Говорят, что выражение «где два украинца — там три гетмана» на самом деле походит от польского «где два поляка — там три мнения». Однако, судя по последним событиям на польском политическом фронте, это выражение украинцам подходит значительно больше, нежели полякам. Тогда как в Украине едва ли не каждый третий политик готов примерять на себя облачение кандидата в президенты, в Польше даже самый рейтинговый политик отказывается от баллотирования на самую престижную должность в государстве.
Безусловно для премьера Дональда Туска решение, озвученное в конце прошлой недели, тоже не было простым. Близкие к нему лица утверждают, что Туск колебался до последнего. И в этом нет ничего удивительного: самыми большими шансами на победу в президентских выборах, которые состоятся в Польше осенью, обладал именно он. Скажем, опрос GFK Polonia в середине января продемонстрировал, что за лидера «Гражданской платформы» уже готовы проголосовать 27% населения, тогда как за действующего президента РП Леха Качиньского, уже подтвердившего свое участие в следующей предвыборной гонке, — только 16%.
Дональд Туск аргументировал свой отказ просто: не хочет начинать гонку, которая заканчивается президентским дворцом, потому что это «только вопрос престижа». «Я хочу оставаться премьер-министром... у моего правительства есть инструменты для достижения целей. Чтобы их достигнуть, нам нужна реальная власть и инструменты. Они есть у правительства».
Дональд Туск стал своеобразным первопроходцем: до него в Польше еще никто с такой электоральной поддержкой не отказывался от участия в выборах. И никто не делал ставку в пользу премьерства, а не президенства. Да, действительно, в Польше президент не может похвастать серьезными полномочиями, удовлетворяя свои амбиции ветированием тех или иных решений правительства. С другой стороны, это действительно самая престижная должность. Едва ли даже сами поляки способны вспомнить имена большинства своих бывших премьер-министров, а президенты Польши хорошо известны и за рубежом.
Кроме того, выборы 2010 года в Польше многими рассматривались как своеобразный повтор президентских выборов 2005 года с той лишь разницей, что теперь в дуэли Качиньский—Туск верх должен был взять последний. Все надеялись на большой реванш. До прошлого года создавалось впечатление, что этого реванша с нетерпением ждет и персонально Дональд Туск. С его решением не принимать участия в президентских выборах исчезает не только главная интрига нынешней кампании под условным названием «финальный поединок Туска и Качиньского». Начинает не хватать и другого важного момента: поляки были уверены, что именно Дональд Туск должен положить конец более чем неоднозначному для многих президентству Качиньского. Это должен быть его персональный реванш.
Без противостояния Качиньскому со стороны Туска возникает не лишенные оснований опасения, что у других кандидатов от возглавляемой Туском «Гражданской платформы» не будет таких шансов победить действующего президента, как у премьера. Это сегодня опросы общественного мнения демонстрируют, что и наиболее возможный номинант на место Туска маршалек (спикер) сейма Бронислав Коморовский, и другой наиболее вероятный кандидат от партии премьера министр иностранных дел Радослав Сикорский имеют удобный случай спокойно переиграть Леха Качиньского. Но не все так однозначно: достаточно вспомнить события пятилетней давности, чтобы понять, насколько удачно могут разыграть финальные аккорды кампании Лех и его главный идеолог и брат-близнец Ярослав Качиньский. Даже Туск на прошлой неделе оговорился: я, мол, один, а их — двое. А он точно знает, о чем говорит: на предыдущих президентских выборах в Польше между первым и вторым турами нынешний премьер опережал Качиньского на 10% (в первом туре победил последнего с преимуществом в несколько процентов), однако во втором проиграл действующему президенту с разрывом... почти 8%! И это было не единственное поражение Туска той осенью: его партия «Гражданская платформа» тогда тоже уступила политической силе Качиньских на парламентских выборах. «Партийный» реванш Туск взял в 2007 году, после чего возглавил правительство. Президентский был запланирован как раз на 2010-й.
Однако Коморовский или, тем более, Сикорский — это не Туск. И их победа над действующим президентом не гарантирована. Именно поэтому отдельные польские эксперты успели окрестить шаг Туска как маневр рискованный и... эгоистический. Некоторые из них прогнозируют, что до середины мая, когда должна быть окончательно озвучена кандидатура «Гражданской платформы» на президентских выборах, премьер, возможно, по-новому оценит риски своего неучастия и примет иное решение. Однако в такой сценарий верят единицы.
