Наступающая осень будет моментом истины для украинской внешней политики. Череда запланированных визитов Виктора Януковича в ведущие европейские столицы покажет суть новой доктрины украинской внешней политики, основанной на стратегическом балансировании между Востоком и Западом. Есть своя символика в том, что свой первый тест-драйв эта доктрина будет проходить не где-нибудь, а в Германии. Стране, которая не просто политически, а экономически, то есть жизненно, заинтересована в том, чтобы новая модель международных отношений, основанная на балансе Восток—Запад, заработала в полную силу. Стране, которая начинала свою собственную «перезагрузку» с Россией, когда Барак Обама еще ходил пешком на свою профессорскую кафедру в Чикаго.
Начнем, однако, с того, что, судя по сводкам с международных финансовых рынков, в эту осень понятие «перезагрузка» может получить новый масштаб, звучание и актуальность. И даже безотносительно к России. Ибо конец лета 2010 года был не просто жарким. Он был полным дурных предзнаменований. Здесь и российские пожары, и наводнение века в Пакистане, и прогулки по лезвию бритвы между Израилем и Ираном. Но самое главное — это плохие признаки относительно состояния американской экономики.
«Лето экономического возрождения», которое предрекал Обама, может стать для Америки летом экономического похмелья. Ни «стимулус», ни другие формы массового вливания долларов не раскрутили пока маховик американской экономики. Безработица растет, объем контрактов на биржах снижается, Доу-Джонс падает. Кейнсианские рычаги влияния на экономику практически исчерпаны. Нужен лишь относительно малый толчок, вроде банкротства крупного банка, чтобы новая лавина пошла вниз.
На фоне этого назревающего «идеального шторма» Германия со своими 2,2 процентами экономического роста во втором квартале текущего года выглядит как луч света в темном царстве. Если кто и спасет европейскую экономику из трясины нового кризиса, если кто и выберется из этой трясины с минимальными потерями, то это будет именно она, Германия. А значит, даже в случае тяжелого кризиса политический вес и влияние этой страны на вопросы европейской политики еще более вырастут. А значит, вырастут и шансы того, что легендарный факс, по которому Киссинджер в свое время хотел связываться с Европой, будет иметь не столько брюссельский, сколько берлинский код. А значит, приглашение Меркель посетить Германию с полноценным визитом (которого, кстати, так и не дождался предшественник Януковича в президентском кресле) — это более чем своевременный шанс для новой украинской администрации расставить нужные акценты в разговоре с нужными людьми в нужной стране.
В украинско-немецких отношениях есть несколько печальных традиций, с которыми Украине давно нужно заканчивать. Германия вот уже несколько лет в упор не видит в ней своего жизненного интереса. Если для Америки Украина — это ценный чемодан без ручки (и нести нельзя, и бросить жалко), то с точки зрения интересов Германии в последнее время не было уверенности даже в ценности этого чемодана. Ее приоритет — это укрепление Единой Европы с одной стороны и открытие новых ресурсов, нового простора для роста национальной экономики на российском направлении — с другой. До сих пор Украина не вписывалась ни в бытующую в немецких головах модель будущей Европы, ни в развитие партнерства с Россией. Наоборот, она лишь создавала дополнительную головную боль — и своими завышенными, с немецкой точки зрения, ожиданиями в плане европейской интеграции, и совершенно излишними осложнениями на российском направлении.
На заре украинской независимости были времена, когда немцы присматривались к Украине как перспективному гиганту, загадке, которая могла таить значительные шансы. Эти времена в прошлом. Вернее, загадка-то осталась, а вот ощущение шанса почти развеялось. Украина превратилась для немцев в некий запасной плацдарм политики Восток—Запад. В санитарную зону, которая лишь при случае, если правильно ляжет карта, может стать зоной индустриальной. Отсюда и немецкая политика последних лет: держать Украину на том расстоянии, которое определяют они, немцы. Не слишком близко, но и не чересчур далеко. Не давать никакой европейской перспективы, резать на корню все евроинтеграционные амбиции (благо, особо напрягаться в поисках аргументов не нужно), но и не убивать европейский миф вчистую, поддерживать в рядовых украинцах иллюзию, что все, мол, в руках самой Украины.
