"Блеснул на Западе румяный царь природы,
И удивленные народы, не ведают, что им начать:
Ложиться спать или вставать!"
Друзья А.Пушкина
Организаторы очередной Мюнхенской конференции по безопасности, проходившей 14-16 февраля, в качестве ключевой темы обсуждения предложили искусственное слово "беззападность". Вложенный в него смысл - это и утрата Западом определяющего влияния на мировое развитие, и растворение самой западной идентичности. Можно было сказать, что речь идет все о той же многополярности, только в ином ракурсе. Но идея глубже - было сделано предположение, что Запад не просто теряет доминирование, он перестает быть собой. Возможно даже, утрата идентичности и ведет к утрате доминирования.
Провокационная "беззападность" создала общий сюжет для основных панелей. Кроме публичной части было множество закрытых для прессы круглых столов и интерактивных дискуссий нового формата с одним или несколькими ключевыми спикерами. Это тоже своего рода "беззападность": нет единого западного плана мирового развития, есть лишь коллективное творчество тех, кому это интересно.
Основная линия конструирования будущего на прошедшей конференции пролегла между США и Францией. Они обозначили два контрастных полюса дискуссии. Госсекретарь США Майкл Помпео утверждал, что вопреки европейскому пессимизму, Запад побеждает и США вносят в эту коллективную победу решающий вклад. Доказательством победы является то, что мигранты из Африки пытаются попасть в Европу, а не на Кубу или в Иран; то, что бизнесмены всего мира пытаются открыть бизнес в американской Силиконовой долине, а не в российском Санкт-Петербурге; и то, что студенты хотят учиться в американском Кембридже, а не венесуэльском Каракасе. Страны, отвергшие демократию и рынок, как настаивает Помпео, в массе своей живут хуже Запада и их меньше.
Основные угрозы Западу, согласно сказанному госсекретарем и написанному в Стратегии национальной безопасности США, исходят от Китая, России и Ирана. Излюбленный Россией терроризм в качестве угрозы, объединяющей крупнейшие страны, остался в прошлом ибо на смену терроризму пришла возрастающая агрессия Коммунистической партии Китая.
США, как утверждал Помпео, вовсе не разрушили западное единство, напротив, укрепили его. Благодаря американским стимулам союзники по НАТО больше стали тратить на оборону; восточный фланг альянса, примыкающий к России, был укреплен; Украина получила американские вооружения; энергетические проекты в рамках "Инициативы трех морей" (ассоциация 12 стран ЕС, территория которых соединяет Адриатическое, Балтийское и Черное моря) скоро получат американское финансирование. Наконец, США противостоят враждебному, как уверен Помпео, влиянию Китая. Важно, что если судить по этой речи, Украина вовсе не исчезла c радаров США. Напротив, романтический образ Украины, сражающейся за свою свободу против России, был одним из фокусов сказанного госсекретарем.
На другом полюсе президент Франции Эммануэль Макрон в публичном интервью на главной сцене председателю Мюнхенской конференции Вольфангу Ишингеру настаивал, что Запад теряет влияние, сдерживание России происходит с позиции слабости и не имеет положительного эффекта, Европа должна быть реформирована, чтобы выступить на международной арене сильным игроком.
Принципиально нового, по сравнению с уже сказанным, лидер Франции не предложил. Идеи его выглядят вполне здраво: после Брекзита ЕС нуждается в переосмыслении и новом импульсе развития, мир кардинально меняется и диалог с Россией может дать Европе дополнительный ресурс. Но дальше образ главного на сегодня европейского реформатора и строителя несколько меркнет. Становится заметным желание индивидуального успеха Франции в качестве творца новой Европы. Слишком меркантильным прозвучало предложение строить совместную европейскую оборону вокруг сил ядерного сдерживания Франции (подобно тому, как расширенное ядерное сдерживание США все еще обеспечивает единство НАТО). Действительно, из каких соображений та же Германия должна предпочесть французские ядерные боеголовки американским? У Макрона нет на это убедительного ответа. Стоит также заметить, что у Макрона, в отличие от Помпео, не было позитива в отношении Украины - она виделась лишь проблемой в восстановлении отношений обновленного ЕС с Россией.
