Задержания и избиения сотен людей, уголовное дело о мифической боевой организации, аресты лидеров оппозиции, внутренние войска и спецтехника в Минске - вот далеко не полный перечень действий белорусской власти, направленных на подавление протестов против "налога на тунеядцев".
Однако полностью подавить протестную активность белорусов Александру Лукашенко пока что не удается.
Акции протеста в Беларуси не утихают с февраля. Непосредственным поводом для протестных выступлений стал декрет №3 (т.н. "декрет о тунеядцах"). Сей документ обязывал всех жителей Беларуси, которые в течение как минимум 183 дней в году не были официально трудоустроены, платить налог в размере 360 белорусских рублей (около 190 долл.). Те, кто не сможет выплатить этот налог, будут привлечены к административной ответственности - им угрожает штраф или административный арест.
Первая акция ("Марш рассерженных белорусов") прошла в Минске 17 февраля и собрала от 3 до 5 тыс. чел. Далее эстафету приняли регионы: в Гомеле, Витебске, Гродно, Бресте, Могилеве, Бобруйске, Барановичах, Молодечно, Орше и других городах на "марши нетунеядцев" каждую неделю выходили от нескольких сотен до полутора тысяч человек Традиционно аморфная в политическом смысле белорусская провинция выступлений такого масштаба ранее никогда не знала. Причем к социально-экономической тематике акций сразу добавилась политическая - протестующие стали требовать отставки Лукашенко.
Первоначально "марши нетунеядцев" не разгоняли, а их участников не задерживали. Однако затем власть перешла в контрнаступление. 9 марта Лукашенко наложил годичный мораторий на взимание "налога на тунеядцев", но одновременно с этой тактической уступкой президент дал указание разобраться с "провокаторами", которые готовят в Беларуси Майдан. "Нам надо, как изюм из булки, повыковыривать провокаторов. И отвечать они должны по всей строгости закона", - заявил он.
Массовые задержания
Почти сразу после заявления Лукашенко в Минске и регионах начались задержания оппозиционных активистов, аресты и обыски. Впервые с 2015 г., когда Лукашенко взял курс на нормализацию отношений с Западом, активистов стали не штрафовать, а отправлять на "сутки", а журналистов массово задерживать на акциях протеста.
За последующие две недели по всей Беларуси были задержаны и подверглись административному преследованию (в основном отправлены на "сутки") более 300 чел. Людей хватали повсюду - дома, на улице, на работе, и с каждым разом милиция действовала все брутальней. Политика Вячеслава Сивчика задержали на похоронах дяди; на глазах сына милиция избила общественного деятеля и политолога Алеся Логвинца (он попал в больницу с сотрясением мозга); анархистов, разъезжавшихся по домам после разрешенного шествия в Минске 15 марта, задерживали прямо в троллейбусе - сотрудники в штатском вытаскивали их на улицу, били, тащили по земле до милицейских машин, да еще попутно задержали нескольких обычных пассажиров.
Мгновенного эффекта эти репрессии не дали. Люди продолжали выходить на "марши нетунеядцев", но самое главное готовились ко Дню воли 25 марта - в этот день, когда белорусская общественность традиционно празднует провозглашение в 1918-м независимости Белорусской народной республики, должна была состояться массовая демонстрация протеста в центре Минска. Кандидат в президенты на выборах 2010 г., экс-политзаключенный Николай Статкевич обещал вывести на улицы десятки тысяч человек под лозунгами отмены "декрета о тунеядцах" и проведения свободных выборов. Политик при этом не исключал, что протестующие не захотят расходиться и разобьют в городе палаточный лагерь.
"Боевики из Украины"
Одновременно с массовыми задержаниями белорусская власть развернула информационную кампанию против протестного движения, построенную на "украинском следе" в нынешних событиях.
"В последнее время для белорусского информационного пространства актуальными стали вопросы информационной гигиены: обвинения граждан Украины в возможной причастности к экстремистской деятельности, унизительные определения в адрес героев Небесной сотни и защитников Революции достоинства", - говорилось в заявлении посольства Украины в Минске по этому поводу.