Поэтому неудивительно, что украинская «внеблоковость» вызвала нервозность среди немецких дипломатов. Непредвиденно для Берлина Украина удалилась дальше, чем немцы рассчитывали и позволяли. Сегодня они пытаются понять, насколько далеко. Не то чтобы перспектива ухода Украины на новую орбиту слишком пугала немецких стратегов. Чемодан-то все равно без ручки, да и содержимое его вызывает сомнения. Просто немцы любят порядок и не любят неопределенности, особенно в таких масштабах. Более того, вопреки распространенному заблуждению, элементарная ясность в запутанной игре, которая именуется украинской внутренней политикой, была бы немцам милее, чем победа политических сил, которые величают себя в Украине проевропейскими. Немцам не нужно, чтобы Украина с ними во всем соглашалась. Им нужно, чтобы и там, где она согласна, и там, где она не согласна, она была величиной постоянной, а не переменной.
Давно уже остыли екатеринбургские сауны, в которых когда-то парились Гельмут Коль с Борисом Ельциным. Давно отцвели веймарские хризантемы, в окружении которых зарождалось немецко-российское стратегическое партнерство. Но любовь все живет… И, судя по всему, будет жить, придавая соответствующую пророссийскую траекторию всей политике Европейского Союза. Причина не только в том, что Владимир Владимирович Путин столь гармонично сочетает в себе русские и прусские черты характера. Украинским «проевропейским силам» давно пора понять: кто бы ни находился при власти в Германии, поддержание партнерства с Россией будет одним из первых пунктов его (или ее) функциональных обязанностей как канцлера.
Знаменитый немецкий «Дранг нах Остен» не был специфической особенностью только XIX и XX веков. У немцев традиционно слишком серьезная и энергетически затратная экономика, чтобы ориентироваться только на ближайших соседей по ЕС и игнорировать заряженную ресурсами Россию, находящуюся прямо под боком. Как сказал бы герой известного советского фильма, тут у них любовь с интересом, тут у них лежбище.
А теперь главный вопрос с точки зрения наших интересов: где в этом немецко-российском «пазле» просматривается Украина? Ну, для начала стоит вспомнить, что Украина — это тоже «под боком», тоже «нах Остен» и тоже с огромными ресурсами, а значит, если Киев правильно разыграет свои карты, то сюда тоже будет немецкий «Дранг».
Перестав слишком уж крепко прижиматься своим горячим молодым телом к ЕС и держа Россию на расстоянии протянутой для рукопожатия руки, Украина может неожиданно открыть для себя комфортное пространство на грани двух геополитических миров. Пространство, где она будет иметь достаточный простор для дипломатического маневра. Опыт Турции, которая, в отличие от стран ЕС, поразительно успешно избегает ударов экономического кризиса и продолжает наращивать экономические мышцы, показывает: такое самостоятельное плаванье имеет свои преимущества. Оно, хоть и страшно, непривычно, однако при правильной внешней политике Украины (читай, при правильном «стратегическом балансировании») может быть неожиданно результативным.
Ибо, как говорил архивариус Коробейников, «живем-то, как на вулкане!» Как ни огорчительно, ЕС, похоже, перестал быть ответом на все европейские вопросы, войдя в длительную полосу экономической турбулентности. И выйдет из нее лишь тогда, когда сможет радикально реформировать свою систему пенсионного и социального обеспечения. А поскольку решительные внутренние реформы никогда не были сильной стороной ЕС, то это значит — неизвестно когда. Кстати, украинская делегация сможет при желании обсудить с немцами вопрос поднятия пенсионного возраста, вызывающий столь горячие эмоции в Украине. В ЕС эти дискуссии тоже идут и тоже с большим накалом страстей. К примеру, Германия думает повысить пенсионный возраст с 62 до 67 лет. В масштабах же всего ЕС активно обсуждается и планка в 70 лет.
Но вернемся к берлинскому визиту Виктора Януковича. Очевидно, что если Германия не хочет потерять последние рычаги влияния на Украину, то ее демонстративно прохладная украинская политика последних лет должна уйти в прошлое. Оперативное приглашение нового украинского лидера в Германию можно воспринимать как знак того, что в Берлине это понимают. Раньше немцы традиционно жаловались на отсутствие в Киеве консолидированной власти, вследствие чего было непонятно, с кем дружить. Ну что ж, в ближайшей перспективе им уже не придется ломать голову над этим вопросом. Вопрос, с кем дружить, снят с повестки дня. Остается вопрос, как и до какой степени.
