В ходе прошедших в конце февраля парламентских выборов итальянцам пришлось делать выбор между "хорошим", "плохим" и "общеприемлемым". Нельзя не согласиться с аналитиками журнала Economist, утверждающими, что результаты голосования показали, что политик, "хороший" по меркам Брюсселя или Берлина, не выглядит таковым в глазах итальянского избирателя, а все "добрые советы" извне, скорее, вызывают обратную реакцию.
Например, с европейской точки зрения экс-премьер Марио Монти - позитивный герой, настроенный на сотрудничество с Европейским Союзом, усиление финансовой дисциплины в ЕС и продолжение курса структурных реформ в стране. Благодаря активным усилиям правительства Монти итальянская экономика, третья по объему в еврозоне, если не начала расти, то, по крайней мере, приостановила темпы своего падения.
Правда, улучшение макроэкономических показателей страны в 2012-м было достигнуто в основном благодаря мерам жесточайшей экономии и увеличению налогового бремени. И это не могло не сказаться на уровне электоральной поддержки политика. К тому же реформатор Монти оказался слабым специалистом по избирательным компаниям. Вопреки прогнозам социологических опросов, дававшим ему еще за две недели до выборов около 16% голосов, экс-премьер пришел к финишу четвертым, набрал всего 9% в палату депутатов и 10% - в сенат.
Впрочем, все прекрасно понимали, что за последние несколько тысяч лет Рим не сильно изменился: народ в первую очередь требует хлеба и зрелищ. Поэтому еще задолго до выборов было очевидно, что Италия не готова поддержать "хорошего парня".
Роль "плохого" парня в итальянской избирательной кампании досталась Сильвио Берлускони. Его не остановили ни преклонный возраст, ни наличие серьезных личных проблем внутри страны - судебные дела по обвинениям в уклонении от уплаты налогов и развращении несовершеннолетних, репутация политика, имеющего связи с мафией и т. д. Берлускони как никто другой понимал, как привлечь на свою сторону электорат. И, не моргнув глазом, пообещал снижение налогового бремени, повышение социальных стандартов, более самостоятельную от Брюсселя политику Италии.
Помимо ежедневных появлений политика на радио и телевидении (в первую очередь благодаря наличию собственного медиа-холдинга) Берлускони организовал рассылку писем избирателям с обещанием в случае своей победы отменить и вернуть уплаченный в прошлом году населением налог на первое жилье. Такой подход позволил Берлускони максимально сократить свое отставание с 6% до 0,5–1% от левоцентристов, лидеров электоральной гонки, и получить вторую по величине фракцию в нижней и верхней палатах парламента.
"Общеприемлемым" вариантом с точки зрения Европы являлась победа на итальянских выборах лидера левоцентристской коалиции Пьера Луиджи Берсани. Несмотря на коммунистическое прошлое, он рассматривается европейскими политиками как фигура, которая вполне может следовать курсу реформ, начатому Марио Монти. Даже невзирая на то, что вся электоральная кампания Берсани была построена на критике действий Монти.
Левоцентристы взяли столько, сколько им предрекали социологи: 29-31%. Однако они не смогли привлечь на свою сторону ни одного дополнительного голоса из тех 30% избирателей, которые за две недели до голосования еще не определились со своими электоральными предпочтениями. В результате, обогнав всего на полпроцента Берлускони в палате депутатов, они получили премию большинства в виде 340 из 630 голосов в этой палате. В сенате ситуация для Берсани гораздо сложнее: хотя у него на несколько голосов больше, чем у Берлускони, но это преимущество не позволяет левоцентристам самостоятельно сформировать правительство.
Главной же интригой последних выборов в Италии стал необычайный успех движения "Пять звезд" во главе с бывшим актером-комиком Бепе Грилло, занявшим третье место в обеих палатах парламента.
Следует отметить, что электоральная кампания этого политика не опиралась на возможности подконтрольных телеканалов и печатных СМИ, как, например, у его основных конкурентов. Грилло широко использовал Интернет и собирал многотысячные аудитории зимой на площадях городов даже в тех областях, которые традиционно голосуют за правых или левых. И это на фоне полупустых залов, арендуемых его конкурентами для встреч с избирателями.
