Можно было предполагать о скандальной отставке любого члена правительства, любого другого, включая самого премьера, но только не министра внутренних дел, ветерана британских лейбористов Дэвида Бланкетта. Его авторитет в партии, парламенте, правительстве, в народе, наконец, был столь высок, его моральные качества всегда пребывали, казалось, на столь недосягаемой высоте, что никому и в голову не могло прийти, что карьера одного из самых успешных министров Британии (причем слепого человека) закончится столь плачевно — почти что классически для британской политики — она сломается на сексуальном скандале. Правда, скандал, от которого пострадал министр внутренних дел, не столько сексуальный, сколько политический, но для пущей «привлекательности» журналисты присвоили ему несколько названий, в том числе и «визовый».
В последнее воскресенье ноября 2004 года газета Sunday Telegraph поведала читателям о том, что Дэвид Бланкетт, министр внутренних дел Великобритании, используя свое служебное положение, попросил об ускоренной процедуре выдачи визы или, вернее, вида на жительство в Соединенном Королевстве, для некоей Леонсии Касалме, филиппинки, работавшей няней у тогдашней (а теперь уже бывшей) любовницы министра Бланкетта. Причем газетчики не скрывали, что информацию они почерпнули из электронной почты самой госпожи Кимберли Куинн, с которой у министра, оказывается, был многолетний и тайный роман. На журналистское обвинение последовал незамедлительный ответ из министерства: министр, дескать, лишь попросил (по причине своей слепоты) проверить, правильно ли филиппинка заполнила заявление на рабочую визу, а вовсе не добивался ускорения ее выдачи. Тем не менее британские «псы демократии» почему-то не поверили «на слово» ни Бланкетту, ни самому премьер-министру Тони Блэру, который заверял, что «ни на секунду не сомневается в кристальной честности главы своего внутриполитического ведомства». И вся пресса, от серьезной до таблоидной, вооружившись профессиональным азартом, бросилась «выкапывать» компромат на самого «честного» министра. В итоге, всего через пару дней, скромный эскиз, в виде вопросительного знака, превратился в широкоформатное обвинительное полотно.
Итак, вездесущие газетчики «насчитали» Бланкетту еще семь случаев использования служебного положения в личных целях. Например, в августе 2002 года для госпожи Куинн министр выписал бесплатный железнодорожный билет в вагон первого класса. И не было бы в этом ничего противозаконного, если бы Кимберли Куинн пребывала в статусе миссис Бланкетт, поскольку для законных супруг членов парламента (коим является министр) предусмотрены 15 таких бесплатных билетов в год для поездки из Лондона в избирательный округ мужа. Однако на тот момент госпожа Куинн состояла в браке с другим человеком — Стивеном Куинном. А о статусе любовниц и подруг депутатов, равно как и бесплатных билетах для них, в законодательстве ничего не сказано. Потому сразу, буквально в первые часы после обнародования данного факта, Дэвид Бланкетт поспешил «покаяться», заявил, что «совершил ошибку», публично извинился и тут же возместил стоимость билета — 180 фунтов.
Оказалось также, что министр делился с бывшей любовницей конфиденциальной информацией. В частности, посоветовал, чтобы ее родители во время поездки в США избегали аэропорт Ньюарка, где американские спецслужбы планировали спецоперацию. Вообще Дэвид Бланкетт очень трепетно относился к своей тайной подруге, ее семье и даже ее имуществу. Так, во время празднования Первомая, когда в центре Лондона случаются массовые беспорядки, он приказал выделить полицейского для охраны дома госпожи Куинн (стоимостью 2 млн. фунтов), что даже в самом министерстве расценили как «параноидальный абсурд». Также министру припомнили использование четырех бодигардов для охраны миссис Куинн во время их совместной поездки в Мадрид на свадьбу к друзьям. На что Бланкетт был вынужден объясняться через прессу, что свои расходы его подруга оплатила сама, а охрана была нужна ему на время служебной командировки в Испанию. Один «доброжелательный» друг Кимберли поведал репортеру из Sunday Telegraph, что Бланкетт обращался в посольство США с просьбой о быстрой выдаче временного паспорта сыну Кимберли. И паспорт якобы был выдан «в течение часа».