Главный тезис белорусской государственной пропаганды звучал просто: если не прекратить протестовать, то все закончится кровопролитием, как и в Украине. Однако простой эксплуатацией страха белорусов перед украинским сценарием дело не ограничилось.
20 марта Госпогранкомитет Беларуси сообщил, что через границу с Украиной на белорусскую территорию якобы пытался прорваться "джип" с вооруженными людьми - машину остановили с применением оружия. Украинские пограничники в свою очередь заявили, что "Джип" не пересекал государственную границу Украины.
На следующий день, 21 марта, Александр Лукашенко сообщил об аресте нескольких десятков "боевиков", которые якобы тренировались в лагерях с оружием. "Один из лагерей был в районе Бобруйска и Осиповичей. Остальные лагеря - в Украине. По-моему, в Литве или в Польше (не буду утверждать, но где-то там). Деньги шли через Польшу и Литву к нам. Мы буквально в эти часы задержали пару десятков боевиков, которые готовили провокацию с оружием", - заявил он во время рабочей поездки в Могилев.
Вечером того же дня стали поступать первые сведения об арестах "боевиков". Еще через двое суток, 23 марта, КГБ заявил о возбуждении уголовного дела по факту подготовки массовых беспорядков (ч. 3 ст. 293 УК РБ) и аресте 26 человек - активистов распущенной в начале 2000-х гг. спортивно-патриотической организации "Белый легион" во главе с Мирославом Лозовским и молодежной организации "Молодой фронт" во главе с Дмитрием Дашкевичем. Ситуация была парадоксальной: активистов арестовали за подготовку массовых беспорядков, которых попросту не было. Гражданское общество однозначно восприняло дело о "боевиках" "Белого легиона" и "Молодого фронта" как фантазию белорусских чекистов.
По утверждению КГБ, у активистов "Белого легиона" и "Молодого фронта" было проведено 29 обысков, изъят целый арсенал оружия, различная атрибутика батальона "Азов", "Тактической группы Беларусь", УНА–УНСО, а также пособия по ведению боевых действий в городе. Правда, кадры, показанные по белорусскому телевидению, особого доверия не вызывали: эксперты отмечали, что там показаны муляжи, учебные гранаты, пневматика и охотничье оружие, которое можно свободно приобрести в специализированных магазинах.
Это "оружие" якобы должно быть использовано на акции 25 марта. "Планировалось также прибытие боевиков из Украины", - утверждали белорусские госСМИ со ссылкой на КГБ.
Минск на "военном положении"
Акция устрашения, предпринятая властью в последующие дни, может считаться беспрецедентной даже по отнюдь не либеральным меркам политического режима Лукашенко. Накануне Дня воли улицы Минска принялись патрулировать бойцы ОМОНа с автоматами, автоматчики появились и на основных автотрассах страны, а столичным силовикам стали перебрасывать подкрепление из регионов. В ночь на 25 марта возвращавшийся в Минск оппозиционный политик Владимир Некляев был снят с варшавского поезда и задержан. Утром 25 марта ОМОН вломился в офис правозащитного центра "Вясна", положив всех лицом в пол: около 57 чел., включая председателя "Вясны" экс-политзаключенного Алеся Беляцкого и председателя "Белорусского хельсинского комитета" Олега Гулака, были задержаны.
Минск 25 марта больше походил на город, в котором ввели военное положение. В центре столицы было сосредоточено огромное количество сил МВД и внутренних войск, все дворы вблизи проспекта Независимости были забиты автозаками и тяжелыми армейскими грузовиками. На улицы были выведены армейские бронемашины "Лис", водометы Predator Riot Control, штурмовые автомобили для преодоления баррикад "Забор-барьер". Некоторые станции метро были закрыты, движение наземного общественного транспорта также было ограничено. Чтобы пройти к месту сбора демонстрантов - площадке возле Академии наук - нужно было преодолеть как минимум три милицейских оцепления, которые в свою очередь пропускали только журналистов, а всех остальных разворачивали назад. Тех, кто умудрялся просочиться к Академии наук, тут же растаскивали по автозакам.
