Вчера, когда материал о заявлении сотрудников украинской дипслужбы уже был готов к печати, министр иностранных дел Украины Константин Грищенко согласился ответить на несколько наших вопросов.
С Константином Ивановичем мы встретились в его кабинете, где аккуратно сложенные документы, книги и прочие вещи лучше любых комментариев их хозяина говорят о его полной готовности вскоре покинуть это помещение. Сам же министр был как всегда спокоен, сдержан и улыбался.
— Константин Иванович, почему же нет вашей подписи под документом, который подписало такое огромное количество ваших подчиненных? Вы не согласны с их мнением?
— Хочу подчеркнуть, я всегда исходил из того, что в демократической стране каждый гражданин имеет право на свое собственное мнение, особенно относительно животрепещущих проблем, которые не могут не волновать всех, кто живет в Украине и кому она не безразлична за рубежом. И заявление, подписанное столь большим числом сотрудников украинской дипслужбы, я думаю, как раз ясно отражает их базисное переживание, то, что их волнует в системном плане. Мне кажется, многие из тех, кто присоединился к этому заявлению, думали не только о происходящем сегодня, а больше о том, в какой стране мы хотим жить завтра.
Для меня же было основным, чтобы абсолютно естественное желание выразить публично свои убеждения все же не стало препятствием для выполнения тех функций, которые сегодня важны для государства в целом. Я считаю, что в этих условиях руководство министерства должно в первую очередь обеспечивать получение действующим Президентом и премьер-министром полной и объективной информации о реакции за рубежом на ситуацию в нашей стране. Мы также должны давать свои оценки, каким образом эта реакция может трансформироваться в конкретные действия наших партнеров. Сейчас самое главное — чтобы все понимали и знали, основываясь на фактах, реальную ситуацию в мире и то, как воспринимаются события в Украине. Я также считаю, что министерство обязано работать профессионально, с полным уважением права своих сотрудников на собственное мнение и на возможность его выразить публично.
— То есть никаких санкций против подписантов заявления не будет?
— Я исхожу из того, что мы можем и должны обеспечивать дисциплину в министерстве, выполнение функциональных и профессиональных обязанностей его сотрудников. Если выражение собственных убеждений происходит за счет выполнения профессиональных обязанностей, думаю, вряд ли мы можем это поощрять. И если кто-то будет переходить грань, неприемлемую для любой демократической страны, то естественно, мы будем призывать этих людей к порядку. Но сегодня министерство работает нормально, все сотрудники находятся на своих местах и выполняют задания как оперативные, так и обычные. Поэтому я не вижу оснований для того, чтобы принимать какие-то меры к тем, кто высказывает свое мнение.
— Как вы можете сегодня прокомментировать беспрецедентное и грубое вмешательство России в нынешний избирательный процесс в нашей стране?
— Думаю, что в любой стране избиратели должны сами определяться со своим выбором, должны иметь самый широкий доступ к информации, возможность знакомиться со всеми факторами. В этом контексте любой политический ресурс, а в данном случае любой внешнеполитический ресурс, явно оказывает чрезмерное влияние, и это изменяет общую картину и ограничивает возможность сделать действительно свой выбор. Я не думаю, откровенно говоря, что есть что-то негативное в самих по себе переговорах на высоком уровне, если они происходят часто. С другой стороны, мне, как руководителю внешнеполитического ведомства, жаль, что не было подобного рода контактов и такой же степени вовлеченности со стороны наших западных партнеров. Думаю, они, к сожалению, не сыграли свою роль, не воспользовались возможностью влиять на процессы, происходящие в Украине. Имею в виду не какое-либо давление, а подачу позитивных сигналов, которые бы позволили более объемно увидеть наше будущее и реальную перспективу. Я надеюсь, что сегодня эта ситуация начнет кардинально меняться, что президент Квасьневский и верховный представитель ЕС Солана привезут не только рекомендации, как нам выходить из непростой ситуации внутри страны, но и сигнал, который сможет объединить регионы Украины — всех тех, кто думает о будущем объединении нашей страны вокруг европейской идеи. Эта идея нужна нам всем.
—Сегодня Запад и в частности Европа, наконец, проснулись и заметили Украину. Вы прогнозировали столь бурную реакцию на события в нашей стране?
— В полном объеме эту реакцию, конечно, было трудно ожидать, поскольку в мире сложился стереотип Украины. Ведь даже то, что у нас было позитивного, какой-то прогресс нашей страны, достигнутый общими усилиями украинского народа, воспринимался с опозданием лет на пять. Потому что мало кто верил в возможность реального движения вперед для страны, не имеющей ни нефти, ни каких-то особенных природных ресурсов. Хотя мы всегда пытались донести до наших партнеров, что Украина — страна людей энергичных, думающих и способных менять ситуацию. Однако стереотипы накладывали свой отпечаток.
Я думаю, что нынешняя ситуация изменит эти стереотипы. Поскольку она просто заставляет задуматься, какой страной на самом деле является Украина, и оценить не только сегодняшний политический процесс, но и наш потенциал, нашу роль в мире. Кем мы можем стать для Европы и какую роль можем играть в глобальных процессах. Думаю, что наш нынешний энергетический всплеск просто заставляет всех ведущих политиков мира задуматься о роли Украины.