Завтра в Молдове состоятся всеобщие местные выборы. Ничего, казалось бы, особенного, если не учитывать, что уже девятый раз за последние два года в республике пытаются устроить праздник волеизъявления - то ли всенародный, то ли парламентский. Начиная с 2009 года, в республике трижды проходили парламентские выборы, один референдум, четыре неудачных попытки избрать президента, и вот завтра жители соседней страны вновь придут к урнам для голосования. Более того, вполне возможно, что за местными выборами последуют досрочные парламентские.
Казалось бы, подобный избирательный марафон должен был серьезно отпугнуть от Кишинева такого сторонника политической стабильности, как Европейский Союз. А представителям ЕС давно пора было бы сказать своим молдавским коллегам то, что они в свое время говорили украинским: мы уже убедились, что вы умеете проводить демократические выборы, покажите что-то еще. Однако происходит обратное: в последние два года к Молдове прочно прикрепился дипломатический ярлык с более чем громким по постсоветским меркам названием «история успеха» (success story). Многие высокопоставленные чиновники из Евросоюза (включая друга Украины президента Европарламента Ежи Бузека) успели зачислить зажатую между Украиной и Румынией Молдову в лидеры «Восточного партнерства», или просто в наиболее перспективного в плане реализации реформ соседа Европейского Союза. Нескончаемые выборы рассматриваются как свидетельство демократии, а политический ступор, связанный с невозможностью избрать президента, подается как доказательство некоррумпированности молдавского парламента. Мол, в украинской Раде эти два несчастных голоса уже давно можно было бы купить.
Серьезное увлечение Молдовой началось у Евросоюза фактически сразу после создания в этой стране Альянса за европейскую интеграцию (АЕИ) в 2009 году. В дипломатических кругах поговаривают, что идеологом кампании «Молдова - новая история успеха Евросоюза» стал нынешний посол ЕС в Кишиневе Дирк Шубель. И не только (или не столько) потому, что ему сразу удалось рассмотреть реформаторский потенциал Кишинева. Дало о себе знать накопившееся разочарование Украиной, где ему пришлось работать в представительстве Евросоюза перед назначением послом в РМ. Другие наши собеседники из стран–членов ЕС также не скрывают: Молдова для них после 2009 года стала чем-то вроде Украины после 2004-го. Тот же евроинтеграционный задор властей, те же надежды на успешные реформы. Украина и сегодня незримо присутствует в love story между Молдовой и Евросоюзом. Некоторые европейские дипломаты в неформальных разговорах признаются, что используют позиционирование Молдовы как лидера «Восточного партнерства» в качестве рычага влияния на Украину. Что-то вроде соревнования, в котором, по мнению Брюсселя, Украина откажется так просто распрощаться с лидерскими позициями в шестерке восточных партнеров ЕС в пользу Молдовы.
Однако украинским властям, судя по заявлениям МИДа, более близок подход, от которого в разговоре с автором этих строк отталкивался и высокопоставленный представитель внешнеполитического ведомства Германии: Украина и Молдова - это две разные весовые категории, поэтому и сравнивать их не стоит. Раздражение Киева по поводу Молдовы объясняется и тем, что в Украине не видят серьезных оснований для подобного восхищения РМ со стороны Евросоюза. Мол, особых реформ в соседней стране не прослеживается: уровень коррупции зашкаливает, как и в Украине, новые элиты на самом деле не являются новыми, власть и бизнес точно так же сильно переплетены, а президент РМ не избирается по той простой причине, что между главными фигурантами коалиции сложились непростые отношения, напоминающие войну за контроль над бизнесом в республике.
Конечно, Украина - не единственная страна, на фоне которой Молдова вдруг преобразовалась в привлекательного и перспективного лидера «Восточного партнерства». Еще больше посодействовала этому потерпевшая жестокое фиаско политика ЕС на белорусском направлении.
В течение последнего года автор этих строк не упускала возможности расспросить представителей ЕС, в чем же секрет столь удачного позиционирования Кишинева в глазах Брюсселя. Объяснений приходилось слышать довольно много. Позволю себе остановиться на некоторых из них.
Итак, первый аргумент состоит в том, что в Молдове, в отличие от нынешней Украины, у власти сегодня находятся политики, преданность которых европейской интеграции страны не подвергается никаким сомнениям. Это, говорят в ЕС, единственная страна на территории СНГ, кроме Грузии, которая не пытается играть в балансирование отношений между РФ и ЕС, четко придерживаясь европейского вектора. Нынешнее руководство Молдовы производит намного более приятное впечатление на западных партнеров, чем руководство Украины. В первую очередь речь идет о премьер-министре Владе Филате. В дипломатических кругах его полушутя-полусерьезно называют «любимчиком» Хиллари Клинтон. Симпатизирует молдавскому премьеру якобы и канцлер Германии Ангела Меркель, обычно скептически настроенная к большинству своих иностранных коллег. Одно из самых важных секретных оружий Филата - его способность поддерживать диалог с западными партнерами на английском языке.
Второе объяснение сводится к тому, что Молдова по сравнению с Украиной - территориально небольшая и, соответственно, более приемлемая для интеграции страна для Евросоюза. Надо отдать должное кишиневским элитам, которые этим козырем активно пользуются в Брюсселе даже тогда, когда речь заходит и о поныне нерешенном споре с Украиной вокруг передачи Киеву акта на землю в районе села Паланка. Как утверждают наши дипломатические источники, европейцам приходилось слышать от молдавских коллег нарекания следующего характера: Украина ведь такая большая страна, ей, что, этот несчастный кусок земли возле Паланки жалко?
