Подписание долгожданного соглашения о выводе американских войск из Ирака до 31 декабря 2011 года знаменует новый этап иракско-американских отношений. Через восемь лет после вторжения с целью снять диктаторский режим Саддама Хусейна у иракцев появится шанс взять руководство страны в свои руки. Кроме того, такой шаг американцев — определенный импульс к поиску путей примирения с Ираном, поскольку иранские лидеры будут заинтересованы в укреплении иракского шиитского правительства в Багдаде и станут меньше опасаться, что иракская территория может превратиться в плацдарм для вторжения в Иран.
С другой стороны, заключение этого пакта безопасности в сочетании с избранием президентом Соединенных Штатов Барака Обамы открывает возможности прямых, хотя и жестких переговоров США с Багдадом относительно ядерных амбиций Ирана и поддержки им «Хезболлы» и ХАМАСа. О гипотетической готовности Ирана пойти на определенные уступки Америке свидетельствует тот факт, что президент Ирана Махмуд Ахмадинеджад был единственным лидером из «оси зла», который поздравил Обаму с его победой 4 ноября. Настоящее соглашение может быть истолковано и как оливковая ветвь Тегерана. Что, в свою очередь, открывает Америке возможность восстановить собственную репутацию среди мусульман, испорченную войнами в Ираке и Афганистане. Отношения с Ираном имеют важное значение, поскольку Иран — идеологический и политический двигатель для мусульман-шиитов всего мира.
Кроме того, реализация соглашения — принципиальный элемент для решения одного из острейших моментов напряжения между мировой культурой Запада и Востока. И, хотя проблемы и напряженность внутри иракского парламента, как и ранее, сильны, заключение настоящего соглашения можно считать большим успехом для правительства, возглавляемого Нури Аль-Малики.
Впрочем, каким бы привлекательным ни казался со стороны вывод войск, как сказал председатель Объединенного комитета начальников штабов США Майкл Маллен, для спокойного и поэтапного вывода около 150 тысяч военных и техники из Ирака, с соблюдением условий безопасности на местах, понадобится два-три года. Поскольку существуют определенные материально-технические препятствия для вывода американских войск в течение фиксированного графика. Адмирал считает, что, имея в Ираке очень много оборудования и 150 тысяч военных, нужно придерживаться условий безопасности. Ведь американские войска могут оставить иракские вооруженные силы в том случае, если последние возьмут на себя ответственность за гарантирование безопасности в различных провинциях.
По-видимому, к мысли авторитетного военного США должны были бы прислушаться: эйфория от возможных политических дивидендов от вывода не должна заслонять подводных рифов, способных посадить на мель корабль самых лучших мирных намерений. Если в 2003 году президент Джордж Буш утвердил поспешное и не до конца продуманное решение, руководствуясь в основном своими эмоциями и отношением к Саддаму Хусейну, то нельзя допустить, чтобы в 2009 году президент Барак Обама также позволил себе действовать эмоционально и конъюнктурно. В таком случае вопрос следует ставить таким образом: несмотря на политическую конъюнктуру, сроки вывода американских войск в будущем могут быть пересмотрены в зависимости от условий безопасности. Поспешный вывод может столкнуть Ирак в болото, как это было с Афганистаном, и тогда придется возвращать военные отряды в Ирак.
Как бы там ни было, подписание соглашения — луч надежды в будущем Ирака. Поскольку, чтобы выйти из этой ситуации, всем сторонам, задействованным в конфликте, придется пойти на компромисс. Это позволит стране перейти к таким вопросам государственного строительства, как региональные выборы, которые должны привлечь в политический процесс больше сунитов, и заключение договора о распределении доходов от нефти между религиозными группировками и регионами. Вывод военных сил из Ирака, в свою очередь, позволит Соединенным Штатам восстановить свой авторитет за границей и начать залечивать раны, нанесенные этой войной, у себя дома.
Тем не менее остаются такие критические для будущего Ирака вопросы, как закон об энергетике, распределение от доходов нефти и административная принадлежность провинциального города Киркук. Конечно, хорошо, что новый президент США планирует сосредоточить свое внимание в регионе на Афганистане, однако незавершенная операция американцев в Ираке способна обернуться для них в будущем новыми проблемами. Стратегические вопросы нельзя решить, закрыв на них глаза.
Тем временем соглашение, заключенное между правительствами Соединенных Штатов и Ирака о выводе войск до 31 декабря 2011 года, имеет намного более интересную структуру и более фундаментальные последствия, чем может показаться на первый взгляд. А тот факт, что соглашение, подписанное предыдущим руководством США, будет действовать на протяжении каденции президента Барака Обамы, свидетельствует уже о том, что следующему президенту определены очень четкие рамки его возможных действий. Как мы помним, Обама обещал вывести войска из Ирака в течение 16 месяцев, а сейчас понятно, что вывод будет длиться, считая с сегодняшнего дня, 37 месяцев. А это свидетельствует о том, что бюрократия (особенно — военная бюрократия) Соединенных Штатов не просто определяет следующему президенту четкие рамки ограничений, а натягивает «поводок» президента, чтобы он почувствовал его длину.
Популистские заявления Барака Обамы, возможно, очень полезны для достижения политических успехов внутри США и в мире, но следует считаться с реалиями и, главное, с последствиями, к которым они могут привести. Обаме уже сегодня напоминают, что технических возможностей для безопасного вывода войск в течение срока меньше, чем три года, фактически нет, а также о том, что войска должны завершить поставленные перед ними задачи. И это все никоим образом не касается эмоций и желаний следующего президента, при всем к нему уважении.
Бесспорно, это — чрезвычайно важный момент, ведь большие надежды, которые возлагают на Обаму (особенно в странах третьего мира), через год-два обернутся таким неприятным для Барака Обамы разочарованием. Поскольку ни при каких обстоятельствах он не смог бы удовлетворить чаяний тех, кто сегодня в мире на него ставит. И это, пожалуй, самый большой вызов из тех, на которые вынуждены будут ответить президент Обама и его администрация на протяжении этого времени. И от этого, пожалуй, зависит и первый срок его президентства, и, вероятно, также второй, если таковой будет.
По-видимому, это закономерный результат того, что Барак Обама является президентом всех американцев, как он провозглашал ранее. То есть не только тех, которые ожидают от него популистских шагов, но и тех, кто требует взвешенной и реальной политики. Политики конструктивной и в пределах технологических возможностей, которые заложены в сегодняшней и даже в будущей модернизированной системе управления США. На мой взгляд, это очень важно — не повторится ли в определенной мере эффект, который мы недавно увидели в Израиле, когда на будущее правительство Ципи Ливни возлагали огромные надежды и она сама, и ее окружение, а новый перспективный лидер «спекся» очень и очень скоро.
Хотя, будем надеяться, с Бараком Обамой такого не произойдет, но сигналы, которые ему поступают со стороны реальных сил Соединенных Штатов, — важны. И если он к ним будет прислушиваться (а, как свидетельствует опыт последних недель, он таки прислушивается), успех его правления будет зависеть в большей степени от этого, чем от чего-либо другого.
Если проводить параллели с деятельностью других политиков, то здесь можно вспомнить и Михаила Горбачева, который также хотел осуществить большие реформы, быть хорошим для многих, но без реалистических планов и возможностей он, в конечном счете, завел в тупик не только свою программу и своих единомышленников, но и страну в целом. Соответственно, более прагматичные и реалистичные элиты США не хотят такого результата и уже теперь начинают не только напоминать, а фактически помогать президенту не завести ни себя, ни страну в глухой угол.