Единоличное решение России о начале военной кампании в Сирии без каких-либо консультаций и согласований в международных организациях свидетельствует, что сирийцы могут стать не последней жертвой "интернациональной помощи" Москвы "братским народам".
По этой отработанной схеме достаточно лишь какому-либо диктатору, чье правление отторгается гражданами подчиненной страны, обратиться к Кремлю - и ему будет гарантирована "помощь".
Но похоже, что Владимир Путин решил сыграть свою партию на мировой геополитической шахматной доске, перед тем придумав собственные правила игры, о которых знает только он. Все это застало врасплох не только страны демократического Запада, но и Тегеран, для которого расширение военных действий Россией от Украины вплоть до Сирии стало также полной неожиданностью.
Но готовы ли в ЕС, США и Иране согласиться с вмешательством Москвы в сирийский кризис? И как они могут остановить Путина, которому уже, видно, надоела роль "российского Шварценеггера", и потому он решил сыграть в "геополитического Терминатора"?
При этом Путин хорошо понимает, что ни страны ЕС, ни США не готовы пойти на введение своих войск и проведение наземной операции, а ограничатся лишь бомбардировкой позиций Исламского государства (ИГИЛ). Это открывает для Москвы возможность перейти в будущем к использованию десантных войск и спецподразделений ГРУ.
Путинская игра заключается в том, что ему совершенно не нужна вся Сирия. Ведь для полного контроля над ее территорией у Российской Федерации нет ни военных, ни финансовых ресурсов. А вот организация образования наподобие "Алавитской народной республики" (во главе с сохраненным Башаром Асадом), территория которого будет пролегать вдоль сирийского побережья Средиземного моря, - та программа минимум, к достижению которой Кремль может приложить остатки всех своих сил.
Понятно, что Путин блефует. Очевидно, что у России не хватит запаса прочности на всю сирийскую операцию. Но достичь определенных промежуточных целей (хотя бы в краткосрочной перспективе) он может попытаться.
Однако не следует исключать и того, что кремлевский карлик определил для себя главной тактику "бикфордового шнура". Когда Москва от поджигания одного конфликта будет переходить к следующему, словно зажигая от предыдущей страны, в которую она вторглась, факел для своего последующего вмешательства.
И здесь стоит обратить внимание на определенную закономерность: от Украины Россия "перескочила" к Сирии, находящейся от нее за 3 тыс. км. Так кто же может стать следующим?
Сейчас это не совсем риторический вопрос, если вспомнить, что, кроме Башара Асада, у Кремля есть еще один постоянный клиент - венесуэльский президент Николас Мадуро. Уго Чавесу удалось манипулятивным путем передать Мадуро власть над Венесуэлой. Но, не имея политической харизмы "красного бунтовщика" и его умения убеждать народ в том, что, несмотря на всем неурядицы, завтра будет жить лучше, чем сегодня, "преемник" попал в патовую ситуацию.
Катастрофическое снижение уровня жизни и галопирующая инфляция в Венесуэле привели к тому, что уровень поддержки Николаса Мадуро на данный момент не превышает 25%. А 6 декабря в Венесуэле должны состояться парламентские выборы. И хотя можно не сомневаться в "победе" на них сторонников президента Мадуро, однако вовсе не факт, что с этим смирится оппозиция.
В таком случае не исключено, что протесты перерастут в революцию. И здесь можно спрогнозировать, что, за уже отработанным в Сирии с Асадом сценарием, президент Венесуэлы Николас Мадуро официально обратится за помощью к Москве. А та, разумеется, не сможет ему в этом отказать. После чего военный десант срочно высаживается на венесуэльское побережье, а затем уже можно будет говорить о Карибском кризисе-2.
Конечно, в таком случае США не будут терпеть присутствие российских войск на своем "заднем дворе", и военно-морской флот Америки может начать морскую блокаду Венесуэлы.
И этот принцип "бикфордового шнура" вполне способен сработать, если мировое сообщество даст Путину в Сирии делать все, что он захочет.
Но и Ирану переформатирование политических раскладов в Сирии не может принести что-то положительное. Если России удастся закрепить за собой что-то вроде "Алавитской народной республики", то в таком случае большая часть Сирии все равно окажется в зоне продолжительного конфликта. И не важно, будут это боевые действия между антиасадовскими повстанцами и террористами с ИГИЛ или между Россией и вышеназванными силами. Ведь они все равно будут продолжаться.
И здесь мы подходим к весьма интересному вопросу. В решении этого конфликта может появиться еще одна сторона. А именно президент Египта Абдель Фаттах ас-Сиси. Недавно египетский министр иностранных дел Самех Шукри одобрил военное вмешательство РФ в сирийский кризис. В своем телевизионном интервью он подчеркнул: "Вмешательство России в Сирии уменьшит распространение терроризма и поможет нанести смертельный удар по Исламскому государству".
