Во французском Биаррице лидеры семи ведущих экономически развитых демократий три дня и две ночи вели много- и двусторонние непубличные консультации между собою и с участием приглашенных гостей о судьбах мира. Примерно так происходит каждый год с конца 1970-х. Никакие другие саммиты до сих пор не способны создать такую же длительную концентрацию влиятельных политиков, все еще разделяющих базовые ценности.
Заинтересованный разговор друг с другом и был главным успехом.
Предыдущий саммит "большой семерки" в Канаде закончился почти провалом. Президент США Дональд Трамп тогда покинул собрание мировых лидеров раньше срока и с борта самолета объявил об отзыве подписи под общим коммюнике. Всегда ранее выверенное и достаточно подробное коммюнике саммитов "большой семерки" выражали консенсусное видение путей решения проблем и мирового развития. Теперь это прошло. Чтобы не рисковать с формированием консенсуса, хозяин нынешнего саммита президент Франции Эммануэль Макрон изначально отказался от выпуска общего коммюнике. Тем не менее, мир сумел заглянуть за завесу переговоров сильных мира сего благодаря общей декларации, которая, впрочем, едва ли занимает одну страницу.
Вообще саммиты "большой семерки" редко бывают ограничены семью участниками. Строго говоря, никогда. Практически с первых саммитов по инициативе Великобритании в консультациях в качестве постоянного равноправного члена принимает участие полномочный представитель Европейского Союза. Сейчас таковым является президент Европейского совета. Кроме того, лидер страны, принимающей саммит и формирующий повестку, приглашает гостей по своему компетентному усмотрению. Макрон пригласил лидеров Австралии, Индии, Чили и Южной Африки для дискуссий о климате. Правда, главной экологической проблемой на момент саммита оказались горящие леса Амазонии. Стороны договорились создать пусть скромный (20 млн долл.), но общий фонд помощи Бразилии для восстановления лесов. Трамп, правда, пропустил сессию о климате, сославшись на график двусторонних встреч. Но с приглашенными лидерами в двустороннем формате он встречался.
Еще один приглашенный - министр иностранных дел Ирана - не был объявлен Макроном заранее, хотя и был согласован как минимум с Трампом. Целью было снизить напряженность вокруг Ирана после сбитого им американского дрона и арестованного британского танкера. Это Макрону удалось.
Напомним, Украина была приглашена на саммиты "большой семерки" лишь однажды, и то на специальный саммит в Москве в 1996 году по ядерной безопасности, чтобы подтолкнуть к скорейшему закрытию Чернобыльской АЭС. Россия же приглашалась на саммиты "большой семерки" с 1991 года. Сначала встречи переросли в формат "7+1", затем, к концу 1990-х, в "8". В 2014 году после оккупации Крыма восьмерка снова стала семеркой.
На саммите "большой семерки" в Биаррице договорилась о том, что будут прилагаться усилия для повышения эффективности ВТО с целью лучшей защиты интеллектуальной собственности, ускорения разрешения споров и устранения нечестных торговых практик. Но главного результата планируется достичь в рамках Организации экономического сотрудничества и развития (ОЭСР). Уже в 2020 году между членами организации должно быть достигнуто соглашение об упрощении регуляторных барьеров и модернизации налогообложения, в том числе в контексте развития цифровой экономики. Украине до членства в ОЭСР далеко. Но Россия могла бы уже его получить, если бы не оккупировала Крым.
Относительно главных мировых проблем согласие было достигнуто в следующем. Во-первых, создание Ираном ядерного оружия в очередной раз было провозглашено недопустимым. Данное требование было сопровождено фразой, что региону нужен мир. Это отражает смягчение позиции США. Цель смены режима в Иране официально отвергнута Трампом. Он даже выразил интерес к встрече с президентом Исламской республики ― впервые после захвата американского посольства в Тегеране в конце 1970-х.
Во-вторых, Германия и Франция обязались провести саммит в "нормандском формате" по урегулированию конфликта в Донбассе в течение ближайших недель. Поскольку это вошло в общую декларацию, скорейшее проведение "нормандского саммита" поддерживается всей "большой семеркой". В-третьих, решено поддерживать мирный процесс в Ливии и организовать международную конференцию по урегулированию кризиса. В-четвертых, в связи с протестами в Гонконге было заявлено о важности совместной китайско-британской декларации 1984 года об условиях существования этой территории в составе Китая.
В контексте проведения саммита в "нормандском формате" полезно вспомнить, чем закончились предыдущие. Они закончились в 2016 году решением разработать дорожную карту имплементации Минских соглашений, частью которой должна была бы стать "формула Штайнмайера". Она относится к политической части урегулирования. Суть ее в том, что ОРДЛО получили бы особый статус на временной основе перед местными выборами, которые прошли бы под международным наблюдением по украинскому закону, затем, после признания выборов международными наблюдателями, особый статус ОРДЛО стал бы постоянным.
На фоне непрекращающегося военного напряжения на линии разграничения говорить о политической части урегулирования не приходилось. Трудно не видеть, что сейчас ситуация изменилась на достаточно глубоком уровне, независимо от чистоты соблюдения перемирия и скорости разведения сил на согласованных участках. Напряжение на линии разграничения снизилось достаточно, чтобы Франция и Германия снова проявили интерес к политической части урегулирования. "Формула Штайнмайера" снова на столе переговоров.