Поскольку собраться возле Академии наук не представлялось возможным, протестующие стали накапливаться на подступах к милицейским оцеплениям. Основная масса двинулась к Академии наук со стороны Октябрьской площади и на этом пути была встречена шеренгами спецназа МВД со щитами, который полностью перекрыл автомобильное движение на главном проспекте Минска (хотя сами протестующие на проезжую часть не выходили - их было немного, и в этом не было необходимости). Еще одна шеренга спецназа перекрыла проспект со стороны Академии наук, что выглядело просто абсурдно, ведь туда через милицейское оцепление кроме журналистов и так фактически никто не смог пройти.
Протестующих стали оттеснять и кидать в автозаки. Видео и фото жестоких задержаний мирных демонстрантов, в том числе женщин и стариков, мгновенно облетели весь мир. Некоторых при задержании серьезно избили. Задержаны были десятки представителей СМИ. Британского журналиста Филиппа Уорвика заковали в наручники, били по лицу, издевались, журналистку телеканала Белсат Екатерину Бахвалову ударили коленом в низ живота, таскали за волосы.
Всего, по данным СМИ, в День воли в Минске было задержано около 700 чел.: милиция просто была не способна принять такое количества людей, поэтому задержанных ставили лицом к стене прямо на улице возле РУВД - в таком положении они ждали решения по поводу своей дальнейшей судьбы. Значительная часть задержанных была отпущена без составления протоколов вечером того же дня.
"Это режим оккупации страны"
Оппозиционный политик Николай Статкевич, ранее бравший на себя ответственность за проведение акции 25 марта, в День воли не появился и вообще не выходил на связь с родными более трех дней. Представители МВД и КГБ утверждали, что о судьбе политика им ничего неизвестно, что стало вызывать серьезную обеспокоенность общественности - многие боялись, что в Беларусь может вернуться практика физической ликвидации оппонентов Лукашенко, уже имевшая место в 1999-2000 гг. Однако утром 27 марта Статкевич объявился на свободе - оказалось, что в течение трех дней он находился в СИЗО КГБ в качестве подозреваемого в подготовке массовых беспорядков.
"По сути то, что мы наблюдаем, - это режим оккупации страны. То, что власть пошла на такое 25 марта, означает, что Лукашенко просто в панике", - заявил Николай Статкевич журналистам сразу после освобождения.
Сколько белорусов в итоге участвовало в Дне воли, подсчитать не представляется возможным просто потому, что сконцентрировать свои силы протестующим так и не дали. СМИ оценивают количество демонстрантов в несколько тысяч. С одной стороны, это существенно меньше тех сил, которые были брошены на подавление протеста. С другой, это не такая уж маленькая цифра, учитывая репрессии предыдущих недель, запугивание и отсутствие лидеров (все оппозиционные политики, потенциально готовые возглавить протест, были на тот момент изолированы).
На следующий день в знак солидарности с задержанными 25 марта на Октябрьскую площадь Минска вышли десятки человек. Акция без всякой символики, плакатов и выступлений спикеров была разогнана - более
20 чел. оказались задержаны. В Бресте, Бобруйске, Могилеве, Мозыре, Полоцке и других городах также прошли немногочисленные акции солидарности.
Что дальше?
Очевидно, что события 25 марта обернулись крупным репутационным поражением для официального Минска, которое создает серьезные проблемы для дальнейшего диалога Лукашенко с Западом. Хотя МИД Беларуси заявил, что действия правоохранительных органов были "абсолютно адекватными", события 25 марта имели в мире весьма негативный резонанс. США, Евросоюз и представители ОБСЕ осудили неоправданное применение силы против мирных демонстрантов. Акции солидарности с белорусами прошли в Нью-Йорке, Праге, Киеве и других городах мира.
Дальнейшая судьба белорусских протестов выглядит сегодня неопределенно. Общество шокировано действиями властей 25 марта и нуждается в некоторой передышке. О проведении новых масштабных акций протеста в ближайшие недели речь не идет, но и точку в нынешних событиях никто ставить не спешит, ведь протестный потенциал, проявленный белорусским обществом в феврале-марте, никуда не исчез. "Белорусский протест не подавлен, - заявил в комментарии ZN.UA оппозиционный лидер Николай Статкевич, - То, что произошло просто сделает людей более твердыми и решительными".