В Беларуси грядут очередные выборы Лукашенко. Самим участием в предстоящем празднике волеизъявления оппозиция признала сфальсифицированные итоги конституционного референдума 2004 года и тем самым легализовала стремление белорусского лидера баллотироваться на президентский пост в третий раз.
Демократическим силам Беларуси, олицетворяемым на сей раз единым кандидатом Александром Милинкевичем, пришлось смириться, пожалуй, с главным предвыборным трюком неугомонного батьки: переносом даты президентских выборов с июля на март этого года. В результате оппозиция лишилась четырех месяцев агитации, а Лукашенко — головной боли по поводу растущего рейтинга основного конкурента. Как рассказал «ЗН» А.Милинкевич, уже спустя два месяца после проведения Конгресса демократических сил его рейтинг вырос до 18% (сегодня он колеблется в районе 27%). А, согласно результатам последних опросов литовской службы Гэллапа, за «единого» готовы голосовать 40% жителей Минска (нынешний президент в столице набирает 45%), Витебска и родного ему Гродно. Конечно, подобный порядок цифр вряд ли может представлять серьезную угрозу для официальных 70% Лукашенко. Но, судя по всему, именно на максимальный отрыв от Милинкевича делают ставку в инициативной группе президента, возглавляемой самым одиозным политиком в его окружении Виктором Шейманом.
С именем этого человека в Минске связывают загадочные исчезновения оппозиционных журналистов и политиков. В то же время в кругах белорусской оппозиции распространено мнение, что методы, которыми главный кризисный менеджер страны пытается побить рекорд по количеству собранных за Лукашенко подписей, играют только на руку Милинкевичу. Мы не будем останавливаться на конкретных случаях, связанных с проведением такой агитработы, заметим только, что они ничем не отличаются от используемых во время президентской кампании в Украине, и каждый желающий может ознакомиться с ними на форумах популярных белорусских интернет-порталов (например, на сайте www.tut.by).
Возможно, предвыборные приемы Шеймана способствовали бы Милинкевичу еще больше, если б тамошняя оппозиция сумела сохранить продемонстрированное во время Конгресса демократических сил единство. Однако все заявления представителей команды последнего, направленные на то, чтобы еще до официальной регистрации свою кандидатуру в пользу «единого» снял другой оппозиционер — экс-ректор Белорусского госуниверситета (БГУ) Александр Козулин, на момент подготовки этого материала успехом не увенчались. Письмо, в котором Милинкевич объяснял своему конкуренту, что «нельзя давать режиму самому выбирать», кого из кандидатов регистрировать, а кого нет, тот окрестил ультиматумом. При этом сравнил выдвиженца демократических сил с «одной известной фигурой, которая всем изрядно надоела».
Очевидное сокращение разрыва в рейтингах, конечно же, не единственная причина, по которой Лукашенко решил добровольно урезать три месяца из своего второго (и последнего легитимного) срока. В Минске предполагают, что таким образом батька решил состыковать во времени президентские выборы в Беларуси и парламентские в Украине (у нас они состоятся на неделю позже). Лукашенко, говорят, исходил из того, что, выбирая между двумя событиями, мировое сообщество предпочтет сосредоточиться на спасении украинской демократии.
Не является секретом, что решение о переносе выборов было принято парламентом на следующий день после сочинской встречи Лукашенко с Путиным. Для российского президента перенос выборов выгоден уже тем, что освобождает его от необходимости объясняться на эту тему перед представителями стран—членов «большой восьмерки», саммит которой под председательством Путина состоится в июне в Санкт-Петербурге.
Притом, это вовсе не значит, что Лукашенко вновь удалось применить проверенную в 2001 году формулу: политическая поддержка в обмен на экономические преференции. И хотя представители «Газпрома» продолжают многозначительно намекать, что «Белтрансгаз» — практически их (а руководство соседних стран констатировать это в форме совершенного времени) белорусская сторона утверждает, что готова вести переговоры о его продаже только за сумму в
5 млрд. долл. Примечательно, что как раз на 20 марта — следующий день после выборов — намечены переговоры по образованию белорусско-российского газотранспортного СП. Которое, по прогнозам экспертов, может и не быть создано. Для этого Лукашенко также нужна ошеломляющая победа над Милинкевичем.
Как бы там ни было, представители демократических сил утверждают, что ожидали такое развитие событий, и для этого подготовили сокращенный вариант стратегии. Судя по всему, он состоит в интенсификации поездок по регионам и налаживании активного диалога с западными полисимейкерами. Только за последний месяц Милинкевич успел встретиться с новоизбранным президентом Польши, канцлером Германии, главой Еврокомиссии. Первым же руководителем государства, который пошел на подобный открытый контакт, стал президент Литвы Валдас Адамкус.
На фоне Лукашенко, внешнеполитическая деятельность которого в последнее время ограничивалась редкими выездами на эсэнгэшные посиделки и недавним визитом в Китай (после которого, кстати, одна из двух на постсоветских просторах торгово-экономическая миссия Тайваня в Минске объявила о прекращении своей работы), приемы Милинкевича в европейских столицах выглядят для простого обывателя весьма впечатляюще. Другое дело, что о них он мог узнать разве что из немногочисленных оппозиционных газет или транслировавшегося каждый час на протяжении суток интервью Милинкевича на Euronews.
