31 октября Грузию ожидают очередные парламентские выборы. Еще один раунд противостояния действующей власти и оппозиции может иметь далеко идущие последствия и для Украины. Ведь в случае победы оппозиционеров у Михеила Саакашвили есть шанс вернуться в Грузию.
В этом году в порядок проведения выборов были внесены изменения. Раньше в Грузии функционировала полноценная смешанная система, когда количество депутатских мандатов почти поровну распределялось между представителями политических сил, преодолевших проходной барьер, и победителями голосования в одномандатных округах. При этом у правящей партии традиционно были лучшие позиции на выборах депутатов-мажоритарщиков, используя разные приемы (в частности и государственные ресурсы) для продвижения своих кандидатов. Это позволяло ей удержать свои позиции даже в случае неудовлетворительных результатов по многомандатному округу.
Именно таким образом завершились предыдущие парламентские выборы в Грузии в 2016 г. Правящая коалиция «Грузинская мечта» получила на них немногим менее 50% голосов. Тем не менее, смогла обеспечить себе стабильное большинство в парламенте благодаря абсолютной победе своих мажоритарщиков. Ясное дело, оппозиция не могла допустить повторения такой ситуации. Требование изменить избирательное законодательство стало одним из основных во время прошлогодних массовых протестов.
Наконец власть пообещала отказаться от смешанной системы в пользу пропорциональной, но соответствующие изменения так и не утвердили. Это послужило причиной новой волны критики, к которой приобщились и западные партнеры Грузии. Лишь после этого сторонам удалось достигнуть компромисса, который ограничил количество мандатов, разыгрываемых на одномандатных округах. Так что в этом году только 30 из 150 мест в парламенте получат мажоритарщики. Остальные 120 мандатов будут распределены на пропорциональной основе среди политических партий, которые смогут преодолеть проходной барьер. Впрочем, он зафиксирован на чрезвычайно низком уровне — 1%. Это существенно упрощает доступ к парламенту для меньших по влиянию политических сил.
На выборы идут несколько десятков партий. Основная борьба разворачивается между традиционными соперниками — правящей коалицией «Грузинская мечта» и оппозиционным «Единым национальным движением» (ЕНД). Противостояние между ними составляет основное содержание политической жизни Грузии в течение последних лет.
Первая сила была сформирована вокруг партии «Грузинская мечта — Демократическая Грузия» миллиардера Бидзины Иванишвили. Она руководит страной с 2012 г., придя к власти на волне недовольства тогдашним президентом Грузии Михеилом Саакашвили. С того времени продолжается постоянная борьба между его сторонниками и «мечтателями». До сих пор последним удавалось удержать власть, в том числе получив успех на президентских выборах 2018 г. Победу на них получила Саломе Зурабишвили, формально независимый кандидат, которая пользовалась явной поддержкой «Грузинской мечты».
Впрочем, правящая политическая сила начинает надоедать электорату. Кроме того, недовольство значительной части населения вызывает недостаточно жесткая позиция «Мечты» относительно Российской Федерации. Такая политика правящей коалиции неудивительна, принимая во внимание бизнес-бэкграунд Иванишвили в РФ и реализованный курс на нормализацию экономических отношений с Москвой. Именно на этом, прежде всего, старается сыграть ЕНД — партия Саакашвили, которая хочет взять реванш за поражения последних восьми лет.
Судя по последним данным, ни один из этих тяжеловесов грузинской политики не сможет самостоятельно сформировать большинство. Даже с помощью мажоритарщиков. Согласно обновленной избирательной системе для этого политическая сила должна набрать, по меньшей мере, 40% голосов на выборах в многомандатном округе. «Грузинская мечта» лидирует в опросах: по разным источникам ей отдают предпочтение от 24 до 36% респондентов. Ее представители оптимистично высказываются относительно перспектив на будущее, но единоличное большинство в новом парламенте им вовсе не гарантировано.
Зато ЕНД демонстрирует стабильный рейтинг на уровне 17% голосов. В парламенте она может рассчитывать на союз с «Европейской Грузией», которой социологи отдают третье место на выборах и поддержку 5–6% избирателей. Эта партия состоит из группы бывших членов ЕНД, которые откололись от нее три года назад, но очевидно готовы к совместной работе в случае необходимости. К ним может присоединиться и Лейбористская партия, имеющая рейтинг на уровне 2–3%.
Все эти силы декларируют проевропейскую внешнеполитическую ориентацию. Но в состав парламента сейчас могут войти и партии, которые придерживаются других принципов. Российская Федерация активно пытается повлиять на ситуацию в Грузии. Очевидно, что, кроме относительно мягкой «Грузинской мечты», Москве нужны и настоящие пророссийские силы в этом государстве.