Немецкий взгляд, представленный на этот раз президентом Германии Франком-Вальтером Штайнмайером, был ближе к французскому - западные ценности больше не доминируют, Европа ослабела на глобальной сцене. Но у Штайнмайера не было и избыточного оптимизма по поводу России, сделавшей насилие инструментом политики, что несет непредсказуемость и кризис доверия. Китай, в свою очередь, следует международным правилам только когда ему это выгодно. Здесь могло бы быть совпадение с американской политикой. Но от Штайнмайера досталось и США - по мнению президента Германии, администрация Дональда Трампа не понимает, что такое международное сотрудничество.
Откровенное восприятие Китая как угрозы звучало только со стороны США, от других стран - максимум "озабоченность". Но министр иностранных дел Китая Ван И не пытался бросить вызов этому не особо консолидированному неприятию со стороны США. Он больше взывал к международному сочувствию и пониманию в связи с коронавирусом, а также декларировал общую ответственность разных культур за глобальную безопасность и развитие. Китай не выглядел на Мюнхенской конференции силой, способной привнести баланс в потерявшую равновесие мировую систему.
Россия, представленная министром иностранных дел Сергеем Лавровым, также выглядела скромно - получасовая сессия на главной сцене с короткой речью и двумя длинными окольными ответами о взаимоотношениях с Турцией в Сирии и роли в Ливийском конфликте. Два других российских мероприятия - Примаковские чтения и немецко-российский клуб бизнесменов проходили на полях Мюнхенской конференции, за рамками программы.
Лавров не был оригинален. В сказанном им интересно лишь то, что международные подходы России остаются выбитыми на советском граните: Россия несет мир и процветание, США и НАТО - войну и разрушения. Нет ни одного намека на политический транзит в России, если разговоры о нем вообще имеют какой-то смысл. Лавров обозначил идеальную архитектуру международной безопасности, выстроенную вокруг "Большой Евразии" - ШОС, ЕАЭС, ОДКБ. Не хватает лишь эксклюзивного клуба великих держав с российским участием. Чтобы восполнить этот недостаток, Лавров вслед за Владимиром Путиным предложил диалог постоянных членов Совета Безопасности ООН, который мог бы проходить не только в здании ООН в Нью-Йорке но и, скажем, Москве. Ближайший повод для такого собрания - торжества в Москве по случаю окончания Второй мировой войны. Если бы не тяжелый взгляд Лаврова, можно было бы наверное, расслышать подтекст - "милости просим в Москву!".
Участие Украины было вполне заметным, но нельзя сказать, что оно было наступательным. В исследовании, традиционно опубликованном накануне конференции, чтобы задать тон дискуссиям, Международная кризисная группа поместила конфликт вокруг Украины последним в ряду 10 конфликтов, требующих особого международного внимания в 2020 году. Это указывало на структуру международных интересов, но не означало распределения внимания в ходе конференции. Например, конфликт в Нагорном Карабахе, вообще отсутствовавший среди упомянутых 10, получил отдельную панель на главной сцене благодаря одновременному участию лидеров Азербайджана и Армении. Также отдельная панель в сессионном зале была посвящена Центральной Азии.
Предложенный организаторами формат обсуждения украинской проблематики - интерактивный диалог с участием президента Украины в отдельном холле для заинтересованных участников. Судя по такому расположению в порядке дня Мюнхенской конференции, украинская проблематика не считается сейчас определяющей для европейского и мирового развития. Это не значит, что Украину забыли и оставили наедине с ее проблемами. Но это значит, что от Украины ждут субъектности в международных отношениях, по крайней мере, понимания устройства современного мира и собственных возможностей в нем.
Все статьи автора читайте здесь.