Презентационный тур Милинкевича по Старому Свету и предшествовавший ему каскад евросоюзовских заявлений по поводу притеснения демократических свобод в Минске (только по линии Европарламента их в прошлом году было пять) свидетельствуют об одном: Брюссель всерьез озабочен наметившейся в его рядах диверсификацией внешней политики относительно Беларуси. Пока одни (преимущественно соседние) страны то и дело призывали не допустить в Минске второй Андижан, другие продолжали твердить, что население Беларуси еще не созрело до демократических преобразований — соответственно, не нужно его и тормошить. Так, из уст одного из заместителей главы польского МИДа приходилось слышать, что в белорусском вопросе Варшава исходит из трех моментов. Во-первых, делает все возможное, чтобы проблема Беларуси была не только проблемой Польши, Литвы и Словакии, но и всего ЕС. «У меня такое впечатление, что наши партнеры на Западе больше знают о том, что происходит в Мьянме или Зимбабве, чем в Беларуси», — как-то казал он. Во-вторых, Варшава настаивает на активной поддержке процессов демократизации: «Мы не согласны с подходом, что белорусское общество настолько советизировано, что европейские ценности его не интересуют». В-третьих, заинтересована в том, чтобы в Беларусь поступало как можно больше денег из фондов ЕС. В свою очередь высокопоставленный представитель немецкого МИДа заметил в разговоре с автором этих строк буквально следующее: «В отличие от американцев мы не навязываем свободу и демократию: мы ждем, пока люди сами к этому придут».
Наиболее четкая позиция в белорусском вопросе, казалось бы, должна присутствовать у руководства Украины, совсем недавно сталкивавшегося с проблемой аренды залов для встреч с избирателями и информационной блокадой на центральных телеканалах. Разве что автомобиль Ющенко не обыскивали в рамках операции «Нелегал», а телеведущие не делали оговорок в стиле: «Добрый вечер. С вами я, Виктор Янукович» (в белорусском варианте это, конечно, звучало — «С вами я, Александр Лукашенко»). Тем не менее с приходом Ющенко на Банковую, а Тарасюка на Михайловскую в Киеве уверовали в более высокую миссию украинской внешней политики на белорусском направлении: в случае заострения ситуации именно украинский президент смог бы выступить в роли такого же посредника, каким во время оранжевой революции являлся Александр Квасьневский. Кстати, последний до сих пор продолжает оставаться в отличных отношениях, как с представителями оранжевой команды, так и с главными фигурантами «злочинного» режима.
Для реализации этого сценария необходимо было поддерживать диалог с официальным Минском и, судя по всему, избегать открытых контактов с Милинкевичем. Когда же такая короткая встреча все же состоялась (в кулуарах Форума демократического выбора), то, по нашей информации, Ющенко постарался объяснить Милинкевичу, что поступать так он вынужден для того, чтобы уладить пограничный вопрос и так называемую проблему украинского долга. «Лукашенко — наша тактика, вы — наша стратегия», — приблизительно так звучала одна из ключевых фраз недавнего оппозиционера.
По имеющимся сведениям, «единого» кандидата, который, кстати, отказался подтвердить нам факт данного разговора, этот кулуарный обмен мнениями не слишком впечатлил. В окружении Милинкевича по-прежнему задаются вопросом, почему Адамкус или Качиньский может принять единого кандидата от демократических сил, а недавний оппозиционер Ющенко — нет. И что украинское руководство поступило бы более честно, если бы говорило о том, что не может ставить под угрозу полуторамиллиардный товарооборот между двумя странами.
Так или иначе, но еще в ходе подготовки трехсторонней встречи секретарей национальной безопасности Украины, Польши и Беларуси, которая как раз и должна была на деле засвидетельствовать посреднические намерения Киева, белорусская сторона всячески избегала обсуждения политических вопросов, предпочитая делать акцент на пограничном сотрудничестве. Как стало известно «ЗН» от одного из участников переговоров, свою позицию белорусы мотивировали тем, что большинство населения страны поддерживает курс Лукашенко — значит, ни о какой коррекции не может быть и речи.
Не стала реальностью и вынашиваемая в украинской столице трехсторонняя встреча Виктора Ющенко, Александра Лукашенко и Александра Квасьневского. Насколько нам известно, Виктор Андреевич лично обсуждал такую возможность с каждым из президентов: прямо ни тот, ни другой не отказал. И хотя нам доподлинно неизвестно, какой была истинная реакция на это предложение в официальном Минске, но высокопоставленные польские дипломаты в частных разговорах до сих пор утверждают, что подобная инициатива являлась априори нереализуемой.
Позже вышеупомянутая идея трансформировалась в предложение провести двустороннюю встречу Ющенко и Лукашенко на Чернобыльской АЭС. Но, насколько нам известно, в Минске предпочитали бы видеть в этой компании еще и Путина. Впрочем, могли ли в Киеве рассчитывать на что-то большее после того, как Виктор Ющенко заявил о совместном с США продвижении демократии в Беларуси, а потом еще неоднократно вызывал раздражение у белорусского лидера поддержкой адресованных Минску заявлений ЕС? Слова же Кинаха о недопустимой международной изоляции Беларуси, усугубившее разочарование в рядах белорусских оппозиционеров (им потом долго объясняли, что секретарь СНБОУ на самом деле имел в виду народ республики, а не власть), были девальвированы в глазах Лукашенко выпадом Еханурова в США.
Украина, которой никак не дают покоя лавры великого миротворца, в очередной раз рискует возглавить список самых непрогнозируемых партнеров — и для белорусской власти, и для тамошней оппозиции.