«Открытое письмо к украинцам и полякам доброй воли в деле Кладбища Орлят» напечатали 18 июля 2002 года самые влиятельные и крупнейшие по тиражу варшавские газеты — «Газета Выборча» и «Речь Посполита», а также львовские региональные газеты «Ратуша» и «Поступ».
В нем, в частности, сказано: «С обеспокоенностью и большой тревогой мы наблюдаем за разрастанием конфликта вокруг Кладбища Орлят во Львове. Мы разделяем точку зрения львовских интеллектуалов, высказанную в письме к президентам Польши и Украины, о том, что в течение последних месяцев в польско-украинских отношениях появилась опасная трещина, которая может иметь крайне негативные последствия для будущего отношений между Польшей и Украиной в целом. Этот непрекращающийся спор, нередко в унизительных для павших выражениях, разжигает националистические настроения по обе стороны границы и становится удобным аргументом в устах тех, кто никогда не желал польско-украинского диалога. Продолжение спора сводит на нет результаты прежних огромных усилий, прилагаемых деятелями науки, культуры, политики во имя достижения взаимопонимания, преодоления барьеров недоверия, освещения черных страниц нашей общей истории. Наше сотрудничество прежде развивалось успешно сверх всякого ожидания. Так не будем же разрушать то, к чему сотни людей доброй воли отдали свои сердца и бескорыстные усилия.
Мы не можем допустить, чтобы нас — поляков и украинцев — разделила стена непонимания и взаимных претензий. Именно поэтому крайне важно, чтобы мы вместе нашли такое решение конфликта вокруг Кладбища, которое надлежащим образом увековечило бы память и поляков, и украинцев, отдавших жизни за свои отчизны. Мы выражаем свое уважение тем людям, объединениям и институтам с польской и украинской стороны, которые, преодолевая преграды, продолжают диалог между нашими народами, и надеемся, что они не откажутся от своих усилий».
Собственно текст послания короче списка 96 польских политиков и интеллектуалов, поддержавших этот простой, но сердечный призыв. За каждой фамилией — большая работа, в частности на ниве украинско-польского сотрудничества. Об этом аспекте деятельности каждого из подписантов можно написать не одну книгу, я не буду даже пытаться выделить кого-либо, чтобы не обидеть других, не менее достойных. Меня всегда приятно поражало и количество, и качество текстов об Украине в польских газетах, журналах, на книжных раскладках. В отличие от интеллектуального пространства нашего северного соседа, господствующий в Польше дискурс по отношению к Украине лишен агрессивности, высокомерия или верхоглядского всезнайства. Есть, конечно, и украиноненавистники, писульками которых радостно размахивают у нас их доморощенные аналоги, но они остаются маргиналами и неудачниками, обреченными жаловаться на то, что их «не печатают», к ним «не прислушиваются», и творить мелкие гадости где-то в провинции, где легче манипулировать людьми.
Можно лишь пожалеть, что в Украине не наберется и вдвое меньшего количества известных фигур, которые бы так же горячо и заинтересованно выступали в защиту украинско-польских отношений, как авторы «Открытого письма». Это очень странно, ведь именно на этом векторе сотрудничества воплощается главный национальный интерес Украины, связанный с европейской интеграцией. Польские друзья Украины действуют совершенно бескорыстно, имея дело со страной бедной, плохо обустроенной, с недоброй славой, прочно вколоченной в виде стереотипа в сознание польского социума сначала довоенными националистическими группировками, а затем коммунистическим правительством, заинтересованным в поисках врага на стороне. Но эти люди, а следом за ними миллионы их читателей, учеников, поклонников воспринимают украинцев осмысленно и через призму нового времени, а не на уровне фобий или эмоциональной лихорадки.
Польские воинские захоронения во Львове — это лишь повод для всех, кто враждебно настроен к идее европейской интеграции и Украины (а мотивы у них могут быть диаметрально противоположными: одни добиваются реставрации российской или там православной империи, а другие стремятся Украину трансформировать в националистическую цитадель в центре Европы, организованную по чучхейскому принципу опоры на собственные силы и претензий ко всем соседям), и Польши (в общем очень похоже, но с поправками на местные особенности — часть посткоммунистов стремится реставрировать «особые» отношения с Россией за счет Украины, а ксенофобы справа зарабатывают на конфликтах медиальный и избирательный капитал). Умствования об истории в подобных случаях служат лишь дымовой завесой. Уже давно я убедился, что история — не наука, а искусство, поскольку имеет дело с уникальными явлениями, событиями, личностями, которые невозможно построить в ряд и вывести какие-то закономерности. История слишком сложна и глубока, чтобы кого-то поучать или давать простые и однозначные предписания, как жить сегодня и завтра. Абсурдно, когда умершие хватают живых, когда место рациональной рефлексии занимают иррациональные мифы. С другой стороны, вполне естественна множественность рассказов о том или ином событии, принадлежащих разным авторам. Единой исторической правды не бывает, есть лишь непостоянные, зависящие от условностей эпохи (так называемых конвенций) согласованные точки зрения на определенные вещи. Когда украинцы и поляки сидели в окопах гражданского противостояния, жили в Европе, пропитанной тоталитарной ненавистью, они охотно делали упор на том, что их разделяет. Сегодня мы живем в ином мире, где подобное поведение аналогично маниакальным попыткам продолжать пускать поезда под откос, хотя война закончилась почти 60 лет назад.
На фоне польской взвешенности и последовательности в достижении поставленной цели позорно выглядят советскость и провинциальность многих наших историков, деятелей искусства, общественных деятелей. Эти люди не берут на себя труд (безусловно, тяжелый, длительный и мучительный труд) переосмыслить многие аспекты прошлого и по-новому взглянуть на настоящее. Мне не остается ничего другого, как напоминать людям возраста моих родителей о христианских ценностях, о нелицемерии и последовательности, об элементарной порядочности, неотделимой от человечности.
В новой Украине катастрофически сокращается пространство функционирования свободного слова, развиваются опасные тенденции в общественной и политической жизни, способные в скором времени привести к реставрации тоталитаризма под личиной якобы украинского знамени и украинской идеи. Нечего и говорить, что эта реставрация не будет иметь ничего общего с украинской культурой или украинскими политическими традициями, а будет лишь прикрываться ими. В таких обстоятельствах нам не обойтись без союзников, ведь иначе мы в который раз наступим на грабли противостояния со всеми, с кем только можно. Судя по посланию польских друзей Украины, мы все же не останемся в одиночестве.
А возвращаясь к воинским могилам, подчеркну мысль, сформировавшуюся в среде львовской интеллигенции: не стоит переносить на покойников наши сегодняшние беспомощность и непрофессионализм, недостаток вкуса и совести, хамство и необразованность. Львов первым в Украине принял вызов европейскости, требование времени иначе воспринимать и оценивать межнациональные конфликты, культурные и религиозные различия, проявления разнообразия идентичностей. Надеюсь, что галичане будут на уровне этого вызова.