Еще кто-то рассказал журналистам, что водитель министра несколько раз доставлял миссис Куинн и ее сына в избирательный округ мистера Бланкетта. И также ничего страшного в этом бы не было, окажись пассажирами члены семьи министра, поскольку автомобиль отправлялся в округ с документами. Однако «посторонние люди» в одной машине с государственными бумагами — серьезное нарушение. И наконец министра обвинили в том, что он «привлекал» персонал своего офиса для решения собственных персональных вопросов. А именно, что его личный секретарь и глава пресс-службы будто бы присутствовали при разговоре, когда Кимберли Куинн объявила Дэвиду Бланкетту об окончании их отношений. Сами госслужащие такой факт отрицали.
Какие из «выброшенных» на страницы газет обвинений в адрес министра являлись настоящими, а какие — «пеной», никто уверенно сказать не мог, поскольку расследование по данным фактам не назначалось. Но все они, несомненно, пребывали в тени более громкого дела: ускоренное получение визы оставалось наиболее «тяжелым» вопросом.
Оказалось, что в апреле 2003 года филиппинская няня, работавшая у госпожи Куинн, получила из министерства внутренних дел письмо, в котором её предупреждали, что рассмотрение заявления на рабочую визу займет ни много ни мало около года. И вдруг через 19 дней она получает второе письмо с сообщением о том, что её прошение о визе одобрено. Эту эксклюзивную информацию обнародовала газета Daily Mail, удерживающая сегодня первенство по «желтизне» среди британских таблоидов. Её конкуренты не без оснований посчитали, что Daily Mail «заключила с няней финансовую сделку». Тем не менее информацию никто не опровергал. Няня действительно получила «ускоренную» визу, что, в принципе, возможно, и иногда случается даже без внешнего вмешательства в процесс. Но вот экспертов по вопросам иммиграции серьезно удивило то, что вид на жительство был предоставлен человеку, который не завершил еще свой четырехлетний, «квалификационный», период проживания в Британии.
В момент «закипания» скандала на сцену выходит оппозиция в лице консервативной партии и громко требует публичного расследования деятельности министра внутренних дел. Сам министр, как ни странно, ничего не имеет против. Многие обозреватели расценили такой шаг как лишнее доказательство уверенности Бланкетта в том, что он не совершал ничего противозаконного. Независимое расследование началось.
А Бланкетт продолжал настаивать, что не виновен. И даже сказал, что «опечален» необдуманными действиями человека, о котором он заботился и который теперь может навредить его «общественному положению». Нетрудно догадаться, что речь шла о самой Кимберли Куинн — с ее вольной или невольной подачи которой скандал стал набирать обороты. Вдобавок Бланкетт еще и «повеселил» публику, когда заявил, что намерен провести экспертизу ДНК, дабы выяснить, не его ли ребенка носит под сердцем миссис Куинн.
Несмотря на то что премьер Тони Блэр горой стоял за Бланкетта, было понятно, что скандал, деталями которого изо дня в день «украшались» первые полосы всех ежедневных газет, начинает приносить свои негативные плоды — рейтинг лейбористов стал падать. А комментаторы наперебой просвещали публику в вопросах «искренности» правящих лейбористов: министр внутренних дел, на словах ратующий за жесткий контроль над иммиграцией, на самом деле тайно и в обход процедуры хлопочет о визе для няни своей подруги. Да и, кроме того, вопрошали таблоиды, разве может министр полноценно сосредоточиться на проблемах безопасности, терроризма и преступности, если он занят решением проблем своей любовницы?
