Россия, как и Украина, заявила о своем намерении стать членом ВТО в 1993 году. Обе страны несколько раз оповещали о том, что переговоры близки к завершению, однако эти сроки постоянно сдвигались. Правда, в России и Украине, по моему мнению, процессы вступления в ВТО с самого начала были наполнены разным содержанием. У нас присоединение к ВТО, хотя официально и считалось одним из приоритетных направлений политики, однако на практике процесс тормозился вследствие отсутствия реального консенсуса как среди политиков, так и среди представителей исполнительной власти. Процессу вступления России в ВТО с самого начала пытались придать черты своеобразного национального проекта, анализ которых имеет большое значение для Украины.
Процесс вступления России в ВТО имеет три четко выделенных компонента. Во-первых, это внутренний аспект, то есть формирование условий присоединения России к ВТО в ходе переговоров с Рабочей группой. Обсуждение «за» и «против» вступления в ВТО в России во многом проходило так же, как и в Украине. При этом использовалась практически та же лексика и аргументация относительно проблем для отдельных отраслей и перспектив экономики в целом.
Вместе с тем, по моему мнению, дискуссии в России всегда проходили в каком-то смысле более масштабно и научно обоснованно. Как эксперт хочу отметить, что по сравнению с Украиной в России сегодня существует гораздо больше разноплановых исследований относительно экономических и социальных последствий вступления страны в ВТО, которые делались как иностранными, так и российскими исследователями на достаточно высоком профессиональном уровне.
Частично это можно объяснить тем, что большие страны объективно вызывают особенный интерес со стороны международного экспертного сообщества (достаточно вспомнить десятки, если не сотни работ различного формата, посвященных вступлению в ВТО Китая). Исследования же российских экспертов свидетельствуют о том, что в России имеется достаточно неплохой научный потенциал и российский бизнес готов финансировать подобного рода исследования.
В плане организации дискуссии относительно ВТО следует также отметить весьма неплохой российский информационный ресурс www.wto.ru, на котором представлена информация об истории ВТО и проблематике современных многосторонних переговоров, материалы обсуждения последствий вступления России в эту организацию и т.д.
В этой связи в который раз приходится констатировать факт, что сегодня между политикой и наукой (в изначальном смысле этого слова) в Украине существует разрыв, который, по моему мнению, только углубляется. Эта проблема имеет две составляющих. С одной стороны, отсутствует реальный и четко артикулированный «заказ на науку» со стороны органов государственной власти (главным образом, ее исполнительной ветви). С другой — следует признать, что и украинское экспертное сообщество в широком смысле этого слова пока еще очень слабо, а содействовать его развитию — прямая обязанность государства. В этом плане ситуация в России несколько иная, хотя назвать ее идеальной тоже нельзя.
Во-вторых, следует выделить внешнеполитический аспект. Россия активно старалась использовать процесс переговоров о вступлении в ВТО как инструмент усиления своего влияния на постсоветском пространстве. Речь идет об активно навязываемой идее о координации усилий бывших советских республик в процессе вступления в ВТО, что на практике означало принятие этими странами в качестве основы переговоров российских позиций и, прежде всего, по тарифам.
Исторически первая попытка закрепить необходимость координации позиций бывших советских республик при вступлении в ВТО была сделана в рамках ЕврАзЭС. В частности, такой документ, как «Приоритетные направления развития ЕврАзЭС на 2003—2006 и последующие годы», прямо предусматривал выработку согласованной позиции государств–членов этого объединения во взаимоотношениях с ВТО и другими международными экономическими организациями. Кроме того, в 2002 году органы ЕврАзЭС приняли решение о том, что:
— другие государства-члены этой организации на переговорах по присоединению к ВТО за основу своих позиций должны были принять условия присоединения России;
— с целью координации переговорных позиций (относительно присоединения к ВТО) необходимо ежеквартально проводить консультации руководителей правительственных делегаций сторон на переговорах по присоединению к ВТО;
— предложить проведение этих консультаций правительству Российской Федерации.