Таким образом, нельзя исключать, что на определенном этапе Кремль попытается использовать "египетскую площадку" для проведения переговоров о прекращении или замораживании конфликта в Сирии. Что-то вроде достижения "Каирских договоренностей".
Если это так, то переговоры, которые могут состояться в Каире, не только повысят международный рейтинг президента Абделя Фаттаха ас-Сиси, но и приведут к созданию геополитического тандема "Москва-Каир", действия которого будут противоречить интересам в ближневосточном регионе не только Саудовской Аравии или Ирана, но и Израиля.
Хотя, если присмотреться внимательнее к тому, чего хочет Россия, то от приложения усилий в нужном ей направлении конфликт в Сирии не прекратится и не заморозится. Есть даже потенциальный риск того, что он перерастет в более горячую фазу. Потому что главная задача для Путина - сохранить режим Башара Асада любой ценой. Даже на сильно урезанной сирийской территории.
В сложившейся ситуации необычайно много значит единая и согласованная позиция Соединенных Штатов и Европейского Союза относительно проведения Россией сирийской кампании. Ведь для Москвы главный противник в Сирии - вовсе не террористическая ИГИЛ, а антиасадовские повстанцы, что уже подтвердили первые российские авиаудары.
А дипломатия "по-лавровски", заключающаяся в озвучивании бессмыслиц с серьезной миной, должна бы уже окончательно убедить Запад в том, что Кремль воспринимает его желание договариваться и избегать силовых конфликтов только как недопустимую слабость. Что очевидно служит для Москвы сигналом выискивать и разрабатывать дополнительные конфронтационные направления. Ибо каждая новая уступка Путину будет провоцировать его к нагнетанию агрессии.
Впрочем, определенная часть ответственности за нынешнюю ситуацию на Ближнем Востоке лежит и на Америке. Решение президента Барака Обамы вывести военный контингент из Ирака стало одной из причин возникновения нестабильности и в этой стране, и в Сирии: поспешным выводом войск была запущена пружина старых конфликтов в регионе между шиитами и суннитами.
Однако не это является главной причиной. Ответственность так же разделяют Турция, Саудовская Аравия, Иран и Катар. Они решили воспользоваться ситуацией вакуума власти в ближневосточном регионе для того, чтобы достичь своих собственных целей. Но сирийский кризис в результате может привести к потере Тегераном Дамаска как своего давнего союзника в арабском мире, через который он мог распространять собственное влияние и на соседний сирийцам Ливан. А Турция так увлеклась наступлением на курдские военизированные формирования, что борьба с ИГИЛ (под флагом которой Анкара и начала проводить эту операцию) почти сразу отошла на задний план.
Не следует торопиться с выводами, но, похоже, Путин изначально не планировал полностью уничтожать ИГИЛ. Главная его цель заключается в достижении максимальной дестабилизации в Сирии и Ираке, чтобы окончательно подорвать этим стабильность на Ближнем Востоке. А это, в свою очередь, может привести к установлению новых, намного более высоких цен на нефть, что и имеет решающее значение для России в ее втягивании в сирийский конфликт.
Кроме того, можно рассмотреть еще несколько вариантов мотиваций действий Москвы в Сирии. Во-первых, сирийская операция Кремля ориентирована не только на США, но и на Европу: грозя продолжением войны в Сирии, Россия провоцирует еще больший кризис с беженцами, чем надеется получить рычаги влияния на Европейский Союз.
Во-вторых, тот факт, что РФ готова идти на рискованные действия, усиливая конфронтацию с Соединенными Штатами и провоцируя повторение фиаско СССР в Афганистане (тогда как она попала под санкции Запада после вторжения в Украину), определяется не ее силой, а ее слабостью и отчаянием.
В-третьих, втягиваясь в сирийскую авантюру, Владимир Путин старается отвлечь внимание российского общества от возможного выхода его военных формирований из украинского Донбасса, создав путем массированного телевизионного зомбирования нового врага в лице террористов ИГИЛ.
В конце концов, телевизор и Интернет могут сыграть злую шутку с президентом России. Те, кто готовил эту кампанию, не учли одного весьма серьезного фактора. Теперь только вопрос времени, когда и как первый российский солдат попадет в руки террористов ИГИЛ. А эти исламские боевики сделают из зверской расправы над ним публичный спектакль. Что неизбежно повлияет на популярность действующего главы российского государства.
Владимир Путин поставил на кон не только свою политическую карьеру пожизненного президента, но и историческую судьбу своей страны. Игнорируя международные соглашения и международное право, Российская Федерация уже платит немалую цену за свое вторжение в Украину. Высокую цену Россия заплатит и в Сирии.