Нам необходимо спешить (с Лиссабонским договором). Выросло поколение европейцев, которое не знает, с какой целью создавалось Европейское экономическое сообщество, а затем Европейский Союз.
Жан-Клод Юнкер, премьер-министр Люксембурга, глава группы Еврозоны в ЕС
Мы будем голосовать «против» столько раз, сколько нас будут принуждать это делать.
Деклан Генли, лидер Libertas
ЕС выбрал «силовой» вариант для процесса ратификации Лиссабонского договора, откровенно пренебрегая собственными юридическими обязательствами, которые требуют прекращения ратификации, если хотя бы одна из стран-членов выскажется против предлагаемого документа. Символически перечеркиваются все принципиальные положения знаменитой Лаекенской декларации, одобренной в декабре 2001 года и открывшей путь к работе Конвента Европы. Однако эти принципиальные положения практически были проигнорированы как в тексте Конституционного договора, так и почти его полного аналога — договора Лиссабонского.
Модифицированным гибридным чудовищем, не понимающим, куда надо двигаться, окрестил содержание этого соглашения один из ведущих аналитиков по вопросам функционирования Европейского Союза Джиованни Греви. Договор реформы, или Лиссабонский договор, который планируется интегрировать в Договор о ЕС и в Договор о Европейских сообществах (в свою очередь он будет переименован в Договор о функционировании Союза), оказался, можно сказать, подобным отвергнутому на референдумах в двух странах — учредительницах договора, устанавливающему Конституцию Европы.
Принципиальные институционные изменения
Статус юридического лица для ЕС. Впервые в истории Европейский Союз предполагается наделить статусом единого юридического лица, как это было предложено в начальном варианте Конституционного договора. Таким образом, впервые ЕС, а не страны-члены, может получить право подписывать международные договоры, что будет означать беспрецедентную передачу власти институтам Европейского Союза.
Ликвидация принципа функционирования ЕС, базирующегося на трех основах, или столпах. Фундаментальный принцип деятельности ЕС, зафиксированный в тексте Маастрихтского договора, предложено уничтожить. Три основы деятельности ЕС в сфере традиционного законодательства, сфере международной политики и политики юстиции предложено интегрировать в одну, тем самым беспрецедентно уменьшить возможность стран — членов ЕС ветировать положения, которые безоговорочно относятся к исключительной национальной компетенции.
Отказ от подписания новых договоров или проведения референдумов. Предлагается отказаться в дальнейшем от созыва межправительственных конференций и подписания новых договоров, а также проведения каких-либо референдумов о принятии или внесении изменений в действующие договоры. Процедура таких действий предлагается в новом специальном договоре, который предусматривает внесение изменений непосредственно в Договор реформы.
Система принятия решений. Система голосования в Совете министров ЕС, которая была предусмотрена в тексте Конституционного договора, была сохранена, и решение будет считаться принятым, если за него голосуют 55% стран, представлющих 65% населения ЕС. Таким образом, откровенно предусмотрено смещение политического влияния во время голосований в пользу больших стран как для принятия, так и для блокирования решений. Новая система запланирована для введения в силу с 2014 года, а в случае возникновения непреодолимых политических препятствий — с 2017 года. На протяжении всего так называемого переходного периода предполагается действие нынешней невероятно сложной «ниццкой» системы голосования.
Уступка была сделана для возможности блокирования решений, при котором необходимо наличие не менее пяти стран, представляющих 35% населения ЕС.
Наиболее стратегический момент — по всему тексту Лиссабонского договора «вплетены» статьи для «углубленного сотрудничества» (читай — создание «многоскоростного» ЕС). И для этого сотрудничества применяются те же правила голосования, но пороговые значения пересчитываются в соответствии с показателями тех стран, которые в «углубленном сотрудничестве» задействованы. В ситуации, когда те или иные государства возражают против такого сотрудничества, в действие может быть введен так называемый иоанниновский пункт (согласно названию греческого острова, где и возник этот термин), который на четыре месяца может отсрочить введение в действие практическую реализацию данной процедуры.
Президент ЕС. Предусмотрено избрание президента ЕС на саммите Европейского совета сроком на 2,5 года с правом однократного переизбрания. После возможного избрания президента ЕС утрачивает силу принцип ротации председательствования стран-членов в Европейском совете, но остается в силе для Совета министров ЕС. Предполагается, что фигура президента ЕС станет одной из наиболее влиятельных в структурах Союза и под его руководством будут находиться более 3,5 тысячи сотрудников секретариата Совета, которыми ныне руководит генеральный секретарь высокий представитель ЕС. С другой стороны, предполагалось, что президент будет как максимум исполнять представительские функции, в том числе председательствовать на заседаниях (саммитах) Европейского совета.