Следует отметить, что поскольку Украина не является членом ЕврАзЭС, а имеет только статус наблюдателя в этой организации, Россия сделала попытку прямо повлиять на вступление Украины в ВТО через создание в сентябре 2003 года нового регионального проекта — Единого экономического пространства. ЕЭП, по замыслу его инициаторов, должен был стать таможенным союзом с элементами союза экономического. (Напомним читателям, что подписание соответствующего Соглашения и Концепции формирования ЕЭП вызвало в Украине очередной политический скандал, отставку министра экономики Валерия Хорошковского, а само соглашение было ратифицировано с оговорками).
Статья IV Концепции формирования Единого экономического пространства во многом повторяла ранее цитируемые положения документов ЕврАзЭС, а именно: необходимость выработки механизма согласования позиций при проведении переговоров по присоединению к ВТО, элементами которого могут быть ежеквартальные консультации для обсуждения хода переговоров о присоединении к ВТО и присоединение государств-участников к ВТО на согласованных условиях. Необходимость принятия такого механизма аргументировалась тем, что «государства-участники находятся на различных этапах переговорного процесса по присоединению к этой организации». Думаю, что эта фраза четко объясняет, кто именно боялся потерять контроль над процессом вступления в ВТО бывших советских республик.
В документах ЕЭП, однако, добавился пункт о том, что, в случае вступления одного из государств-участников в ВТО ранее остальных, оно будет содействовать скорейшему присоединению к ВТО других государств-участников и воздерживаться от выдвижения требований к другим государствам-участникам в рамках переговоров по присоединению к ВТО. Эта статья представляла собой своеобразный «пакт о ненападении» и фактически являлась признанием того, что координация усилий с целью выработки согласованной под эгидой России позиции стран ЕЭП относительно условий присоединения к ВТО практически невозможна.
Экономическая подоплека такого подхода, очевидно, заключалась в том, чтобы, унифицировав торговые режимы в пределах СНГ, подготовить тем самым основу для создания таможенного союза, где главенствующую роль должна была бы играть Россия.
Кто-то может посчитать, что размышления о возможном торможении вступления страны в ВТО вследствие ее участия в разного рода постсоветских интеграционных объединениях являются беспочвенными. Однако, например, в 2003 году МВФ отметил, что достаточно громоздкий процесс взаимной координации тарифных предложений (речь идет об импортных тарифах, которые согласовываются в процессе переговоров о вступлении в ВТО) стран–членов ЕврАзЭС усложнил ход переговоров о вступлении в ВТО, в частности Казахстану. Позиция этой страны относительно импортных тарифов неофициально базировалась на тарифном предложении России, причем в среднем российские тарифы были выше, чем в Казахстане. Таким образом, переговорная позиция Казахстана изначально усложнялась, поскольку фактически речь шла о повышении тарифов, тогда как ключевой задачей ВТО является либерализация международной торговли, а, значит, и снижение разного рода торговых барьеров.
Вместе с тем в России существует четкое понимание того, что вероятность реализовать сначала проект типа ЕЭП, а потом всем вместе идти в ВТО, крайне низка. Иллюстрацией такого реалистичного подхода могут быть слова главы МЭРТ Германа Грефа: «Такого рода региональные объединения, как Таможенный союз, должны пройти регистрацию в ВТО и работать на принципах международной торговли. Говорить о том, что это состоится, можно будет после того, как и другие страны войдут в ВТО». По моему мнению, такие слова ясно доказывают, что Россия прекрасно понимает цепочку «сначала ВТО, а потом все остальное», и потому все другие российские инициативы представляют собой чистой воды политические акции, на которые искренне или нет «ведутся» многие украинские политики.