Программа-максимум с точки зрения политических пожеланий Украины — это, видимо, возобновление межправительственных консультаций, которые существовали во времена Коля и Шрёдера. Есть у немцев такой механизм партнерства с приоритетным кругом стран, когда встречаются не только лидеры государств, но и члены их правительств. Смысл его не столько в решении практических проблем и открытии новых горизонтов партнерства, сколько в политической символике. Запуск такого механизма консультаций был знаком включения страны в высший эшелон приоритетов немецкой внешней политики. Во второй половине 90-х, когда немцы приняли Украину в этот узкий круг, в него входили, кроме нас, еще Франция, Польша, Великобритания, Италия, Россия и еще парочка стран. Позже присоединился Израиль. В такую вот лигу чемпионов попали мы с легкой руки Гельмута Коля в конце девяностых, но, увы, вылетели из нее с такой же скоростью, как одна известная киевская команда в минувшую среду.
Во времена позднего Шрёдера на фоне кассетного скандала эта традиция в украинско-немецких отношениях стала потихоньку затухать, а уж Меркель (которая в свою бытность министром экологии неоднократно принимала участие в консультациях) и вообще ее прикрыла. Мотивация была простой: механизм слишком громоздок и политически себя не оправдывает. И хотя в отношениях с другими странами такого резкого свертывания не произошло, политический фон решения был понятен. Во-первых, странно было рассматривать в качестве ключевого партнера страну, которая во время «визового скандала» 2005 года была представлена как главный источник нелегальных иммигрантов. А во-вторых, консультации и вправду были слишком громоздки. Они больше подходили к политическому стилю Гельмута Коля, но не к американизированной политической элите Германии двухтысячных годов.
С другой стороны, нужно помнить, что дважды войти в одну и ту же реку трудно. Особенно в молочную реку с кисельными берегами. Исходя из этого, на переговорах с немцами стоит подумать не только и даже не столько о возвращении к старым идеям типа правительственных консультаций, сколько об идеях новых. К примеру, на фоне активной дипломатии по маршрутам Берлин—Москва и Киев—Москва кажется логичным появление новых форматов сотрудничества в треугольнике Киев—Москва—Берлин. Кроме вполне очевидного энергетического измерения такого диалога, логичными бы выглядели регулярные консультации на уровне министров иностранных дел.
Возможно, что официальный Берлин перестанет шарахаться и от идеи подключения Украины к так называемому Веймарскому треугольнику Германия—Франция—Польша. Формат «W3 + Украина» еще с девяностых годов являетcя предметом вожделений в украинской политической геометрии, но только этим летом Константин Грищенко был приглашен на переговоры своих трех европейских коллег в Бонне. В этих или других форматах немцам есть что обсуждать с Украиной, ибо в Европе есть достаточно вопросов, которые без Украины не найдут своего решения — от приднестровской проблемы до проблемы транспортирования энергоносителей.
Но и это не главное. Никакие треугольники и квадраты не дадут ответа на вышеупомянутый главный вопрос: в чем интерес Германии в Украине? Этот ответ дипломатия не даст. Его может дать только экономика. С сильной экономикой и Хрущев Талейран. Только успешные инвестиционные проекты и модернизация украинской экономической действительности могут в самом деле изменить политическое восприятие нашей страны в Берлине. Соответственно, только образ экономически растущей, хотя бы зачаточно успешной Украины может перебить у немцев ее образ как массового поставщика в Германию нелегалов, оставшийся ей в наследство от визового скандала.
Так называемую визовую аферу в Украине принято не замечать и недооценивать. А ведь именно этот родившийся в Киеве скандал привел в свое время к отставке правительства Шрёдера, досрочным парламентским выборам и избранию Ангелы Меркель на должность федерального канцлера. Напомню, речь шла о простом распоряжении МИД ФРГ несколько понизить требования при выдаче виз украинским гражданам. Этим не преминули воспользоваться некие махинаторы, провезшие в Германию под видом туристов до 10 тысяч нелегальных рабочих. В 2001 году они были арестованы. Определенное время дело тлело в немецких судах, сопровождаемое то более, то менее активным интересом немецких СМИ. А в 2005 году оно вдруг стало политической бомбой. Цифра в 10 тысяч нелегалов вдруг раздулась до сотен тысяч. По сути, добрая половина украинцев, въехавших в Германию за время действия либеральных визовых правил, были объявлены ими нелегалами и проститутками.
Немецкий обыватель, обозленный притоком иммигрантов, охотно принял эту ложь за чистую монету. Вся копившаяся годами горечь, которую до поры до времени сдерживала немецкая политкорректность, вылилась на Украину. Все разочарования и обиды от слишком громких албанских юношей в немецких супермаркетах, слишком многочисленных турецких детей в немецких школах, слишком зашторенных паранджами палестинских женщин на немецких улицах, весь коллективный образ «русской мафии» — все это приняла на себя Украина во время визовой аферы. А самое обидное — приняла покорно, бессловесно, а во многом даже и неосознанно. Она стала немым, то есть, в политическом плане, идеальным козлом отпущения. Украинский посол молчал. Украинский МИД был занят послереволюционным дележом портфелей. Украинский президент наслаждался аплодисментами в бундестаге. Можно ли аплодировать и держать в кармане фигу одновременно? Спросите у немцев.
