У современной Грузии всегда было много проблем. А в последние дни их стало еще больше. Однако к чести грузинского руководства следует отметить, что потребовались считанные дни на решение сразу несколько из них. Судите сами — в стране сформировали Конституционный суд, переформировали правительство и не допустили появления на территории государства еще одного локального конфликта. При этом президенту Грузии Михаилу Саакашвили и правительству удавалось не снижать дипломатической активности своей страны, успешно отражать удары на российском направлении и одновременно развивать отношения с Западом. Можно только позавидовать энергии грузин, которые даже внутренние противоречия пытаються решить так, чтобы это не подрывало национального единства, пораженного метастазами абхазского и южно-осетинского сепаратизма. Но главное, все было сделано так, чтобы ни у кого не возникло ни малейшего сомнения в несостоятельности и нерешительности руководства Грузии.
20 июня президент Грузии назначил нового главу Конституционного суда. Им стал министр природных ресурсов Георгий Папуашвили. Оказалось, что с его уходом действующее с 2004 года правительство обновилось на треть состава. В этом случае по конституции заново нужно формировать власть. Михаил Саакашвили поручил нынешнему премьеру Зурабу Ногаидели представить ему новый состав кабинета. При этом выяснилось, что практически все чиновники остались при портфелях, кроме одного. Госминистр по урегулированию конфликтов Георгий Хаиндрава отправлен в отставку, а вместо него на эту должность назначен заместитель главы МИД Мераб Антадзе. Во внешнеполитическом ведомстве страны он курировал российское направление. Вновь созданный состав кабинета получил одобрение парламента на специальной сессии 24 июля, причем это было сделано так быстро, что оппозиция даже не успела возразить против избранной процедуры назначения. Сессия парламента состоялась в понедельник, а «новые» министры даже не встречались с членами парламентских комитетов. Спикер Нино Бурджанадзе объяснила чрезвычайщину весьма просто — уже 25 июля Ногаидели улетал в Брюссель на переговоры с руководством НАТО, и негоже ему было ехать туда, не имея вотума доверия и легитимных полномочий.
Однако, по мнению многих обозревателей, именно рокировка Хаиндрава—Антадзе стала ключевым моментом партии, которую сейчас пытаются разыграть в Тбилиси. И связывают это с новой политикой грузинского руководства и его вглядами на разрешение конфликтов в Абхазии и Южной Осетии, а также на дальнейшее развитие отношений с Россией. Отправной точкой этого нового курса, пожалуй, можно считать голосование грузинского парламента по постановлению «О миротворческих операциях в зонах конфликтов в Грузии» 18 июля с рекомендацией грузинскому правительству начать процедуру вывода российских миротворцев из Абхазии и Южной Осетии. Интересно, что этот исторический документ был принят парламентским большинством единогласно, однако, как и в вышеописанном случае, грузинская оппозиция не принимала участия в голосовании. Российские СМИ заявили, что в Тбилиси победила «партия войны». Это руководители Грузии, которые не скрывают «антироссийских» взглядов. 19 июля министр обороны Ираклий Окруашвили заявил телеканалу «Рустави-2» буквально следующее: «Мы находимся в состоянии войны с Россией. Мы готовимся, и мы готовим армию. Армия нужна любой самолюбивой нации, любой самолюбивой стране». Ранее Окруашвили наделал немало шума, заявив, что 1 января 2007 года он намерен встретить Новый год в освобожденном от сепаратистов Цхинвали. Он также сообщил о существенном увеличении расходов на оборону почти в два раза. С такой же бескомпромиссностью глава военного ведомства теперь заявил, что определенная парламентом задача по выпроваживанию миротворцев будет выполнена любой ценой. Хотя в постановлении нет никаких временных рамок, спикер Нино Бурджанадзе высказала мение, что российские миротворцы должны покинуть территорию Грузии в ближайшие два-три месяца. Более сдержанный премьер-министр отметил, что «российские миротворцы не смогли выполнить свои обязанности, возложенные на них мандатом». В свой предпоследний рабочий день госминистр Георгий Хаиндрава также обвинил российские голубые каски в покровительсве «агрессивным сепаратистам» и призвал к замене их международными миротворческими силами. Однако команда в Тбилиси оказалась не столь монолитной. Окруашвили первым публично напал на Хаиндраву, обвинив его в расколе и попытках подорвать единство власти. Его претензии свелись, в частности, к тому, что тот защищает российских миротворцев. Хаиндрава ушел достойно, сказав напоследок, что в конечном счете чемоданы придется паковать Окруашвили за свои безответственные заявления о встрече Нового года в Цхинвали и за то, что власти Грузии игнорируют мнение мирового сообщества и, в частности европейских стран, по ряду внутренних проблем. Тем не менее ни один из крупных грузинских политиков Хаиндраву не поддержал, а Нино Бурджанадзе даже сказала, что на место Хаиндравы действительно нужен другой человек, ведь он не чувствует, что ситуация в стране изменилась. Хаиндрава уже на нынешней неделе заявил, что уходит в оппозицию и намерен развернуть кампанию критики руководства Грузии за нарушения прав человека. Однако наблюдатели усматривают в отставке Хаиндравы не просто личную неприязнь двух министров или борьбу «ястребов и голубей» в грузинском правительстве. Госминистра некоторые называли чуть ли не единственным проевропейским политиком Грузии, в то время как остальная команда, включая и Михаила Саакашвили, стоит на проамериканских позициях. Раскол между этими двумя частями революционной команды начался давно — с отставки грузинского министра иностранных дел Саломе Зурабишвили. Хаиндрава был ее ярым защитником. Следует также сказать, что он был последовательным в отстаивании мирного пути разрешения конфликтов на территории Грузии, чем снискал себе уважение Цхинвали и Сухуми.
