Саммит Большой двадцатки в Риме знаменовал возвращение к личному общению лидеров в этом формате. Саммит должен был состояться еще в ноябре прошлого года, но был перенесен из-за карантинных ограничений. В Риме собрались 15 из 20 лидеров ведущих стран и Европейского Союза. Ради этого и последовавшего климатического саммита в Глазго свое второе европейское турне в этом году совершил президент США Джозеф Байден. Но глава Китая Си Цзиньпин и президент РФ Владимир Путин уклонились от личного общения и ограничились удаленными презентациями своих взглядов. Мнения Китая и России были вполне учтены в итоговой декларации. Но важного общения «на полях» они по собственной воле были лишены. Возможно, их ожидания от такого общения не отвечали запросам.
Возвращение мировых лидеров к личному общению вернуло уже забытые неудобства, связанные с физической безопасностью масштабных международных собраний. В Риме был перекрыт район площадью десять квадратных километров — так называемая «красная зона», патрулируемая вертолетами, простреливаемая снайперами и пронизанная службами безопасности. В этом отношении, возможно, участие китайского и российского лидеров было бы избыточным — пришлось бы перекрывать еще большую площадь. Не исключено, что отработанные за время международного карантина видеоконференции сохранят свою роль в качестве приемлемой опции решения проблем. Но пока что миру не хватает личного общения.
Судя по представленности глобальных тем в итоговой декларации саммита, Большую двадцатку заботит преодоление последствий пандемии как в медицинском, так и экономическом отношении, климат и новая энергетика, устойчивость финансовой системы, борьба с коррупцией и достижение целей устойчивого развития, цифровая экономика. По всем этим вопросам у стран Двадцатки существуют свои предпочтения, но удалось достичь компромисса, зафиксированного в итоговой декларации.
Наиболее сложным был вопрос новой энергетики в контексте борьбы с глобальным потеплением. Энтузиазм по поводу «зеленого перехода» несколько стих под влиянием скачка цен на углеводороды и пробуксовывания в Конгрессе США плана Джозефа Байдена о триллионных государственных инвестициях в новую экономику, основанную на чистых источниках энергии. Но основной причиной стали возражения Китая, Индии и РФ против избыточных, как им представляется, темпов «зеленого перехода», заданного западными странами.
В отношении новых и модернизации старых мощностей угольной генерации энергии саммит Большой двадцатки подтвердил прекращение инвестиций уже к концу этого года. Но теперь речь идет только о внешних инвестициях. Это было требование Китая и Индии, в меньшей степени — России. Внутри стран Большой двадцатки избавление от угольной генерации должно произойти в обозримом будущем без установки конкретных сроков. Это уступка западных стран, сделанная Индии и Китаю, не означает, что в США и Европе остатки угольной генерации сохранятся надолго.
Россия получила от западных стран более мягкие, чем раньше, формулировки климатического вреда выбросов метана — основного энергетического компонента природного газа. Стороны согласились, что ограничение выбросов метана — наиболее быстрый путь борьбы с изменениями климата. Но договорились они пока лишь о том, что будет поддержано создание международной системы контроля выбросов метана (International Methane Emissions Observatory, IMEO). Каких-либо прямых ограничений на энергетику, основанную на метане, установлено не было. Нефть вообще не была упомянута в итоговой декларации.
Россия продвинула свою энергетическую повестку еще в одном аспекте. В декларации саммита предсказуемо нашел отражение тезис о необходимости поглощения избыточного углерода из атмосферы для возвращения базовых климатических условий к состоянию до начала мировой индустриализации (саммит подтвердил оценку, что такие меры позволят ограничить увеличение глобальной температуры 1,5 градусами Цельсия). Но российские идеи идут дальше. Они состоят в том, что углеродная нейтральность, которая должна быть достигнута согласно декларации саммита «к или около середины столетия» определяется не избавлением от углеродной энергетики, а достижением баланса между выбросами и поглощением углерода из атмосферы. Естественным образом поглощение углерода обеспечивают леса, и этот аспект нашел отражение в декларации. Лесов у России много.