Прочая околополитическая тусовка теперь озабочена вопросом: Коморовский или Сикорский? Опрос, проведенный еженедельником Newsweek Polska среди 103 представителей партии премьера, свидетельствует, что 70% этой политической силы желают, чтобы «Платформу» представлял именно Коморовский. Однако Дональд Туск в эфире популярного ток-шоу Томаша Лиса в понедельник вечером уравнял шансы этих политиков. Заявил, что оба «имеют достаточно преимуществ, чтобы выиграть президентские выборы». И сознался, что еще раньше предупредил их, чтобы были готовы ответить на такой вызов. Не знаем, как для Коморовского, но для Сикорского такое предупреждение было более чем актуальным: польский министр иностранных дел еще в прошлом году в одном из частных разговоров (ставших потом публичным), оговорился, что считает себя наиболее подготовленным кандидатом в президенты среди всех возможных.
Так или иначе, на стороне Коморовского более чем серьезный опыт работы в польской политике, начиная с первого демократического правительства Тадеуша Мазовецкого, очень низкий процент негативного восприятия в обществе, лояльность к Туску (хотя сам премьер уже сообщил, что не считает эту черту преимуществом в политике), рассудительность. Среди его ключевых недостатков — весьма ограниченный международный опыт. На стороне Сикорского — немалая амбициозность, персональное знакомство с сильными мира сего и молодость. Среди недостатков — вспыльчивость, нехватка внутриполитического опыта, имидж высокомерного лица среди многих рядовых поляков и супруга интересного американского происхождения (колумнистка The Washington Post Энн Эпплбаум) — факт, который вряд ли не захочется разыграть во время кампании представителям «дружественной» партии президента. Также неизвестно, удастся ли премьеру Туску и президенту Сикорскому мирно сосуществовать в близких для обоих вопросах международной политики. Так или иначе, пока что понятно одно: Коморовский и Сикорский будут представлять два разных стиля президентства: первый — более консервативный и традиционный, второй — новаторский и агрессивный.
Хотя все остальные кандидаты — соперники для Леха Качиньского явно слабее, нежели Дональд Туск, большинство поляков все-таки поддержали решение премьера не идти в президенты (согласно опросам исследовательского центра MillwardBrown SMG/KRC, восприняли решение премьера как правильное 58% поляков, 31% опрошенных оценили его отрицательно).
Такая поддержка обусловлена несколькими факторами. Во-первых, многие наши соседи подозревают, что настоящий расчет Туска сводится к тому, чтобы получить не разовый, а «двойной реванш» над Качиньским: победу и на президентских выборах в 2010-м, и на парламентских в 2011-м. А это легче будет сделать, если Туск будет оставаться премьером и — важный момент — руководителем партии. Его поход в президенты означал бы отход от руководства «Гражданской платформой», что могло бы спровоцировать дестабилизацию в самой мощной польской политической силе с неизвестными для нее электоральными последствиями.
Во-вторых, Дональд Туск еще в ноябре прошлого года инициировал внесение поправок в конституцию, которые бы ограничивали полномочия президента страны. (Собственно говоря, это был первый серьезный звоночек, что премьер может и отказаться от участия в президентской кампании.) Он предложил, в частности, изъять из полномочий президента право вето (во избежание в будущем конфликтов между премьером и президентом), отменить прямые президентские выборы и перейти к системе, по которой президента будут выбирать члены обеих палат парламента. Еще тогда Туск озвучил свою позицию: исполнительная власть должна находиться в одних руках — сильного премьера и сильного правительства. Таким образом, многие поляки понимают, что Дональд Туск решил не просто отдать преимущество премьерству. Он решил сделать премьерство в Польше более важным и престижным, нежели президентство. То есть теорию, в конце концов, проверить на практике — реальную власть сместить в кабинет премьера.
