Иракский парламент собрался впервые после выборов 12 мая.
Нынешний премьер-министр Хайдер аль-Абади все еще пытается достичь коалиционного большинства, но до сих пор все эти попытки были заблокированы его оппонентами во главе с бывшим премьером Нури аль-Малики.
Ирак находится в состоянии политического конфликта, который очень негативно повлиял на экономическую и социальную сферу и спровоцировал волну народного недовольства деятельностью его руководства и антиправительственные протесты. Обстрел из минометов правительственного квартала в Багдаде и волнения, продолжающиеся с июля в городе Басра на юге Ирака, свидетельствуют, что правительство начинает частично терять контроль над ситуацией.
Несмотря на то, что иракцам удалось увеличить производство и экспорт нефти, что должно было бы положительно повлиять на положение дел в этой стране, рассчитывать на значительное улучшение ситуации не приходится, поскольку продолжается противостояние между двумя основными политическими противоборствующими блоками - во главе с премьер-министром Хайдером аль-Абади и бывшим премьером Нури аль-Малики. И эта борьба за право руководить страной происходит в то время, когда Ирак сталкивается с серьезными внутренними и внешними угрозами.
Протесты в Басре начались с недовольства жителей высоким уровнем безработицы и состоянием инфраструктуры города. Они усилились после массового отравления питьевой водой, в результате которого пострадали 6 тысяч человек. После этого инцидента в Басре начались перебои в работе водопровода и снабжении электроэнергии.
На фоне кризисной ситуации политические группировки, конкурирующие между собой и поддерживаемые Соединенными Штатами и Ираном, соревнуются в Ираке за возможность контролировать страну. А для Тегерана иракский плацдарм является еще одним шансом попытаться ослабить влияние Америки на Ближнем Востоке.
На фоне этого затяжного политического кризиса США в последнее время активизировали свои дипломатические усилия в Ираке. Стремление Вашингтона влиять на формирование следующего иракского правительства стало частью более широкой стратегии, отражающей американские интересы в ближневосточном регионе и учитывающей региональные и глобальные геополитические риски, которые несет неприкрытое вмешательство Ирана в иракские дела.
В связи с этим спецпредставитель президента США в Ираке Бретт Макгерк и посол США в этой стране Дуглас Силлиман встретились с иракскими политиками высокого уровня, пытаясь стать посредниками, способными положить конец политическому противостоянию.
Эта форсированная американская дипломатия - противодействие визиту "серого кардинала" Ирана, командира бригады Аль-Кудс генерала Касема Сулеймани в Ирак, который также был в Багдаде, чтобы оказывать давление на политические группы, стремящиеся к переизбранию премьер-министра Ирака аль-Абади на второй срок.
Соединенные Штаты заинтересованы во втором сроке для Хайдера аль-Абади как политика более дружественного к Вашингтону и его региональным арабским союзникам по сравнению с другими кандидатами на должность премьера. Хотя американские официальные лица пока что воздерживаются от публичного одобрения персоны аль-Абади, но СМИ в США и эксперты, специализирующиеся на Ираке, видят его как прагматичного иракского лидера, у которого есть все шансы очистить коррупционное болото Ирака.
Впрочем, Ирак демонстрирует, что автоматически применить западные ценности и системы в арабских странах не получается. Примером этого является "демократия по-иракски", на развитие и содержание которой американцы потратили огромные силы и средства.
Запад ничего не навязывал иракцам. Они сами подготовили Конституцию, провели свободные и справедливые выборы, где избирали других иракцев, как того и требовала Конституция Ирака.
Но оказалось, что этого всего оказалось мало, чтобы искоренить коррупцию в иракских органах власти и прекратить постоянные террористические акты бомбистов-смертников, расшатывающих Иракское государство.
Конечно, не к этому стремился иракский народ после падения диктаторского режима Саддама Хусейна. К сожалению, после освобождения из-под долгой диктатуры иракцы так и не смогли поставить на службу интересам своего народа огромные возможности от рекордной добычи нефти.
И даже когда после избрания спикера полноценно заработает иракский парламент и будет окончательно определена кандидатура премьер-министра, вряд ли можно будет говорить о способности руководства Ирака полноценно бороться с коррупцией и создать действенный союз между шиитами, суннитами и курдами. А без этого привлечь необходимые объемы инвестиций в иракскую экономику не удастся.
