К французским философам, по всей видимости, сегодня в Европе мало кто прислушивается. Как бы ни старались брюссельские чиновники донести до жителей «объединенной Европы» мудрое изречение Рене Декарта «Я мыслю, следовательно, я существую» в более актуальной «обработке» («я мыслю, следовательно, я голосую»), самой низкой явки избирателей с момента первых прямых выборов Европарламента в 1979 году избежать не удалось. Из 350 миллионов европейцев на избирательные участки пришли только 155. Причем, если раньше наиболее несознательными по части европейских выборов считались Великобритания и Голландия, то на сей раз два последних места с конца достались евросоюзовским «новичкам» — Словакии (с ее 16%) и Польше (с 20%). Польский президент Александр Квасьневский апатию сограждан окрестил «болезнью, которую надо лечить».
За прошедшую неделю из уст западных аналитиков прозвучало несколько объяснений столь равнодушного отношения евросоюзовского избирателя к европарламентским выборам. Самое распространенное из них сводилось к тому, что у обычного гражданина ЕС сложилось не совсем «правильное» представление о Европарламенте. А точнее, о тех, кто в нем заседает.
По мнению большинства европейцев, законодательный орган ЕС — не что иное, как клуб для второсортных политиков. В лучшем случае — обладателей почетной приставки «экс»: экс-министры иностранных дел, экс-депутаты и даже экс-премьеры. И, надо согласиться, в чем-то они правы. Так, например, на европейских выборах в Польше наибольшее количество голосов набрал бывший премьер-министр и, кстати, известный симпатик Украины Ежи Бузек. Евродепутатом стал и бывший глава внешнеполитического ведомства страны Бронислав Геремек (считается одним из самых последовательных проводников Варшавы в ЕС и НАТО). Компанию экс-премьера и экс-министра разделит еще один друг Украины: глава Бюро национальной безопасности Польши Марек Сивец.
Не самым лестным высказываниям в свой адрес Европарламент обязан и политикам, которых принято зачислять в разряд законченных евроскептиков. Если раньше европейские медиа не сводили камер с представителей «Национального фронта» Жан-Мари Ле Пена, то после нынешних выборов им придется выслушивать антиевропейские пассажи еще и представителей Партии независимости Соединенного Королевства (UKIP ) — объединения, о существовании которого до последнего времени никто дальше туманного Альбиона и не знал. Тем не менее благодаря главному пункту своей программы — выход Британии из ЕС — UKIP удалось набрать 17% голосов избирателей и занять третье место после традиционной пары — консерваторов и лейбористов.
Среди единомышленников британских радикалов — Партия евроскептиков Швеции. Лидер этого объединения Нильс Лундгрен намерен в 2010 году провести референдум о выходе своей страны из Евросоюза.
Восточноевропейцы тоже не отстают — представители польской «Самообороны» Анджея Леппера на сей раз смогут непосредственно донести свою позицию до европейских коллег: Польша вступила в Евросоюз только ради того, чтобы его развалить. Удалось прорваться в законодательный орган ЕС и представителям националистического Фламандского фронта и даже «посланцам» ирландской «Шинн Фейн», до сих пор не избавившейся в некоторых странах от ярлыка террористической организации. Впрочем, многие европейские эксперты не склонны драматизировать ситуацию. Как раз в этом идеологическом разнообразии, на их взгляд, и состоит уникальность Европарламента. Как заметил в разговоре с «ЗН» один высокопоставленный западный дипломат, именно наличие столь разных политических сил — от крайне правых до крайне левых — позволяет проводить в Страсбурге действительно живые и острые дискуссии: это как в поговорке — на то и щука в реке, чтоб карась не дремал.
Но, похоже, жители Евросоюза полагают несколько иначе: европарламентарии ничего не решают. По мнению многих европейцев, все, что их избранники делают — это обсуждают, каков текст должен быть на сигаретах или каких размеров бананы предпочтительнее импортировать из Эквадора. «Стоит ли такая работа 203 млн. евро, которые ежегодно уходят со счетов наших налогоплательщиков на нужды европарламентариев?» — подогревают страсти газеты.
А вот о том, что именно Европарламент в 1999 году отправил в отставку Еврокомиссию, знают единицы. Точно так же, как и о том, что именно этому законодательному органу приходится распределять бюджет ЕС (а это примерно 100 млрд. евро в год). Но даже не это самое важное. В Брюсселе опасаются, что апатия, проявленная гражданами стран – членов ЕС в минувшие выходные, может отобразиться и на принятии Европейской Конституции. Брюссельские чиновники уже сегодня задаются вопросом: если властям стран – членов ЕС не удалось убедить своих сограждан прийти на избирательные участки в день выборов в Европарламент, как они намерены уговорить их придти на референдум по Конституции? Тем более что на этот раз уже вряд ли кто предложит придирчивому избирателю отдых на Канарских островах (как это делал кандидат в Европарламент в Эстонии), станет поить кофе на автобусных остановках (как одна из партий в Литве). Разве что итальянский премьер Берлускони повторит свой трюк с sms: утром в день выборов в Европарламент все владельцы мобильных телефонов в Италии получили сообщение с призывом прийти проголосовать. Ниже стояла подпись — Сильвио Берлускони.
