В минувший четверг Исламская Республика Пакистан отмечала свой национальный праздник — День Пакистана. Как всегда, главным местом проведения торжеств стала центральная магистраль Исламабада, где состоялись военный и военно-воздушный парады. По укоренившейся традиции, пакистанскому народу, также как и руководству соседней Индии, было продемонстрировано, что деньги в колоссальный военный бюджет страны идут не зря. «Гвоздем» программы на этот раз стал первый публичный показ танка Т-59 китайского производства, модифицированного на оборонных предприятиях страны. В числе прочих достижений пакистанских военных во время парада были продемонстрированы две ракетные системы — «Гаури» и «Шахин».
В этом году празднование Дня Пакистана впервые проходило в условиях чрезвычайного положения, введенного военными сразу после государственного переворота в октябре прошлого года, в результате которого был свергнут демократически избранный премьер-министр Наваз Шариф. В стране на неопределенный срок приостановлено действие Конституции, распущен парламент, запрещены открытые проявления политической активности, митинги и забастовки.
Сейчас практически неограниченная власть в Пакистане принадлежит генералу Первезу Мушаррафу, объявившему, что для возврата к «истинной демократии» возглавляемой им администрации необходимо искоренить коррупцию, казнокрадство, поднять экономику и возродить в обществе доверие к органам государственного управления на всех уровнях.
Судя по всему, генерал и его сторонники находятся на верном пути. Во всяком случае, пакистанский национальный праздник был отмечен не только очередным военным парадом, а и сенсационным заявлением главы исполнительной власти Пакистана о начале глобального реформирования властных структур в стране с целью создания новых основ демократии.
Согласно плану возглавляемой Мушаррафом военной администрации, в декабре нынешнего года начнутся прямые выборы на непартийной основе в органы местного самоуправления, которые завершатся в августе 2001-го.
«Мы начали движение вперед — шаг за шагом — и дойдем со временем до уровней провинции и всей страны», — заявил пакистанский лидер. Предполагается, что на втором и третьем этапах за провинциальными собраниями будут избраны Национальная ассамблея и сенат. Выборы районного уровня будут проведены на непартийной основе, и возрастной ценз для избирателей будет снижен с 21 до 18 лет. Кроме этого, полностью будут перестроены все административные структуры на этом уровне, им предоставят больше полномочий и финансовой самостоятельности. Претерпит изменения и судебная система — на местах будут сформированы примиренческие суды и специальные суды для женщин.
Пакистанскую перестройку снизу Первез Мушарраф назвал «мирной, созидательной, демократической и динамичной революцией с целью передачи власти народу». По его мнению, до настоящего времени в Пакистане существовали колониальные структуры управления и контроля. Сейчас же генерал хочет кардинально изменить всю систему власти, наделив ею тех, кто был до сих пор ее лишен.
Вместе с тем, глава режима не назвал сроков проведения выборов в провинциальные и федеральный парламент, заявив, что создание необходимых условий для этого потребует «определенного времени». Одним из основных препятствий на пути к воссозданию указанных органов законодательной власти является отсутствие полных и точных списков избирателей, к составлению которых, по словам Первеза Мушаррафа, будет привлечена армия.
После государственного переворота в октябре прошлого года исламабадская военная администрация находится под давлением со стороны ведущих мировых держав, прежде всего США, требующих в кратчайшие сроки вернуть Пакистан на путь демократии. Мушарраф, однако, твердо стоит на том, что сложившаяся при прошлых демократических правительствах система власти в стране полностью себя дискредитировала и нуждается в коренном, начиная снизу, переустройстве на всех уровнях.
Свое сенсационное заявление о решении провести выборы лидер Пакистана приурочил не только к государственному празднику своей страны. Он явно его подгадал к визиту в Исламабад американского президента Билла Клинтона. Совершенно понятно, что этим нынешний лидер Пакистана желал продемонстрировать высокому заокеанскому гостю доказательства значительного прогресса его страны в отношении приближения к реальной демократии в надежде получить от Вашингтона вожделенную экономическую помощь.
Однако внутри самого Пакистана такой шаг мятежного генерала будет иметь гораздо более серьезные последствия, чем на международной арене. Определение конкретной даты проведения местных выборов обозначит тот отрезок времени, который отпущен находящимся у власти пакистанским военным для исполнения своих обещаний значительно улучшить экономическое положение страны. Мушарраф неоднократно публично заявлял, что он захватил власть в стране в октябре прошлого года лишь для того, чтобы покончить с «ложной демократией» Наваза Шарифа, который нещадно эксплуатировал пакистанский народ и оставил стране внешний долг в сумме 38 млрд. долларов. Он торжественно поклялся вернуть Пакистану демократическую форму правления после того, как очистит правительство от коррупции и поправит финансовое состояние страны.