В тот же день, 20 июля, произошло еще одно знаковое событие — Михаил Саакашвили отменил свой визит в Москву на неформальный саммит СНГ по причине того, что российский президент Владимир Путин дал понять о своем нежелании продолжать дискуссию тет-а-тет о проблемах грузино-российских отношений. В Тбилиси это расценили как явно не дружественный шаг, который мог быть ответом на его последние односторонние действия. Москва свою позицию определила достаточно четко, подвергнув критике тбилисский парламент за резолюцио о миротворцах и начала масштабную информационную кампанию в СМИ о том, что Тбилиси однозначно избрал курс на силовое решение. В то же время отмечалось, что со своей стороны Россия предпримет адекватные действия в случае, если российским миротворцам в Южной Осетии и Абхазии будет угрожать опасность. 58-я российская армия была подтянута к грузинской границе, в Абхазию начали прибывать российские добровольцы. Россия закрыла Ларский — единственный официальный переход на границе с Грузией. СМИ России выступают с откровенными призывами к расколу Грузии, а некоторые из них предлагают использовать разобщенность грузинских политиков для того, чтобы влиять на ситуацию в Тбилиси.
Однако не тут-то было. Грузины продемонстрировали сплоченность своей новой команды уже спустя несколько дней, когда начали «полицейскую операцию» совсем не там, где ожидали русские, абхазы и осетины, — в Кодорском ущелье. Этот район Грузии соединяет Абхазию с высокогорными районами исторической области Сванетия. Находясь за рекой Ингури на территории Абхазии, этот регион никогда не был под контролем Сухуми, и абхазские сепаратисты всегда получали здесь отпор со строны грузинского ополчения. Сваны — грузинские горцы, всегда были лояльны к тбилисским властям. Правда, ввиду удаленности и труднодоступности их селений власть в регионе фактически принадлежала руководителям полувоенных формирований и криминальным авторитетам вроде Тариэла Ониани, которые порой находили здесь убежище. Еще Эдурад Шеварднадзе назначил сюда своим полпредом Эмзара Квициани, несмотря на его связь с криминальными группировками и судимость. В руках последнего была сосредоточена не только политическая, но и военная власть. Он опирался на несколько сотен ополченцев, которые во время конфликта в Абхазии защищали Кодорское ущелье и вплоть до 2005 года даже считались подразделением грузинской армии, получая провиант и жалование из фондов минобороны. Однако именно Ираклий Окруашвили в мае прошлого года решил, что отряды Квициани, так называемые «Охотники», должны быть распущены и разоружены. 22 июля нынешнего года Квициани неожиданно объявил, что выходит из подчинения грузинских властей и готов вести вооруженную борьбу против грузин, если они попытаются войти в Кодорское ущелье. Тбилиси направил в регион около двух тысяч полицейских и солдат при поддержке техники и вертолетов. Интересно, что российские миротворцы не решились воспрепятствовать этой операции, в то время как российские СМИ начали новую кампанию, пытаясь представить этот конфликт как свано-грузинский или даже как начало грузинского вторжения в Абхазию. Что показательно — ни того, ни другого не произошло. Грузинам за 26–27 июля удалось сломить вооруженное сопротивление части отрядов Квициани. Причем грузинские войска потеряли, по неофициальным данным, несколько десятков человек убитыми и ранеными (официальный Тбилиси ввел жесткую цензуру на время операции и сообщал о минимальных потерях). Тем не менее операция завершилась успехом — Квициани сбежал в Россию, регион Верхнего Кодора заняли грузинские подразделения. Но главное, что по распоряжению самого Михаила Саакашвили сюда въехало, как говорят в Грузии, «законное правительство Абхазской Автономной Республики» (пока в изгнании) с председателем совета министров ААР Малхазом Акишбая. Ему поручено до 15 сентября провести масштабные работы по восстановлению инфраструктуры региона — построить аэропорт, школу и ряд новых дорог. Новой временной столицей