В самолете, оставляющем под крылом Вашингтон, казалось, навсегда прощаешься с Америкой, запретные плоды которой нас так долго учили любить Клинтон и Олбрайт, Джек Восьмеркин и Вячеслав Бутусов. Прощаешься со страной, где все отлажено, как МакДональдс, просто, как Диснейленд, и заразно, как кока-кола. Со страной, чья убедительность заставляла легко прощать ей сорванные иранские контракты, чернобыльское выкручивание рук и даже Лазаренко.
После выборов-2000 такой Америки, возможно, не стало. Единственная супердержава планеты оказалась не в состоянии легитимно родить президента. Мир сочувствует, злорадствует и недоумевает: как же у них раньше все это работало? Похожее ощущение могло быть у свидетелей падения Рима. Слайды — яркие, как «Последний день Помпеи».
Люди
Когда осядет послевыборная пыль, может оказаться, что изменились сами американцы.
Не слушайте тех, кто убеждает, что янки не интересуются политикой. Мне было достаточно пообщаться с теми, кто голосовал в прошлый вторник. Поскольку выборы — в рабочий день, многие во имя демократии пожертвовали самым святым — обеденным перерывом. Кое-кому заполнение бюллетеней давалось с явным трудом. Ирония автора — зачем голосовать, если программы кандидатов можно различить только под микроскопом? — прошла незамеченной. У всех лица серьезные, слова — как заклинания: мой голос очень важен, я выбираю будущее страны. Гражданская сознательность — на высо- те. В Калифорнии треть избирателей проголосовала вообще досрочно — без украинских административных ноу-хау, обкатанных на апрельском референдуме.
Американцы верят в политику, но не верят политикам. Нью-йоркская учительница, которой никогда не жилось так хорошо, как в годы Клинтона, говорит, что не голосовала за его преемника — Гора, — потому что он не внушает доверия.
Картинка из Сан-Франциско: трое обкуренных студентов в два часа ночи возвращаются с предвыборного собрания в поддержку «зеленого» Ральфа Нейдера. Собирались голосовать за Буша, но их убедили, что между республиканцами и демократами разницы никакой. Говорят, голосуй за нашего: он другой, не похож на тех — лицемеров, — к тому же обещает узаконить марихуану.
Послевыборная склока вокруг флоридского пересчета голосов только укрепила наихудшие представления американцев о политиках: в драке за место на берегу Потомака они готовы на все ухищрения. Вашингтонский негр-таксист оказался принципиальнее: я боюсь Буша и голосовал за Гора, но, думаю, что он как мужик должен признать свое поражение и не расшатывать систему.
Система
Теперь латаные штанишки американской демократии трещат по всем швам. Хваленая система сдерживаний и противовесов, работающая, как часы, на поверку оказалась антикварным рудиментом, держащимся на честном слове.
Всезнающие юристы и политологи на глазах у всей Америки разводят руками, не в силах разобраться в возможных сценариях и правовых коллизиях: закон четкого ответа не дает, такого раньше не случалось, поживем — увидим. Мир, шокированный таким юридическим хаосом, удивляется, как раньше янки избегали подобного.
Чего стоят сами бюллетени! Зрелище — не для слабонервных украинцев, не искушенных в демократии. В каждом графстве (у нас — районы) главу единого государства избирают по своему бюллетеню, кое-где — вообще через компьютер. Список кандидатов может различаться, а в Вашингтоне в бланке даже есть графа, куда можно вписать своего кандидата — ни в чем себе не отказывай!
Как оказалось, совершенно нет гарантий точного и честного подсчета голосов. Ошибки во Флориде и Нью-Мексико заставили американцев даже заподозрить немыслимое — подтасовку результатов голосования.
Теперь почти наверняка встанет вопрос об изменении самой сложной избирательной системы мира, позволяющей стать президентом человеку, за которого проголосовало меньшинство. Этого обещает добиваться Хиллари Клинтон, только что избранная сенатором.
В свою очередь, это может повлечь за собой перераспределение полномочий между центром и штатами. Некоторые политики говорят, эта священная корова недоена слишком долго.
Возможно, эти выборы заставят американцев иначе посмотреть и на привычную двухпартийную систему власти. Наибольшие фантазеры допускают, Вашингтон может вскоре увидеть межпартийное правительство.
Общий смысл прост: перемен!
Масс-медиа
Корабль американских масс-медиа вряд ли можно остановить, однако его штурманы всерьез задумались, куда плыть дальше.
Нужно было видеть, что происходило в студиях и ньюз-румах всех ключевых телеканалов после того, как они за одну ночь чуть не короновали Гора, а потом преждевременно назвали президентом Буша. В редакции CNN говорят, компания еще никогда так не подставляла свою репутацию, и этот двойной прокол станет одной из самых позорных страниц в учебниках журналистской истории.
Многие американцы восприняли это как знак того, что масс-медиа берут на себя слишком много. Там выборы давно стали соревнованием саунд-байтов в новостях, одно слово телеведущего может стоить нескольких процентов рейтинга, а журналисты узнают результаты выборов раньше, чем избирательные комиссии.
Такая ответственность выдвигает повышенные требования. Претензий много. Эксперты посчитали, что по сравнению с выборами-92 доля политики в теленовостях сократилась в три раза. К тому же, политикам дают говорить все меньше: по данным USA Today, этой осенью средняя длительность высказываний кандидатов в президенты сократилась до семи секунд.
Еще один источник тревоги — политическая реклама. Она преимущественно — негативная. Обвинения в фашизме, малоумстве, запыленные цитаты и компромат чвертьвековой давности — по сравнению со всем этим «интеровские» ролики об Омельченко/Шарикове, наделавшие много шуму перед выборами мэра Киева, — комиксы с Микки Маусом.
Кое-кто говорит, журналистская машина лишила страну права сделать свой собственный выбор.
* * *
Оптимисты предлагают апокалиптические предсказания для Америки придержать: страна благополучно переживала потрясения и похлеще. Эта прагматичная нация политические обиды долго не держит и имеет удивительную способность вновь сплотиться после выборов. Через пятнадцать минут после объявления Буша победителем (потом оказалось — преждевременного) в вашингтонском штабе демократов нам не удалось записать на камеру ни одного плохого слова о техасском губернаторе. Его противники желали ему успехов и давали советы. Наслушавшись предвыборных страшилок, американцы готовы жить, как и раньше, и особых неприятных сюрпризов не ожидают.
Но выборы точно изменят отношение к стране извне. Мир, похоже, потерял ту Америку, которая была безоговорочным вольным или невольным примером для подражания. Страну, в которой все всегда получалось. Страну, которой Америка, возможно, никогда и не была.