Мушаррафу просто необходимо заметно улучшить материальное положение беднейших слоев пакистанского общества до того, как состоятся выборы. В обратном случае он рискует столкнуться с акциями массового неповиновения. Обнищавшие фермеры и безработные представители рабочего класса поймут, что новое руководство страны не способно выполнить свои обещания, даже если ему и удастся добиться улучшения общеэкономических показателей Пакистана. К тому же выборы могут окончиться приходом к власти партий, исповедующих пресловутый исламский фундаментализм, которые предлагают свои, более радикальные пути решения пакистанских проблем. Такой результат наверняка вызовет организованное сопротивление в обществе, что только усложнит и без того нелегкую задачу реабилитации экономического организма страны.
Выходит, Мушарраф решил пойти на серьезный риск. С одной стороны, он уверен, что политические дивиденды его успешных переговоров с Клинтоном положительно скажутся на привлечении в страну зарубежной помощи и инвестиций в экономику. В ближайшее время представители пакистанского руководства рассчитывают на проведение переговоров с Международным валютным фондом относительно предоставления Исламабаду очередного кредита в 280 миллионов долларов, который был заморожен в октябре прошлого года после совершения в Пакистане государственного переворота. Он также надеется, что после встречи с американским президентом развитые страны мира станут более активны в развитии торговли с его страной и более решительны в вопросе инвестирования ее экономики.
С другой же стороны, для того, чтобы завоевать доверие своих сограждан, генерал должен сделать нечто большее, чем просто уменьшить внешний долг Пакистана. Он должен найти возможность дать почувствовать изменения к лучшему непосредственно малоимущим пакистанцам, общее же улучшение экономической ситуации не будет иметь для избирателей особого значения, если они не почувствуют его результатов для себя лично. Так что Мушарраф имеет крайне ограниченное число возможных вариантов действий. Пакистан остро нуждается в создании эффективной сети социальной защиты, однако в стране, где более половины годового бюджета расходуется на обслуживание внешнего долга и оборону, цель эта вряд ли может быть достигнута в скором времени.
Для того, чтобы добиться быстрых изменений, правительство, возможно, будет вынуждено пойти на предоставление представителям наиболее незащищенных слоев населения разовой помощи в виде небольших ссуд. Конечно, это вряд ли сможет исправить ситуацию кардинально, однако может вернуть у этих людей доверие к правительству. Пакистанское руководство с этой целью ищет пути повышения в Пакистане урожаев пшеницы и семян масличных культур, а также повышения выпуска промышленной продукции.
Задача Мушаррафа усложняется еще и тем, что для улучшения экономики на долгую перспективу ему необходимо применить кратковременные непопулярные меры. К примеру, правительство Пакистана недавно объявило о введении значительных налогов на электроэнергию и продукцию фармацевтической промышленности. Оно позволило ценам на зерно расти все выше и выше, заставляя бедных пакистанцев затягивать пояса все туже и туже. В июле этого года планируется ввести налог на все виды продаж, а необходимая реструктуризация экономики наверняка обернется новыми тысячами безработных.
Выходит, что и немедленные, и долгосрочные мероприятия по улучшению экономического положения Пакистана невозможно провести без зарубежной помощи и внешних инвестиций. Без этого нынешнее руководство имеет мало шансов добиться успехов до проведения выборов. Поэтому у Мушаррафа есть два пути. Первый — отменить выборы и потерять международное признание, которого он так настойчиво добивался с момента свержения Наваза Шарифа. К тому же в этом случае наверняка не обойдется без массовых выступлений обманутых пакистанцев.
Второй вариант — все же провести выборы, рискуя столкнуться с противодействием экономическим реформам со стороны народа и возможностью в конце концов потерять власть. Фундаменталистские политические группировки страны вроде «Джамаат и-Ислами» могут построить свою предвыборную кампанию на критике действий нынешнего правительства в вопросах реформирования экономики страны и установления контактов с развитыми государствами мира.
Однако ни один из этих вариантов развития событий не будет угрожать власти генерала Мушаррафа, пока он будет чувствовать за собой силу армии. Однако даже в этом случае неизбежные массовые акции политического сопротивления накануне выборов будут препятствовать его реформаторским усилиям, создавая весьма хмурые перспективы для экономического возрождения Пакистана.