Предложение РФ состоит в том, что в грядущие десятилетия нужно больше использовать природный газ в качестве «переходного топлива» вместо угля и одновременно запустить международные проекты для увеличения лесного покрытия России. Одно должно компенсировать другое. По представлениям Кремля, международные экологические проекты с российским участием должны быть защищены от международных санкций. Столь смелый план не нашел прямого отражения в декларации саммита Большой двадцатки. Но отдельные его элементы все же были инфильтрованы в международную повестку для дальнейших гибридных дискуссий. Вообще, судя по заявлениям высоких российских чиновников перед саммитами в Риме и Глазго, Кремль считает, что США и западные страны используют финансирование зеленой энергетики, как и содействие демократии с враждебными России целями, — для ее сдерживания и ограничения мирового влияния. Цена вопроса — 100 млрд долл, которые развитые страны обязались, и это отражено в декларации саммита, направлять ежегодно на развитие технологий зеленой энергетики в развивающихся странах.
В контексте энергетических аспектов саммита в Риме можно предположить возникновение новой международной динамики. Высокие цены на углеводороды оживляют РФ, но ограничивают возможности Китая, и наоборот. Бурно стартовавший «зеленый переход», казалось бы, дал сбой в виде скачка цен на ископаемые углеводороды. Но это если смотреть с точки зрения интересов РФ. Для Китая это был значительный удар, произошедший сразу после его масштабной демонстрации готовности к военной атаке против Тайваня. РФ временно выиграла, Китай временно проиграл. И это, возможно, отдалило их друг от друга. Содержание последних выступлений Владимира Путина на международную тематику, тон комментариев в российских СМИ, говорят о том, что Россия одинаково отвергает западный капитализм и китайский (он же советский) коммунизм и собирается идти собственным равноудаленным от мировых полюсов путем, обозначенным как «умеренный консерватизм».
Можно задаться вопросом, был ли ожидаем скачок углеводородных цен на момент июньского саммита Джозефа Байдена и Владимира Путина в Женеве, и если да, то в каких терминах он обсуждался. Что, если США помогли России заработать дополнительные нефтедоллары на некоторых условиях, невыгодных Китаю? Так или иначе Си Цзиньпин и Владимир Путин отказались от участия в саммитах в Риме и Глазго. Возможно, цены на углеводороды склонили их к обдумыванию новой геополитической ситуации в окружении собственных советников.
Саммит в Риме подтвердил провозглашенные ранее цели вакцинации против COVID-19: 40% мирового населения к концу 2021 года и 70% — к середине 2022-го. На эти цели предусмотрено дополнительное финансирование, в том числе через МВФ. В рамках обеспечения постковидной финансовой стабильности была подтверждена инициатива Большой семерки о глобальном введении к 2023 году обязательного 15% корпоративного налога, позволяющего ограничить офшорные схемы. Неизменным было внимание к проблемам коррупции. Значительное место в обсуждениях заняли проблемы экологии. К 2030 году планируется сделать заповедными 30% мировых земель и акваторий, включая Арктику, вполовину сократить количество деградировавших вследствие человеческой деятельности земель.
Возможно, от саммита Большой двадцатки многие ожидали новых смелых решений. Их не было. Президенты и премьеры сошлись на том, что достижимый компромисс лучше бескомпромиссной борьбы за недостижимый идеал. Наиболее заметно это отразилось в решениях, касающихся «зеленого перехода». Но этот поезд не остановился, возможно, он даже не сбавил скорость. Однако оценка времени прибытия в конечную точку «углеродной нейтральности» стала менее уверенной — не 2050 год, как летом провозглашал саммит Большой семерки, а «к или около середины столетия». Понятно, что результаты саммита не снизят кардинально цены на газ уже этой зимой. Это и не было целью. Целью было подтвердить, что мировая экономика будет «зеленеть», и процесс будет скорее быстрым, чем медленным.
Больше статей Алексея Ижака читайте по ссылке.