Традиционно такую репутацию имеет партия Нино Бурджанадзе «Демократическое движение — Единая Грузия», которая балансирует на грани проходного барьера. Обнародованные недавно данные также свидетельствуют о предоставлении Россией поддержки консервативному «Альянсу патриотов Грузии». Эта популистская сила сегодня выступает с критикой как власти, так и традиционной оппозиции. Продолжительное время ее рейтинг стабильно составлял 3%. Впрочем, по некоторым опросам изобличение связей с РФ нанесло удар по репутации партии, снизив ее популярность почти вдвое.
Конечно, социология не дает гарантированно достоверной картины, но демонстрирует общий баланс относительно распределения электоральных вкусов населения. На него сегодня влияют несколько факторов.
Вопрос пандемии коронавируса и его экономических последствий остается ключевым для избирательных процессов в этом году. И Грузия здесь не является исключением. В этом случае он играет в пользу власти, которая довольно успешно боролась с проблемой. Оперативное введение жестких карантинных ограничений позволило продолжительное время сдерживать эпидемию, способствуя росту рейтинга «Грузинской мечты». Однако сейчас в стране наблюдается вспышка болезни, на которую уже обратили внимание в ЕС. Возможно, оппозиция еще успеет воспользоваться исключением Грузии из европейского списка «безопасных» государств для того, чтобы развенчать репутацию власти как успешного борца против пандемии.
Не остается без внимания избирателей и эскалация армяно-азербайджанского противостояния. Война возле границ не только добавляет общей дестабилизации в атмосферу избирательного процесса, но и влияет на внутреннюю ситуацию в государстве, ведь азербайджанцы и армяне представляют мощнейшие диаспоры в Грузии, компактно проживающие в отдельных районах. При этом в населенной армянами Джавахетии имеют место сепаратистские тенденции, что создает дополнительные проблемы для Тбилиси.
Вопрос межгосударственных отношений в регионе непосредственно становится элементом внутриполитической борьбы в Грузии. В начале октября прокуратура страны задержала двух членов Комиссии по демаркации границ. Их обвиняют в сознательном утаивании картографических данных, что привело к послаблению позиции Тбилиси на переговорах относительно определения границ с Азербайджаном 15 лет назад. Впрочем, представители ЕНД считают дело политически мотивированной провокацией. Они обвиняют власть в стремлении скомпрометировать Саакашвили и его команду, представляя их как людей, которые неудачно защищали национальные интересы.
Фактор личности Саакашвили продолжает играть необычайно важную роль в политической жизни государства. Избирательная кампания — в случае успеха оппозиции — может привести к возврату политика в Грузию. ЕНД уже заявила, что будет выдвигать его на должность премьер-министра государства в случае победы. Однако сомнительно, что Саакашвили быстро покинет Украину, даже если результат голосования 31 октября для его сторонников будет успешным. Наличие открытых против него уголовных дел и отсутствие у политика грузинского гражданства (которого он был лишен после обретения украинского) во всяком случае затянут процесс.
Не следует забывать, что репутация Саакашвили в Грузии остается неоднозначной. В грузинском обществе до сих пор нет единства в оценке деятельности этого политика. Часть населения остается его устойчивыми приверженцами. В то же время многие люди критически оценивают достижения Саакашвили. Для кого-то он является флагом, вокруг которого должны объединиться оппозиционные к Иванишвили силы, но для других остается токсичным активом.
Очень важно, как поведет себя относительно нейтральная часть электората, которая находится вне границ старой конфронтации ярых «мишистов» и «мечтателей». В прошлом Иванишвили удалось убедить население, что Саакашвили ведет страну в неправильном направлении. Большую роль в этом сыграли как продолжительное время его пребывания у власти, так и жесткость, с которой тогдашний президент разгонял уличные протесты в 2007-м и 2011-м годах. «Грузинская мечта» уверяла, что будет руководить государством иными методами. Но сейчас народ устал от нее так же, как когда-то от Саакашвили. Жесткие действия полиции против протестующих летом 2019 г. показали, что в этой сфере никаких качественных изменений по сравнению с предшественниками не произошло. В таких условиях понятно стремление электората к изменениям, что играет против действующей власти.
Тем временем немалая часть населения едва ли воспринимает Саакашвили как человека, который может принести эти изменения, ведь у него уже был шанс. На первый взгляд, его возврат к власти, который анонсирует ЕНД, не несет качественной трансформации системе государственного управления Грузии. Именно эту точку зрения сторонники политика должны опровергать, убеждая людей в необходимости снова довериться этому, бесспорно, харизматичному, впрочем, и неоднозначному, политику. От этого зависят как электоральные перспективы собственно грузинской оппозиции, так и дальнейшая политическая судьба Саакашвили.