Если погрузиться в информационное поле ОРДЛО, можно обнаружить, что "формула Штайнмайера" уже несколько месяцев не просто на слуху, она является элементом бравады со стороны лидеров "республик". Они ведут себя так, будто "мировое сообщество" всецело на их стороне и вот-вот заставит Украину выполнить политическую часть Минских соглашений. Причем смысл политического урегулирования подается как простая легализация "ДНР" и "ЛНР" в украинском юридическом поле, со снятием блокады и масштабными социальными выплатами.
Такая уверенность лидеров ОРДЛО основана вовсе не на контактах с "мировым сообществом". Будущее приходит к ним в лице находящегося под санкциями помощника российского президента Владислава Суркова, если речь идет о политике и идеологии, и не находящегося под санкциями российского вице-премьера Дмитрия Козака, если речь идет об экономике. Оба в последние месяцы несут ОРДЛО весть о грядущем возвращении в состав Украины, первый - на условиях конфедерации, второй - автономии.
Официальным же требованием Кремля является реализация "формулы Штайнмайера". В том виде, как она была представлена на прошлых саммитах в "нормандском формате", формула сейчас устраивает и Россию, и лидеров ОРДЛО, и, скорее всего, также Германию и Францию, возможно, США. Разница в том, что Россия и "республики" воодушевлены настолько, что ставят ультиматумы о выполнении именно их понимания "формулы". Германия и Франция готовы обсуждать с Украиной варианты, а США еще и укреплять ее безопасность при реализации этих вариантов (если только не включатся триггеры, осложняющие отношения, как-то - продажа "Мотор Сичи" Китаю).
За изменением тактики ведущих демократий по урегулированию в Донбассе может скрываться изменение стратегии в отношении российско-украинского конфликта. На саммите "большой семерки" по инициативе Трампа обсуждалась тема возвращения России в "группу восьми". Трамп даже испортил этим разговором дружескую вечеринку в первый вечер саммита. Консенсус достигнут не был: вопрос возвращения России все еще закрыт. Путин может быть приглашен на следующий саммит в качестве гостя Трампа. Но более важно то, что высока вероятность общего согласия в "большой семерке" о необходимости активизации диалога с Россией.
Вряд ли Запад допускает, что идя на уступки России по Донбассу, он развязывает ей руки. Так может случиться, но логика решений иная: если Россия держит глухую оборону под напором санкций, может быть, удастся подтолкнуть ее к уступкам ради управляемой международной легализации.
Россия, понимая новый тренд, уже обозначила через своих спикеров, в том числе внедренных в международное информационное поле, свои переговорные позиции. Они вкратце следующие: во-первых, никаких предварительных условий, Россия должна быть восстановлена в правах просто ради того, чтобы она не усиливала собой Китай и была внимательна к американским интересам в Венесуэле, Северной Корее, Иране, Сирии, других точках напряжения. Во-вторых, расширение НАТО должно быть остановлено раз и навсегда. В-третьих, США и их союзники должны извиниться перед Россией за развал СССР, признать вмешательство в российские внутренние дела путем помощи оппозиции и отказаться от таких действий.
Может показаться, что Россия выдержала пятилетнее международное давление и теперь начинает диктовать условия. Вряд ли она диктует. Состояние дел сейчас кардинально отличается от ожиданий России в 2014 году. Тогда в Кремле думали, что страх неограниченной эскалации в Украине и других странах вплоть до угрозы ядерной войны заставит США и их союзников капитулировать: поделить с Россией зоны влияния, не препятствовать восстановлению империи, снять торговые и технологические ограничения. Ничего подобного теперь нет.
США окончательно потеряли интерес к демократическим и рыночным преобразованиям в России и готовы вести диалог с теми, кто там есть на гребне власти, просто чтобы минимизировать риски. Соединенные Штаты Россию не боятся. Ракетные пуски Путина, также как Ким Чен Ына, уже не могут не то что напугать, но просто отвлечь американское внимание от первоочередных задач, таких как отношения с Китаем.
Если абстрагироваться от очевидных симпатий Трампа к Путину, в остатке оказывается поставленная по-новому российская проблема, которую под разными углами, но в целом одинаково видят страны "большой семерки": есть чужая неспокойная страна с определенным потенциалом, и с ней нужно что-то делать. Эту проблему в ближайшем будущем предполагается решать через диалог и регулируемое ослабление давления.
Это не победа России. Но Украине от этого немногим легче. Донбасс и Крым рассматриваются ведущими демократиями как часть российской проблемы, которую нужно решать, прежде всего, с самой Россией. Для Запада экзистенциальной угрозы со стороны России нет. Он считает, что и для Украины угроза может исчезнуть, если привлечь силу дипломатии.
Возможно, Запад трагически заблуждается относительно мотивов Путина и внутренней рациональности российского поведения. Но сейчас среди ведущих демократий мира преобладает тренд на диалог с Россией. Украину подталкивают к тому же. Позитив в том, что возвращения в империю никто не требует. Наоборот, переговоры видятся как возможность окончательно от нее уйти. Если сама Украина сможет это сделать.