава все еще воюет с Брюсселем, пытающимся пересмотреть ряд условий вступления Польши в ЕС уже после того, как выдал ей приглашение в Союз.
С другой стороны, спешка, с которой Киев и Варшава решили создавать свой «сеймик», свидетельствует не столько о желании углублять отношения, сколько о боязни, что вскоре они могут испортиться. Причина — очередная годовщина нашей совместной истории: 60-летний юбилей событий на Волыни. В Украине мало о нем знают, хотя в последнее время ряд публикаций (в том числе и в «Зеркале недели» 17 февраля 2003 г.) пролили свет на эту горькую страницу в отношении двух народов. Поляки о Волыни помнят очень хорошо, и к июлю (когда, кстати, возможно, будут введены бесплатные визы для украинцев и принята концепция «восточной политики ЕС») задумали устроить масштабные мероприятия по этому поводу.
Официальный Киев лишь на прошлой неделе смог выработать более-менее содержательную позицию по волынской трагедии, и оказалось, что взгляды сторон весьма различны, и главное, в Киеве абсолютно не приемлют официальной польской трактовки этих событий. Об этом и было сказано во вторник Мареку Сивцу, который попытался за несколько часов жесткого прессинга добиться от Киева если не согласия, то, по крайней мере, понимания польской озабоченности в этом вопросе. По его словам, не только Президент Украины, парламент и правительство должны выступить со своей позицией — ни одна политическая сила в Украине не может проигнорировать данный юбилей. «Политики должны делать порой сложные и непопулярные шаги», — подчеркнул Сивец, намекая на то, что Варшава настаивает на официальных извинениях Киева. Новым в заявлениях Сивца было и то, что судить о принятии Киевом «европейских стандартов» Польша будет, в частности, и по тому, какую позицию украинцы займут в отношении Волыни. До сих пор эти два вопроса не увязывались так жестко. Но до июля есть время сблизить позиции и принять совместные заявления по этому вопросу. Предлагается сделать это на уровне глав парламентов или согласовать его на первом заседании «сеймика».
В Киеве, впрочем, не спешат с политическими оценками, и историю здесь хотят оставить историкам. Так, Верховная Рада в марте сама станет инициатором проведения научной конференции по волынской трагедии и лишь после этого обдумает свое политическое мнение. По крайней мере, Киев протестует против однобокого и невзвешенного подхода к оценке волынских событий, предлагая полякам не вырывать его из контекста истории взаимоотношений двух народов в первой половине прошлого века. Как, наверное, последний аргумент для примирения двух народов Киевом даже не исключается посредничество Ватикана и самого Иоанна Павла Второго.
Принимая во внимание прошлогодний конфуз с открытием кладбища «орлят» во Львове, волынские события могут иметь еще более тяжкие последствия для двусторонних отношений. Особенно, если учесть явное стремление определенных сил в Варшаве превратить мероприятия, связанные с данным юбилеем, в политические демонстрации. (Если Киев не пойдет на подписание совместного заявления, декларацию по Волыни примет польский сейм, и не следует ожидать, что она будет «мягкой» по отношению к Киеву.)
Польша точно рассчитала момент, когда украинцы меньше всего хотят портить отношения с Варшавой, и не желают, чтобы нынешний год был упущен для воплощения евроинтеграционного курса. Но так может случиться, если взаимоприемлемого решения проблемы Волыни найдено не будет. Многие добрые начинания останутся лишь на бумаге.