Вне всякого сомнения, полномочия предполагаемого президента ЕС с его крайне низкой степенью легитимности, учитывая характер избрания, будут весьма серьезно влиять на легитимность принимаемых законов и решений. Также необходимо учитывать тот факт, что очень серьезным вызовом могут стать потенциально разные партийно-идеологические взгляды президента ЕС, Комиссии и Европейского парламента. Уже сейчас можно четко спрогнозировать различия во взглядах и напряженность в отношениях между возможным будущим президентом и будущим высоким представителем Союза во внешних делах и политике безопасности по вопросам презентации ЕС во внешних отношениях.
Европейская комиссия. Европейская комиссия в значительной степени утратит потенциал одного из наиболее мощных институтов ЕС. Кроме запланированного уменьшения количества комиссаров до 2/3 от количества стран-членов с последующей ротацией ее состава в соответствии с национальным представительством, сам состав Комиссии и ее будущий президент будут выноситься на утверждение Европейским парламентом. Ирландии обещано, что ныне действующий принцип «одна страна — один комиссар» будет сохранен. По многим признакам Комиссия постепенно будет превращаться в обычный обслуживающий институт на фоне увеличения политического веса как президента Европейского Совета, так и Европейского парламента.
Высокий представитель Союза во внешних делах и политике безопасности. Планируется, что вся международная деятельность ЕС будет сконцентрирована в руках высокого представителя, который будет избираться на саммите Европейского совета большинством голосов.
Одновременно с председательствованием на заседаниях Совета ЕС по общим вопросам и внешним отношениям высокий представитель будет одновременно занимать пост вице-президента Еврокомиссии, тем самым совмещая как представительские, так и исполнительные функции. Все ныне существующие дополнительные должности, которые сейчас занимает нынешний высокий представитель, перейдут к его преемнику, в частности, к главе комитета ЕС по политическим вопросам и вопросам безопастности, главе Европейского оборонного агентства. Такой подход заведомо предвещает серьезные вызовы для отношений с президентом ЕС, который вряд ли будет отстраненно наблюдать за деятельностью министра иностранных дел ЕС, в том числе за назначением так называемого дипломатического корпуса Союза. При этом непонятной остается подотчетность и ответственность высокого представителя, принимая во внимание его дуальный статус.
В то же время расширение сферы голосования квалифицированным большинством на проблематику внешних отношений предоставит очень серьезные дополнительные полномочия этой фигуре, принимая во внимание тот факт, что предложения по ведению внешней политики могут исходить именно от высокого представителя.
Европейский парламент. Наиболее федеративно настроенный институт ЕС, как проектируется, получает право на участие в общей с Советом ЕС (так называемая процедура общего решения) разработке и принятии законов Союза более чем в 40 дополнительных сферах. Среди них можно выделить следующие: деятельность специализированных судов, принципы европейского администрирования, финансовые регулирующие инструменты, честная конкуренция, структурные фонды, транспорт, Европейское исследовательское пространство, энергетика, туризм, спорт, пересечение границ, аспекты общей коммерческой политики и другое.
* * *
Согласно последним опросам общественного мнения в Великобритании, 82% опрошенных выступают против «Лиссабона» и хотят проведения общенационального референдума. Каролин Флинт, министр Великобритании по вопросам Европы, призналась, что не читала Лиссабонский договор. Результаты локальных выборов, которые состоятся одновременно с выборами в Европарламент, почти наверняка будут разгромными для правящих лейбористов в свете грандиозных финансовых скандалов в нижней палате Вестминстера, на фоне реальных контуров внеочередных выборов и с последующим референдумом по вышеназванному договору с ясным результатом. После этого цепная реакция проведения референдумов в других странах-членах — вопрос технический.
В Чехии после одобрения договора в сенате подготовлено новое обращение в конституционный суд страны с просьбой дать оценку текста полностью, а не частично, как это случилось с прошлым обращением.
В ФРГ решение конституционного суда, скорее всего, будет принято в пользу проведения общегерманского референдума.
Ирландию официоз ЕС решил изолировать и принудить провести повторный референдум. Так называемые гарантии — по вопросам налогов, нейтралитета, обороны, миграции, социальных прав и, главное, сохранение комиссара — будут требовать проведения как новых ратификационных процедур во всех странах — членах ЕС, так и нового референдума на Зеленом острове. Но как юридически обеспечить сохранение принципа «одна страна — один комиссар», если в тексте «Лиссабона» зафиксирован совершенно другой принцип? На местных выборах, которые также состоятся одновременно с выборами евродепутатов, правящая Fianna Fail потерпит поражение, а в Европарламент, возможно, может вообще не попасть. И если второй референдум Зеленому острову будет навязан, положительный для еврофедералистов результат достичь будет практически невозможно.
Но если «силовой» вариант не будет остановлен, тогда ЕС пойдет по совершенно другому пути развития, доныне не известному и мало что имеющему общего с принципами демократического обустройства.