Границы теряют свое значение благодаря перемещению экономических, политических и этнических объединений.
Берлин — если пристально взглянуть на тот шрам, который когда-то был Берлинской стеной, то можно рассмотреть как прошлое, так и будущее Европы.
Пятьдесят лет назад здесь была одна нация и не было стены. Двадцать пять лет спустя здесь было две нации и одна стена. Сегодня здесь снова одна нация и нет стены. Сейчас никто не может с уверенностью сказать, что будет здесь еще через двадцать пять лет.
С приближением XXI века вся оставшаяся Европа будет изменяться так же, как и Берлин, который когда-то разрывали в разных направлениях.
«Я думаю, что если карта Европы на исходе столетия останется такой же, как и сейчас, то это будет настоящим чудом», — говорит Стивен Сестанович, заведующий сектором России и Евразии Центра статегических и интернациональных исследований (CSIS) в Вашингтоне.
Простая географическая карта уже больше не является единственным определяющим фактором европейских наций. К началу XXI века возникнут «новые нации», очерченные и продиктованные политическими, религиозными, экономическими и социальными картами, — и все они будут оказывать воздействие на политику США.
«Неустойчивая Европа все еще будет угрожать Соединенным Штатам в решении вопросов национальной безопасности», — говорит Ричард Холбрук, помощник государственного секретаря по делам Европы и Канады. Это так же реально, как это было во время «холодной войны».
К 2010 году на очертания Европы повлияют следующие обстоятельства:
— этнические группы ищут независимости или, по крайней мере, автономии;
— процветающие районы существующих наций пытаются отделаться от своих более бедных частей;
— большие, более жизнеспособные нации расширяют сферы влияния над некоторыми соседями.
«Карта будет еще более пестрой, чем мы пытаемся предположить», — говорит Сестанович.
Те изменения, которые произошли в Европе за последние четыре года, и те, которые предполагаются в первой половине XXI века, заставляют тревожиться всех — от дипломатов и бизнесменов до картографов.
«Перемены в Европе феноменальные и потрясают меня», — говорит Элизабет Кригтон, доктор политологии из Помонского университета в Калифорнии, эксперт по Европе. — Я не думаю, что кто-либо может предугадать, что произойдет».
Однако Кригтон и другие все же имеют некоторые предположения, в числе которых:
— появление новых государств, таких экзотических, например, как Северо-Итальянская республика, Конфедерация Люксембурга и Восточной Бельгии, Полуавтономная народная республика Басков, Королевство Шотландии и Новая Далмация;
— новый сдвиг границ бывшего Советского Союза, что будет следствием присоединения Беларуси к России, распада Украины и входа Молдовы в состав Румынии;
— подъем «экономических наций», когда страны экономически влияют на политические и социальные действия других стран, более слабых экономически; чаще всего приводится в пример Германия, которая экономически превосходит Австрию, Словению, Хорватию и Моравийскую часть Чехии;
— серия этнических воссоединений поверх политических границ, таких, как Трансильвания и бывшая Югославия.
«Это больше будет похоже на карту Европы 1913 года», — считает Джеральд Селенте, издатель «Трендс Джорнел». — Мы будем продолжать наблюдать раскол».
Исторически направление, по которому движется Европа, определяет и путь Соединенных Штатов.
Президент Клинтон подчеркнул связь США и Европы в первый же день своего первого визита на континент 9 января 1994 года: «Наши связи с Европой будут отличаться от тех, которые были в прошлом. Но то, что связывает Соединенные Штаты и Европу, само по себе, несомненно, уникально».
Клинтон сделал это замечание в Брюсселе.
Бельгия — что весьма иронично, поскольку, по мнению многих, Бельгия является хорошим примером страны, которая к 2010 году будет существовать в совершенно ином виде.
Бельгия разрушается этническими разделениями между Валлонией и Фландрией — чувства накалились после смерти в августе 1993 года короля Баудуина, который поддерживал порядок, обеспечивая самостоятельность регионов.
«Данный союз сейчас остается спорным», — говорит Джон Блоджетт, бывший посол США в этом регионе.
Возможен следующий сценарий: в результате этнических разделений Франция аннексирует некоторые области или районы, которые отделятся, чтобы стать независимыми.
Брюссель — дом для многих европейских организаций, таких, как НАТО и Европарламент — останется существовать как город-штат.
Такие предположения, являясь предметом размышления для одних, на других действуют раздражающе. «Мы настолько заняты тем, что следим за изменениями, что у нас не остается времени на предположения», — говорит Марки Хансикер, директор картографического отдела «Нейшнл Джиогрефик».
В 1992 году журнал пять раз пересматривал карту мира — переопубликовал ее 14 раз, а также издал пять дополнительных карт, включая и карту Европы.
В 1993 году карта полностью переделывалась четыре раза, включая изменения, связанные с недавним распадом Чехословакии на Чешскую республику и Словакию. Новое издание карты Европы вышло в феврале 1994 года, и сейчас журнал занимается пересмотром названий городов Албании, Болгарии и других регионов для следующего полного переиздания.
«Мы до сих пор называем Сербию и Монтенегро Югославией», — говорит Хансикер. — И на наших картах Македония обозначена как «Македония», а не бывшая Югославская республика Македония. Это звучит слишком длинно, чтобы писать на карте».
Сейчас Хансикер и его коллеги наблюдают в Европе 19 зон, которые должны претерпеть изменения. «Как только разрешается какой-либо вопрос, мы сразу запечатлеваем это на карте», — говорит Хансикер.
Указка Европы преобладала и во время жестокого распада Югославии, который определил появление четырех новых стран. Но облик и судьбу континента могут определять также и другие факторы:
— Германия. Твердость немецкой валюты дает Бонну больше власти в регионе. Немецкий язык уже является самым распространенным в Европе.
— Ислам. Все больше воинствующие элементы будут провоцировать расколы в странах с большим процентом мусульманского населения, таких, как Франция. Босния — Герцеговина может быть использована как база для мусульманской экспансии. А волнения в Алгерии и Южной Африке могут распространиться и на европейские мусульманские общины;
— НАТО. Новые члены — Россия, Венгрия, Польша, Чехия и др. вступают в Североатлантический альянс. «Партнерство во имя мира» может спровоцировать расколы в таких странах, как Украина, где не все выступают за членство в НАТО;
— финансы. Маленькие страны, которые ведают банковскими делами и во многом упрощают движение капитала в европейском бизнесе — Лихтенштейн, Андорра и Швейцария — могут быть поколеблены законами, ограничивающими секретные счета;
— Маастрихтское соглашение. Вместо объединения континента, пакт 1993 года, имеющий своей целью создание Европейского союза, может спровоцировать страны на урезание своих прав. Британия с самого начала препятствовала реализации некоторых планов ЕС, ссылаясь на национальный суверенитет.
«Сейчас действительно важно говорить о культуре, этносе и истории регионов, а не вдаваться в подробности отношений Восток — Запад. Это проходит, это история», — говорит Януш Бугайски, помощник директора по Восточноевропейскому сектору CSIS. — Мы должны строить такую Европу, где границы между регионами не имеют большого значения. Я должен сказать, что это будет восхитительно волнующее десятилетие».
Селенте, который считает, что Италия, «возможно», станет тремя странами, Германия — шестью или семью, Испания — двумя, не настроен столь оптимистично.
«Мы увидим очень нестабильную Европу, ксенофобию в странах, и альянс, образованный мусульманскими странами, который напомнит нам Союз Центральных государств времен первой мировой войны», — говорит он. — Европа не собирается стать местом для бытия».