Хотя, если речь заходит о возможности интеграции в ЕС с точки зрения размера страны, то здесь, очевидно, уместнее проводить аналогии Молдовы с Грузией: они находятся в приблизительно одинаковых весовых категориях. Отличие состоит только в том, что Грузия на сегодняшний день может предоставить реальное досье реформ. На вопрос «Почему Молдова, а не Грузия?» один влиятельный европейский дипломат дал мне два объяснения. Во-первых, Грузия находится на таком расстоянии от ЕС, что не может представлять аналогичного интереса для ЕС, как его непосредственные соседи - Украина и Молдова. Во-вторых, Грузия воспринимается отдельными странами ЕС как сугубо «американский проект», в котором ЕС, как бы ни хотел, всегда будет играть второстепенную роль. В-третьих, против Тбилиси срабатывает «фактор Саакашвили» - слишком импульсивного, слишком непредсказуемого и слишком антироссийского, по мнению среднестатистического евробюрократа, президента. Примечательно, что сами грузины (как, кстати, и украинские инсайдеры) объясняют увлечение Молдовой со стороны Евросоюза совсем другой причиной. А именно - готовностью Кишинева выполнять любые пожелания Брюсселя. Идеолог грузинских реформ Каха Бендукидзе на мой вопрос по этому поводу во время видеомоста Киев-Тбилиси отреагировал более чем резко: «Молдова является лидером потому, что согласна на все, что ей говорит Евросоюз. Мне кажется, у страны полностью потеряно понятие о своем суверенитете».
В Европейском Союзе готовность Кишинева прислушиваться к его советам воспринимают по-другому: если слушают, значит действительно заинтересованы интегрироваться в ЕС. Хотя и признают, что Молдове легче, чем Украине, выполнять все пожелания ЕС, поскольку она является бедной страной. У нее нет такого количества богатых людей с тянущимся за ними шлейфом личных интересов. Соответственно, ей и терять особо нечего в процессе евроинтеграции. Европейские дипломаты, имеющие дело с РМ, утверждают, что после года ведения переговоров по Соглашению об ассоциации с РМ Молдова находится на том же этапе, что и Украина.
Евросоюзу не может не льстить и то, что только за прошлый год премьер-министр Молдовы посетил Брюссель с визитом семь раз (это, конечно, не Янукович, который в прошлом году 12 раз встречался с Медведевым), а из Кишинева постоянно поступает запрос в Брюссель на советников высокого уровня, которые работают не просто в министерствах, а непосредственно с министрами. Как результат - в Брюсселе пребывают в курсе всего, что происходит в молдавском правительстве. Понятно, что увлечение Запада Молдовой не ограничивается только лестными заявлениями в ее адрес. Существенно подкреплена и финансовая сторона этих взаимоотношений. Так, на 2010-2011 гг. ЕС выделил Молдове 90 млн. евро макрофинансовой поддержки, что в два раза больше, чем в 2007-2008 годах. В марте прошлого года Еврокомиссия и Всемирный банк провели международную донорскую конференцию, по итогам которой Молдова заручилась помощью в 1,9 млрд. евро. Вклад ЕС - больше 25%. Как отмечается в исследовании Института мировой политики «Сценарии развития приднестровского конфликта. Вызовы для европейской безопасности», презентованном на прошлой неделе в Киеве, в расчете на одного человека Молдова сегодня получает 25 евро - такие средства предоставлялись Польше перед вступлением в Евросоюз. Если сравнить с Украиной, то в нашем случае речь идет о менее чем 10 евро на человека.
Рассчитывают сегодня в Кишиневе и на другой важный бонус со стороны Евросоюза - безвизовый режим, который, по словам моих собеседников в Кишиневе, стал вроде новой национальной идеи. В молдавской столице надеются использовать этот фактор как своеобразную приманку для Приднестровья, где около 60% населения уже имеют гражданство Республики Молдова. К тому же безвизовый режим с ЕС может поспособствовать ослаблению зависимости РМ от России, которая и без того является серьезной из-за стопроцентной привязки к российскому газу и роли Москвы в Приднестровье. Дело в том, что на протяжении десяти последних лет доходы от перечислений молдавских трудовых мигрантов составляли треть ВВП страны, и преимущественное большинство из них шли из России. Работать в странах ЕС нашим соседям мешало как раз отсутствие шенгенской визы, поскольку адаптироваться в языковом плане молдавским заробитчанам в Испании или Италии значительно легче, чем другим выходцам из постсоветского пространства. Согласно результатам последнего опроса общественного мнения, 83% жителей Молдовы ни разу не были в странах ЕС.
Как бы там ни было, понятно: подобный подход ЕС является скорее авансом для Молдовы, а не признанием ее реформаторских шагов. Тем не менее такое отношение Евросоюза к РМ не должно вызывать раздражения или, тем более, зависти у Украины. Наоборот, украинские власти должны проанализировать, почему так по-разному воспринимается украинское и молдавское руководство в Брюсселе и Вашингтоне. Почему, несмотря на более чем серьезную зависимость Молдовы от России, никто не сомневается в евроинтеграционном курсе Кишинева, а в отношении необратимости европейского курса Украины такие сомнения есть.
Кроме того, чем больше внимания ЕС и США уделяют Молдове, тем больше внимания предоставляется и решению крайне важного для Украины приднестровского конфликта. И точно также больше внимания к решению украинско-молдавских проблемных моментов, которые вот уже который год не под силу решить сторонам в двустороннем режиме.
Молдавские политики, в свою очередь, должны проанализировать, почему эмоциональный всплеск, который наблюдался по отношению к постпомаранчевой Украине в ЕС и США, так быстро перерос в нескрываемое равнодушие и даже раздражение. И, конечно же, не повторять украинских ошибок.