Абхазии объявлено село Чхалта, которое фактически находится на самых южных рубежах грузинской зоны Кодорского ущелья, а в селе Ажара будет заседать верховный совет абхазской автономии. МИД Грузии выступил с заявлением, что отныне на любых переговорах по абхазской проблематике за столом должны присутствовать представители правительства из Чхалты. С этого момента Сухумское правительство утрачивает какую-либо легитимность как правительство той части Грузии, которая добивается самоопределения. Теперь, де-факто (и де-юре), Абхазия — это временно разделенная в результате внутреннего конфликта на две зоны территория, где грузины наделены теми же правами, что и представители абхазской и всех прочих национальностей. В Тбилиси считают, что таким образом удастся избежать «прецедента Косово», где на свою государственность претендует албанское большинство, предварительно изгнавшее с этих территорий сербское население.
Одновременно Тбилиси предпринял некоторые шаги и на южноосетинском направлении, ограничив сообщение Цхинвали с рядом сел района. Осетины видят в этом попытку инициировать новое обострение конфликта и подозревают Тбилиси в стремлении разыграть тут «Кодорский сценарий». Однако, по словам нового госминистра Грузии по предотвращению конфликтов Мераба Антадзе, и в Сухуми, и в Цхинвали должны осознать новую реальность в свете решения грузинского парламента о предстоящем выводе российских миротворцев и готовится строить свои отношения с Тбилиси путем диалога и поиска компромиссов. Следует отметить, что действия грузинских властей одной из первых поддержала Украина, которая в заявлении МИД от 2 августа приветствовала шаги по восстановлению «законности на территории Грузии».
Очевидно также, что такие действия Тбилиси не понравились Москве, которая обвиняет его в обострении ситуации, хотя Грузия повода тому пока не дает. Все заявления официальных властей ныне звучат более чем сдержанно, и даже Окруашвили ничем особым за последние дни не порадовал тех, кто пытается представить его как главного разжигателя войны на Кавказе. Грузинские СМИ в свою очередь сообщают, что «мятеж Квициани» был спланированной провокацией не без участия спецслужб из-за рубежа. И эта провокация, судя по всему, лишь одна из многих, которые Тбилиси может ожидать в ближайшее время со стороны как российских компетентных органов, так и сил в Сухуми и Цхинвали, не заинтересованных в мирном процессе.
Тем не менее, действия Кремля свидетельствуют скорее о том, что у России реально нет методов «несилового» воздействия на Грузию. В Москве пока «отшучиваются» по поводу того, что Тбилиси без согласия представителей Сухуми и Цхинвали не может требовать вывода миротворцев. Ведь в 1993 году решение принималось по просьбе двух сторон на самом высоком уровне да еще в масштабах СНГ. Приводятся и другие аргументы, как, например, элементарная неблагодарность грузин в ответ на все то, что удалось сделать, и за жизни более сотни миротворцев, которые грудью становились между противоборствующими сторонами. Лейтмотив российских заявлений пока сводится к тому, что лучшим вариантом было бы сохранение нынешней стабильности в регионе (включая и миротворцев) и продолжение переговорного процесса в старом формате. Однако именно из-за этого уже сорвались два раунда переговоров с абхазами, потому что они не хотят видеть за столом Антадзе вместо Хаиндравы. Но другого выхода, похоже, нет.
Так или иначе россиянам придется также пересмотреть свои планы силового воздействия на Грузию ввиду того, что армия этой страны доказала свою способность в короткий срок решить достаточно крупную боевую задачу, а президент Грузии буквально на днях отдал приказ собственным спецслужбам «утереть иностранным разведкам нос». И хотя действия грузинского спецназа в Кодорском ущелье еще ждут своего детального анализа, Михаил Саакашвили уже заявил недругам: «пусть привыкают к тому, что в Грузии есть люди, которые не только любят свою Родину, но и прекрасно умеют защищать ее интересы».