В-третьих, не следует забывать и о пропагандистском компоненте. Именно из России в Украину пришли высказывания о том, что «Украина сдала свои позиции в переговорах о вступлении в ВТО». Этот тезис был немедленно подхвачен целым рядом политических сил в Украине, причем сторонники вступления в ВТО и правительственные чиновники, ведущие переговоры, сразу попали в положение подозрительных лиц, которые занимаются чем-то не тем.
Своего рода квинтэссенцией российского мессиджа «Украина сдала свои позиции» можно считать открытое письмо депутата Государственной думы С.Глазьева от 23 мая 2005 года тогдашнему премьер-министру Украины Юлии Тимошенко. Голословный тезис С.Глазьева о том, что «украинские переговорщики пошли на уступки иностранным партнерам практически по всем позициям в ущерб интересам украинских товаропроизводителей и поставщиков услуг в важнейших для экономики Украины и России отраслях», практически дословно воспроизводился многими украинскими политиками — противниками ВТО.
Что же можно сказать о политике России относительно ВТО в дальнейшем?
Во-первых, нет сомнений, что Россия завершит переговоры и станет членом ВТО, а в самой организации Россия будет стараться играть активную роль, причем как выдвигая определенные инициативы самостоятельно, так и блокируясь с другими странами с тем, чтобы показать свое лидерство.
Во-вторых, Россия будет активно стремиться к реализации разного рода интеграционных проектов евразийского масштаба с тем, чтобы закрепиться в качестве регионального лидера и тем самым укрепить свои позиции в мире.
Выступая недавно на ХІ Петербургском международном экономическом форуме, В.Путин отметил, что слабость таких глобальных институтов, как ВТО, ведет к появлению региональных союзов и соглашений, «и процесс либерализации торговли по преимуществу также происходит в рамках таких соглашений». Последующая фраза Путина о том, что «следует подумать о создании региональных евразийских институтов свободной торговли», была проинтерпретирована многими украинскими СМИ как предложение создать евразийский аналог ВТО.
Мне кажется, что на самом деле речь опять идет о региональных структурах на постсоветском пространстве (и, может быть, не только), в которых бы главенствующую роль играла Россия, а сами структуры выступали бы в качестве альтернативы имеющимся международным и региональным институтам сотрудничества. Названные тезисы фактически отражают один из постулатов современной доктрины внешней политики России, которая предполагает обеспечение лидерства РФ на так называемом евразийском пространстве и «ответственность» России за этот регион, который состоит из бывших советских республик, кроме тех, кто вошел в состав Евросоюза. Как отметил Владимир Путин в цитируемом выступлении, «...от положения дел в России во многом зависит ситуация в окружающих ее странах на евразийском пространстве».
Для Украины выводы из вышесказанного достаточно банальны.
Во-первых, формирование и реализация государственной политики невозможны без постоянного и глубокого анализа тенденций развития современных мирохозяйственных связей в целом и процессов, которые происходят в тех регионах и странах, которые реально экономически и политически влияют на Украину.
Во-вторых, очевидно назрела необходимость реформирования механизма выработки и реализации внешней политики Украины в широком смысле этого слова с тем, чтобы четко идентифицировать внешние вызовы для страны и предлагать адекватные меры реагирования.
В-третьих, необходимо повышать роль Министерства экономики Украины, превращая его в интеллектуальный центр стратегического планирования и выработки соответствующих решений, которые бы принимались на основе четкого понимания сложного взаимодействия внутренних и внешних экономических факторов разного уровня.
В-четвертых, в современном мире сила и авторитет страны определяются ее реальной конкурентоспособностью, что требует, как это ни банально звучит, глубоких институциональных и структурных реформ.
В-пятых, хотя, возможно, с этого и надо было бы начать, украинской политической элите следует поучиться у россиян, и не только у них, что при всех политических симпатиях и антипатиях на первом месте стоят интересы страны, которые должны защищаться всеми политиками независимо от конкретных политических интересов.