Возможно, к «делу Бланкетта» отнеслись бы более прохладно и даже спустили бы на тормозах, если бы оно касалось какой-нибудь иной сферы общественной жизни, а не иммиграции — темы уж слишком чувствительной и для британского общества. Ее активно разрабатывают оппозиционеры-консерваторы, и она обещает стать чуть ли не главной картой грядущих майских выборов в стране.
Робкие вначале вопросы о возможности отставки перешли в настойчивые требования. Даже в рядах лейбористов. Последние понимали, что Бланкетт — достойный человек и мощный политик, и, вполне возможно, случайно оказался замешанным в «дело с визой». Но, с другой стороны, они также знали, что тень обвинений и подозрений будет жестоко «преследовать» его и существенно подорвет доверие к нему в обществе. 15 декабря Дэвид Бланкетт подал в отставку. Новым главой внутриполитического ведомства стал Чарльз Кларк, бывший до того министром образования.
Вполне возможно, что ускоренное оформление визы для филиппинской няни было чистым совпадением. И не исключено, даже происками недоброжелателей в коридорах министерства. Говорят также, что нападки на министра развернулись именно тогда, когда он стал активно продвигать идею о введении удостоверений личности. Однако факт остается фактом — виза была выдана именно няне, работавшей у Кимберли Куинн, а с ней у министра внутренних дел в ту пору был любовный роман.
Тем не менее газета Guardian обвинила коллег Бланкетта по кабинету министров в том, что они не оказали ему должной поддержки, не выступили дружно на его защиту. Хотя, по правде говоря, они, собственно, с этого и начинали. Сам Бланкетт в первые дни скандала вообще был немногословен, о его достоинствах много и искренне говорили друзья по партии и коллеги по кабинету. Но тут подоспела к выходу в свет биография Дэвида Бланкетта, где он решил быть откровенным, и с высоты своего 34-летнего пребывания в партии высказаться о некоторых коллегах-лейбористах правдиво, то есть не всегда для них приятно. Вполне возможно, что биография охладила некоторых коллег и товарищей в борьбе за министра. Но не этот фактор неподдержки стал решающим в отставке Бланкетта. И даже не гневные выпады тори в парламенте. Главными зачинщиками, как всегда, оказались журналисты. Когда доказательств вины Бланкетта им показалось мало, они стали вытягивать и раскручивать секреты его личной жизни. И делали это на виду у всего общества. И напрасно Бланкетт пытался объяснить, что его личная жизнь — это его личное дело. Об этом также говорил Блэр, защищая одного из самых сильных своих министров. Но не тут-то было. Дружным журналистским хором им напомнили правило, которое уже давно в Британии перешло в традицию, а сами журналисты неуклонно пытаются превратить его в истину: хочешь идти в политику — иди, но будь готов к тому, что твою личную жизнь вывернут наизнанку. И не только личную, и не только твою, но и всех твоих родственников. Во всяком случае, британские журналисты не дают усомниться в этом ни политикам, ни обществу. Что касается политиков, то они отчетливо представляют, под каким углом зрения рассматривают избиратели собирательный образ партии. И моральный фактор в этом образе едва ли не самый главный. Вот почему лейбористы, которые прекрасно помнят, что выборы в 1997 году они выиграли во многом благодаря «моральному разложению» правящих консерваторов, в этот раз безжалостно избавились от такого мощного игрока, как Дэвид Бланкетт, — пусть даже и не обвиненного официально, но достаточно запятнанного подозрениями. Главный аргумент — надвигающиеся выборы. И еще одно правило, уже на злобу дня: чем ближе выборы, тем «чище» должен быть образ партии.
P.S. В конце декабря на вопрос газеты Times, заданный ведущим журналистам страны, «Какое событие уходящего года поразило вас больше всего?», половина опрошенных назвала отставку Дэвида Бланкетта, вернее, плачущего слепого министра в прямом телеэфире.