При нынешних реалиях ситуация в Ираке больше напоминает борьбу в Северной Ирландии, где католики и протестанты не отказываются от своих политических позиций, меняя лишь время от времени риторику озвучивания своих требований и методы борьбы за их реализацию. Это может быть справедливым и при анализе противостояния шиитов и суннитов, не меняющих свои позиции.
Тоталитарное правление Саддама Хусейна и его "стабильность" некоторыми в Ираке теперь даже начинает восприниматься едва ли не как лучшие времена. Спустя 15 лет после падения саддамовского режима почему-то стали забываться зверства диктатора в отношении курдов и кровавые методы уничтожения противников режима.
Хмурая национальная действительность выдвигает на передний план религиозных деятелей, которым кажется, что повышение давления на власть открывает для иракцев путь к началу динамики положительных изменений в государстве.
Но если этим готовится приход к власти иракского соответствия иранского аятоллы Хаменеи, то это тупиковый путь, поскольку только тогда, когда мусульманская страна снимает религию с политики (т.е. становится светской), у нее появляется шанс нормализовать ситуацию и найти союзников в современном глобализированном мире.
Вызовы, стоящие перед Ираком, касаются не только его самого, но и всего арабского мира. А это прежде всего необходимость отказаться от прихотей носителей патриархальной и племенной культуры, отбрасывающих арабские народы на столетия назад.
Поэтому Ирак стоит перед очень нелегким выбором: согласиться под возросшим давлением противников светского правления на переход к иранской модели теократического режима мусульманского духовенства, с провозглашением исламской республики и нового порядка во главе с верховным лидером, или же, несмотря на все неурядицы, продолжать двигаться по светскому пути развития. И попытаться пойти на узаконение широкой реальной автономии Иракского Курдистана, самодостаточности иракских регионов и расширение прав и возможностей женщин.
Еще одним путем ко всеиракскому согласию должно стать соблюдение в Ираке правил рыночной экономики, что дало бы положительный эффект, уменьшив безработицу и обеспечив занятость его населения.
Нефтяная сфера является основой иракской экономики, но она должна давать работу не только работникам иностранных компаний, но и самим иракцам. Иностранные компании, работающие от имени министерства нефтяной промышленности, обычно набирают квалифицированных иностранцев для строительства и эксплуатации объектов по меньшей мере на год с начала проекта.
Идея заключалась в том, что иракцы постепенно должны замещать иностранцев. Но усилия, направленные на использование квалифицированных иракских граждан, подрываются вмешательством правительства в процесс найма, когда работодатели получают список тех, кого надо нанять, несмотря на то, что эти люди не соответствуют необходимым требованиям по своей профессиональной подготовке. Но они обычно являются родственниками влиятельных чиновников.
То же происходит и вне границ нефтяного сектора, когда бизнесмены жалуются на обязанность давать взятки влиятельным политикам, лидерам ополченцев и племен, чтобы обеспечить разрешения на работу и защиту.
Поэтому после многолетних невыполненных обещаний многие иракцы не доверяют тем национальным лидерам, которые четыре месяцы не могли договориться о формировании новой правительственной коалиции.
Впрочем, протесты в Басре, втором по величине городе в Ираке и основном нефтяном регионе страны, где не хватает базовой инфраструктуры, должны были бы насторожить иракский истеблишмент. Ведь отравление воды стало там мощным политическим оружием.
Реальность такова, что после освобождения из-под тирании Саддама Хусейна работа государственных служб в Ираке не улучшилась. Иракцы продолжают страдать от перебоев электроэнергии, а качество питьевой воды никто не может гарантировать.
Напряжение, возникшее между конкурирующими политическими группировками за право формировать следующее правительство, несет в себе риски гражданской войны. Ведь это ведет к исчезновению негласного соглашения о том, что шиитские политические группы (а к этой ветви ислама принадлежат приблизительно 60 процентов иракцев) после свержения режима Саддама Хусейна будут контролировать исполнительную власть.
Сегодня в Ираке идет борьба за демократическое ближневосточное наследие. Поскольку если бы исламистским фундаменталистам удалось одержать верх над светскими политиками, то это означало бы, что все усилия США превратить Ирак в пример успешного государства арабского мира оказались напрасны.
Поэтому Ираку нужна не только финансовая помощь, кредитование восстановления его инфраструктуры, но и помощь в управлении.
Западный мир не имеет права проиграть войну за Ирак, включая экономическую и социальную ее составляющую. Жесткое бремя реальности таково, что проигрыш на иракском фронте потянет за собой поражения на других направлениях противостояния экстремистских сил с западной цивилизацией.