Кстати, визовый скандал — блестящая иллюстрация того, насколько лукавят еэсовцы, когда говорят, что стартовые позиции Украины в процессе европейской интеграции были якобы такими же, как, скажем, у Польши. Никогда они не были такими же — по той простой причине, что отношение к украинцам никогда не было таким же, как к восточным европейцам. Напомню: в свое время Германия в одностороннем порядке, как дружеский жест, ввела безвизовый режим с Польшей. И с готовностью, с распростертыми объятиями приняла всех поляков — и чистых, и чумазых, и богатых, и бедных, и честных, и нелегалов. В отношениях же с Украиной лишь малое послабление визового режима привело к крупнейшему политическому скандалу послевоенной истории Германии и отставке правительства. Что называется, почувствуйте разницу…
Но, как говорили в советском кино, «сейчас не об этом». Сейчас о том, что украинско-немецкие отношения открывают новую страницу в сложной для Украины ситуации. После 19-летнего разброда и шатания она вызывает сомнения на политическом уровне, а после визового скандала — и бытовые опасения. Это с одной стороны, а с другой — она слишком велика и непредсказуема в потенциальном политическом измерении, чтобы ее просто продолжать игнорировать, как в предыдущие годы. С одной стороны, снижение напряжения в украинско-российских отношениях открывает немцам значительный простор для дипломатической игры. А с другой — весьма болезненный для немцев инцидент с главой киевского офиса Фонда Конрада Аденауэра Нико Ланге вроде бы и не располагает к душевным разговорам.
Поэтому правы те, кто рассматривает берлинский визит Виктора Януковича как политические смотрины. От Украины ожидается немногое: сказать правильные слова о Европе и России, свободе слова, сделать несколько дружеских политических жестов. Заявить о готовности бороться с глобальными климатическими изменениями (излюбленная и очень чувствительная тема для Меркель). Словом, позиционироваться в политическом плане. Помнить, что времена крестовых походов за демократию ушли в прошлое, но минимальные правила приличия в плане поддержки свободы все же надо соблюдать. Не делать ошибок и сознавать: все самое главное в отношениях с Германией только начинается. Будет хлеб — будет и песня. Будет ощущение, что новая украинская власть представлена серьезными людьми, умеющими держать свое «купеческое» слово, — будет и новое отношение к Украине.
По большому счету, Германия давно ожидала увидеть перед собой Украину, которая не будет ставить ее перед выбором: Киев или Москва. С такой Украиной ей проще, интереснее и выгоднее. Поэтому предпосылки для сотрудничества есть, и очень заманчивые. Однако, как помнится, такие предпосылки уже бывали раньше, по крайней мере, трижды: в начале девяностых, в конце девяностых и отчасти в месяцы раннего «оранжа». Все они неизменно заканчивались ничем. Причина — неготовность Украины навести порядок дома, прикрутить коррупцию, обуздать бюрократию, стать понятнее и приятнее для окружающего мира.
Осознавать это больно и неприятно. Но отнюдь не повод для отчаяния, к которому мы, украинцы, увы, так склонны (смотри последнюю статью Ю.Андруховича во «Франкфуртер Альгемайне»). Те же Турция и Китай значительно дольше скитались по историческим тупикам и лабиринтам, пока не стали региональными и глобальными игроками, с которыми считается мир. Украина несет в себе потенциал не меньший, чем Турция. И все еще может его реализовать. Если, конечно, не вымрет от жары, не сопьется и не разъедется по эмиграциям.
Как говорит спортивная мудрость, «обидно, досадно, но ладно-ладно-ладно…» То обстоятельство, что быстрый успех «а-ля Польша» Украине не удался, не означает, что он невозможен в принципе. Сейчас в Украине новая власть. Власть решительная, стремящаяся посрамить многоголосый хор украинских скептиков от «проевропейских» сил. Для страны это шанс. Шанс прикрутить, обуздать, развить. Ибо реальный экономический успех, реальная модернизация, реальное наведение порядка… с точки зрения истории это козырь небьющийся. Он перебивает такие исторические провалы и неудачи, которые Украине даже не снились. Спросите у китайцев. Кстати, может, действительно спросить? Следующий-то визит Виктора Януковича будет именно в Китай.