В-третьих, Туск за два последних года успел зарекомендовать себя в качестве эффективного премьера, а с такими менеджерами во времена экономического кризиса расставаться сложно. Не факт, что другой премьер на его месте окажется таким же эффективным. Речь идет на самом деле о том, что при премьере Туске Польша стала единственной страной Европейского Союза, в течение прошлого стрессового года продемонстрировавшей экономический рост (на 1,7%), а ее ВВП возрос на 5%. Как результат — уникальный случай (возможно, даже единственный), когда во время экономического кризиса в государстве поддержка провластной партии стала больше, чем была до известных финансовых потрясений. Так, если на выборах в 2007 году «Гражданскую платформу» поддерживали 41,5% избирателей, то сейчас за нее готовы проголосовать уже 50% (согласно с декабрьскими исследованиями GFK Polonia).
Отказом баллотироваться в президенты Туск только укрепляет свое реноме в глазах тех поляков, которые считают, что в сложные экономические времена премьер не избегает ответственности, стремясь сбежать в президентский дворец и оттуда поучать и критиковать правительство, а готов и впредь бороться с кризисом. И это при том, что некоторые польские эксперты прогнозируют: главные вызовы для польской экономики еще впереди.
Не менее эффективен Туск-премьер и в том, что касается внешней политики. Он реанимировал испорченные при братьях Качиньских отношения с Брюсселем, постепенно дистанциировал польского президента от участия в важных евросоюзовских мероприятиях вообще. Он лично занимался избранием представителя своей партии на должность президента Европарламента, и бывший премьер Польши Ежи Бузек все-таки им стал. Хотя в связи с различными прогнозами это кресло отдавали представителю Италии. С таким же рвением помогал он другому поляку и бывшему премьеру стать генсеком Совета Европы, но Влодзимежу Цимошевичу сделать этого не удалось, в частности, из-за отрицательного голосования со стороны Украины (по секрету: окружение политика, как и в общем польская политическая тусовка, были весьма разочарованы подобным шагом вроде бы стратегического партнера). Он, видимо, с таким же драйвом агитировал бы и за Радослава Сикорского на должность генсека НАТО, если бы еще на начальной стадии не было понятно, что шансы быть избранным у него минимальные.
При правительстве Туска Польша запустила свой главный евросоюзовский проект — программу «Восточное партнерство». Хотя некоторые польские дипломаты и эксперты в таких случаях любят уточнять, что автором этого проекта, вообще-то, были представители ПиС, в частности бывший заместитель министра иностранных дел, а ныне ответственный за связи с Украиной депутат Европарламента Павел Коваль. Кстати, имя этого политика упоминалось в прошлом году в контексте кандидатуры на пост следующего посла Польши в Украине, однако уже сейчас понятно, что уютное местечко в законодательном органе ЕС он едва ли променяет даже на должность посла Европейского Союза в Киеве, которую, по слухам, поляки тоже были бы не прочь заполучить.
Туску также удалось создать видимость конструктивного диалога с Россией. Причем не заигрывая с ней во время войны в Грузии. Если бы еще не такие «мелочи», как неспособность Туска снять с повестки дня самый болезненный для поляков вопрос в отношениях с Соединенными Штатами — отмену визового режима, то дипломатическая картинка, созданная его правительством, выглядела бы довольно выигрышно на фоне внешней политики Качиньских, ставшей, в свою очередь, олицетворением всех страхов и фобий многих жителей маленьких польских городков и сел.
Туск в самом деле существенно ограничил поле для электоральных маневров Качиньского. Как, в принципе, и некоторые новые реалии на одном из единичных успешных направлений для польского президента — украинском. А именно — ключевой электорат Качиньского может не совсем правильно истолковать его дружбу с человеком, который под занавес своего президентства сбил поляков с толку указами о присвоении Степану Бандере звания Героя Украины и признании ОУН—УПА. Скорее всего, «Гражданская платформа» едва ли активно будет разыгрывать эту карту, но другие политические силы — вполне (что продемонстрировал своим жестким заявлением по поводу Бандеры бывший премьер Лешек Миллер).
С другой стороны, понятно: независимо от того, кто станет следующим президентом Украины и следующим президентом Польши, — переосмысления польско-украинских отношений не избежать. Из украинского лексикона по-прежнему будет исчезать слово «адвокат», а Польша продолжит переключаться на «Восточное партнерство» в его более широком, нежели исключительно украинское, измерении. Это будет новое стратегическое партнерство, но о нем — в другой раз.