Сенсационное задержание в США группы граждан по подозрению в шпионаже стало событием, которое наверняка послужит основой для голливудского блокбастера. Вот только непонятно — драмы или комедии. Шпионского триллера из него, кажется, не получится. Что по-своему парадоксально, ибо здесь присутствуют все элементы шпионского жанра. И внедренные во вражеское окружение супружеские пары. И русская красавица, призванная обольстить одного из нью-йоркских финансистов. И передача рюкзаков в парке. И хитроумные явки с паролями. И даже модные в последнее время стеганографические послания — размещенные в Интернете невинные фотографии, в которых зашифрована переписка «Юстаса» с «Алексом».
И все же присутствуют в этой фабуле некие элементы, не позволяющие относиться к ней с должной серьезностью. Ну как, к примеру, можно серьезно относиться к внедренным шпионам с бронебойными «легендами» и в то же время «выраженным славянским акцентом»? Или к семейным фотографиям семейства Мерфи, сделанным на советской фотопленке? И сам факт, что на протяжении десяти лет, а возможно, и дольше, довольно масштабная агентурная сеть прослушивалась, прочитывалась и отслеживалась компетентными органами вплоть до семейных разговоров на кухне… Как сказал бы Остап Бендер, «низкий класс, нечистая работа».
Однако обо всем по порядку. Если верить американскому обвинению, с определенного момента в девяностых годах в разных городах США начинают внедряться бывшие советские граждане под различными легендами с единым общим заданием — пустить корни, «американизироваться» и ждать дальнейших указаний Центра. На тот момент они еще находятся вне поля зрения американских спецслужб. Где-то около 2000 года в их работе происходит прокол, благодаря которому они все скопом (на тот момент девять человек) попадают под колпак ФБР.
Американская агентура размещает жучки в их домах и проводит незаметные для фигурантов обыски, в результате чего выясняет все — пароли, явки, бухгалтерию и переписку с Центром.
Судя по всему, в начале двухтысячных годов Центр решил придать проекту новую динамику и подключил к нему двух молодых агентов — роковую брюнетку Анну Чапман (урожденную Кущенко) и Михаила Семенко, полиглота из Благовещенска, который получил стипендию в одном из американских университетов. В отличие от старых агентов, предпочитавших поначалу общение с помощью азбуки Морзе и стеганографии, они изначально ориентируются на иной метод передачи информации — посредством беспроводных компьютерных сетей, которых в продвинутой Америке сотни на каждый квартал. Техника была проста и гениальна — в назначенное время к дому фигурантов или кафе, где они находились со своими
ноутбуками, подъезжала машина Центра и считывала по специальному каналу необходимую информацию. Вся операция занимала короткое время и не требовала личного контакта с агентами.
Вот тут-то и случилась накладка. То ли американцы не могли считать информацию со шпионских ноутбуков, то ли «жадность фраера сгубила», но, так или иначе, они решили подослать Михаилу и Анне собственных агентов под прикрытием. Последние выдали себя за представителей Центра и (о, наглость!) просили передать им ноутбуки якобы для починки. Поскольку подсадные утки знали пароль, фигуранты поначалу доверились им, провели беседы, аккуратно записанные американцами на пленку, и даже согласились явиться на повторную встречу, но потом, видимо, заподозрили неладное и стали срочно собираться в путь. На этом этапе американцам не оставалось ничего иного, как захлопнуть ловушку и арестовать всю сеть.
А теперь, как говорят в Америке, «вопрос на шестьдесят четыре тысячи долларов» — почему ловушка, которая раскладывалась в течение десяти лет, должна была захлопнуться именно сейчас, спустя ровно три дня после того как Барак Обама и Дмитрий Медведев на глазах всего мира так мирно харчевались бургерами на оживленном бульваре Вилсона в Арлингтоне? Ясности, естественно, нет.
Бытуют разные версии. То ли США внезапно пробудились от сна и решили «сливать» потепление с Россией, возвращая отношения на доперезагрузочные круги своя. То ли некие закулисные силы в Америке решили «сливать» самого Обаму, представив его как слабого политика перед лицом неисправимой в своем коварстве Москвы. То ли американцев использовали втемную, а на самом деле речь идет о тайной операции российских «путинцев» против «медведевцев» с тем, чтобы ослабить позиции Медведева, представить его как лидера, не способного наладить бесперебойное выкачивание информации из Америки.
На самом деле «вопрос на шестьдесят четыре тысячи» нужно разбить на два. Первый — почему сеть накрыли именно сейчас? И второй — почему Обама не помешал огласке? Предполагаю, что первый вопрос так и останется без четкого ответа. Не исключал бы — всякое в жизни бывает! — что речь идет о простом совпадении и что нынешний инцидент не будет иметь роковых последствий для «перезагрузки». По крайней мере, в дотошном, по дням расписанном тексте обвинения все выглядит довольно логичным и подкрепленным вещественными доказательствами, в первую очередь записями разговоров с Семенко и Чапман. Да и обстоятельство, что в деле не выдвинуто обвинение в шпионаже, тоже о многом говорит.
А вот ответ на второй вопрос, на мой взгляд, не имеет к россиянам прямого отношения. Обама пошел на огласку, потому что любая попытка помешать ей могла стоить ему колоссального политического скандала, абсолютно лишнего в преддверии и без того непростых ноябрьских выборов в конгресс. Не говоря уже о попытке отсрочить арест российских агентов, чреватой их бегством за пределы США (если бы такой компромат всплыл, то могло бы дойти и до импичмента). Так что, если здесь и имела место закулисная многоходовка, то искать ее нужно во внутренних, а не внешних раскладах американской политики.
Перед Обамой стоял выбор: либо возможность утечки в американскую прессу об использовании президентом «админресурса» с тем, чтобы не гневить Москву, либо шпионский скандал, который, если Москва себя правильно поведет, может довольно быстро утихнуть. Обама выбрал последнее и был абсолютно прав.
Другое дело — спецслужбы (как российские, так и американские), на деятельность которых инцидент проливает довольно странный свет. С одной стороны, перед нами случай неэффективного расходования средств госбюджета на тайные спецоперации, которые за десять лет(!) не привели к передаче практически никакой ценной информации.
С другой — если вдуматься, за последние десятилетия ни с одной, ни с другой стороны не было ни одного крупного агента, который был бы классически внедрен или завербован спецслужбами (не думает же кто-то, что завербованные и внедренные агенты просто каким-то чудом перестали попадаться). Самыми значительными бойцами невидимого фронта неизменно оказываются перебежчики. Все эти Эймсы, Хансены, Калугины, Литвиненко, Третьяковы — не кто иные, как инсайдеры спецслужб, в силу тех или иных причин сами предложившие свои услуги вчерашним врагам. Иногда это выглядит как банальный круговорот разведчиков в природе — процесс, которому аматоры вроде этой новоявленной «красной капеллы», кажется, только мешают.
Если все действительно обстоит так, как представлено в американском обвинении, то эпопея Семенко–Чапман–Мерфи кажется странной пародией на американские шпионские фильмы. Однако в ней есть и более глубокий аспект, который состоит в том, что при всем своем романтизме классическая разведка а-ля Штирлиц с внедрениями, соблазнениями и вербовками, выглядит в современном мире как ненужная трата государственных ресурсов. Ибо при нынешнем уровне бдительности и защиты закрытой информации в той же Америке или России взломать этот сейф можно только изнутри и только с добровольной подачи тех, кто имеет к нему доступ.