Впрочем, низкую явку в странах-новичках можно объяснить и другими причинами. Так, в некоторых столицах расширенного ЕС много говорилось о том, что то небольшое количество мест, «забронированных» под них в Европарламенте, ничего решить не сможет: тон по-прежнему будут задавать представители «старых» членов ЕС. Эстонские критики евроинтеграции, например, даже вспомнили, что на съезде народных депутатов Советского Союза 1989 года у Эстонии было 36 мест. В Европарламенте Таллину придется довольствоваться только шестью.
Те же, кто все-таки решил принять участие в избрании 732 депутатов из 14 тысяч 670 кандидатов, по сути, провели плебисцит по доверию нынешним властям. Отдав наибольшее количество голосов консерваторам (и в то же время наименьшее, которое эта партия получала с 1832 года), англичане засвидетельствовали неприятие антитеррористических инициатив главного лейбориста Блэра. Предпочтя ХДС/ХСС, немцы подтвердили, что не воспринимают социальных реформ канцлера Шредера. Более того, самый низкий уровень поддержки Социал-демократической партии Германии (СДПГ) со времен Второй мировой войны заставил многих немецких экспертов вслух заговорить не только о предстоящем закате политической карьеры Шредера, но и вполне возможном превращении одной из главных политических сил страны в третьеразрядную партию.
Проигнорировав правящих социал-демократов, чехи продемонстрировали недовольство премьером Владимиром Шпидлой, а поляки — свое отношение к затянувшемуся правительственному кризису. Отдавшие свои голоса за Партию евроскептиков в Швеции дали понять, что они думают о возможном сокращении Брюсселем щедрых дотаций северным регионам страны.
В то же время, как бы ни сильны были протестные настроения, в Брюсселе призывают не путать недовольство национальными правительствами с недовольством органами Евросоюза. Результаты выборов засвидетельствовали, что к «собственным» правительствам у граждан ЕС претензий пока намного больше.
Прокомментировать результаты выборов в Европарламент «ЗН» попросило Чрезвычайного и Полномочного Посла Латвийской Республики в Украине Андриса Вилцанса:
— Выборы в Европарламент в Латвии имели несколько особенностей. Первая из них — это наличие только одного избирательного округа. Вторая — введение жесткой прикрепленности к конкретному избирательному участку (хотя, согласно латвийскому законодательству, касающемуся выборов в национальный законодательный орган, избиратели вольны голосовать там, где им вздумается). Третья особенность состояла в том, что граждане Латвии, которые находились за пределами страны, могли проголосовать по почте. Правда, отдать свой голос имели право только те из них, кто о своем нахождении вне страны успел предупредить до первого мая.
Как и прогнозировалось, больше всего голосов получило объединение правого толка «Отечество и свобода/Движение за национальную независимость Латвии (ДННЛ)». Его победа обусловлена двумя причинами. Во-первых, эта политическая сила в качестве кандидатов в Европарламент представила очень сильных и компетентных политиков. Среди них бывший премьер-министр, бывший министр обороны, бывший министр финансов, бывший руководитель комиссии по международным делам в парламенте. Все эти люди много занимались вопросами Европейского Союза. Они знают, как действует евросоюзовский механизм изнутри. Во-вторых, свою роль сыграла программа партии. Объединение выступает за укрепление национального суверенитета в рамках Евросоюза. Оно против федерализации Европы, и это кажется достаточно привлекательным для многих избирателей. Стоит заметить, что Латвия не относится к выраженным евроскептикам, но в то же время настороженно относится к идее еще большей централизации: у нас все-таки за плечами опыт Советского Союза. Другой вопрос — явка избирателей. По количеству проголосовавших Латвия приблизилась к среднему уровню в «старых» странах ЕС (47,7%), поскольку в «новых» странах Евросоюза была зафиксирована явка на уровне 28,7%. Одна из самых правдоподобных версий довольно низкой активности электората состоит, на мой взгляд, в том, что граждане Европейского Союза не очень четко понимают, что собой представляет Европейский парламент (особенно это касается «новичков»). Именно потому сегодня и делается попытка модернизировать и упростить систему управления Европейским Союзом: процедуры хоть и очень хорошо отлажены и проверены временем, для простого смертного по-прежнему остаются малопонятными. Не стоит упускать из виду и такой важный момент, как внутриполитические последствия прошедших выборов. Имеются в виду выборы в местные органы власти, которые состоятся в Латвии в 2005 году, и выборы в национальный парламент, намеченные на 2006-й. Выборы в Европарламент стали чем-то вроде промежуточного этапа. В этом контексте примечательно, что правящая коалиция, образуемая из трех партий, набрала всего 14,2%. Для нынешнего правительства это, конечно, достаточно тревожный сигнал. Ведь такой результат свидетельствует о том, что проводимая им политика не очень популярна среди населения. С другой стороны, это вовсе не значит, что правительство плохое. Здесь, скорее, нужно говорить о реакции на определенные события. Так , например, получилось, что в связи с общим ростом мировых цен на нефтепродукты в Латвии подскочили цены на бензин. Избиратели, которые не очень следят за колебаниями на нью-йоркской или лондонской бирже, понятно, связывают этот факт со вступлением в Евросоюз. Кроме того, особенностью Европарламента всегда было и есть то, что большинство мест в нем занимает оппозиция. И это вполне логично: правящие партии не могут делегировать своих лучших представителей в Европейский парламент, поскольку они заняты в национальных законодательных собраниях и в правительстве.