Как оказалось, около 25% итальянских избирателей прониклись революционными идеями Грилло относительно выхода страны из еврозоны, пересмотра ряда экономических договоренностей в рамках ЕС (вплоть до уменьшения размера ячеек рыболовных сетей итальянских рыбаков), введения прямого электронного голосования на выборах главы государства, свободы обмена информацией в Интернете, существенного сокращения чиновничества и государственных институций, в том числе расходов на них. Но вот что будет делать Грилло в парламенте, пока не ясно. Единственное, что он четко артикулировал после объявления результатов выборов, это то, что коалиция с Берлускони является ни много ни мало "преступлением против Галактики".
Такой высокий уровень поддержки политика с явно популистскими и утопическими подходами может свидетельствовать о крайней усталости итальянского электората от традиционных политических лидеров, а также о весьма слабой осведомленности простых граждан о степени серьезности экономических проблем своей страны. Проголосовав за Грилло, итальянцы еще раз соблазнились обещаниями "легким движением руки" разрешить их проблемы, забывая, что в 2001 г. Берлускони уже обещал им "новое экономическое чудо", а позднее привел страну на грань финансовой катастрофы.
Низкая конкурентоспособность, высокий уровень безработицы (общий показатель - более 11%, а среди молодежи - более 36%) всегда были ключевыми долгосрочными рисками для Италии. На сегодняшний день итальянская экономика является одной из двух экономик еврозоны, в которых показатели ВВП на душу населения снизились с момента запуска единой европейской валюты. В мировом рейтинге стран по уровню роста ВВП на душу населения Италия занимает 169 позицию из 179 стран, находясь по соседству с Гаити, Эритреей и Зимбабве. В рейтинге Всемирного банка Италия занимает 73-е место, ниже Румынии, Болгарии и Кыргызстана (среди стран - членов ЕС ниже Италии находится лишь Греция).
При этом из-за неконкурентного энергетического рынка цены на электроэнергию в Италии на 50% выше, чем в среднем по Европе. Обращает на себя внимание 72-е место по уровню коррупции в рейтинге Transparency International (среди стран ЕС ниже находятся лишь Болгария и Греция). Однако итальянская экономика имеет потенциал роста. Чтобы он реализовался, необходимы структурные реформы. Вопрос в том, почему никто этим не занимался ранее и может ли следующее правительство быть лучше в этом плане.
Непростой расклад в обеих палатах итальянского парламента позволяет говорить о нескольких основных сценариях развития политической ситуации в этой стране.
Первый вариант - досрочные выборы (ориентировочно осенью этого года), в случае если ключевым игрокам - Берсани, Берлускони и Грилло - не удастся достигнуть компромисса в отношении фигуры премьер-министра и одобрить ее в обеих палатах парламента. Даже в этом случае парламент будет вынужден собраться и принять поправки в избирательное законодательство (действующее законодательство в этой сфере не устраивает практически всех), чтобы идти на выборы по новым правилам. Кроме того, депутаты вынуждены будут избрать нового президента страны, чтобы не оставить страну полностью неуправляемой, поскольку мандат действующего главы государства истекает в мае этого года.
Второй вариант - так называемая широкая коалиция правых и левых, которая приведет к созданию очередного технического правительства (как было в случае с правительством Марио Монти в течении последних 13 месяцев). В таком сценарии якобы не очень заинтересованы левые, боящиеся значительных электоральных потерь из-за союза с Берлускони. В этом случае в запасе у Берсани остается только третий вариант - коалиция с Бепе Грилло, в команде которого нет ни одного человека с опытом работы в парламенте или правительстве. Примечательно, что бывший премьер Марио Монти скорее всего выпадает из любых раскладов.
Период внутриполитической турбулентности в Италии пока далек от своего завершения. Но чем дольше он продлится, тем более серьезными будут его последствия для Италии в частности и еврозоны в целом.